ФОНД СОЦИАЛЬНОЙ ПОДДЕРЖКИ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ИМЕНИ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА Г.И. БОЯРИНОВА К 100-летию со дня рождения Героя Советского Союза Григория Ивановича Бояринова Андрей Маркин Справочник пехотинца Для тех, кому в армию, и не только Москва Центр стратегической конъюнктуры 2022 УДК 623.4я ББК 68.8 М27 Издание осуществлено при содействии Координационного Центра Помощи Новороссии — kcpn.info kuos-vympel.ru К 100-летию со дня рождения Героя Советского Союза Григория Ивановича Бояринова МАРКИН А.В. М27 СПРАВОЧНИК ПЕХОТИНЦА. Для тех, кому в армию, и не только. 2-е изд. / Фонд социальной поддержки военнослужащих имени Героя Советского Союза Г.И. Бояринова. М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2022. — 416 с. ISBN 978–5–6046647–4–2 Отказываясь от поиска единственно верной тактики, книга освещает разнообразные приёмы пехотного боя. Обзор этих приёмов позволит сформировать у читателя общее представление о том, с чем можно столкнуться в бою, какие принципы и методы используются для достижения победы. Знания старших командиров книга в доступной форме переводит на уровень тех, кто обычно выступает исполнителями их приказов. Это позволяет сформировать основы тактического мышления солдата в относительно сжатые сроки. Книга для тех, кто хочет осмысленно действовать в бою, полагаясь не только на свою интуицию, но и на накопленные предшественниками знания военного дела. Кому-то эта книга может помочь частично компенсировать некоторые недостатки в тактической подготовке. ОБЛОЖКА: Использованы фотографии Министерства обороны России. См.: mil.ru ISBN 978–5–6046647–4–2 ( Маркин А.В., 2005, 2022 ( Воробьёв А.В. & Центр СК, оформление, 2022 Научное издание Подписано в печать 20.12.2021. Формат 60х88/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Таймс» Усл.-печ. л. 26,0. Уч.-изд. л. 20,2. Тираж 500 экз. Заказ № 378. Оригинал-макет подготовлен А.В. Воробьёвым. 7720376@mail.ru Центр стратегической конъюнктуры. 7720376@mail.ru. г. Москва, ул. Профсоюзная, 140–2–36 Типография ООО «Поли Принт Сервис». Москва, ул. Бутырская, д. 86. Тел. 8(495)191-11-95 Изготовление любой печатной продукции // info@ppsprint.ru // ppsprint.ru СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ 7 РАЗДЕЛ 1. О принятии боевых решений 8 1.1. Общие положения 8 1.2. Особенности принятия боевых решений 9 1.3. Формы уклонения от принятия боевых решений 14 1.3.1. Перекладывание решения — от себя на другого 14 1.3.2. Следование боевому уставу или иной инструкции 17 1.3.3. Промедление с принятием решений 19 1.3.4. Установка на бездействие 20 1.3.5. Слепое следование приказу 20 1.3.6. Имитация занятости 21 1.4. Преодоление проблем в принятии боевых решений 22 1.4.1. Установка на деятельность и принятие самостоятельных решений 22 1.4.2. Приказывать нужно, что сделать, а не как сделать 23 1.4.3. Ответственность не за последствия принятого решения, а за недостатки в подготовке его принятия 25 РАЗДЕЛ 2. Основные элементы тактики пехоты 31 2.1. Передвижение пехоты при подавлении результативного огня противника 31 2.2. Различение результативности огня: поражение или подавление, бой на выдавливание противника через огневое превосходство 36 2.3. Борьба за первый выстрел 40 2.4. Упреждение в развертывании 41 2.5. Обеспечение 42 РАЗДЕЛ 3. Отдельные виды тактических задач пехоты 44 3.1. Фронтальная атака по ровному полю на обороняющегося в окопе противника 46 3.1.1. Воспрепятствование эффективному огню противника 47 3.1.2. Организация сближения с противником 58 3.1.3. Предоление полосы в непосредственной близости от окопов 82 3.1.4. Действия после захвата позиции противника 90 3.2. Устройство оборонительной позиции и ее оборона 93 3.2.1. Разное 108 3.2.2. Некоторые тонкости инженерного оборудования позиций 112 3.3. Фланговая атака позиций противника 117 3.4. Уничтожение долговременной огневой точки противника (ДОТа) 122 3.5. Отход от наседающего противника 127 3.6. Преодоление минного поля перед позицией противника 130 3.7. Маскировка (а также некоторые вопросы прицеливания и целеуказания) 132 3.8. Отдельные приемы использования оружия 156 3.8.1. Гранатомет 156 3.8.2. Ручные гранаты 158 3.8.3. Пулемет 161 3.8.4. Как определить, откуда стрелял миномет 166 3.9. Разведывательное патрулирование (действия в дозоре) 167 3.10. Засады 187 3.11. Организация дневки (ночевки) 204 3.12. Контрпартизанские действия 208 3.12.1. Окружение и уничтожение партизанских баз и отрядов 208 3.13. Преследование 223 3.14. Контрснайперские действия 226 3.15. Действия в городских условиях 238 3.16. Роевая тактика пехоты 267 ПРИЛОЖЕНИЕ 269 ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Как натовские пехотинцы наши наставления нарушают 269 ПРИЛОЖЕНИЕ 2. Применение групповой тактики малыми пехотными подразделениями 275 ПРИЛОЖЕНИЕ 3. Огонь по засаде 289 1. «Не вижу — не стреляю». 289 2. «Утиная охота» 291 3. «Огневой еж» 292 ПРИЛОЖЕНИЕ 4. Не вижу, но стреляю: огонь из пулемета с закрытых огневых позиций 301 ПРИЛОЖЕНИЕ 5. Канадская территориальная армия (войска резерва) 309 ПРИЛОЖЕНИЕ 6. «Прижимание» к разрывам своих снарядов как тактический прием пехоты 326 ПРИЛОЖЕНИЕ 7. Американский пехотный окоп 348 ПРИЛОЖЕНИЕ 8. Тактика «непростреливаемых/огневых» коридоров для малых пехотных подразделений 358 ПРИЛОЖЕНИЕ № 9. Методика ведения огня по вероятным местам нахождения живой силы противника из индивидуального стрелкового оружия (бесцелевой стрельбы*) 367 1. Общие положения 367 2. Причины по которым обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы может отказаться не возможным 367 3. Типичные ошибки при ведении бесцелевой стрельбы 370 4. Отдельные сложности при использовании бесцелевой стрельбы 372 5. Методы бесцелевой стрельбы 374 6. Отработка бесцелевой стрельбы 375 ПРИЛОЖЕНИЕ 10. Общие тактические схемы 376 Тактика параллельного просачивания 376 Тактический приём «фланговая атака при сковывании противника огнём с фронта» 377 Штурм ДОТа (ДЗОТа) 378 Тактический приём «Фронтальная атака через непростреливаемый коридор с использованием бронетехники» 379 Тактический приём «Фронтальная атака через непростреливаемый коридор без использования бронетехники» 380 Тактический приём «заваливание окопов бульдозером» 381 Тактический приём «прижимание к разрывам своих снарядов» (для атаки) 382 Тактика туннельной обороны 383 Проделывание прохода в инженерных заграждениях 384 Вариант использования косоприцельного огня в обороне 385 Многоуровневая позиция для бронетехники 386 Подкрадывающаяся атака 387 Принцип сочетания огня и движения (один прикрывает — другой бежит) во фронтальной атаке при отсутствии эффективной поддержки артиллерии 388 Зачистка окопа Схема 1: Захват базы зачистки окопа 389 Схема 2: Построение группы зачистки окопа 390 Схема 3: Пояснения 391 Огневая карусель 392 Зажимание противника за укрытием 393 Удар из глубины 394 Общая схема прорыва обороны Схема 1: Подготовительный этап 395 Схема 2: Атака первой линии обороны 396 Схема 3: Зачистка первой линии обороны. Атака второй линии 397 Схема 4: Ввод групп развития успеха в коридор прорыва 398 Засада Схема 1: Алгоритм выхода на место засады 399 Схема 2: Схемы засады (начало) 400 Схема 3: Схемы засады (продолжение) 401 Схема 4: Схемы засады (продолжение) 402 Занятие круговой обороны при организации ночёвки (днёвки) Схема 1: Разведка места ночёвки (днёвки) 403 Схема 2: Предварительная разметка места ночёвки (днёвки) 404 Схема 3: Общая схема движения по периметру позиции, используемой как место ночёвки (днёвки) 405 Схема 4: Схема заведения основного подразделения на место ночёвки (днёвки) 406 Схема 5: Окончательное распределение солдат на месте ночёвки (днёвки) 407 Тактика лесного боя больших пехотных подразделений (не разведка и не спецоперация) Схема 1: Сближение в лесу до столкновения с противником 408 Схема 2: Развертывание в момент столкновения с противником 409 Схема 3: Варианты развёртывания из колонны в цепь 410 Прямоугольное маневрирование в безориентирной ситуации Схема 1: Общие положения 411 Схема 2: Использование «живых вех» 412 Схема 3: Прохождение через передовую цепь 413 Схема 4: Отход с заманиванием в засаду 414 ПРЕДИСЛОВИЕ Книги и статьи о боевых действиях в основном посвящены героизму, мужеству, а также глупости и подлости на войне, проявлениям человечности или жестокости. Одним словом, всему тому, о чем нас учат рассуждать на уроках литературы в школе. Но бой — это не урок литературы. К сожалению, о самом умении вести бой, о солдатском ремесле уничтожать врага информации не так много и она разрознена. Львиная ее доля касается, в общем-то, второстепенных вопросов — рукопашного боя и стрельбы из пистолета, немного освещается индивидуальная стрелковая подготовка из автоматического оружия. Тонны книг и статей о стратегии прошедших войн, конструкторских разработках танков и артиллерии, о шпионаже малополезны для солдата. Знания и навыки бойцов спецназа, скрываемые не только от чужих, но на всякий случай от своих, не помогут солдату пехоты в бою. Разведко- и снайперомания служит плохую службу пехоте, создавая искаженное представление о ведении боевых действий, выводя на первый план вспомогательные действия. В настоящей книге делается попытка ликвидировать существующий перекос в освещении боевых действий и обобщить знания о ведении боя пехотой в звене «индивидуальный солдат — малая боевая группа — отделение — взвод». Целью ее является создание у пехотинца общей картины боя, которая может служить базой, каркасом для прочих знаний и навыков, необходимых пехотинцу в бою. Этот справочник — не замена для уставов и наставлений, это вводная книга к ним, которая должна помочь за их наукообразным языком и формализмом помочь понять и увидеть закрепленные в них разнообразные тактические приемы, которые могут использоваться в бою. Настоящая книга исходит из той предпосылки, что солдату нужно знать и понимать больше, чем необходимо для машинального выполнения команд. Книга принципиально отказывается от деления знаний на «офицерские», «сержантские» и «солдатские». В значительной степени книга пытается осветить не только то «что» солдат должен делать, но и «почему» это целесообразно делать. Только разъяснив все факторы, влияющие на выбор того или иного способа действий, можно ожидать принятия правильных решений солдатом. Настоящий справочник написан в целом безотностительно к конкретному вооружению, и в нем опущены вопросы стрелковой подготовки, минной подготовки, радиосвязи, использования высоких технологий на войне, приемов выживания. В данной книге они сознательно опускаются, чтобы за нагромождением технических деталей не были погребены основные принципы и приемы пехотного боя. РАЗДЕЛ 1 О принятии боевых решений 1.1. Общие положения Бездействие в бою, в боевой обстановке или при подготовке к боевым действиям недопустимо, поскольку оно облегчает врагу задачу по уничтожению наших солдат. Если не действуете вы, то действует враг. Бездействие допустимо, только если оно — составная часть общего плана действий, например когда осуществляется выжидание в районе сосредоточения или при нахождении в засаде. В прочих случаях бездействие влечет поражение и гибель. Это самоочевидная истина. Логично было бы предоположить, что пехотинцы в любой обстановке будут делать все возможное для нанесения ущерба врагу и уменьшения ущерба своим подразделениям. Однако практика показывает, что бездействие являлось и является широко распространенным в армии явлением. Каждый пехотинец на своем уровне должен уменьшать военное бездействие. Этот раздел посвящен объяснению причин военного бездействия и предлагает ряд способов его уменьшения. Действия в бою определяются принятыми в соответствии с обстановкой решениями. Однако стремление всячески уклониться от принятия боевых решений — не редкость. Оно возникает из нежелания нести большую психологическую нагрузку, неизбежно возникающую в связи с принятием боевого решения. Огромное отличие между процессами принятия решений в обычной жизни и принятия решений в бою является одной из важнейших причин жестокой психологической нагрузки на солдата при принятии боевого решения и, соответственно, появления стремления уклониться от его принятия. 1.2. Особенности принятия боевых решений Между принятием боевого решения и принятием обыденного, бытового решения имеются значительные различия. Отметим основные моменты, препятствующие принятию боевых решений. 1. Неизвестность обстановки. В бою очень редко бывает ситуация, когда обстановка полностью ясна: не все огневые точки врага известны, не известно, сколько солдат противника принимает участие в бою, неизвестно его вооружение, неизвестно, где соседние части, неизвестно, подвезут ли дополнительные боеприпасы, и т.д. На каждое «за» имеется аналогичное «против». В повседневной жизни человек редко сталкивается с таким уровнем неизвестности, а в бою постоянно приходится принимать решения, основываясь лишь на вероятных данных. Уровень неопределенности очень высок, и просчитать все последствия принимаемых решений очень сложно. Подмечено, что на психику солдата сильно воздействует не столько сила противника, сколько новизна того, что встречается в боевой обстановке. На поле боя солдаты чувствуют себя спокойнее после перехода противника в атаку, чем до ее начала. Когда люди не знают, что их ожидает, им свойственно подозревать худшее. Когда же факты становятся известны, люди могут противодействовать им. Поэтому в ходе подготовки следует сокращать то новое и неизвестное, с чем человек может встретиться в бою. 2. Невозможность достижения «идеального» боевого результата, боязнь ошибок. Даже после полной и правильной подготовки к бою действия могут быть безуспешными либо сопряженными с потерями. Противник или природа могут оказаться сильнее, в бою возможны всяческие неожиданности, которые могут спутать все планы. В повседневной жизни окружающие ждут совершения от человека «правильных» поступков и ожидают наступления «правильного» результата этих поступков. Люди считают, что «неправильный» результат есть следствие «неправильных» действий. В бою же даже «правильные» действия могут привести к «неправильному» результату и, наоборот, ошибочные действия могут закончиться «правильным» результатом. В обыденной жизни человек нередко может выбрать из ряда возможных действий наиболее правильное и разумное. В бою же единственно верного решения, как правило, не бывает. Точнее, в момент принятия решения о выборе одного из нескольких вариантов действий невозможно определить, правильно то или иное решение или нет. Только потом, после боя, когда становятся известными все обстоятельства, можно решить, какое решение в той обстановке было бы самым правильным. 3. Страх ответственности. Ответственность может быть разной — перед самим собой, моральной, перед начальством, уголовной и т.д. Но в любом случае человек не хочеть иметь проблем для себя из-за отрицательного результата своих действий. В обыденной жизни за «неправильный» результат должна возникать ответственность. Чтобы избежать риска возникновения ответственности, нужно действовать «правильно». В бою, когда добиться «положительного» результата, то есть выполнения задачи без потерь, практически невозможно, результат, как правило, «неправильный». Соответственно, солдату кажется, что ответственность в той или иной форме наступает почти за любые действия. 4. Отсутствие времени на обдумывание и рассмотрение всех возможных вариантов действий. События могут развиваться настолько стремительно, что решение должно быть принято молниеносно. Теоретически для принятия правильного решения нужно рассмотреть все возможные варианты или хотя бы несколько вариантов, взвесив все положительные и отрицательные стороны каждого из них, особенно обращая внимание на отрицательные стороны выбранного варианта действий. Далеко не всегда это возможно. Проводить оперативно-тактические расчеты зачастую просто не получается. Не хватает информации, времени, ресурсов. Нередко берется первый пришедший на ум вариант, и если при его мысленной оценке не находят ошибок, то его начинают реализовывать. 5. Неясность цели действий или видимая бесцельность действий. Нередко общая цель действий в бою неясна, в том числе она может сознательно скрываться командованием во избежание разгадывания противником планируемой операции. Частным случаем видимой бесцельности действий является ситуация стратегической бесперспективности (мнимой, домысленной или реальной). Действительно, крайне сложно действовать активно, когда кажется, что война в целом все равно проиграна. Разбор такой ситуации может увести очень далеко, просто отметим, что ожидаемое будущее поражение не отменяет необходимости принимать решения и действовать здесь и сейчас, в ситуации, которая складывается на местном уровне. 6. Другим сильным фактором, оказывающим жесткое психологическое давление на лицо, принимающее решение, является страх гибели или получения увечий, страх попадания в плен, в том числе страх за других. Этот страх является проявлением одного из основных инстинктов человека — инстинкта самосохранения. Страх имеет так называемый «туннельный» эффект. Все внимание человека сосредоточивается на источнике страха, и все действия сконцентрированы на уклонении от этого источника. Даже командир высокого ранга, не привыкший к опасности, в первую очередь думает о себе, а не об управлении боем, хотя от источника опасности он сравнительно удален. При отсутствии достаточной информации человек под действием страха начинает домысливать, чтобы восстановить полную картину происходящего, то есть фантазировать в сторону причин страха. Часто солдату начинает казаться, что он воюет один против множества противников. Нередко возникает желание просто переждать, пока все это само собой не кончится. Кажется, что солдаты противника стреляют более метко и эффективнее. Выполнение боевых решений связано со сближением с источником страха, который приковывает к себе все внимание, хотя на самом деле нужно уделять внимание явлениям, отличным от источника страха. Известно, что лишь небольшая доля солдат, попав под огонь противника, ведет сколько-нибудь прицельный огонь (около 15%). Остальные либо не стреляют вообще, либо стреляют, чтобы только стрелять, в пустоту, расходуя драгоценный боезапас. Солдаты пытаются своим огнем как бы остановить летящие в них пули. Люди стремятся сразу открыть огонь, как только залягут, даже не определившись с целью и установкой прицела. Остановить такой бесполезный огонь очень трудно. Значительная часть солдат участвуют в бою машинально. Боевая деятельность лишь имитируется, но не осуществляется. При затрате массы усилий на борьбу со страхом сил на самостоятельные осмысленные действия в бою не остается. Учитывая фактор «поглупения» во время боя, следует максимально упрощать совершаемые действия, а во время подготовки разучивать и доводить до автоматизма действия в стандартных ситуациях. Кстати, вышеуказанными причинами объясняется, почему подчиненным рекомендуется ставить одну задачу и, по возможности, не допускать множественности задач. Заметим, что «поглупение» возникает не только в связи со страхом, но и в связи с действиями в группе. Как известно, уровень разумности толпы ниже, чем отдельных людей, ее составляющих. Влияют на способность четко мыслить также физическая усталость, переохлаждение (перегрев) организма, болезни. Действия, лишь имитирующие боевую активность, являются лучшим подарком противнику. То же самое происходит и в сфере принятия решений. Попадая под огонь, о выполнении задачи не думают, все мысли сосредоточиваются на имитации действий или на уклонении от боя. Кстати, «туннельный» эффект сосредоточения внимания на чем-то одном может использоваться для борьбы со страхом. Когда внимание человека сосредоточивается на какой-либо деятельности или на чем-то, что отвлекает его от источника страха, страх отходит на задний план. Одним из отвлекающих факторов может быть деятельность командира. Можно организовывать подсчет боеприпасов, углубление окопов или определение установок прицела. Нередко простое повторение какой-нибудь рифмованой фразы помогает снять страх. Многие солдаты отмечают, что с началом боя, когда возникает необходимость что-то делать, страх уменьшается. 7. Достаточно вредной является привычка мыслить «народнохозяйственными» категориями. Не секрет, что в мирное время значительная часть задач, стоящая перед военнослужащими, носит «хозяйственный» характер — помыть, отремонтировать, складировать, покрасить, завезти и т.д. Нередко при попадании в боевую обстановку люди по привычке продолжают в первую очередь думать о том, о чем они привыкли думать, — о хозяйственных вопросах. Решение именно таких вопросов становится скрытой, настоящей целью деятельности. В то время как основное внимание на самом деле должно быть сосредоточено на принятии боевых решений. 8. Фактором, препятствующим принятию решений, является также боевой стресс или психологическое истощение. Проявления боевого стресса могут быть разнообразны, поскольку каждый человек по-своему реагирует на большую психическую нагрузку. Результатом боевого стресса может быть и сверхактивность, и попытки не обращать внимания на трудности обстановки. Но если реакцией на боевой стресс является угнетение нервной системы, то последствием будет бездействие, безынициативность и халатность. 9. Серьезным психологическим фактором, препятствующим включению механизма принятия решений, является эффект войны на расстоянии — солдат, не видя противника, считает его как бы нереальным и несуществующим, несмотря на рвущиеся снаряды и свистящие пули. Солдат не может поверить, что кто-то хочет причинить ему реальный вред. 10. Наконец, есть и общечеловеческие причины стремления уклониться от принятия боевого решения — обыкновенная человеческая лень и нежелание выходить из состояния относительного комфорта, восприятие боевой деятельности и даже боевой подготовки, как, впрочем, и любой работы, в качестве наказания, желание поддержать собственный престиж (показать, что нет нужды в советах подчиненных, что ранее отданный приказ правильный) или место в формальной или неформальной иерархии, следование иррациональным мотивам (предвзятое мнение по отношению к противнику, в частности об общем превосходстве противника, пессимизм, следование в фарватере абсолютизируемого личного опыта), следование принципу «молчи и не высовывайся — будешь казаться другим умным и тебя никто не будет критиковать», поддержание не соответствующих обстановке традиций поведения, общечеловеческая боязнь совершить ошибку или выбрать не лучший вариант действий. Все эти факторы способствуют возникновению тенденции в поведении, направленной на уклонение от принятия решений. 11. И еще одно замечание. Зачастую получается так, что чем сложнее задание, тем меньше потерь. Потенциальный риск и трудности подстегивают людей к более тщательному планированию, вплоть до проведения многократных проигровок (отработки) будущих действий всем личным составом в натуре на микродистанциях, и к осуществлению запланированных действий. А простые задачи, наоборот, расслабляют и влекут слабую подготовку и, как следствие, потери. Расслабленное отношение к планируемым действиям может рассматриваться как специфическое препятствие для принятия решений. 1.3. Формы уклонения от принятия боевых решений В поведении человека уклонение от принятия боевых решений может выражаться в следующих формах. 1.3.1. Перекладывание решения — от себя на другого Сразу отметим, что перекладывание может выражаться не только в форме отдачи обязательных приказов, но и в форме создания условий, переводящих на других бремя принятия решений и вынуждающих других действовать в ситуации, когда решение должно быть принято или действие осуществлено тем, кто пытается от него уклониться. А. Передача тяжести решения «вниз» Этот способ перекладывания решения подразумевает фактическое снятие задачи с подразделения в целом и передачу его какому-нибудь отдельному элементу. Например, вся тяжесть выполнения поставленной задачи перекладывается на приданные основному подразделению силы. В частности, выполнение классических задач пехоты по штурму позиций противника передается подразделению разведчиков, истинной и главной задачей которого является сбор информации. В качестве варианта той же ситуации — выполнение задачи по штурму позиции противника возлагается только на небольшую штурмовую группу, в то время как большая часть подразделения фактически выключается из боя. Выполнение задачи по уничтожению вражеского снайпера возлагается только на специального снайпера, а основное пехотное подразделение не принимает в этом участия. Обустройство войск в полевых условиях возлагается исключительно или преимущественно на подразделения обеспечения, а до их подхода не делается элементарных шагов для собственного обустройства. Общее для всех этих примеров одно — уклоняющееся лицо, ссылаясь на специальную подготовку придаваемых подразделений, на их более глубокое владение тем или иным умением, уходит от принятия самостоятельных решений и от вовлечения основного подразделения в осуществление соответствующих действий. Играет свою роль и ощущение «собственности» по отношению к «своему» подразделению, и определенного отчуждения — по отношению к приданному. Порочность такого подхода в том, что любое придаваемое подразделение должно применятся не вместо, а вместе с основным подразделением. Пехота должна сама штурмовать объекты противника, должна сама осуществлять контрснайперские мероприятия и, по возможности, обеспечивать себя. Другой ситуацией, в которой решение спихивается вниз, являются случаи, когда уклоняющееся лицо пытается уйти от принятия решений, направленных на выполнение задачи, организуя демонстрацию невозможности ее выполнения. Для такой демонстрации направляется не все подразделение, а его небольшой отдельный элемент, который заведомо не может выполнить задачу. После поражения этого элемента или даже его гибели уклоняющееся лицо получает возможность говорить, что задачу выполнить пытался, но обстановка не позволила. Б. Передача решения «наверх» Суть этого способа в том, что уклоняющееся лицо ничего не предпринимает, считая, что все решения должны принять вышестоящие начальники, они же должны полностью обеспечить реализацию решений. А дело уклоняющегося лица — лишь выполнять распоряжения. Порочность такого подхода заключается в том, что ни один даже самый гениальный начальник физически не сможет думать обо всем. Лестница управления для того и существует, чтобы распределить весь объем решаемых вопросов по различным уровням. Вышестоящий начальник должен решать более общие задачи, чем нижестоящий. Если все местные задачи попытается решать вышестоящий начальник, то работа по выработке решений на уровне этого начальника будет полностью парализована из-за ее объема. Использованию этого способа уклонения, к сожалению, способствует практика мелочного контроля за принятием решений. Опасаясь ошибок подчиненных в принятии решений или совершения ими лишних, ненужных действий, вышестоящие командиры нередко требуют, чтобы любое решение подчиненного сначала предварительно утверждалось старшим начальником. В спокойной и предсказуемой обстановке эта система может и не создавать видимых проблем, но в критической ситуации она нередко дает сбои. Подчиненные нередко злоупотребляют системой утверждения решений, перенося с ее помощью бремя принятия решений «наверх». Заметим, что система утверждения решений также может привести к неоправданным потерям времени, особенно если старший командир пытается получить утверждение у еще более старшего. В. Передача решения «вбок» Суть этого способа заключается в «спихивании» задачи на соседнее подразделение. Сосед «подставляется» под решение не своей задачи. Порочность его заключается в том, что соседние подразделения должны взаимодействовать. Ложные «успехи» уклоняющегося лица по спихиванию решения «вбок» разрушают основу взаимодействия, порождая желание уйти от оказания помощи и уклониться от взаимодействия впредь. 1.3.2. Следование боевому уставу или иной инструкции Следование положениям боевых уставов, наставлений и других инструктивных документов также нередко становится способом уклонения от принятия решений. В уставах и наставлениях очень много нужной, важной информации, их параграфы и главы проверялись в боях. Однако необходимо понимать, что боевой устав или наставление рассчитаны на некую усредненную боевую ситуацию. Они — результат обобщения предыдущего боевого опыта и попыток его распространить на будущие бои. Уставы отражают уровень развития техники, существующий в момент их написания. Они связаны с конкретным вооружением своих войск и войск предполагаемого противника, с применяемой противником тактикой, с условиями предполагаемого театра военных действий, с соотношением сил сторон и тактических плотностей войск и огневых средств. Ну и, наконец, на них влияют догматические представления того или иного общества о «правильных действиях» на войне. Уставы страдают от попыток зафиксировать «самую правильную и рациональную» тактику действий. Закрепление усредненных правил ведения боя неизбежно порождает некоторый примитивизм. Все эти факторы говорят о том, что боевой устав принципиально не может отвечать на все вопросы и содержать решения для любых боевых задач. Любой боевой устав или наставление нужно рассматривать не в качестве универсального закона, не допускающего отступления, а в качестве сборника методических рекомендаций. Шаблонные решения часто не приводят к успеху, они являются большими врагами в руководстве. Устав является хорошим подспорьем для организации боя на скорую руку, например для действий наспех сколоченных подразделений. Поскольку все солдаты такого подразделения знают тактические шаблоны, то использование положений уставов намного снизит несогласованность и разнобой в действиях. В условиях, когда есть возможность отработать порядок взаимодействия между солдатами и подразделениями, решение следовать уставным положениям должно приниматься в каждой конкретной ситуации по обстоятельствам. Никакой презумпции правильности уставного решения не должно быть. Примером неуместного использования устава может служить использование артиллерийской подготовки. Нередко возникают ситуации, когда она лишь предупреждает противника о готовящейся атаке, причиняя ему незначительный ущерб, и вводит в заблуждение свои войска относительно степени подавления вражеской обороны. Примером неудачной попытки закрепить «самую правильную и рациональную» тактику действий в боевом уставе может служить вопрос о боевых группах пехоты. До начала Великой Отечественной войны пехотное подразделение в бою разделялось на две группы: группу, осуществляющую маневр, и группу огневой поддержки. Пока одна группа стреляла, подавляя огневые точки противника, другая сближалась с ним. По результатам начального периода Великой Отечественной войны от довоенного разделения пехоты на группы отказались. В ходе войны выяснилось, что в результате разделения на группы сила удара пехоты ослабевала. Получалось так, что группа огневой поддержки принимала участие в бою лишь ограниченное время на первоначальном этапе, а затем отставала от маневренной группы. Последней приходилось вести бой самостоятельно. Послевоенные советские уставы не предусматривали разделения пехотных подразделений на огневую и маневренную группы. По опыту чеченской кампании использование боевых групп стало возвращаться в боевую подготовку. Считается, что разделение на группы способствует снижению потерь пехоты, поскольку обособленная группа огневой поддержки лучше выполняет задачу по подавлению огневых точек противника, чем пехотное подразделение, все солдаты которого одновременно осуществляют сближение с противником. Представляется, что вопрос об использовании боевых групп должен решаться исходя из конкретных условий того или иного боя. Попытки закрепить «самое правильное» решение вопроса обречены на провал. Можно привести пример, когда конкретные условия вынуждают принимать прямо противоположные решения к казалось бы одной тактической ситуации. Так, при устройстве обороны в глубине городской застройки при низких плотностях огневых средств у атакующих, целесообразно подготавливать здания к обороне, построенной на системе многоярусного огня стрелкового и иного оружия из заложенных мешками с землей проемов и пробитых в стенах домов бойниц. Если же противник обладает значительным количеством тяжелого оружия (артиллерии, танками), готов массово применять авиацию, то обороняться внутри зданий, особенно на окраинах населенного пункта, не получится — противник будет своим огнем обрушивать здания, заваливая распределенные по этажам гарнизоны. Тогда нужно организовывать оборону, широко применяя окопы вне зданий (можно, впрочем, пользоваться подвалами в качестве укрытий), а самими зданиями пользоваться примущественно как закрытиями, улавливающими снаряды, и масками, мешающими наблюдению противника. При такой организации обороны можно широко применять обстрел наискосок из-за зданий (перекрестный огонь из огневых точек, предназначенных для косоприцельного огня). Отметим, что и содержание данной книги не должно рассматриваться как сборник вечных и незыблемых правил. 1.3.3. Промедление с принятием решений Название этой формы уклонения от принятия решений говорит само за себя. Широко известая армейская пословица «Получив приказ — не спеши его выполнять, так как придет отмена», возможно, хорошо отражает некоторые моменты в работе бюрократического армейского механизма, но в боевых условиях нередко является сознательным способом уклонения от принятия боевых решений в надежде, что соответствующие действия будут предприняты кем-то другим. Существуют просто «виртуозные» варианты промедления с принятием решений. Указания подчиненным отдаются незадолго до начала нужных действий в такой срок, что подготовиться к их выполнению заведомо невозможно. То есть решение как бы принято, но в случае неудачи всегда можно вину списать на исполнителей, сославшись на то, что они просто не выполнили все отданные им указания. На самом деле исполнитель загоняется в искусственно созданную ситуацию отсутствия времени на организацию боя. К тому же в случаях, когда нет времени на обдумывание, вероятность совершить ошибку возрастает. 1.3.4. Установка на бездействие Смысл этой формы уклонения сводится к формуле «нет приказа — значит, мне ничего не нужно делать». Не всегда старшие командиры могут или считают необходимым отдать приказ. Нужно помнить, что в боевых условиях каждый должен сам оценивать обстановку и прилагать максимально возможные усилия для изменения ее в свою пользу. Отсутствие прямых указаний не должно служить основанием для бездействия. Если нет приказа от начальства — значит, приказ должен быть отдан самому себе. Разновидностью этого способа является уклонение от подачи донесений вышестоящему начальству. Подмечено, что зачастую приказы отдаются по результатам рассмотрения полученного вышестоящим начальником донесения. Зная это, уклоняющееся лицо не докладывает о происходящем вышестоящему начальству, действуя по принципу «если нужно, то запросят». Нередко последствием такого подхода является потеря координации с другими подразделениями и утрата управления над «своим». 1.3.5. Слепое следование приказу Бездумное следование букве приказа командира может быть проявлением стремления уклониться от принятия самостоятельного решения. Уклоняющееся лицо ссылается на наличие приказа старшего командира и заставляет выполнять его буквально, не вникая в его тактический смысл. Нужно понимать, что, исполняя приказ, нижестоящий командир должен принимать самостоятельные решения в развитие решения вышестоящего командира. Приказ атаковать населенный пункт, занятый противником в 15.00, не следует понимать так, что пехоту нужно гнать по ровному полю на неподавленные пулеметы противника, главное, чтобы не опоздать с началом атаки. Он означает, что к 15.00 атаку нужно подготовить таким образом, чтобы она завершилась успешно с минимальными потерями. Безусловно, время атаки может иметь важное тактическое значение, являясь одним из элементов организации взаимодействия и синхронизации усилий соседних подразделений. В подобных ситуациях время атаки нужно рассматривать именно как средство осуществления взаимодействия, но не как самоцель. Приказ совершить марш не означает, что нужно просто сесть и поехать. Нужно провести все подготовительные мероприятия для контрзасадных действий или иной встречи с противником, даже если в приказе на совершение марша прямо об их необходимости не было сказано. Следование приказу психологически снимает груз ответственности за выработку решения, и к нему очень часто прибегают, ссылаясь на то, что «армия держится на приказе». Правильнее было бы говорить, что армия держится на инициативе. Наказуемость инициативы, нередко упоминаемая в армейском фольклоре, в боевой обстановке может приводить к крайне негативным последствиям. Вышесказанное не означает, что можно игнорировать приказы. Нет, менять принятое решение без наличия веских причин нельзя, поскольку сбивается взаимодействие и получается еще хуже. Однако нужно понимать тактическую цель приказа (замысел боя) и толковать приказ именно в соответствии с этой целью, а не просто как обязанность произвести некоторую последовательность действий. Стремление во что бы то ни стало придерживаться первоначального плана, несмотря на произошедшие изменения в обстановке, нельзя считать надлежащим выполнением приказа. 1.3.6. Имитация занятости Вместо того чтобы принимать решения, направленные на выполнение имеющихся тактических задач, начинают активно осуществлять деятельность, которая в данной конкретной ситуации либо вообще не имеет тактического значения, либо имеет очевидно второстепенное значение. Тем самым находят оправдание тому, почему стоящие тактические задачи не решаются. Работает принцип «Я же не бездельничал, я делом занимался». Справедливости ради следует отметить, что под предлогом борьбы с бесполезной деятельностью подчиненных нередко устанавливается система полного контроля над принятием ими решений, что сковывает их инициативу и является большим злом, чем тот вред, которого стремятся тем самым избежать. 1.4. Преодоление проблем в принятии боевых решений Показав основные формы уклонения от принятия боевых решений, перейдем к описанию способов борьбы с этим негативным явлением. Хочется отметить, что постоянные призывы в боевых уставах и наставлениях к проявлению инициативы в бою, а также ее прославление в литературе мало способствуют росту инициативности солдат. Если инициатива в реальной жизни остается наказуемой, а бездействие зачастую не несет негативных последствий, то естественным результатом будет уклонение от принятия решений и бездеятельность. Далее рассмотрены способы, содействующие принятию самостоятельных боевых решений. 1.4.1. Установка на деятельность и принятие самостоятельных решений В боевой обстановке необходимо исходить из того, что в любой момент времени у каждого солдата есть приказ на самостоятельную оценку обстановки и принятие самостоятельного боевого решения даже в отсутствие каких бы то ни было указаний и распоряжений сверху. Солдат должен понимать, что имеются психологические причины, которые подталкивают его к уклонению от принятия решений, к бездействию, что известны наиболее частые формы уклонения. Любой солдат или командир должен постоянно задавать себе вопрос, не пытается ли он уклониться от принятия боевого решения. Нужно исходить из того, что ответственность за непринятое решение должна быть строже и неотвратимей, чем ответственность за принятое решение, которое оказалось неверным. Даже в обстановке, когда, вроде, ничего не происходит, можно найти способы улучшить положение наших войск — это может быть проведение тренировок, укрепление системы инженерного оборудования позиций, проведение патрулирования и т.п. Дополнительным эффектом деятельности будет уменьшение страха, поскольку человек концентрируется на производимом действии, а не на источнике страха. Итак: в боевой обстановке у каждого всегда есть приказ на совершение действий, улучшающих положение наший войск. Уклонение от принятия самостоятельных решений и действий по собственной инициативе — наказуемо. 1.4.2. Приказывать нужно, что сделать, а не как сделать Другим проверенным способом повышения инициативы в войсках является введение системы, при которой руководство не отдает детализированных приказов, а подчиненные знают это и сами определяют порядок выполнения приказов. Исключением являются лишь случаи, когда старший командир лучше знаком с местностью или обстановкой, при организации особо сложных видов боя — форсирования рек, ночного боя, отхода и т.п., а также при управлении плохо подготовленными или измотанными в боях подразделениями (то есть когда никакой разумной инициативы от подчиненных ожидать не приходится). Ведение боя на больших пространствах, быстрое изменение обстановки нередко делают отдачу детализированных приказов бессмысленной, а ожидание со стороны подчиненых детального приказа ведет к пассивности и бездействию. Подчиненный не должен ожидать от командира детального приказа. А командир не должен приучать подчиненных к чересчур детальным указаниям. Нужно следовать принципу «поставь задачу (доведи лишь общий замысел боя), дай средства и позволь выполнить ее самостоятельно». В частности, не нужно указывать в приказе то, что подчиненный может решить задачу сам с учетом полученных им в ходе подготовки знаний и навыков. Подчиненный должен быть приучен к тому, что то, чему его обучили, он должен делать самостоятельно и при отсутствии специальных распоряжений сверху. Не следует в приказах останавливаться на том, что уже известно подчиненным или не имеет большого значения. Следует особо отметить, что подчиненные нередко, вместо принятия самостоятельных решений, «выпрашивают» у руководителей детальные указания, чтобы снять с себя ответственность. Руководитель не должен давать подчиненным такой возможности. Также руководитель должен воздерживаться от соблазна установления детального, мелочного контроля за действиями подчиненных. Подчиненные привыкнут к нему, и самостоятельных действий от них добиться будет невозможно. В качестве средства самоограничения командира в детализации указаний своим подчиненным можно устанавливать предельное количество предложений, в которых должен быть изложен приказ (например, не более 7–10). Этого вполне хватит, чтобы передать общий замысел боя, но не позволит мелочно регламентировать все детали выполнения задачи. Заботиться о том, чтобы ничего не было забыто, по возможности, следует путем проверки сделанного, а не путем отдачи детальных указаний. Нужно стремиться к тому, чтобы у военнослужащих не возникала привычка ожидать от командира указаний обо всем, что нужно сделать. Отмечено, что указание подчиненным на средство достижения той или иной цели зачастую приводит к тому, что это средство становится для подчиненных самоцелью, а первоначальная цель отбрасывается. Даже в случае, когда обстоятельства требуют отдачи детальных приказов, следует указывать общую цель боя, чтобы при возникновении неожиданных изменений обстановки получивший приказ смог скорректировать свои действия. При необходимости детальных приказов целесообразно проводить консультации с теми, кто будет их выполнять. Сказанное в данном подпункте ни в коем случае не означает, что старшему командиру не нужно координировать совместные действия разных подразделений. Он должен быть всегда в готовности перейти на прямое управление в случае особо неблагоприятного развития событий. Но в общем случае детализированность указаний не должна выходить за рамки потребностей по такой координации и не должна превращаться в мелочную опеку по всем возникающим вопросам. Если сформулировать кратко описанный подход, то нужно разумное самоограничение командира и требование самостоятельных инициативных действий от подчиненных, причем такое сочетание должно быть введено в привычку еще в мирное время. 1.4.3. Ответственность не за последствия принятого решения, а за недостатки в подготовке его принятия Наиболее значимым, но далеко не самым очевидным способом повышения инициативы является изменение подходов к ответственности лиц, отдающих приказы. Как уже указывалось выше, в бою возможны всяческие неожиданности, и даже полная подготовка к ведению того или иного вида боя не гарантирует 100% успеха. Даже при приложении максимальных усилий цель боя может быть не достигнута. Результат действий в бою, в общем-то, в подавляющем большинстве случаев, «неправильный» — даже при выполнении поставленной задачи полностью избежать потерь далеко не всегда удается. В обыденной жизни ответственность возлагается по следующиму правилу: «если есть негативные последствия деятельности, значит деятельность была “неправильной”, что в свою очередь означает, что лицо, которое распорядилось о совершении этих действий, допустило ошибку и должно быть наказано. В боевых условиях нередко применение такого же подхода к возложению ответственности приводит к тому, что исполнители боятся вообще что-либо предпринимать. Логика здесь приблизительно следующая: если я ничего не делаю, значит нет никаких последствий, в том числе негативных, что означает отсутствие ответственности. В результате получается, что солдат или командир готовы отдать жизнь за Родину, но панически боятся выговора за ошибки в предпринятых действиях. Страх ответственности за поражение вреден, вместо стимула для инициативы он заставляет бездействовать. В случае поражения следует прежде всего искать его причины, а не виновного. Нередко за поиском виновного забывают про причины неудачи. Единственный выход из этой ситуации — изменить подход к наложению ответственности. Главный вопрос для ее наложения следующий: предприняло ли то или иной лицо все РАЗУМНО ВОЗМОЖНЫЕ и ИСПОЛНИМЫЕ в данной обстановке с учетом имеющегося времени и ресурсов меры для достижения успеха в бою? Даже в случае поражения в бою и срыва задания при принятии всех указанных мер ответственность не должна наступать. Ответственность должна налагаться на того, кто не использовал всех возможностей для достижения успеха в бою, проявил бездеятельность и нерешительность. Ответственность наступает не «по результату», а «по приложенным усилиям». Ее можно возлагать, даже если был успех, но этот успех был случаен и не предопределялся теми усилиями, которые предпринимало то или иное лицо. Особо следует остановиться на ответственности за принятие решения, оказавшегося ошибочным. Следует помнить, что при наличии негативных последствий всегда можно задним числом найти какие-то оплошности. Всегда можно обвинить принявшего решение, что он не увидел ошибочность своего решения, хотя вполне мог и должен был увидеть, если бы он больше подумал или был более внимателен к определенным деталям. В таких случаях практически всегда есть возможность возложить ответственность за недосмотр. А поскольку человек осознает наличие риска, то доказать его виновность не составит труда, ведь он предвидел возможные негативные последствия своего решения. Теоретически угроза применения ответственности должна создавать стимул для предотвращения ошибочных действий. Однако все понимают, что специфика боевой деятельности неизбежно приводит к тому, что кому-то нужно принимать решения, безошибочность которых в момент принятия никто не может гарантировать. Карать за решение, оказавшееся впоследствии ошибочным, во многих случаях не только бессмысленно, но и вредно, поскольку нельзя запрещать принятие рискованных решений в бою или требовать сверхъестественной осмотрительности от каждого. Боевая деятельность в таком случае должна быть прекращена вообще. Поэтому нельзя налагать ответственность за неверное решение, если на момент принятия такого решения, с учетом знаний об обстановке, а также навыков и умений соответствующей группы военнослужащих и командира, выбранный вариант действий мог привести к победе в бою или иному улучшению положения наших войск в общих интересах сложившейся ситуации, а связанные с ним риски могли быть сознательно приняты. Нельзя налагать ответственность, если выбранный вариант действий был не самым лучшим, поскольку оценить, какой из них лучше, в момент принятия решения зачастую не представляется возможным. Нельзя налагать ответственность просто за несоблюдение инструктивных документов. Зачастую они пишутся в перестраховочном ключе, и соблюдать все указанные в них требования не представляется возможным. Нельзя налагать ответственность, даже если принятое решение было причиной или одной из причин негативных последствий. Разумеется, нельзя налагать ответственность при наличии добросовестного заблуждения или невозможности предвидеть негативные последствия выбираемого варианта действий. Ответственность может быть наложена, если имело место пренебрежение явными рисками, реализация который неизбежно влекла негативные последствия, тип и характер которых был предвидим и очевиден. Ответственность можно также налагать за явные ошибки в приоритетах. И ничто из вышесказанного не снимает ответственности за плохую реализацию принятого решения, если не были предприняты разумные и исполнимые меры по реализации принятого решения для существовавшего при принятии решения варианта обстановки. В мирное время нужно ввести в систему разумную минимизацию ответственности за рисковые инициативные решения. Например, в качестве меры ответственности заставлять ошибившегося проговорить вслух перед своим подразделением причины, приведшие к ошибочному решению, но при этом подчеркнуть, что сама по себе инициатива была разумна. * * * В завершение этого раздела следует остановиться на вопросе о невыполении приказа. Приказы должны выполняться. Это аксиома. Однако рано или поздно возникнет ситуация, когда обстановка потребует отступить от приказа. При этом нужно руководствоваться следующим: по общему правилу, исполнитель имеет право изменять способы выполнения поставленной задачи, но не уклоняться от достижения тактической цели (общего замысла командира), которая должна быть достигнута в соответствии с приказом. Запрет на отход от выбранного способа выполнения задачи должен специально оговариваться лицом, отдающим приказ, и быть обоснованным тактическими соображениями. Командир, лишающий подчиненных возможности выбора способа выполнения поставленной задачи, должен нести полную ответственность за такое решение. Полный отказ от выполнения поставленной задачи возможен лишь в случае, если тактическая ситуация изменилась настолько, что цель, которая должна быть достигнута в процессе выполнения приказа, с очевидностью отпала. При полном отказе от выполнения приказа должно быть принято замещающее его решение, которое должно преследовать общие тактические цели, диктуемые обстановкой. Разумеется, существуют еще ситуации, когда в силу объективных причин выполнить приказ невозможно. Для разграничения случаев уклонения от принятия решений от действительной невозможности выполнения задачи следует рассматривать комплекс мер, предпринятых для подготовки ее выполнения. Исполнитель обязан предпринять все возможные действия, которые только можно предпринять для подготовки выполнения задачи. И только после этого он получает право ссылаться на полную невозможность ее выполнения. Хотелось бы подчеркнуть следующее. Один человек может эффективно осуществить визуальный и голосовой контроль на поле боя над группой людей примерно из 10 человек (приблизительно размер одного отделения). Радиосвязь расширяет зону контроля командира, но она не является полным эквивалентом личного визуального и голосового контроля. Поэтому все командиры от взвода и выше вынуждены делегировать полномочия по принятию хотя бы части решений вниз. Проблема невозможности контроля решается прививанием привычки принимать самостоятельные решения, зная общий замысел действий. Поэтому умение принимать самостоятельные решения — это ключевой навык солдата и офицера, более важный, чем технические навыки. Сколь бы ни было совершенным владение оружием, неумение принимать тактические решения сводит на нет ценность этих навыков. В ходе боевой подготовки именно отработке навыков принятия решений в различных тактических ситуациях должно уделяться наибольшее внимание. Зацикленность на вооружении, технике и увлечение моральной стороной в подготовке могут сослужить плохую службу во время вооруженного конфликта. Основной способ развития способности принимать тактические решения — проведение военных игр, когда военнослужащим приходится решать тактические задачи и учиться принимать решения. Например, подразделение разбивается на группы, одна из которых должна «оборонять» определенный участок местности, а другая — «атаковать» его, или одна подгруппа устраивает «засаду», а другая отрабатывает контрзасадные действия. Такие учения следует проводить с наименьшим количеством прямых указаний от старшего начальства, которое должно только указать на общие условия их организации и проведения. Очень полезными являются упражнения, в ходе которых в неожиданный момент времени все командиры выбывают из строя. Так у военнослужащих будет вырабатываться привычка к умственной работе, которая является необходимой для самостоятельного принятия решений в боевой обстановке. На случай выбытия командования, перемешивания подразделений, незапланированного дробления групп, ведения боевых действих наспех сколоченными боевыми коллективами, да и просто для выработки привычки к инициативным самостоятельным действиям следует отрабатывать так называемую систему «плавающего командования». Ее идея в том, что немедленно после потери командования и отсутствии иных оснований (звание, должность), командование должно быть принято солдатом, находящимся геометрически в центре группы, а если в центре группы находится несколько человек — то первым справа и впереди из тех, кто находится в центре (если смотреть лицом по направлению к противнику или направлению движения). Приоритет того, кто справа, связан всего лишь с привычном порядком расчета по порядку номеров в строю. Разумеется, при дроблении на более мелкие подгруппы командир группы до разделения остается командиром в той подгруппе, где он оказался после разделения. РАЗДЕЛ 2 Основные элементы тактики пехоты При всем многообразии боевых ситуаций и применяемых в них приемов решение любой тактической задачи базируется на ограниченном количестве основных элементов, при этом оставляется в стороне вопрос количественно превосходства как достаточно очевидный. 2.1. Передвижение пехоты при подавлении результативного огня противника Пехота решает задачи на близких от противника дистанциях. Это может быть дальность броска гранаты, расстояние до следующего изгиба окопа или до ближайшего здания, а равно — максимальная дальность эффективного огня стрелкового оружия при действиях на беслесной ровной местности и т.д. Отсюда вытекает главное условие для выполнения пехотой своих задач — необходимость сближения с противником на короткую для данной ситуации дистанцию. Сближение с противником означает, что пехота, за редкими исключениями, вынуждена действовать в зоне досягаемости огня противника. Огонь современного оружия способен полностью уничтожить пехоту, находящуюся в зоне его действия, если ведению огня из него не будет что-то препятствовать. Ни скорость сближения, ни количество сближающихся солдат не позволяют преодолеть огонь противника. Один пулемет в определенных условиях способен остановить продвижение и батальона пехоты. Передвижение в зоне действия огня противника возможно только в том случае, если этот огонь сделать нерезультативным либо пресечь его ведение полностью. Таким образом, главный принцип действий пехоты — осуществлять перемещение по полю боя (сближение, отход и др.) можно, только существенным образом затруднив ведение огня противником, сделав его нерезультатиным либо исключив его полностью. В каждый момент боя пехотинец должен искать ответ на вопрос, что нужно предпринять, чтобы затруднить противнику ведение результативного огня. При планировании действий на каждый момент времени должен быть разработан порядок воспрепятствования огню противника. Способы воспрепятствования огню противника могут быть самыми разнообразными. К ним можно отнести такие столь разные тактические приемы, как: 1) укрытие от огня за непробиваемой оружием противника преградой, в частности в складках местности, в строениях или на подготовленных позициях — огонь врага нерезультативен, поскольку даже при правильном прицеливании он попадает в преграду, а не в солдата; 2) воспрепятствование наблюдению противника путем укрытия за непрозрачной преградой, путем постановки дымов, маскировкой и т.п. — противник не видит либо плохо видит, куда стреляет, ему трудно прицелиться и корректировать огонь, а соответственно вероятность его промаха возрастает. В современных условиях при активном использовании тепловизоров и наземных радаров следует помнить, что эффективность средств препятствования наблюдению сильно снизилась. Так, например, обычные дымы прозначны для многих тепловизовров, и требуются специальные «горячие» дымы. Ночью возможно использовать ослепление как непосредственно направлением света на противника, так и направленным светом как бы параллельно окопу противника впереди атакующих солдат. В качестве совсем экзотического способа можно упомянуть сближение с противником по дну водоема (реки) с мешком камней за плечом, герметично упакованным в полиэтилен оружием и дыхательной трубочкой на поверхности; 3) уменьшение времени, которое предоставляется противнику на организацию огня. К этому способу можно отнести внезапные действия и короткие перебежки по полю боя — враг не успевает прицелиться либо даже взять оружие в руки для открытия огня; 4) воздействие на психику противника путем возбуждения в нем страха и/или желания не открывать огонь и даже прекратить сопротивление. Сюда относится тактика снайперского террора, когда снайпер не позволяет высунуться из окопа, и воздействие громким звуком, и даже пропаганда; 5) отвлекающие действия — изображается деятельность в одном месте, в то время как атакуется другой объект; 6) наконец, основным в действиях пехоты является метод подавления огнем. Суть его в том, что по противнику ведется огонь так, чтобы враг вынужден был спрятаться за укрытие и не высовываться из-за него для прицеливания либо его прицеливанию должны препятствовать разрывы или удары пуль вокруг него. Огонь противника может быть также затруднен в результате его «самоподавления», то есть действий самого противника. Наиболее частым примером «самоподавления» являются перемещение на местности, например перенос пулемета на другое место и обычное перезаряжение оружия. Особенно в начале боевого контакта потребность в перезаряжении возникает практически одномоментно у большей части подразделения противника, так как огонь ведется приблизительно одной интенсивности из однотипного оружия и патроны в магазине заканчиваются приблизительно одновременно. Возникает резкое кратковременное снижение интенсивности огня. Такие паузы также можно использовать для передвижения. Разумеется, противник стремится избежать «самоподавления» путем установления порядка ведения огня «один стреляет — другой перезаряжается», но выдержать его не так-то просто. Упоминаемый нередко в уставах и наставлениях принцип сочетания огня и маневра следует рассматривать как частный случай принципа передвижения по полю боя только при подавлении результативного огня противника, когда воспрепятствование огню противника осуществляется своим огнем. При этом сочетание огня и маневра нельзя воспринимать просто как одновременное совершение двух действий — ведение огня по противнику и перемещение по полю боя. Свой огонь должен подавлять огонь врага. Разумеется, 100% подавления всех без исключения средств противника достигнуть в большинстве случаев не удается, хотя к этому нужно стремиться, но огонь противника должен быть подавлен до такой степени, чтобы его воздействие было минимальным. Особо в связи с обсуждаемым принципом хотелось бы осветить тактику атаки пехоты цепями, закрепленную в советских боевых уставах. Напомню, что внешне эта тактика не полностью соответствует вышеуказанному принципу. Действительно, память рисует картину бегущей по полю в полный рост пехоты, стреляющей из автоматов приблизительно в направлении противника. Казалось бы, о каком сочетании подавления огня противника и перемещения идет речь в этом случае?! Очевидна лишь простая одновременность совершаемых действий. Кажется, что задача на эффективное подавление огня противника вообще не ставится. В действительности нужно помнить, что советские боевые уставы были написаны под ситуацию общевойскового боя, происходящего на участке прорыва, когда артиллерия и авиация, а также танки осуществляют основное огневое подавление атакуемой позиции, а пехоте достается лишь подавить отдельные очаги сопротивления противника. В этой ситуации автоматический огонь сконцентрированной на узком участке массы пехотинцев рассматривался в качестве достаточного средства для выполнения задачи окончательного подавления противника огнем. Тем более что такое подавление пехоте нужно было осуществлять буквально в течение одной-двух минут (стандартно — 70 секунд) — того отрезка времени, когда, преодолев минные поля противника по заранее проделанным проходам, пехота совершала бросок до окопов противника, который еще не успевал прийти в себя, сразу за переносом огня артиллерии вглубь его обороны. Эта тактика органически в себя включала использование танков, которые подъезжали во время ведения огня своей артиллерией на 200 метров к рубежу безопасного удаления от разрывов снарядов своей артиллерией, и БМП/БТР — которые подъезжали на 300 метров. Сразу после переноса артиллерийского огня вглубь обороны противника сближение пехоты с окопами противника прикрывают танки, перемещающиеся впереди пехотных цепей. Таким образом минимизируется время, когда пехота должна прикрывать сама себя преимущественно огнем своего оружия. Дополнительную поддержку оказывают огонь орудий и пулеметов БМП/БТР, усиливающий плотность подавляющего огня атакующих. Нужно помнить, что применнение этой тактики в отсутствие трех существенных условий для ее применения — а) эффективного подавления огня противника другими родами войск на этапе сближения пехоты с позициями противника, б) значительного количественного превосходства над противником на атакуемом участке и в) синхронизации переноса огня тяжелого оружия с атакуемых позициий на другие цели и броска пехоты до этих позиций с короткого расстояния — ведет к очень существенным потерям в личном составе. Атаку цепями в таких условиях применять нельзя. Исключениями из этого правила могут быть атаки в густых лесах, в условиях ограниченной видимости при отсутствии у противника тепловизоров/наземных радаров или при достижении полной внезапности — то есть те случаи, когда огневой бой начинается на сверхкоротких дистанциях, а попытки подавить противника, не сближаясь с ним на короткую дистанцию, невозможны или имеют мало шансов на успех. Только в этих условиях бой может вестись по-настоящему в линейных порядках с расчетом на то, что преимущество над противником в количестве одновременно введенных в бой стволов стрелкового оружия (особенно при упреждении противника в развертывании) станет решающим фактором успеха. Общее правило остается прежним — сначала подави, потом передвигайся. Если же пехота вынуждена нести значительную часть задачи по подавлению противника, то наиболее очевидным решением является выделение специальной группы пехотинцев, которые подавляют огонь противника, чтобы другая группа в это время могла передвигаться. В ходе боя их роль может меняться. Здесь — основа тактики боевых групп, заключающейся в разделении функций не только между видами вооружения, но и между солдатами, имеющими одинаковое вооружение. Один прикрывает — другой бежит. 2.2. Различение результативности огня: поражение или подавление, бой на выдавливание противника через огневое превосходство В бою нужно оценивать реально достигаемый огнем эффект — уничтожение группы/подразделения противника или подавление его огневых средств и лишение возможности совершить маневр. После прекращения огня, подавляющего противника, он, как правило, в состоянии вернуться приблизительно к тому же уровню воздействия на наши войска, который у него был до открытия по нему огня. Разумеется, огонь на подавление может выбить отдельных солдат противника и уничтожить его отдельные огневые средства, но он не может вывести из строя боевую единицу противника в целом. Практическим следствием этого является следующее правило: огонь на подавление должен вестись только тогда, когда его эффектом можно хоть как-то воспользоваться во время его ведения или непосредственно после его окончания; и то же правило, изложенное с несколько другой точки зрения, — пока ведется подавляющий огонь, нужно что-то предпринять для использования его эффекта. В противном случае это малорезультативная трата боеприпасов и трескотня, воздействующая на противника в основном лишь психологически. Нельзя смешивать подавление противника и частичную утрату им боеспособности. Если, предположим, у противника выбито 20 или 30% личного состава, это еще не значит, что он не сможет вести эффективный огонь, а соответственно противник может быть не подавлен, хотя снижение его боеспособности очевидно. Пехотинец должен понимать, что основная масса огня, обрушиваемая на противника, лишь подавляет его, нанося противнику некоторые потери, но не полностью уничтожает его. Даже огонь артиллерии по позициям противника, как правило, позволяет врагу после прекращения обстрела восстановить силу своей позиции, особенно если артиллерия бьет по площадям, а не пытается вести огонь по заранее вскрытым целям. По общему правилу, артиллерия способна уничтожить противника лишь при его открытом расположении. Использование высокоточного оружия постепенно меняет ситуацию, но этот процесс идет достаточно медленно и он далек от завершения, особенно по отношению к пехоте. По существу для основной массы боевых ситуаций огнем на уничтожение для отдельного огневого средства можно назвать лишь стрельбу на малых для данного вида оружия дистанциях: 50–70 метров для автоматов, 100 метров для пулеметов, для артиллерии это расстояние измеряется в сотнях метров при огне прямой наводкой, но не в километрах, то есть тогда, когда пуля или снаряд практически не могут промахнуться, попасть мимо цели. И лишь только длительное и/или сосредоточенное ведение огня на б?льших дистанциях либо использование большого количества высокоточных боеприпасов может сделать огонь огневого средства огнем на уничтожение. Приводимые в наставлениях цифры дальности эффективного огня можно брать в расчет только в случаях, когда противник находится на идеально простреливаемой и наблюдаемой местности, то есть в условиях — мишень на стрельбище. На средних и дальних для данного вида оружия дистанциях эффектом от стрельбы по большей части будет только подавление противника. Дальность эффективного огня несколько увеличивается при ведении сосредоточенного огня целого подразделения по одной цели по принципу «кучей на одного». Но и сосредоточенный огонь с определенной дальности становится лишь огнем на подавление. Если тактическая ситуация говорит, что подавлением противника воспользоваться нельзя или оно бессмысленно и не даст никакого тактического эффекта, лучше огонь вообще не вести либо вести редкий беспокоящий огонь. Последний даже не подавляет противника, хотя несколько сковывает его действия. То же правило, изложенное с точки зрения попавшего под обстрел: если противник ведет огонь на подавление, но очевидно не сможет воспользоваться его эффектом, то на такой огонь можно не отвечать. На беспокоящий огонь попавшему под обстрел также можно не отвечать. Это выдаст местоположение огневых средств противнику, а вследствие относительной безвредности беспокоящего огня значительного влияния на бой не окажет. Рекомендуется отвечать только на эффективный огонь противника. Разумеется, в зависимости от ситуации может быть принято решение укрыться от эффективного огня противника (например, при артобстреле), но нельзя допускать, чтобы это привело, в конечном счете, к пассивности и бездействию. На непонимании разницы между огнем на подавление и огнем на уничтожение строится один из «неуставных» видов боя — боя на истощение боезапаса противника. Суть его в следующем. Одна из сторон, которая имеет больше боеприпасов или лучшую систему боепитания, ведет огонь по противнику с дальности, когда ответный огонь противника не сможет выполнить задачи по уничтожению нападающих. Противника заманивают на ведение полноценного огневого боя. Психологически ответить хочется огнем той же интенсивности. Если это удается, противник начинает быстро расходовать боеприпасы, как и делает это до тех пор, пока боезапас его не иссякнет. И только после этого сторона с лучшим боепитанием осуществляет сближение и уничтожает практически беспомощного противника. Нередко, только после того как боезапас близок к исчерпанию, противник пытается выйти из боя (прорваться из окружения, отойти). Сторона с лучшим боепитанием пытается использовать эту попытку для уничтожения противника. В ситуации, когда атакующий имеет явные преимущества в боеприпасах, правильнее отвечать интенсивным огнем только непосредственно на атаку занимаемой позиции, в остальное время вести редкий беспокоящий огонь. Следует признать — часто исход боя решается не уничтожением противника, а созданием психологической ситуации, когда противнику кажется, что у него точно не получится выжить и тем более победить, если он продолжит свои запланированные действия. Это достигается через огневое превосходство над противником. Противник должен решить, что на его один выстрел он получает в ответ несоизмеримо большее количество выстрелов, направленных в его сторону. Как следствие — противник понимает, что он не может выиграть бой, и прекращает сопротивление, отступает. Огневое превосходство зачастую работает само по себе, вне зависимости от достигаемого реального эффекта огня, будь то подавление или поражение. Бой на выдавливание противника через достижение огневого превосходства внешне зачастую выглядит как беспорядочная перестрелка и часто является таковой. Общая схема такого боя чрезвычайно примитивна — никаких маневров, никакого взаимодействия, можно сказать вообще никакой тактики. Одна толпа перестреливается с другой толпой, пока одна из них не «убедит» противника в своем огневом превосходстве. Если совсем упростить, то исход такого боя зависит от того, кто кого больше напугает, при том, что шансы напугать больше имеет та сторона, которая сможет вести огонь большей интенсивности (продемонстрирует свое количественное превосходство). С точки зрения условного учебника по тактике, это неправильно. Так воевать не нужно. Нужно громить противника. И упомянутый условный учебник прав. Нюанс заключается в том, что воюют обычные люди, которым страшно за собственную жизнь. Для них участие в перестрелке, удерживающей противника на расстоянии, представляется куда более безопасным, чем маневрирование в зоне действия огня противника. Перебороть эту тенденцию крайне сложно, хотя зачастую ощущение большей личной безопасности является ложным и участие в беспорядочной перестрелке — нерациональным, ошибочным решением. Подобная перестрелка отнимает драгоценное время, неразумно расходуются боеприпасы, увеличивается время нахождения под огнем противника, а цели оказываются недостигнутыми. Тем не менее в реальной боевой практике такие «неправильные» бои занимают весьма значимое место. Подвариантом боя на выдавливание является ведение огня из оружия, превосходящего по дальности эффективного огня оружие противника, из зоны, превышающую дальность такого огня у противника, зачастую на пределе эффективной дальности огня своего оружия. Например, при действиях в горах, не покрытых лесом, против подразделений, вооруженных штатным стрелковым оружием (автоматы, ручные пулеметы, снайперские винтовки), используются группы с крупнокалиберными пулеметами типа ДШК. В таких ситуациях штатное вооружение пехотинцев, рассчитанное на использование совместно с бронетехникой, имеющей дальнобойное оружие, зачастую даже мешает. Оно малополезно — а носить его все равно приходится. При этом БТР/БМП по горам вне дорог ездить практически не могут и, как следствие, оказать поддержку тоже. В таких ситуацях исход боя зачастую зависит от маневрирования ограниченным количеством единиц более дальнобойного оружия. Как показано выше, стрельба из оружия может иметь очень разный тактический результат. Сам стреляющий может иметь дело с одной и той же последовательностью действий (зарядил — прицелился — выстрелил), но место и роль стрельбы во всей совокупности действий военнослужащих сильно зависит от вида достигаемого ею тактического результата. 2.3. Борьба за первый выстрел Во многих боевых ситуациях тот, кто сделает выстрел первым, с очень большой степенью вероятности поражает противника и уже не попадет под его ответный огонь. Поэтому целый ряд тактических приемов нацелен на то, чтобы сократить время реакции на появление противника, выиграть у врага драгоценные секунды, чтобы подготовиться и произвести первым выстрел по противнику, пока тот еще не готов стрелять (еще не обнаружил цель или не может выстрелить). В качестве примера можно привести метод краткосрочного появления из-за укрытия по схеме: высунулся — выстрелил — спрятался — сменил позицию, который могут использовать как отдельные солдаты, единицы бронетехники, так и целые подразделения. Не следует полагать, что борьба за право первого выстрела обязательно заканчивается с началом боестолкновения, когда стороны первый раз обстреляли друг друга. Попытки подловить противника, поставить его в ситуацию, когда по нему производятся выстрелы, а тот еще должен предпринять ряд действий по подготовке ответного огня, могут продолжаться в течение всего боестолкновения. 2.4. Упреждение в развертывании При стрельбе огневые средства могут мешать друг другу, когда в зону рассеивания пуль или снарядов попадают свои же солдаты или техника. Для того чтобы не стрелять в спину товарищам, применяют развертывание подразделений по фронту и в глубину. Зачастую развертывание зависит от направления, в какую сторону оно производится. Подразделению, развернутому по фронту (вперед), обычно требуется время, чтобы развернуться во фланг (вбок). Перемещаться в развернутых построениях, как правило, неудобно. Поэтому между началом развертывания и его окончанием есть промежуток времени. Этим промежутком можно воспользоваться, если развернуться быстрее противника. Упреждение в развертывании создает временное преимущество в количестве огневых средств над противником, который не успел развернуться и поэтому часть его огневых средств не может участвовать в бою. Особенно важно это при ведении боевых действий в густых лесах, когда цели практически не видны и приходится вести «слепой» огонь в общем направлении на противника с равномерным распределением огня по фронту. Тогда скорость развертывания может сыграть главную роль в определении исхода боя. Умение маневрировать в предбоевых построениях из множества параллельних колонн отделений и развертываться из них в единую цепь становиться одним из важнейших боевых навыков. 2.5. Обеспечение Суть обеспечения проста. Пехотинец должен прилагать максимум усилий, чтобы: а) своевременно пополнять запасы боеприпасов, своевременно ремонтировать оружие и снаряжение (или заменять его на исправное), б) получать (добывать) информацию о противнике, своевременно получать информацию о действиях своего подразделения и соседних подразделений, доводить информацию о своих действиях до соседних солдат (групп солдат), а по обстановке и до соседних подразделений, в) уяснять (устанавливать) порядок обмена сообщениями и использования средств их передачи (радио, сигнальные ракеты, полевые телефоны, свистки, сигнальные фонари, выстрелы в воздух и др.), г) получать (добывать) воду, еду, одежду, горюче-смазочные материалы для техники, медикаменты, чтобы обустраивать местонахождение для проживания в надлежащих санитарных условиях. Чем лучше обеспечение, тем легче в боевой обстановке. Нельзя рассчитывать на то, что кто-то это «обеспечение» предоставит. По возможности для получения поддержки от других подразделений нужно устанавливать личный контакт. Это увеличит шансы на получение того, что нужно. Тем не менее каждый должен заботиться о собственном обеспечении, а если кто-то вдруг поможет, то это будет неплохо. Если тот или иной вид обеспечения должен быть предоставлен сверху, но по тем или иным причинам не предоставляется, то необходимо в инициативном порядке добиться его осуществления, в том числе самостоятельными действиями. Принцип самообеспечения должен соблюдаться. Например, обмен информацией и установление порядка передачи сообщений с соседними группами солдат или, по обстоятельствам, даже с соседними подразделениями должны налаживаться самостоятельно и при отсутствии специальных указаний на это сверху. Активное доведение информации по собственной инициативе не только до непосредственных командиров и подчиненных, но и до всех взаимодействующих подразделений является очень важным фактором, повышающим эффективность принятия решений за счет лучшего понимания обстановки. Рекомендуется перед выполнением задания составить на бумаге список того, что может потребоваться для его выполнения, вплоть до самых мелочей, и сверяться с ним. * * * Завершая обзор пяти основных элементов, из которых складывается решение практически любой тактической задачи пехоты, хочется остановиться еще на одном моменте — на концепции общевойскового боя. Да, действительно, взаимодействие с другими родами войск — артиллерией, танками, авиацией во много раз повышает эффективность действий пехоты. Суть такого взаимодействия в том, что если каждый вид оружия имеет свои достоинства и недостатки, свои сильные и слабые стороны, то при взаимодействии происходит взаимное усиление и взаимная компенсация недостатков разных видов оружия. Классический пример — взаимодействие пехоты с танками. Танки уничтожают огневые точки противника, а взаимодействующая пехота защищает танки от использования врагом мертвого пространства вокруг танка и малых полей обзора из танка с целью уничтожения бронированных машин. Пехота может выполнять функции внешних указателей целей для танков, особенно при использовани схемы «выехал — выстрелил — тут же отъехал в укрытие — сменил позицию». Однако пехота должна быть готова к тому, что ей придется действовать без поддержки других родов войск, то есть быть готовой не только к общевойсковому, но и противопехотному, противотанковому, противовоздушному бою. Как показывает практика, способности командования оставлять пехоту без реальной поддержки других родов войск безграничны: артиллерийская подготовка и бомбардировка с воздуха проводятся для галочки, без реальных целей, по площадям; в ходе боя танки воюют с танками, артиллерия с артиллерией и т.д. Пехота должна быть готова действовать самостоятельно. РАЗДЕЛ 3 Отдельные виды тактических задач пехоты В настоящем разделе приводится описание приемов и порядка действий при выполнении наиболее стандартных тактических задач. Отметим, что упомянутые в настоящем разделе приемы следует отрепетировать и по возможности довести до автоматизма. При сильном стрессе логическая память дает сбои и мышечная память становится хорошим подспорьем солдату. Причем «проигрывать вхолостую» порядок будущих действий желательно также непосредственно перед началом выполнения боевого задания (как правило, это делается на микродистанциях, без соблюдения масштаба расстояний и с условным обозначением техники, а также изображением стрельбы голосом или хлопками). Такие проигровки — это очень хорошее средство для организации взаимодействия, чтобы каждый понимал свое место и роль в общих усилиях своего подразделения при реализации конкретного плана действий. Если это невозможно, то нужно хотя бы использовать ящик с песком (с наложением «масштабной» сетки) и условные обозначения солдат и боевой техники для визуализации порядка будущих действий. В боевой обстановке использование стандартных приемов (боевых алгоритмов/протоколов, которые знают все) намного сокращает срок на отдачу распоряжений и снижает неразбериху боя, а соответственно психическую нагрузку на солдата, повышая эффективность его действий в целом, а также способствует быстрой организации взаимодействия несоподчиненных или наспех сколоченных подразделений. В мирное время обучение стандартизированным приемам позволяет в концентрированной форме, быстро ознакомить с основными разновидностями боевых ситуаций, закладывая тем самым базу для дальнейшего совершенствования тактических знаний и навыков. При этом изучение этих алгоритмов не должно полностью заменять изучение всей тактики, что, к сожалению, нередко допускается. Чтобы избежать такого упрощенного подхода к обучению, следует на одну тактическую ситуцию иметь два-три алгоритма (вариантов действий), в том числе с назначением одного из них основным (используемым по умолчанию, в отсутствие прямых указаний об ином). В описании боевых ситуаций иллюстрируется действие основных элементов тактики пехоты. Многое, что будет сказано ниже в отношении одной ситуации, справедливо и для других случаев. Обязательно нужно учитывать, что любой прием следует применять сообразно обстановке, и то, что в одних условиях может дать великолепный результат, в других условиях может быть губительно. Не все описанные приемы можно отнести к универсальным, некоторые из них применимы в специфических обстоятельствах. В книге принципиально не делается попытка смоделировать наиболее вероятную («современную») войну с ожидаемым уровнем вооружения и с позиций требований такой войны оценивать значимость тех или иных тактических приемов. Нередко, смоделировав наиболее типичные ситуации вероятной войны, все тактические приемы, не относящиеся к ним, объявляют устаревшими или просто ненужными. Аналогично — тактические приемы, зарекомендовавшие себя в ходе какого-то одного конфликта, часто полностью вытесняются из программ подготовки иными приемами, хотя условия этого конфликта могут в следующий раз и не повториться. Книга стоит на другой позиции — военнослужащему нужно дать представление обо всем спектре тактических приемов. Желательно, чтобы военнослужащие знали несколько вариантов решения одной и той же задачи (в том числе несколько боевых алгоритмов на одну типовую ситуацию, пусть даже с назначением одного из них основным) и, понимая плюсы и минусы каждого из вариантов, могли в конкретной обстановке выбрать наиболее подходящий. Например, все способы пехотной атаки, если исключить засады и налеты, можно свести к ограниченному набору базовых схем: 1) фронтальная атака цепью с прижиманием к разрывам снарядов своей артиллерии (в том числе с бронетехникой); 2) фронтальная атака цепью при сближении «перекатами» (постоянно меняющимися огневыми и маневренными группами); 3) фланговая атака при сковывании противника с фронта; 4) фронтальная атака при сковывании противника с фланга; 5) атака через «непростреливаемый коридор/треугольник/карманы»; 6) атака с высаживанием из бронетехники в непосредственной близости от окопа противника под прикрытием остановившихся неподалеку танков и БМП/БТР; 7) подкрадывающаяся атака, к которым, в частности, относятся лобовые атаки в лесу или в условиях ограниченной видимости (часто — с подползанием на дистанцию короткого броска в 10–15 метров), а равно атаки, основанные на использовании эффекта внезапности; 8) атака путем «параллельного» просачивания со сбором в тылу противника; 9) атака под прикрытием связывающего противника боя малых штурмовых групп. Данный список может быть небесспорный, но приведен для того, чтобы показать конкретный пример разнообразия тактических решений применительно к одной типовой пехотной задаче, в данном случае к атаке. Перед применением любого приема следует взвешивать все «за» и «против» применительнао к конкретной ситуации. 3.1. Фронтальная атака по ровному полю на обороняющегося в окопе противника Это наименее благоприятная с точки зрения атакующего ситуация, но к ней нужно быть готовым, поскольку охват и обходы с фланга и тыла не всегда возможны. Данная глава написана применительно к атаке позиций, соединенных траншеями. Атаку позиций, не соединенных траншеями, зачастую можно условно разделить на несколько синхронизированных мини-атак отдельных окопов. Поэтому отдельно она не рассматривается. В соответствующих ситуациях изложенные в настоящей статье принципы и приемы атаки позиций, соединенных траншеями, нужно трансформировать применительно к атаке одиночных окопов или других не соединенных траншеями оборонительных позиций. Основные моменты, на которые нужно обратить внимание при фронтальной атаке: 1. воспрепятствование противнику вести эффективный огонь; 2. порядок сближения с противником; 3. штурм позиции противника; 4. восстановление организации после захвата позиции противника для отражения контратаки или продолжения наступления. 3.1.1. Воспрепятствование эффективному огню противника Самое главное для подготовки атаки — это спланировать последовательность действий по воспрепятствованию эффективному огню противника по сближающейся с ним пехоте. Прежде всего — порядок подавления огнем. Начинать движение вперед до подавления огневых средств противника — часто допускаемая ошибка. Например, если час начала атаки определен, а к этому времени противника сколько-нибудь существенно подавить не удалось, продвижение вперед повлечет бесполезную гибель личного состава. В классических условиях основную задачу по подавлению противника выполняет артиллерия во время артиллерийской подготовки атаки. Она обрушивает свой огонь на позиции противника, в это время пехота может практически беспрепятственно выйти на ближние подступы к траншее противника. Важно, впрочем, понимать, что многое зависит от плотности огня артиллерии. Если артиллерийский огонь большой плотности развить не получается, обороняющиеся могут на несколько секунд появляться над бруствером и освуществлять огневое воздействие на атакующих, пусть и не очень эффективное. В условиях разреженного артогня пехота не может просто бежать или идти на противника — нужно перемещаться перебежками от укрытия к укрытию. Об этом чуть ниже. Как правило, артиллерия не может полностью разрушить укрепления противника и уничтожить его живую силу. Однако она эффективно подавляет его, поскольку противнику вести результативный огонь, когда вокруг тебя рвутся снаряды, практически невозможно. Пехоте рекомендуется как бы «прижиматься» к разрывам снарядов своей артиллерии, то есть следовать за разрывами на минимально возможной (безопасной) дистанции. Это делается для того, чтобы после прекращения обстрела вражеской позиции артиллерией или после переноса ее огня вглубь вражеской обороны пехоте осталось преодолеть как можно меньшее расстояние до вражеской позиции и соответственно уменьшить время нахождения под огнем противника. Но нужно понимать, что полностью сблизиться с траншеей противника артилерия не позволяет. Даже при правильной наводке снаряды попадают не строго в точку прицеливания. Снаряды артиллерии, как и пули, подчинены закону рассеивания. На местности точки попадания образуют вытянутый в направлении стрельбы эллипс, называемый эллипсом рассеивания. Размеры этого эллипса различны для каждого типа орудия и зависят от многих факторов, в том числе от дальности стрельбы. Можно принять, что средний эллипс рассеивания от 100 до 250 метров в длину и от 3 до 30 метров в ширину. Кроме того, возможны ошибки в наводке орудия. Поэтому приближаться ближе чем на 300–400 метров к обстреливаемой своей артиллерией траншее противника опасно. Возникает большой риск попасть под огонь своей же артиллерии. Таким образом, существует некоторый предел сближения с противником под прикрытием артиллерии. Когда своя пехота подойдет на указанное расстояние к позициям противника, артиллерия вынуждена будет перенести огонь дальше вглубь позиций противника. Указанных 300–400 метров вполне достаточно противнику, чтобы восстановить свою систему огня и начать расстреливать штурмующую его пехоту. Обычно для этого обороняющиеся, укрываясь в блиндажах и нишах, оставляют пару-тройку пулеметчиков в таких участках траншей или на выносных позициях, которые, как правило, не обстреливаются при артподготовке. При прекращении артподготовки эти пулеметчики начинают вести огонь, даже если не видят атакующих. Под прикрытием огня этих пулеметчиков занимают позиции другие солдаты обороняющейся стороны. Через минуту-другую обороняемая позиция будет полностью занята своей пехотой и готова к обороне. Разумеется, стрельба этих пулеметов малорезультативна. Но она может заставить пригнуться атакующих, замедлить шаг, может быть залечь. Таким образом, в течение этой минуты движение противника тормозится. Для продолжения подавления артиллерией можно обстрелять позиции противника дымовыми снарядами, что позволит пехоте еще больше сблизиться с противником. Но такое подавление может помешать штурму позиций. Вероятно, в связи с активным использованием тепловизоров, в том числе с беспилотных летательных аппаратов, в будущем атаки в так называемом «теплом» дыму, частички которого как бы продолжают гореть в воздухе, станут единственно возможным способом атаки пехотой и только при активном радиоподавлении наземных радаров. Впрочем, это вопрос будущего. В некоторых случаях перед непосредственным окончанием артиллерийской подготовки используется стрельба снарядами с целенаправленно невзведенными взрывателями — так противник вводится в заблуждение относительно момента переноса артиллерийского огня вглубь обороны. Он слышит свист снарядов, только они в конечном счете не взрываются. Иногда при отсутствии иных вариантов подавления и если того требует обстановка, пехота может быть заведена в опасную зону своего артогня из того соображения, что лучше потери нескольких солдат от одного-двух разрывов своей артиллерии, чем полностью выкошенное пулеметами противника подразделение. С момента прекращения артобстрела атакуемых позиций противника подавление должно осуществляться иными средствами. В этот момент хорошую поддержку может оказать та же артиллерия или танковые пушки, орудия боевых машин пехоты, стреляющие прямой наводкой (цель видна от стреляющего орудия, и удобно корректировать огонь), расположенные так близко к цели, что вероятность промаха мимо цели существенно снижается на дистанции, когда законом рассеивания можно практически пренебречь. Описательно это можно назвать «огневым валом малых калибров». То есть основная идея в том, что после смещения огня артиллерии из больших калибров этот «огневой вал малых калибров» остается на месте и позволяет сблизиться пехоте на дистанцию короткого рывка до окопов противника или залпового метания гранат всей цепью. Особенно эффективно использование стрельбы прямой наводкой, если имеется возможность направлять орудие на определенную огневую точку или окоп противника и продублировать эту стрельбу огнем пулемета или снайпера (разрывы выгонят солдат противника из укрытий, где они будут поражены пулями). Желательно, чтобы продвижение пехоты сопровождалось перемещением орудий, стреляющих прямой наводкой. Такое перемещение осуществляется обычно перекатами — две трети орудий стреляет, одна треть перемещается — и называется «поддержкой колесами». К сожалению, для этого орудия нужно располагать слишком близко к позициям противника, что связано с большим риском обнаружения и, соответственно, уничтожения орудия или потери орудий в случае контратак противника. Для использования преимуществ стрельбы прямой наводкой орудия выводят на позицию максимально скрытно и после нескольких выстрелов перемещают на другую позицию. В других ситуациях выведение отдельных орудий на прямую наводку возможно только при хорошей нейтрализации орудий противника контрбатарейной стрельбой других артиллерийских подразделений или слабости артиллерии противника. Чтобы повысить эффективность «поддержки колесами», целесообразно на каждое орудие выделить по отдельному наблюдателю, указывающему на первоочередные цели. Дело в том, что расчет орудия, занятый стрельбой, забывает вести наблюдение и нередко неправильно определяет приоритетность целей. Кроме того, руководить огнем сопровождающих пушек, перемещаясь по простреливаемому полю, практически невозможно. Правда, нужно не забыть выдать наблюдателю беруши или шлемофоны, чтобы звуки выстрелов не привели его к шоковому состоянию. Иногда рекомендуют для снижения воздействия звуков выстрелов на наблюдателя находиться впереди линии орудий с открытым ртом, но это не всегда помогает. Пехота может двигаться на расстоянии 70–100 метров от разрывов снарядов, когда орудия бьют прямой наводкой. Разумеется, чтобы артиллерия не поразила свою наступающую пехоту, ей должны быть оставлены коридоры для стрельбы либо она должна вести огонь только тогда, когда наступающая пехота залегла и передвигается переползаниями. Если атакующая пехота все же закроет собой позиции противника, то пушки прямой наводки могут для поддержания эффекта подавления продолжить стрельбу холостыми, так у противника создастся впечатление, что огонь по нему все еще ведется. Следует указать, что существуют официально утвержденные дальности безопасного приближения к разрывам снарядов. Однако на них далеко не всегда можно полагаться. Бывают отдельные случаи, когда осколки сохраняют убойную силу и на дальностях, в 1,5–2 раза превышающих утвержденные показатели. С другой стороны, для многих боевых ситуаций официально утвержденные дальности оказываются чересчур перестраховочными, а выдерживание их значительно снижает эффективность артподдержки, если не сводит ее полностью на нет. Стремление артиллеристов выдержать утвержденные дистанции, к сожалению, вынуждает иногда пехотных командиров сообщать артиллерийским начальникам неверные данные о своем истинном местоположении (как бы отодвигая себя от цели), чтобы получить необходимую артподдержку. Атакующей пехоте, максимально сблизившейся с окопами противника, рекомендуется за 10–15 минут до окончания артподготовки открыть огонь по бойницам и брустверам позиций противника. Во-первых, это позволит уничтожить дежурных наблюдателей и пулеметчиков противника, во-вторых, позволит начать подавление слабообстреливаемых артиллерией участков, в-третьих, позволит своевременно визуально обнаружить перенос артподготовки в глубину обороны противника. Обстреливать нужно не только выявленные огневые позиции, но и подозрительные места, где такие позиции могут быть. Из-за маскировки далеко не всегда их можно визуально обнаружить. Эффективной артиллерийской поддержке атаки есть предел. На конечном этапе сближения пехота должна своим огнем самостоятельно подавлять противника. Подавление может осуществляться либо огнем пулеметов, установленных на станки (в том числе стреляющих с закрытых позиций), огнем пулеметов, установленных на бронетехнике, огнем из подствольных гранатометов, либо прицельным огнем из снайперских винтовок и автоматов, огнем автоматических гранатометов, либо сосредоточенным огнем ручных пулеметов и автоматов по одному участку. Для подавления противника можно использовать следующую хитрость. Магазины автоматов и пулеметные ленты снаряжаются трассирующими патронами в соотношении 1 обычный патрон к 3 трассирующим. Трассирующие патроны обладают, по сравнению с обычными, меньшей убойной силой из-за потери веса в полете, но большим психологическим воздействием. Будучи использованной неожиданно, лавина трассирующих пуль может создать впечатление атаки крупными силами и пригвоздить противника к земле. Разумеется, этот прием рассчитан на использование шокового эффекта, который не может длиться долго. Но он позволяет выиграть драгоценные в бою секунды. Следует отметить, что успех его применения зависит также от степени обстреленности солдат противника. Бегущий (перебегающий) пехотинец практически не в состоянии вести сколько-нибудь прицельный огонь. Даже залегшему солдату трудно бывает вести прицельный огонь. Перебегающим солдатам рекомендуют для погашения колебаний оружия прислонять его к опоре, например магазин ставить на землю либо прислонять автомат боком к камню, пню, стене, что по классическим правилам меткой стрельбы недопустимо — оружие как бы отталкивается от твердой поверхности в момент выстрела и подпрыгивает. От бега с нагрузкой и в состоянии страха давление крови увеличивается, частота сердцебиений возрастает, мышцы устают, непроизвольно сокращаются, происходит отток крови к мышцам, а в результате автомат буквально «пляшет» в руках. При беге ко всем этим факторам прибавляется еще влияние неровностей местности, а также механика бега. Одним словом, пули просто разлетаются хаотично во все стороны, практически не причиняя врагу урона (кроме, пожалуй, психического воздействия). Поэтому обязанности по подавлению возлагаются на солдат, занявших удобную для ведения огня позицию. Соблюдается принцип «один прикрывает огнем — другой бежит». Нужно отметить, что в традиционной советской тактике подавление на последнем этапе осуществляется автоматическим огнем сосредоточенной на узком участке массы пехоты, о чем уже было сказано выше. Итак, план атаки должен предусматривать подавление огня противника на всех этапах сближения пехоты с позициями противника. Задача по подавлению должна как бы перетекать от одного вида вооружения к другому. При прекращении огня одним оружием другие должны его усилить. Не должно возникать разрывов по времени между прекращением (переносом) одного оружия и началом огня другого. Эффективно, если артиллерия, стреляющая прямой наводкой, откроет огонь сразу после прекращения огня артиллерией, стреляющей с больших дистанций. Так противник в укрытиях не сможет определить, что закончилась артподготовка, что даст возможность сильно сблизиться с его окопами. Если при передвижении вперед пехота будет выходить из зоны эффективного огня средств поддержки, то заблаговременно следует определить, как эти средства поддержки будут осуществлять перемещение для возобновления своего воздействия на противника. Для этого обычно используется движение в группах перекатами, чтобы огонь средств поддержки велся непрерывно. При планировании перемещения артиллерии по частям (перекатами) следует помнить, что снаряд не долетает до цели мгновенно. Полетное время может составить минуту и более. За эту минуту атакующую пехоту может выкосить пулемет обороняющихся. Следует также помнить, что при низком темпе артиллерийской стрельбы противник может успевать кратковременно высунуться из окопа в промежуток между разрывами. При таких условиях подавление противника полностью не достигается. Разумеется, почти все, что сказано про подавление огнем, также относится и к другим способам воспрепятствования результативному огню противника, изложенным выше. Что же делать пехоте, если нет возможности сблизиться с противником под прикрытием артобстрела своей артиллерии, нет орудий на прямой наводке? К сожалению, такое возможно: артиллерийскую подготовку могут провести для галочки и не позволить пехоте сближаться в это время с противником, боясь случайных потерь от своего огня. На прямую наводку артиллерию и танки откажутся выводить, беспокоясь за целость прицельных приспособлений, либо нейтрализовать артиллерию противника полностью не удастся, что сделает невозможным вывод своих орудий на прямую наводку. Другой причиной отсутствия артиллерийской поддержки атаки пехоты является следование принципу «одной большой артподготовки». Считается, что задача артиллерии — мощным массированным ударом артиллерии уничтожить основную часть обороны противника, а мелкие очаги сопротивления — это уже задача пехоты, и только ее. Зачем организовывать огонь артиллерии против одной пулеметной точки, если взвод пехоты прекрасно сможет справиться с ней самостоятельно?! При этом совершенно не учитывают то, что «маленькие препятствия» создают пехоте очень большие проблемы. Они задерживают ее продвижение и наносят урон живой силе. Иногда «одна большая артподготовка» может быть даже вредна для атакующих — она уведомит противника о готовящемся броске и даст возможность ему сгруппировать свои силы на участке удара, кроме того, малорезультативная артподготовка воодушевляет солдат противника по принципу «если смогли пережить такой шквал огня, то против пехотного огня точно устоим». При использовании слуховых аппаратов либо в условиях хорошей слышимости — ночью — команды, отдаваемые криком при подготовке орудий к стрельбе, хорошо слышны противнику, и у него достаточно времени, чтобы укрыться. Другим демаскирующим признаком готовящейся атаки является пристрелка орудий по позициям противника. Если ее невозможно избежать, то необходимо, чтобы противник не мог отличить пристрелку от беспокоящего огня. Для этого лишь один из трех выпускаемых снарядов действительно направляется на пристрелку, другие два — один туда, другой сюда. В каждом случае нужно решать, что важнее — соблюдение внезапности атаки пехоты или артподготовка. В качестве небольшого отступления здесь следует осветить вопрос о наступлении по принципу «пушка завоевывает, пехота занимает». Суть этого способа заключается в том, что все огневые задачи возлагаются на артиллерию и танки, а пехота только «проверяет», все ли уничтожено. Если после артобстрела пехоту встречает огонь противника, она, не пытаясь продвигаться дальше, отходит, и огневой налет проводится снова, и так до тех пор, пока позиции не будут заняты. В качестве примера можно привести так называемую «танковую карусель». Карусель работает следующим образом. Один танк из-за укрытия расстреливает весь свой боекомплект (или то, что находится в автомате заряжания) по противнику. Как только он опустошает боекомплект, он отъезжает в тыл за боеприпасами, а на его место сразу же заезжает другой танк и начинает вести огонь. Пока он ведет огонь, другой загружается боеприпасами. В результате создается непрерывный огонь, который может поддерживаться относительно долго. Такой огонь может полностью обрушить занятое противником здание, полностью срыть ДЗОТы противника и т.д. Этот способ может успешно применяться для прогрызания обороны противника. Но нужно помнить о его ограничениях и применять там, где он действительно необходим. Главный его недостаток — он позволяет противнику отводить войска. Низкие потери своих войск «компенсируются» относительно низкими потерями противника. Враг «выдавливается» со своих позиций, но не уничтожается. Необходимо принимать во внимание также фактор времени, расход боеприпасов и возможности противотанкового и контрбатарейного огня противника. Другими «естественными» причинами, по которым пехота останется без поддержки ее атаки со стороны артиллерии и танков, является контрбатарейный и противотанковый огонь противника либо недоступная для соответствующих войск местность. В любом случае у пехоты должен быть план по осуществлению подавления своими силами. Средства пехоты, которые могут быть использованы для подавления, уже описаны выше. Следует остановиться на роли установленных на станки пулеметов и пулеметов на бронетехнике. По существу этот вид оружия в какой-то степени может выполнить артиллерийские функции, поскольку с ним возможна результативная стрельба на больших дальностях — до 1,5 км. Для таких пулеметов эллипс рассеивания может быть до 35 метров в длину и до 1 метра в ширину. Для ведения огня на подавление можно в порядках наступающих оставлять интервалы для ведения огня через них. Интервалы должны быть «привязаны» к хорошо видимым ориентирам. При отсутствии этого условия огонь вести нельзя, так как интервалы, установленные перед началом атаки, будут нарушены. Особенно эффективным является использование пулеметов, вынесенных на фланги. Если имеется возможность расположить станковый пулемет на фланге, стреляющий почти параллельно линии наступающих, то он сможет прикрывать сближение пехоты с противником практически до самого окопа противника. Разумеется, фланговое расположение артиллерии также уменьшает расстояние, на которое пехота может подойти, прикрываясь ее огнем, к окопу противника. В качестве средства воспрепятствования эффективному огню для атаки при позиционной войне пытались использовать небольшие индивидуальные щитки (бочки), толкаемые вперед ползущим пехотинцем. Их недостаток — заметность. Противник хорошо видит, где находится атакующий. Если обороняющийся не может поразить его навесным огнем, то ожидает момента, когда атакующий вынужден будет выскочить из-за щитка для атаки или выглянет, чтобы сориентироваться на местности (через прорези в щитке местность впереди плохо просматривается). Организуя подавление огневых точек противника, не следует забывать, что противник может иметь временно молчащие огневые средства (особенно фланкирующие), которые открывают огонь неожиданно, когда атакующему уже кажется, что он полностью подавил огонь противника. Для противодействия такой хитрости противника следует, по возможности, назначать отдельные огневые средства, основная задача которых — подавление вновь возникших огневых точек противника (особенно фланкирующих) и предупредительный прострел мест их возможного размещения. Следует отметить, что подавляться огнем или постановкой дымовой завесы должны также неатакуемые участки позиции противника — огнем с таких участков противник может нанести значительный урон наступающим. В некоторых ситуциях единственным средством подавления для пехоты является такая же пехота. Выделяется относительно небольшая группа, которая скрытно выдвигается близко к позициям противника и завязывает с ним огневой бой накоротке, приковывая к себе все внимание обороняющихся. Под прикрытием этого боя основная часть атакующих делает рывок к позициям обороняющегося противника. Главным для пехоты остается проблема преодоления зоны наибольшей эффективности огня стрелкового оружия обороняющегося противника, начинающейся за приблизительно за 150–250 метров до окопов противника и заканчивающейся в нескольких десятках метрах перед окопом противника, когда обороняющийся начинает терять свое преимущество. Это зона невозможности (в большинстве ситуаций) подавления противника нашей артиллерией. Вопрос о ее преодолении будет рассмотрен ниже, но одно помнить нужно: и при ее преодолении подавление огня противника должно иметь место. Для оттачивания взаимодействия перед атакой следует сделать минимакет местности из песка, веточек и веревок и наглядно на макете показать последовательность действий, а при наличии времени осуществить и несколько прогонов операции «всухую» как на макете, так и на каком-нибудь участке местности. Сначала прогон «всухую» на местности нужно осуществить в уменьшенном масштабе, например, на одной поляне, чтобы солдаты, которые будут принимать участие в бою, видели, что будут делать остальные (проигровка на микродистанциях). Затем, при наличии времени и возможности, следует осуществить прогон в реальном масштабе. При выполнении особенно тяжелых заданий, следует готовить аналоги позиций противника и отрабатывать атаку на них. В условиях ограниченного времени можно проводить прогоны «всухую» на картах. Переходим ко второму моменту, на который нужно обратить внимание при фронтальной атаке. 3.1.2. Организация сближения с противником В настоящем подразделе не рассматривается перемещение войск вне конакта с противником, а только сближение, осуществляемое после входа в зону поражения дальним огнем противника. Разумеется, используемые способы передвижения диктуются местностью, а также силами и средствами противника. В общем, нужно знать несколько простых правил. Сближение с противником на поле боя осуществляется либо с укрытием броней, либо без него. Первый случай охватывает передвижение в бронетехнике либо пешком за бронетехникой. А. Что касается использования брони (бронетранспортеров, боевых машин пехоты), нужно знать, что передвижение внутри облегчает физическую нагрузку на солдата, так как ему нужно меньше идти нагруженным боекомлектом и вооружением. Перемещение внутри бронетехники защищает от осколков снарядов и минометных мин (однако при их прямом попадании бронетехника поражается), а также от огня стрелкового оружия в лоб (фронтального по отношению к машине) и маломощного стрелкового оружия в бок машины. Но нужно помнить, что противотанковые средства — противотанковые управляемые ракеты, ручные противотанковые гранатометы, мины, основанные на действии кумулятивного, «прожигающего броню» боеприпаса либо фугасном действии, — при поражении бронетехники уничтожают все, что находится внутри. Если броня входит в зону поражения противотанковых кумулятивных боеприпасов противника, то находиться внутри бронетехники опасней, чем снаружи. Покинуть технику быстро не получается. Кроме того, боковая броня боевых машин пехоты и бронетранспортеров не выдерживает не только огня крупнокалиберных пулеметов, но даже огня обычных ротных пулеметов и снайперских винтовок при стрельбе бронебойными патронами с близких дистанций. Бронированная техника может притягивать огонь как ясная и заметная цель. Бронетехнике в такой обстановке приходится действовать «по-пехотному» — перебежками, точнее переездами, от укрытия к укрытию, поддерживая огнем установленных на ней пулеметов и орудий идущую ВПЕРЕДИ нее пехоту. Следует отметить, что огонь бронетехники поверх голов наступающих впереди нее пехотинцев сильно психологически воздействует на своих же солдат, заставляя их прижиматься к земле. Кроме того, если снаряд бракован либо изношен канал ствола, когда орудие сильно разогрелось от стрельбы, то возможно сильное уменьшение дальности стрельбы и как результат поражение своих же солдат. Лучше, если стрельба идет в промежутки между подразделениями пехоты, но это не всегда возможно. При совершении переезда к другому укрытию бронемашине не следует выезжать из-за укрытия вперед — так подставляется под огонь противотанковых средств противника уязвимое днище машины. Лучше дать задний ход, объехать укрытие сбоку по низине, желательно в неожиданном для противника направлении. На броню за башню можно поместить пулеметчика, чтобы тот вел огонь вправо или влево, только нужно предусмотреть для него средства защиты слуха: выстрелы из пушки или крупнокалиберного пулемета оглушительны. Реально стрельбу пулеметчик может вести только во время остановок бронетехники; во время движения все его внимание будет переключено на то, чтобы не упасть под гусеницы. Бронетехнику следует рассматривать как подвижные огневые точки, а не как средство передвижения в бою. В настоящее время она лишь доставляет пехоту до поля боя, но пехота ведет бой вне бронетехники. Закрепленные в советских уставах положения об атаках пехоты, находящейся внутри бронетехники, отражают ситуацию, когда недостаточное количество противотанковых средств позволяло атаковать, не вылезая из бронетранспортера. Все вышесказанное не означает, что в некоторых тактических ситуациях при отсутствии у противника эффективных противотанковых средств, его ошеломленности вследствие внезапности, полном подавлении противника в окопах за счет сверхконцентрации огня большого количество танков и бронемашин на узких участках местности, а также иной невозможности ведения эффективного огня по бронетехнике нельзя использовать передвижение и ведение огня из бронетехники, а также спешивание пехоты из бронированных машин в непосредственной близости (20–40 метров) от окопов противника. Отметим, что последний способ является основным в армиях англосаксонских стран для ситуации прорыва обороны механизированными подразделениями. В некоторых ситуациях возможна атака без спешивания с бронетехники, в то время как поддерживающая артиллерия ведет интенсивный огонь с применением шрапнельных боеприпасов с готовыми убойными элементами поверх бронетехники. Такой огонь не позволит пехоте противника выйти из укрытий для ведения огня по ней, в то же время не наносит вреда солдатам, находящимся под прикрытием брони. То или иное решение зависит от боевой ситуации. Движение пешком за бронетехникой защищает от фронтального огня противника. Однако нужно помнить, что при поражении танка, за прикрытием которого следует пехота, она может погибнуть от взрыва боекомпекта танка. Огонь противника по танку или другому бронеобъекту, не пробивающий его броню, также представляет угрозу для идущей пехоты, поскольку направление разлета осколков и рикошетов может быть разным. Кроме того, следуя за бронетехникой, нельзя преодолеть всего расстояния до противника. В какой-то момент пехоте нужно будет разворачиваться в цепь, и в момент выбегания из-за брони атакующие пехотинцы будут представлять собой хорошую мишень, если в этот момент наибольшей уязвимости позиция противника надежно не подавлена. Также нужно учитывать, что от огня противника прикрыта только одна сторона машины и возможно поражение пехоты огнем, который ведется поверх бронетехники — минометами, гранатами подствольных гранатометов, а также поражение фланговым огнем. Скученность пехоты за броней может привлечь противника и заставить его попытаться сконцентрировать свои усилия на уничтожении именно идущей за броней пехоты. Свойство бронетехники «притягивать» огонь противника уже отмечалось. По изложенным причинам пехоте зачастую приходится сторониться бронеобъектов и передвигаться на некотором удалении от них. Поддержка бронетехники заключается не в том, чтобы быть недалеко от пехоты, а в огневом воздействии на противника. Следует отметить, что при передвижении переездами от укрытия к укрытию техника движется со скоростью пехоты, не используя полностью свои технические возможности. Как известно, высокая скорость цели зачастую затрудняет противнику прицеливание и служит тем самым средством защиты бронетехники. Поэтому в «классической» тактике танкам предписывалась не приспосабливаться к темпам движения пехоты, а двигаться на максимальной скорости. А основным средством обеспечения непрерывности танковой поддержки было построение танков волнами (эшелонами): первая волна начинает движение с началом наступления и, пробив бреши в обороне противника, не останавливается, а продолжает двигаться вперед, громя вторые эшелоны и резервы; вторая волна танков начинает свое движение позже, с тем расчетом, чтобы ее подход к позициям противника совпал с фазой сближения пехоты с позициями противника, эта волна также не останавливается и проезжает сквозь вражеские позиции, устремляясь дальше вперед; и лишь третья волна осуществляет непосредственную огневую поддержку пехоты, штурмующей вражеские позиции (танки которой сбрасывают скорость до скорости движения пехоты на последних сотнях метров перед окопами противника). Такой способ взаимодействия реально может быть применим лишь на участках прорыва крупных соединений. Его не следует противопоставлять тактике переезда от укрытий к укрытию, которая используется в менее масштабных столкновениях, а в крупных столкновениях — танками, осуществляющими непосредственную поддержку пехоты. Отметим, что существует прием поддержания высокой скорости движения бронетехники при отсутствии возможности эшелонированного построения. Достигнув определенной точки, бронемашина останавливается и как можно быстрее отъезжает назад, чтобы повторить атаку на высокой скорости вновь, и так несколько раз («маятник»). Отъезжать нужно задним ходом, не разворачиваясь кормой к противнику, стараясь, чтобы к нему была обращена наиболее защищенная фронтальная проекция. При этом следует предпринять организационные меры, чтобы отъезжающая назад бронетехника не подавила своих же солдат, — нужны «коридоры» для движения задним ходом. Более простой вариант — бронетехника начинает движение назад, немного не доехав до атакующей пехотной цепи. В этом варианте по мере продвижения пехотной цепи вперед расстояние, преодолеваемое машиной при движении вперед, каждый раз увеличивается. При использовании такого подхода важно, чтобы атакующая пехота не воспринимала движение танков назад в качестве отхода, иначе она может начать отступать. В завершение этого подраздела нужно еще раз подчеркнуть, что и перемещение за бронетехникой, и перемещение в пехотной цепи рядом с бронетехникой, и перемещение внутри бронетехники являются применимыми способами для проведения атаки в зависимости от плотности и эффективности противотанкового и противопехотного огня обороняющегося противника. Эти способы не нужно противопоставлять друг другу. Их применение завист от тактической ситуации. Б. Здесь нужно перейти к вопросу о порядках сближающейся с противником пехоты. Общее правило заключается в том, что чем ближе к противнику, тем меньше должны быть группы солдат и более разреженными и развернутыми по фронту (по сравнению с походной колонной) должны быть их построения. Причина этого правила очевидна — чем меньше цель, чем шире она, тем труднее ее поразить огнем и тем бесполезнее по ней стрелять. Разумеется, развернутыми построениями сложнее управлять, но необходимость снижения потерь от огня противника требует осуществлять развертывание. Повременить с ним можно, если требуется обеспечить огонь средств поддержки через порядки своих войск. Но сохранение колонного порядка при наступлении опасно созданием условий для уничтожения всей колонны пехоты фронтальным огнем из стрелкового оружия. Для пулеметчика противника, смотрящего фронтально на колонну, она будет являтся большим скоплением людей вокруг одной точки пространства, поскольку расстояние между солдатами в колонне для пули не имеют значения (огонь в такой ситуации именуют продольным или анфиладным). С другой стороны, учитывая, что артиллерия стреляет в основном побатарейно, то есть одновременно происходят четыре или больше разрывов примерно паралеллельных линии фронта, то построение колонной более выгодно для прохождения зоны артиллерийкого огня, где огонь стрелкового оружия противника еще не эффективен. Поэтому зачастую пехотные подразделени изначально строятся и сближаются с противником множеством небольших примерно параллельных колонн («змеек»), а при входе в зону эффективного стрелкового огня развертываются в цепи. Следует также учитывать, что при применении к местности, особенно при использовани перебежек, цепи атакующих мало похожи на строевые шеренги. Они внешне становятся больше похожими на маленькие толпы («стайки», если использовать старую военную терминологию), но при этом они сохраняют внутреннее организационное единство. Итак, пехота развертывается из батальонных колонн в ротные и из ротных во взводные и в конечном счет выстраивается в одну или две линии, иначе именуемыми эшелонами или волнами. Советские уставы базируются на одноэшелонном построении. Это имеет свое обоснование, но не должно рассматриваться как единственно возможное решение. В общем-то все формы двухэшелонных построений можно свести к трем: построение равносильными эшелонами, построение по принципу «передний эшелон слабее, следующий сильнее» либо «передний эшелон сильнее, задний слабее». Разумеется на высоких уровнях организации — батальон, полк, дивизия — возможны и глубокоэшелонированные построения, но на уровне взвода и роты более чем о двухэшелонном построении говорить не приходится. Лишь в ограниченном числе случаев возможно построение взвода или роты узким, но глубоко эшелонированным построением в расчете на то, что каждый эшелон, достигнув определенного рубежа, останавливается и пропускает дальше следующий. Это может потребоваться, если необходимо создать и удержать коридор в позициях противника, например при ночном налете на огневую точку противника. Преимуществом одноэшелонного построения является сила огня — все средства, имеющиеся у подразделения в наличии, могут быть использованы для нанесения поражения противнику, кроме того, практика показывает, что второй эшелон во многих моментах боя фактически не участвует из-за невозможности стрелять через первый эшелон, причем из-за дальнодействия огня противника передвигается он с теми же трудностями, скоростью и потерями, что и первый эшелон. Получается, что построить подразделение в два эшелона — это все равно что заранее ослабить себя вполовину. Но это верно лишь для тактики удара фронтом всего эшелона, в частности по советской тактике, что не является единственно возможным решением тактической задачи по фронтальной атаке позиций противника. Об этом — чуть ниже. Основной смысл двухэшелонного построения по принципу «передний эшелон сильнее, следующий слабее» заключается в наличии некоторой глубины построения на случай фронтальной или фланговой контратаки противника, для осуществления вспомогательных боевых задач: боепитания, выноса раненых и др., а также в наличии некоторого резерва для восполнения потерь переднего эшелона. Построение «передний эшелон слабее, задний сильнее» используется для того, чтобы первый эшелон выполнил функцию доразведки, вызывая огонь противника, и для уменьшения общих потерь подразделения, то есть сохранения основных сил подразделения для дальнейших действий. Построения могут быть в виде линии, ряда линий — «волн», в виде клина (углом вперед), «обратного» клина, направленного в противоположную от наступления сторону (углом назад), ромба, квадрата, креста, возможно передвижение «косой» линией («пеленг»), линия может иметь уступ вправо или влево. Для оценки преимуществ и недостатков различных построений нужно помнить следущее правило: «чем шире построение — тем больше огня по фронту, но тем хуже управляемость и меньше скорость». Падение управляемости и координации при развертывании связано с особенностями строения человеческого организма. У людей нет глаз по бокам, люди смотрят вперед, и постоянное вращение головой является физиологически неудобным. Поэтому отсутствие наработанной привычки постоянного контроля своего положения относительно своих соседей сбоку приводит к развалу построений и неравномерностям движения. Кстати, по той же причине удержание выровненной цепи при перемещениях по неровной местности крайне сложно. Требуется постоянно останавливаться и корректировать свою позицию. В. Что касается методики перемещения развернутой по полю боя пехоты, то она базируется на следующих правилах. Как уже указывалось выше, должно соблюдаться правило: если эффективное подавление огня противника не осуществляется другими видами вооружения, то сама пехота должна подавить его своим огнем. Для этого выделяется группа, которая осуществляет подавление, «группа поддержки» или «огневая группа», для того чтобы другая группа, «мобильная группа», могла перемещаться по принципу «один прикрывает — другой бежит». Этот способ напоминает ходьбу: одна нога при ходьбе всегда находится на земле и поддерживает другую, перемещающуюся ногу. Поэтому этот метод иногда называют «методом одной ноги на земле». Выглядит это следующим образом. Сначала группа поддержки открывает огонь и подавляет эффективный огонь противника, затем другая группа начинает движение и продвигается на некоторое расстояние, после чего она останавливается и роли групп меняются. Вторая группа открывает огонь, и под ее прикрытием подтягивается первая группа. Затем цикл повторяется вновь. В принципе наступающие пехотинцы во время сближения на дальних дистанциях могли бы и не вести огонь из легкого стрелкового оружия, поскольку он на больших и средних дальностях неэффективен. Имеются рекомендации более сосредоточиваться на осуществлении сближения правильным образом, чем отвлекаться на ведение бесполезного огня. Особенно при сближении в период, пока позиции противника находятся под подавляющим огнем своей артиллерии. Однако психологически это очень тяжело. Наступающий солдат чувствует себя в большей безопасности, когда стреляет, да и обороняющийся чувствует давление атакующих, когда по нему ведут огонь. Поэтому нередко приходится вести огонь в течение всего периода сближения. Если во время боя нужно совершить передвижение вбок, то лучше отползти на некоторе расстояние назад за укрытие (где можно перезарядить оружие и выполнить иные подготовительные действия), чтобы прикрыть передвижение вдоль фронта, а затем выйти к новой точке из глубины. С точки зрения расположения групп в пространстве возможны варианты. Либо одна группа все время лидирует, а другая подтягивается — «метод приставного шага», либо сначала одна группа вырывается вперед, затем — другая — «метод обычного шага». Второй метод ставит участников обеих групп в равнорисковые условия, и поэтому он более справедлив. Первый метод считается более правильным, поскольку лидирующая группа в момент остановки, пока подтягивается другая группа, успевает осматривать местность впереди себя и соответственно лучше готовится к совершению следующего передвижения. В принципе возможно использовать две или больше огневых групп для обеспечения движения одной маневренной группы. Например, при атаке через «непростреливаемый треугольник» две огневые группы ведут огонь по противнику с флангов примерно под уголом 45 градусов к направлению фронтального движения на противника маневренной группы, причем между направлениями их стрельбы образуется примерно прямой угол (90 градусов). Маневренная группа при этом находится между двумя огневыми группами и двигается по центру (биссектрисе) равнобедренного треугольника, образованного направлениями стрельбы маневренных групп, через зону внутри этого треугольника, где огонь не ведется. В момент подхода атакующей маневренной группы к позициям противника огонь смещается вглубь обороны противника (высота треугольника «вырастает»). В схеме атаки через «непростреливаемый треугольник» зачастую огонь одной или обеих огневых групп ведется с участков соседних подразделений. Отметим, что в схеме атаки через «непростреливаемый треугольник» смена ролей между огневыми и маневренной группой происходит однократно. После захвата маневренной группой участка позиции противника две огневые группы подтягиваются к окопам противника по следам движения маневренной группы. В этот момент их перемещение прикрывается огнем маневренной группы (точнее, уже бывшей маневренной группы), ведущимся изнутри вражеской позиции. В целом при использовании двух или более огневых групп нужно помнить о соблазне заменить маневр огнем и перейти на чисто огневой бой, что чревато срывом атаки. Размеры групп при сочетании ими огня и движения с постоянной сменой ролей между группами могут быть разными. Сначала это могут быть взводы. Один взвод прикрывает — другой бежит. По мере продвижения к противнику размеры групп уменьшаются. Сначала — до отделений, затем — до боевых групп внутри отделений («двоек», «троек» солдат), а потом и до единичных солдат внутри боевых групп. Порядок перемещения в двойках методом «одна нога на земле» самоочевиден. Нужно лишь отметить, что при работе в «двойке» солдат, который открывает огонь, должен криком, например «держу» или «взял» (подразумевается, что «держу» или «взял» сектор перед собой под огневой контроль), или другим способом сообщать о готовности прикрыть огнем перемещение напарника, а тот солдат, который перебегает, сообщает о начале своего движения криком «иду» или «пошел». Сочетание слов «держу» — «иду» не очень желательно, хотя очень распространено, так как эти слова заканчиваются одним звуком, что может в шуме боя повлечь путаницу. Слово «пошел» двусмысленно с точки зрения действующего лица. Оно может восприниматься и как информирование о начале движения говорящего (я пошел) и как команда на перемещение другому лицу (ты пошел). Сочетание «взял» — «иду» представляется оптимальным. Голосовое информирование необходимо делать, поскольку не всегда даже внутри «двойки» может поддерживаться визуальный контакт, а в грохоте боя не всегда возможно отличить огонь своего напарника от огня другого солдата. Частой ошибкой является сообщение напарнику о готовности прикрывать сразу после окончания перемещения до занятия стрелковой позиции. В результате напарник прекращает свой огонь до того, как второй член «двойки» начнет его вести, поскольку для занятия удобной позиции для ведения огня после завершения перемещения требуется некоторое время. Способом борьбы с этой ошибкой является включение в практику следующего приема. Солдат сначала должен сделать один выстрел (очередь) и лишь затем сообщить напарнику о своей готовности его прикрывать своим огнем. То есть перемещение разбивается на фазы: фаза ведения огня одним солдатом сменяется фазой ведения огня обоими солдатами. Также можно отработать подачу особого голосового сигнала «на позиции» отличного от сигнала «держу» или «взял». Сигнал «на позиции» означает, что перемещение завершено, но готовности к открытию огня еще нет. При наиболее развернутом виде последовательность команд при перемещении перекатами получается следующая: «иду»-«на позции»-«взял»-«пошел». Последняя голосовая команда запускает движение напарника. Организация перемещения в «тройках» немного иная. Здесь возможны варианты. Либо «тройка» просто разбивается на две подгруппы, состоящие из двух и одного солдата (он может быть как по центру, так и по одному из флангов), и они работают так же, как работают в «двойке», — одна группа бежит — другая прикрывает. Либо применяется последовательное передвижение: двое стреляют — один бежит, причем без строгой последовательности — кто после кого вскакивает и меняет позицию. Противник не должен иметь возможности предугадать, кто из членов «тройки» будет перемещаться следующим. Этот метод относительно сложен и требует хорошой предварительной отработки. Дело в том, что при движении в двух подгруппах можно использовать «циклическое движение», то есть окончание движения одной подгруппы означает указание о начале движения другой подгруппы. Это удобно, и так сложно запутаться. В описанном же методе псевдохаотичного движения в «тройке» для запуска каждого перемещения нужно отдавать отдельную команду, указывающую, кто в даннй момент будет перемещаться. Каждый из методов имеет свои положительные и отрицательные стороны. Первый — наиболее простой и поэтому бессбойный способ, его можно использовать для передвижения солдат, обслуживающих один вид оружия, скажем пулеметчик и его подносчик боеприпасов, но при его исполнении возникает момент, когда один прикрывает двоих. Второй способ с точки зрения прикрытия лучше, так как в любой момент времени двое прикрывают передвижения одного, но он самый медленный из трех. В некоторых случаях нужно сместить цепь солдат вбок (вправо или влево). Для этого есть три разных способа смещения в сторону: с обеганием соседнего бойца со стороны спины («улитка»), попеременное смещение в сторону без смены позиций внутри группы («гусеница»), одновременное смещение всей группы в сторону без смены позиций внутри группы («змейкой»). Первые два способа относительно медленные, но позволяют смещаться с прикрытием. Перемещение «змейкой» относительно быстрое, но возможно при боковом смещении в основном только за укрытиями местности. При движении по «улитке» крайний боец кричит «иду» и начинает движение в сторону крайнего бойца с другой стороны цепи, заходя за спину остальным бойцам в цепи. При этом он обозначет ударом по плечу или каблуку ботинка следующего бойца в цепи свой отход с крайней позиции. Таким образом, боец, получивший сигнал, понимает, что теперь он является крайним в построении и следующим для перемещения. Дальше смещающийся вбок боец пробегает за спинами всей цепи до ее противоположного края и бежит дальше крайнего бойца на этом противоположном крае на установленный интервал между бойцами в цепи. Добежав до своего нового места в цепи, боец кричит «на позиции», а после разворота и вскидывания оружия в сторону противника «взял» или «держу» и затем «пошел». После чего команда «пошел» передается по цепи на ее противоположный край. Каждый боец в цепи один за другим дублируют данную команду. Когда она по цепочке доходит до противоположного края цепи, начинает движение следующий крайний боец этой цепи. Движение это циклическое и осуществляется, пока не поступит команда по его отмене. Смещение вбок «гусеницей» означает попеременное смещение бойцов в сторону без смены позиций внутри группы. Перебегающий боец добегает по следующего впереди него бойца, после чего этот последний начинает свою перебежку. Его перебежка также завершается рядом с позицией следующего бойца в цепи. То есть завершение перебежки одним бойцом является сигналом для начала перебежки вбок следующим за ним бойцом в цепи. И так вдоль всей цепи. При смещении вбок «гусеницей» запускающий движение боец должен самостоятельно периодически совершать перебежки, запуская последовательное смещение всей группы вбок. Часто запускающий, при отсутствии связи, не будет знать, завершили ли перебежку передовые бойцы в группе. Запускающий выдерживает паузу после своей перебежки, достаточную для совершения 3–4 перебежек другими бойцами. Движение это также циклическое и осуществляется, пока не поступит команда по его отмене. Смещение «змейкой» напоминает движение в колонне по одному, хорошо знакомое по строевым занятиям. Единственное отличие в том, что выравнивание по прямой линии не осуществляется — взаимное расположение выдерживается лишь примерно. При действиях в группах можно заранее установить, кто стреляет одиночными выстрелами, а кто ведет огонь очередями (кто-то длинными, а кто-то короткими). Так можно добиться ведения прицельного огня хотя бы частью солдат, при «успокаивающем» действии на них огня очередями. При действиях в двойках можно чередоваться: один стреляет очередями, другой — одиночными выстрелами, как только у первого заканчивается магазин, второй начинает стрелять очередями, после перезарядки первый ведет огонь одиночными и т.д. Для передвижения в «двойках» и «тройках» не следует жестко привязываться к системе заранее установленных групп и номеров внутри боевых групп. В непредсказуемой обстановке боя любой, оказавшийся рядом, может стать членом боевой группы. Для обозначения взаимного расположения частей группы можно использовать простые обозначения: «правый фланг», «центр», «левый фланг» либо «правая полугруппа» и «левая полугруппа». Нужно уметь очень быстро восстанавливать внутреннюю организацию в звене «двойка»/«тройка» — отделение — взвод (в том числе с определением командиров на каждом уровне) в случаях потерь, перемешивания боевых порядков, выбытия командиров. Для определения командира взамен выбывшего, при равенстве званий, должностей и авторитета можно использовать простейшшие методы: «камень-ножницы-бумага» или заранее установленный номер при расчете по порядку. Потеря внутренней организации грозит разгромом, так как подразделение превращается в неуправляемую толпу и его эффективность резко падает. Принимать меры по восстановлению внутренней организации нужно немедленно и, при отсутствии команд сверху, по собственной иницитиве. Привычку к моментальному восстановлению внутренней организации обязательно нужно нарабатывать в ходе боевой подготовки. При прочих равных использование «троек» лучше, так как вытаскивать раненого вдвоем легче, а если это происходит под огнем, то один сможет осуществлять прикрытие, а другой перетаскивание раненого. Кроме того, использование «троек» позволяет объединять в одной группе ветеранов, солдат среднего срока службы и новичков. При перемещениях перекатами не обязательно, чтобы сразу после совершения перебежки одним солдатом начинал перебегать другой. По обстановке, например при атаке сильно укрепленных участков обороны, возможна и следующая техника. Один солдат под прикрытем другого (других) преодолевает 50–100 метров тремя-четырьмя перебежками, окапывается, начинает стрелять, и только после этого начинает движение следующий солдат. Возможно, что весь состав отделения или даже взвода на очередной рубеж будет выводиться таким образом по одному. В этом случае рекомендуется первым направлять на очередной рубеж наиболее подготовленного и физически развитого солдата в группе, а последними выводятся пулеметчики, связисты, снайперы и командиры. Если сближение осуществляется в медленном темпе, то солдаты, поддерживающие огнем передвижение других, должны вести поддерживающий огонь бессистемно, меняя боевые позиции, однако помня, что при смене позиции плотность огня всего подразделения падает. Для облегчения и убыстрения окапывания солдатам целесообразно брать с собой пустые мешки для заполнения их землей. Здесь следует остановиться на одной из причин, по которой в советской тактике предпочтение отдавалось, казалось бы, более примитивному способу сближения, а именно передвижению бегом всей массы пехоты. Дело в том, что солдат под огнем может просто от страха не оторваться от земли после очередного перемещения. Заляжет один — заляжет и другой. Если подразделение заляжет, противник своим минометным огнем может выгнать его на свои пулеметы, не дав отойти обратно. В случае если при передвижении перекатами солдаты залягут, то командиру ничего другого не останется, как поднимать людей в полный рост и бежать на позицию противника. Залегшую под огнем пехоту командиру поднять в атаку очень трудно. Поэтому при использовании передвижения «двойками» и «тройками» следует реалистично оценивать настроения и подготовку солдат. Кроме того, этот способ намного медленнее, чем бег, что дает артиллерии противника больше времени на обстрел. Попытка воевать «умнее» может обернуться срывом атаки. При организации сближения нужно помнить, что ротный пулемет в силу большей практической скорострельности и способности вести интенсивный огонь имеет и б?льшую долю огневой силы подразделения. Поэтому иногда говорят, что не пулемет поддерживает автоматчиков, а автоматчики — пулемет. Причем в зависимости от выбранного «акцента» в действиях меняется их тактика. В одном случае передвижение подразделения видится как сближение автоматчиков с противником при поддержке пулемета, другое дело, если бой видится как перемещение пулемета по полю боя при поддержке автоматчиков, которые рассматриваются, прежде всего, как подносчики боеприпасов. Например, меняется момент развертывания подразделения по фронту. При главенстве пулемета развертывание по фронту нужно производить как можно позднее, чтобы не мешать пулемету вести огонь в промежутки между своими войсками. Очень распространенная ошибка при приближении к позициям противника — скучивание. Это предоставляет врагу цели для сосредоточенного огня, повышая тем самым эффективность его обороны. Интервал между солдатами должен поддерживаться все время. При кажущейся простоте это достаточно сложно, особенно при движении в цепи. Как уже указывалось выше, в обычной жизни человек преимущественно смотрит вперед и лишь изредка поворачивает голову вправо и влево, а для поддержания интервалов в цепи головой нужно крутить постоянно, чтобы корректировать свое положение относительно соседних солдат. В отсутствие наработанного на учениях навыка это получается, как правило, плохо. Свою роль может играть и стадный инстинкт — люди в условиях опасности стремятся сбиться в кучу, что для современного боя совершенно неправильно. Интервал определяется тактической обстановкой, чем больше — тем лучше, в рамках разумного, конечно. Для борьбы со скучиванием нужно перед началом движения каждому солдату назначить для себя удаленную точку, в которую как бы осуществляется движение. Эта точка должна отстоять от пункта, в который направлено движение всей группы, настолько, насколько сам солдат находится в стороне от солдата, занимающего центральное положение и двигающегося в пункт назначения всей группы. Например, ориентир для движения всего подразделения — отдельно стоящее дерево. Один из солдат движется прямо на дерево. Другие мысленно откладывают от этого дерева отрезок, равный расстоянию от них до этого солдата, и находят на местности точку, совпадающую с концом этого отрезка. В направлении на эту точку они и двигаются. Подчеркнем еще раз, при кажущейся простоте, удержание цепи в линию и с заданными интервалами между бойцами — очень сложная задача, требующая неоднократной отработки. С другой стороны, в случае выбивания огнем части атакующей цепи для сохранения ударной силы подразделения нужно прижиматься к центру, даже если фланги будут незанятыми, то есть сохранять атакующую единицу. Вообще численность малых боевых групп следует поддерживать на уровне установленной для них численности, даже если это означает уменьшение общего количества таких боевых групп. Г. Расстояние, преодолеваемое за одно перемещение, и его время зависят от нижеуказанных факторов. Прежде всего — это наличие укрытий. Даже на самой ровной местности имеются небольшие неровности, возвышения и впадины, а во время боя появятся воронки. Ими можно воспользоваться при передвижении. Наилучший принцип перемещения — передвижение от укрытия к укрытию. Солдату рекомендуется перед переходом в атаку мысленно проделать путь, который ему придется преодолеть при сближении с противником. Как бы выложить на поле мысленную дорожку, разметив на ней места остановок для передышки. Если весь путь разметить так невозможно, то нужно предварительно мысленно спланировать путь хотя бы на ближайшие несколько перебежек. Падать лучше не за укрытие, а рядом с ним и затем заползать за него либо перед совершением перебежки отползать от укрытия. Лучше делать и то и другое. Покидать укрытие нужно другим путем, по сравнению с тем, как укрытие было занято. Все это делается для того, чтобы враг не мог определить, откуда начнет движение пехотинец, а соответственно не мог бы заранее навести в эту точку свое оружие. Вместо переползания можно использовать перекатывание, но при перекатывании велика вероятность задрать ствол или согнуть ногу в колене и тем самым демаскировать себя. Отползать при прочих равных условиях нужно вправо от себя, поскольку при стрельбе из автоматического оружия очередями выстрелы уходят влево-вверх от того, по кому стреляют. Впрочем, если высота растительного покрова невелика или какой-то участок местности не имеет укрытий от пуль и укрывает только от наблюдения или позиция противника уже очень близка, следует замирать после падения и особенно избегать движений головой, которые хорошо заметны. Лучше, если место для падения будет совпадать по окраске с цветом обмундирования. После падения и отползания следует посмотреть назад, чтобы убедиться, что фон, на котором противник может видеть солдата, не демаскирует последнего. Падать нужно без остановки, приседая на корточки или на колени, чтобы уменьшить инерцию движения и удар о землю. Для погашения инерции движения делается прыжок, с приземлением на полусогнутые ноги или глубокий выпад одной ногой. Есть вариант падения тазом на бок вперед с погашением инерции, закидывающей ноги вверх, выкидываемой вперед рукой, не удерживающей автомат. Приход на руку без погашения инерции движения может привести к травмам запястья. Важно обратить внимание, что существуют разные методы падения, желательно знать их несколько. Вставать можно, не только используя силу рук, но и инерцию переката через спину или рывок корпусом в сторону согнутой и прижатой к животу ноги. При неопределенности обстановки можно прочесывать огнем позицию, на которую планируется переместиться следующей перебежкой. Огонь следует открывать, только осмотревшись по сторонам после перебежки. Следует помнить, что через несколько выстрелов или очередей противник обнаружит место, откуда ведется огонь, и нужно будет перебегать вновь. Если по каким-либо причинам отдана команда остановиться, то не следует полностью прекращать движение в том месте, где застало такое распоряжение, а нужно занять ближайшее укрытие, удобное для возможного ведения огня и дальнейшего передвижения. Использовать принцип «от укрытия к укрытию» нужно в разумных пределах. Не следует его использовать при неожиданном попадании под огонь противника. В такой ситуации и 10 метров пробежать не получится. Нужно сразу уходить на нижний уровень. Не следует в поисках безопасности пользоваться слишком очевидными и легко доступными укрытиями. Свойство таких укрытий «притягивать» солдат известно. В таких местах часто происходит скучивание солдат. Враг может хорошо пристрелять их либо заминировать, и вместо защиты они станут ловушкой. Солдаты противника прежде всего простреливают наиболее очевидные укрытия. Небольшие и очевидные укрытия даже называют «гнездами для вражеских снарядов». Противник может специально оборудовать таковые, чтобы заманить и уничтожить в них атакующих. Например, враг может выкопать целые линии траншей с нормальным бруствером со стороны атакующих и срытым бруствером и стенкой траншеи со стороны своей оборонительной позиции. Пехота, захватив такую траншею, методично расстреливалась противником либо (при близком расположении второй траншеи) забрасывалась гранатами: ведь у атакующего запас гранат ограничен переносимым запасом, а обороняющийся может создать заблаговременно их большой запас. Более простой вариант той же уловки — насыпать кучки земли и «насадить» кусты на строго определенном от своих позиций расстоянии. Уничтожение атакующих намного облегчается в связи с известностью расстояний и местоположений атакующих. Наконец, при достаточном сближении с противником укрытий от огня, как правило, не остается и приходится использовать сверхкороткие перебежки в качестве средства, затрудняющего прицеливание противнику. Если до следующего укрытия далеко, то вступает в силу другой фактор — время, которое требуется для преодоления открытого участка. Если расстояние, а следовательно и время на перебежку значительно, то противник сможет начать и, главное, скорректировать свой прицельный огонь по передвигающемуся солдату. Время, затрачиваемое солдатом на перемещение, зависит от плотности и эффективности огня противника. Чем сильнее огонь противника — тем оно должно быть меньше. Как правило, с приближением к позиции противника его огонь становится сильнее и эффективнее. Поэтому чем ближе к врагу, тем короче и быстрее должно быть перемещение. Если на дистанции 700–800 метров длина перемещения может быть 40–50 шагов (преодолеваемые за 30 секунд), на расстоянии 400–500 метров — 15–20 шагов, то близко от врага или под его интенсивным огнем оно должно составлять 5 шагов. Считается, что за 3 секунды, требующиеся для короткой перебежки, противник не успеет сделать прицельный выстрел. Среднему солдату на производство прицельного выстрела требуется около 5 секунд. Для запоминания длины этой короткой дистанции используется выражение «[я] встал — он — меня — увидел — вниз». На каждое слово делается шаг. Если противник ведет прицельный огонь, то нужно перемещаться, не давая ему пристреляться. В такой ситуации просто упасть на ровном месте означает сделать из себя мишень и погибнуть. Находясь под наблюдением противника перед совершением перебежки, нужно просчитывать, сколько можно пробежать до первого прицельного выстрела противника: нужно мысленно сложить время, которое потребуется противнику, чтобы понять, что солдат начал перебежку, сколько ему потребуется, чтобы вскинуть оружие, чтобы прицелиться, выстрелить, следует также учитывать, сколько времени пуля врага будет лететь до места нахождения солдата (пуля преодолевает расстояние не мгновенно), полученный результат следует сравнить с временем перебежки при ее реально возможной скорости. Так можно приблизительно оценить расстояние относительно безопасной перебежки. Вообще просчет времени реакции противника на собственные действия — прием, который целесообразно использовать в различных ситуациях. Наглядным упражнением, позволяющим обучающимся солдатам почувствовать разумную дальность перемещения, является учебная атака одной группы солдат на другую. При этом «обороняющиеся» должны за время перемещения «атакующих» успеть в них прицелиться. Затем роли меняются. Для верного выбора расстояния для перемещения надо учесть наличие укрытий и «просчитать» время пребывания открытым огню противника. Если следующее укрытие расположено слишком далеко, то не следует во что бы то ни стало добегать до него за одну перебежку. Это может стоить жизни. Использование перебежек небесполезно даже на ровной местности. Даже относительно низкая растительность может предоставить укрытие от наблюдения противника и соответственно затруднит ему прицеливание. Положение лежа — самое устойчивое для стрельбы, поэтому улучшается результативность стрельбы на подавление противника. Кроме того, действует и чисто психологический фактор. Враг видит, что то в одном, то в другом месте появляется атакующий его противник. А поскольку все обмундированы одинаково, то определить, сколько атакующих, затруднительно. И со страха количество атакующих, по сравнению с реальным, увеличивается. К тому же обороняющемуся трудно отслеживать результативность своего огня, поскольку атакующие постоянно то падают, то поднимаются. По общему правилу, предпочтение следует отдавать все же передвижению за укрытие, но конкретная ситуация должна диктовать окончательное решение. Если артиллерия противника открыла огонь, обстреливаемую зону нужно преодолеть одной длинной перебежкой как можно быстрее. Перебежку следует делать на ширину артиллерийской «вилки» (50–100 метров). Без укрытия броней передвижение осуществляется либо бегом и шагом в полный рост пригнувшись, перебежками и переползаниями (боком, на получетвереньках, по-пластунски, ничком). В некоторых случаях можно шагать на коленях. Здесь действует правило: чем интенсивнее огонь, чем ближе к врагу, тем ниже нужно быть. Но не надо увлекаться переползанием. Оно может, на первый взгляд, показаться наиболее безопасным из всех способов перемещения. Но это далеко не всегда так. Переползание крайне изматывает солдата, к тому же — это очень медленный способ передвижения. Его лучше не использовать при передвижении к другому укрытию, поскольку время нахождения на неприкрытом от огня противника пространстве удлиняется и у противника появляется время, чтобы буквально перекопать своим огнем обращенный к нему передний склон покинутого солдатом укрытия. Тот склон, по которому переползающий будет ползти. Таким образом, вероятность поражения возрастает. При переползании по траве нужно помнить, что за проползшим остается хорошо видимый след от примятой травы. По нему противник может определить, где находится атакующий, и уничтожить его. Поэтому при переползаниях следует двигаться зигзагами и/или переползать на боку. Если при перебежках рекомендуется бежать по прямой, используя фактор внезапности перебежки и ее краткосрочности, то при переползании — непредсказуемость траектории перемещения. Перебежки зигзагами можно использовать при попадании под одиночный снайперский огонь, когда зигзаги заставляют вражеского снайпера ошибиться с выбором точки прицеливания для его одиночного выстрела. Обычный пулеметчик и автоматичик, чтобы поразить движущуюся мишень, выпускает по бегущему очередь с неизбежным разбросом пуль, и зигзаги становятся менее полезными, чем краткость пребывания под огнем противника, обеспечиваемая прямолинейной перебежкой. Переползающему не следует поднимать голову вверх для того, чтобы осмотреться, — это выдаст его местоположение. Ориентироваться следует либо по ориентирам, либо по азимуту. Для выдерживания прямолинейности переползания можно использовать шнур (веревку), которая тянется за переполазающим. При любых отклонениях от прямолинейного движения изгибание шнура это очевидно покажет. Также можно использовать прямой шест, который кладется на землю по направлению к точке, куда осуществляется переползание. Этот шест постоянно перекладывается вперед, при этом выдерживается прямое направление по следу шеста на грунте. Если приходится переносить тяжести (боеприпасы, инструмент), то целесообразнее заключить их в скользящий по грунту контейнер и привязать к себе крепкой веревкой. При перебежке следует передвигаться без тяжести, а затем, заняв позицию, подтягивать к себе веревкой контейнер. При перемещении пулеметчика вместе с подносчиком боеприпасов бывает целесообразно, чтобы сначала перемещался подносчик боеприпасов, который оборудовал бы позицию для пулеметчика, а лишь затем сам пулеметчик. Так перерывы в ведении огня пулеметчиком сокращаются. Не следует передвигаться с пустым магазином. Чтобы быть готовым к открытию огня по неожиданно появившимуся противнику, перезарядку нужно выполнять до перебежки. Если перезарядка необходима во время огневого контакта с врагом, то после каждой перезарядки нужно проверить работоспособность оружия, сделав два выстрела в сторону противника. Велика вероятность, что в суматохе боя можно забыть выполнить одно из действий по перезарядке оружия и в ответственный момент выстрела не произойдет. Не следует дожидаться, пока магазин будет полностью опустошен, перезаряжаться нужно при первой же возможности. Перезарядка опустошенного магазина вызывает потерю времени: приходится отводить затворную раму назад, чтобы зарядить оружие. К тому же при такой перезарядке некоторое время автомат, остающийся без патрона, превращается в палку. Если же магазин расстрелян не полностью, то в автомате на время перезарядки остается один патрон, который дает дополнительный шанс на уничтожение внезапно появившегося противника. Чтобы избежать смешения пустых, полупустых и заряженных магазинов, следует по-разному их вставлять в разгрузку. Заряженные нужно помещать подавателями (патронами) вниз, пустые или полупустые — подавателями вверх. В моменты снижения напряжения боя полупустые магазины следует дозарядить и, соответственно, перевернуть. В напряженные моменты боя пустые магазины можно закидывать за шиворот, закладывать в сапог или ранец, даже откидывать от себя, специальный подсумок под сброс далеко не всегда имеется. Иногда к боку прикрепляют сумку (например, из-под противогаза), в которую можно быстро бросить использованный магазин. Для убыстрения перезарядки можно скреплять магазины попарно горловинами вверх, вставляя небольшой резиновый клин или обмотанные изолентой гильзы между магазинами, чтобы они образовывали римскую цифру «V». Не следует соединять магазины «валетом», когда одна горловина смотрит вверх, а другая — вниз. При соединении «валетом» горловина нижнего магазина может забиться грязью или смяться о твердую поверхность. Правда, при соединении магазинов попарно смещается центр тяжести, но зато при стрельбе вес второго полного магазина уменьшает задергивание ствола вверх. Прицеливание при двойном магазине отличается от прицеливания при одном магазине, поэтому сцепление попарно следует использовать для боя на близкой дистанции. Магазины нельзя постоянно держать заряженными — пружина перестает надежно работать. Периодически их нужно разряжать, проверять пружину и при необходимости растягивать ее. Для некоторых образцов стрелкового оружия, чтобы избежать проблем с пружиной, рекомендуется не докладывать по одному патрону в магазин. При использовании по-разному заряженных магазинов: с трассирующими патронами, с бронебойно-зажигательными, с обычными — на них наматываются полоски изоленты, чтобы можно было различить тип зарядки на ощупь. Для тех же целей на донце магазинов можно сделать несколько насечек керном. По возможности скорость приближения к противнику, да и всей атаки должна быть такова, чтобы противник не успел подвести к атакованным частям свои подкрепления или реорганизовываться для ведения обороны. Также нужно предпринимать другие меры по воспрепятствованию подвода резервов противника, например обстреливать возможные пути их подхода, имитировать атаки на других направлениях и т.п. Следует остановиться на одном из тактических приемов сближения с противником: создание так называемых непростреливаемых коридоров во время артиллерийской подготовки. Коридор имеет ширину ок. 150 метров и как бы ведет от позиций атакующих до окопов противника. По центру этого коридора на достаточном удалении от рвущихся с обеих сторон снарядов атакующие войска могут подобраться, а то и захватить вражеские позиции. Примерно та же идея лежит при использовании «непростреливаемых треугольников». Группы пулеметов располагаются по флангам и стреляют под углом примерно 45 градусов по направлению к окопам противника, образуя равнобедренный треугольник. Верхняя точка этого треугольника находится или переносится по мере развития атаки чуть позади позиций проитвника. Это дает возможность атакующей группе по центру треугольника (медиане, идущей к верхнему углу) подобраться к окопам противника во время ведения по ним пулеметного огня. Для той же цели используются «непростреливаемые карманы», когда траектории стрельбы двух пулеметных групп, расположенных по флангам, и одной по центру образуют фигуру в виде буквы «Ж», основание может быть несколько уже, чем вершина образовавшейся «буквы». При этом правая пулеметная группа обстреливает наискосок левую половину окопа противника, а левая — правую, центральная ведет огонь по центру позиции противника. С боков этой фигуры (справа и слева) образуются похожие на тругольники зоны, где огонь не ведется («непростреливаемые карманы»), которые и используются для максимального сближения по флангам с позицией противника. Для целей безопасности с боков от стволов пулеметов в землю втыкаются вехи, не дающие случайно переместить огонь внутрь такого «кармана», поведя ствол вбок, а для того чтобы атакующие знали границы секторов обстрела, периодически со смежных позиций могут производиться очереди трассирующими пулями. На этом освещение вопросов сближения с противником при фронтальной атаке завершим. Перейдем к третьему моменту, на который нужно обратить внимание при фронтальной атаке. 3.1.3. Предоление полосы в непосредственной близости от окопов Итак, атакующая пехота сблизилась с противником на 200–300 метров (если есть поддержка орудий на прямой наводке, то это расстояние равно 70–100 метров.). Что дальше? Пехоте «осталось» преодолеть самый опасный участок местности. Имеется два принципиально разных подхода для преодоления зоны наибольшей эффективности огня стрелкового оружия обороняющихся. Первый способ, закрепленный в советских уставах: одним броском бегом до позиции противника. Этот способ, несмотря на некоторую грубость и примитивизм, имеет свое обоснование. Часть его изложена выше. Другой важный аспект — психологическое состояние обороняющегося. На первый взгляд, обороняющийся в окопе имеет все преимущества перед атакующим. Он практически полностью закрыт землей в отличие от расположенного, как на ладони, атакующего, у него пристреляны сектора обстрела, он физически устал намного меньше, чем атакующий. Однако, как показывает практика, потери атакующих на последних метрах перед окопом противника ниже, чем на этапе сближения. По мере приближения атакующих обороняющийся теряет свое преимущество перед ними. Психологическое напряжение предельно, поэтому обороняющийся сколько-нибудь эффективно стрелять практически не может. Ему кажется, что он все время промахивается, а его враг, несмотря на потери, неуклонно приближается. Взгляд обороняющегося видит кажущуюся ему бесчисленной массу вражеских солдат, а из своих солдат он видит всего нескольких человек. Поэтому обороняющие окоп солдаты нередко обращаются в бегство. Для преодоления этого эффекта обороняющиеся контратакуют. Но вылезти из окопа в открытое поле психологически очень тяжело. У атакующего перед обороняющимся имеется и ряд других преимуществ. Атакующему стрелять сверху (с высоты своего роста) в окоп удобнее, чем обороняющемуся из окопа вверх. Гранатой сверху поразить неподвижного стрелка проще, чем попасть ею по бегущему солдату. У находящегося сверху намного больше свободы маневра, чем у находящегося в окопе. Таким образом, метод единого броска до позиции противника имеет свое тактическое обоснование. Против использования этого метода можно сказать, что его эффективность зависит от морального состояния обороняющихся. Побегут от нападающих далеко не все солдаты, и их число может оказаться достаточным, чтобы остановить штурм обороняемой позиции. Кроме того, обороняющиеся могут ввести в действие пулеметы кинжального огня, то есть установленные для ведения огня вдоль фронта обороняемой позиции и молчащие в течение всего времени боя. Удар с неожиданного направления, с казалось бы подавленной позиции, может остановить атаку. Если противник не подавлен другими средствами, перед осуществлением броска всем подразделением следует из положения лежа огнем стрелкового оружия постараться уничтожить максимальное количество обороняющихся. Вариант действий: подавив противника, сблизиться с его окопами на дальность броска гранаты и закидать ими окопы, после чего осуществить бросок для захвата окопов обороняющихся. И еще несколько замечаний по первому подходу преодоления «последних метров» перед окопом противника. По возможности атакующая сторона должна уменьшать расстояние, которое нужно преодолеть последним броском. Чем меньше по расстоянию последний бросок, тем меньше время пребывания пехоты в беззащитном состоянии под огнем противника. В некоторых условиях, например зимой при глубоком снеге или в холмистой местности со скользким грунтом, чтобы преодолеть последние 100 метров, нужно бывает до получаса. В условиях позиционной войны уменьшение дистанции для последнего броска достигается максимально возможным приближением передней линии своих окопов к окопам противника. Причем находиться в таких окопах бывает безопаснее, чем в более удаленных от противника, — вражеская артиллерия, боясь поразить своих же, огня по ним, как правило, не ведет. Другой способ — сближение ночью или в дождь на дальность броска гранаты (при отсутствии приборов ночного видения у противника). Такое сближение осуществляется максимально бесшумно — все, что может издавать звук, должно обматываться или прокладываться тканью (в автоматах могут звенеть принадлежности для чистки, если вставляемый в приклад пенал для них не полностью заполнен), что проверяется попрыгиванием на месте, а лучше пробеганием 20–25 метров. А для избегания непроизвольных выстрелов, что очень непросто (кто-то обязательно ошибется), рекомендуется вообще не заряжать оружие, а при неожиданной встрече с противником дейстовать гранатами. Однако нельзя заблаговременно вынимать чеку из гранаты — граната может быть по неосторожности уронена под ноги. Скорость сближения также очень маленькая, например это может быть 200 метров в час и даже медленнее. Нужно постараться «подползанием» подобраться к позиции противника на дальность броска гранаты. После броска гранат атакующие совершают бросок к окопам противника, ведя огонь из автоматического оружия. При ночном сближении рекомендуется высылать вперед на удаление до 100 метров разведку, которая должна предупредить неожиданные столкновения с противником основной группы. После того как разведка подходит к позиции, с которой планируется совершить бросок на окопы противника, она останавливается и дожидается подхода основной группы. Если атакуемая позиция эшелонирована, то атакующие подразделения следует также эшелонировать, например так: первый эшелон захватывает передовые позиции противника, второй проходит через боевые порядки первого эшелона и атакует позиции, находящиеся в глубине. Не следует планировать ночную атаку так, что сначала будут полностью зачищены передовые позиции, а затем, реорганизовавшись, будут атакованы последующие позиции. Ночь делает реорганизацию крайне затруднительной, а зачастую невыполнимой. Для усиления шокирующего эффекта при такой «подкрадывающейся» атаке можно разделить солдат на тех, кто метает гранаты, и на тех, кто делает бросок и открывает огонь из автоматического оружия сразу после разрыва гранат. Конечно, гранатометальщики открывают огонь, как только смогут взять свой автомат в руки после броска. Однако метнувшему гранату нужно будет некоторое время, чтобы после метания взять автомат в положение, удобное для стрельбы. Автомат может мешать метанию гранаты и/или подползанию на удобную для метания позицию с гранатой в руке. Поэтому чтобы метнуть гранату, автомат иногда откладывают в сторону или вешают за спину. Такое разделение солдат дает выигрыш всего в одну-две секунды, но эти секунды для успеха «подкрадывающейся» атаки могут оказаться решающими. Для того чтобы не сбиться с нужного направления, можно сделать выстрел из противотанковой ракеты, управляемой по проводам, и использовать этот провод в качестве направляющей. Для ориентировки войск ночью можно периодически проводить обстрелы заранее оговоренных объектов трассирующими пулями или подсветку их световыми снарядами. Как вариант, сближение с окопами противника можно произвести ночью, а сам бросок — уже днем, когда внимание и бдительность обороняющихся ослабнет (разумеется, если местность позволяет замаскироваться в траве близко от противника). Команды при ночном сближении можно подавать при помощи шнура. В отдельных случаях для тихого сближения с противником можно сделать подкопы или прикрываемые сверху траншеи, которые ведут непосредственно к окопам или даже в окопы противника. Одним из вариантов действий является так называемое «параллельное просачивание». Подразделение разбивается на множество малых групп, каждой из которых ставится задача проскользнуть через или в обход позиции противника вглубь его обороны и там соединиться в заранее установленном месте. Траектории просачивания условно параллельны друг другу — отсюда и название. Впоследствии собравшаяся группа атакует позиции противника, находящиеся в глубине, а те подгруппы, которые не смогли просочиться, — завязывают фронтальный бой. Через какое-то согласованное время собравшаяся в тылу группа атакует с тыла позиции противника для того, чтобы соединиться с теми, кто остался перед фронтом обороны противника, совершив прорыв в обратном направлении. В случае тихого сближения целесообразно выделять атакующую группу и группу огневой поддержки, причем пространственно они не должны находиться рядом. При близком их расположении друг к другу открытый противником огонь по обнаруженной группе пригвоздит к земле не только атакующую группу, но и группу поддержки, что не позволит ей эффективное прикрыть выход из боя или поддержать атаку другой группы. Сигнал к броску должен быть таким, чтобы все подразделение выполнило его по возможности одномоментно. Таким сигналом может быть перенос огня артиллерии с переднего края вглубь обороны противника, начало стрельбы дымовыми снарядами, подрыв фугаса, знак фонариком и т.д. Если имеется возможность, то сигнал к броску не должен привлечь внимание противника. Это позволит выиграть несколько драгоценных секунд и преодолеть несколько десятков метров, пока противник опомнится и откроет огонь. Поэтому команда «вперед» голосом и свисток — наименее желательные способы при отдаче указания на совершение броска. Подкрадывающаяся атака может выполняться и днем. Но поскольку подползающих солдат противник обязательно днем увидит, то порядок действий несколько меняется. Незаметно для противника напротив участка для броска концентрируются пулеметы, установленные на станки, либо пулеметы на сошках, под дуло которых устанавливаются доски, камни и другие ограничители. Главное — иметь возможность зафиксировать минимальную дальность стрельбы, которая должна быть равна расстоянию до окопов противника. После чего цепь солдат, переползая, максимально бесшумно сближается с окопами противника по направлению к участку для захвата. Противник неизбежно обнаружит подползающую цепь, и в тот момент, когда он откроет огонь по подползающим, заранее размещенные пулеметы открывают интенсивный огонь по окопам противника, заставляя его укрыться в окопе. В это время подползающая пехота по возможности ближе подползает к окопам противника. После того как противник загнан под бруствер, по команде, общей для всех пулеметов и понимаемой подползающими пехотинцами, огонь прекращается. Например, для этой цели используют длинную очередь трассирующими пулями либо выстрел из ракетницы. В момент остановки огня пулеметами часть подползающей цепи делает бросок. Причем бросок делает тихим, без стрельбы до последней возможности, в то время как другая часть цепи, например группы солдат на обеих флангах, открывают огонь из своего оружия и/или начинают бросать гранаты. Таким образом, загнанный под бруствер противник на участке, против которого делается бросок, не может определить, что его больше не подавляют. Это позволяет делающим бросок пехотинцам достичь окопов противника. Еще о едином броске до позиций противника. Рекомендуется не атаковать одной прямой линией, а иметь некоторые «выступы» и «углубления» в линии солдат, располагая группы солдат в шахматном порядке, чтобы гранаты обороняющихся выбивали как можно меньше атакующих. Кроме того, такое неоднолинейное построение для единого броска несколько ослабляет эффективность флангового огня пулеметов противника. Метод «единого броска» до окопа противника — не единственно возможный. Альтернатива ему — создание маленьких брешей в обороне противника. На один из участков позиции противника шириною 20–40 метров обрушивается максимальное количество огня всех или большей части сил наступающего подразделения. В результате на этом участке выбивается почти весь личный состав обороняющихся либо они полностью подавляются. Затем для захвата этого участка направляется небольшая партия солдат — 2–5 человек, которые короткими перебежками, а в основном только ползком достигают окопа противника и захватывают этот небольшой отрезок позиции противника, образуя тем самым базу бреши. Причем в это время все остальное подразделение, даже если это целая рота или батальон, прикрывают продвижение этой небольшой группы солдат. Следует отметить, что поддерживающее подразделение должно не только обеспечить полное подавление противника на участке проникновения в окоп, но также нейтрализовать попытки обороняющихся вести фланкирующий огонь по указанной группе солдат. Обеспечить полное подавление позиций справа и слева от места проникновения невозможно, но связать противника боем, поддерживать перестрелку с ним, отвлекая его внимание тем самым от участка проникновения вполне возможно. Для поддержания подавления участка позиции противника требуется намного меньше средств, чем для достижения подавления, что позволяет после подавления участка проникновения, выделить часть средств на ведение боя с противником, находящимся справа и слева от участка проникновения, а часть оставить на поддержание подавления на участке проникновения. Участок для проникновения по возможности выбирается таким образом, чтобы подход к нему имел закрытия от наблюдения или даже огня противника с фланга (обычная трава и небольшие углубления на местности могут полностью скрыть переползающего солдата), можно использовать дымы. Заметим, что для окончательной очистки этого участка солдатам рекомендуют не закидывать, а закладывать в буквальном смысле слова гранаты в окоп противника. А самим — не запрыгивать, а закатываться в окоп. Подчеркивается тем самым, что солдат не бежит к окопу противника, а «вползает» в него. Подползающий к окопу солдат из положения лежа (без вставания) гранату со сколько-нибудь приемлемой точностью закинуть в окоп не сможет, а в случае промаха сам бросающий получит осколки от своей же гранаты. В дальнейшем штурм позиции, ее зачистка осуществляются с использованием ходов сообщения, как бы изнутри. При этом огонь поддерживающей группы немного опережает движение команды чистильщиков окопов, работая как миниатюрный огневой вал. Для поддержки штурмующих дополнительные солдаты «вводятся» на позиции противника через захваченную базу бреши. После того как очищен достаточный участок траншеи и подавление больше не требуется, остальные солдаты подразделения «присоединяются» к группе чистильщиков окопов. Противник будет пытаться ликвидировать базу бреши и захлопнуть коридор, используемый атакующими для ввода подкреплений на захваченный участок позиции противника. По возможности в соответствии с обстановкой и имеющимися возможностями в обороне противника организуют несколько «малых брешей». Если перед позициями обороняющегося противника имеются минно-взрывные заграждения, то желательно проделывать в них не один, а два или более проходов. Примерное описание действий по методу «малых брешей»: два солдата под прикрытием огня своего подразделения подползают к окопу по миниатюрному коридору, свободному от огня; они располагаются вдоль окопа ногами (ступнями) друг к другу; закладывает каждый по гранате в окоп; сразу после второго взрыва эти солдаты закатываются в окоп и встают спина к спине; огнем из автоматов вычищают окоп до ближайшего колена и направляются бегом к ближайшему для каждого из них изгибу окопа, в это время следующая за ними четверка солдат заползает в окоп и бежит к каждому из двух первых солдат; они образуют группу чистильщиков, в ее составе выделяется один или два метателя гранат (один — для бросков на ближнюю дистанцию (ближайшее колено окопа), другой — на дальние дистанции (как правило, второе от чистильщиков колено окопа); причем гранаты метаются ими практически одновременно с поправкой на разное время полета), стрелок и подносчик боеприпасов, может выделяться командир/корректировщик группы метателей гранат; при подходе к изгибу окопа за него забрасывается граната, и после ее разрыва стрелок заворачивает за угол и автоматическим огнем вычищает следующее колено траншеи; при необходимости группы, следующие за передовой, атакуют поверху либо образуют дополнительные группы чистильщиков при разветвлении траншей. Если огонь противника не очень силен, следует выделять солдат, которые будут продвигаться вдоль окопа, оказывая поддержку сверху. Среди солдат, идущих по поверхности вдоль окопа, также можно назначить метателей гранат в сочетании: метатель на ближнюю и дальную дистанции, как описано выше. Но при усилении огня противника они должны будут спуститься в окоп. Как видим, устройство «малой бреши» требует тщательной слаженности действий штурмующих. Кроме того, обороняющийся будет стараться выбить атакующих из занятого ими участка окопа, поэтому крайне важно закрепить брешь за собой, действуя с предельной быстротой. При всех трудностях, хорошее исполнение атаки через маленькую брешь снижает потери атакующих. Отметим, что и в способе единого броска, и в способе пробивания малых брешей на последнем этапе может использоваться залповое метание гранат всей цепью. Так получается реализовывать принцип трех огневых валов: первый — артиллерии большого калибра, второй — огневой вал малых калибров, третий — вал гранат. Итак, существуют два принципиальных порядка преодоления последних метров перед окопом противника. Либо единым броском по всему фронту атакующего подразделения, либо проникновением на позицию противника через узкую брешь. 3.1.4. Действия после захвата позиции противника Это зависит от общей тактической ситуации. Если атака была частью более масштабных действий, то основное правило — на захваченной позиции нельзя задерживаться, а нужно продолжать движение вглубь обороны противника, чтобы под прикрытием отступающих со своей позиции солдат противника ворваться на следующую оборонительную позицию противника. Отсюда и требование советских уставов не останавливаться, а перебегать окоп и наступать дальше. Но нужно помнить, что это требование рассчитано на наличие последующего эшелона своих, который будет дочищать проломленную позицию врага. Если такого эшелона нет, то из числа атакующих должна быть выделена группа, которая займется уничтожением уцелевших солдат противника и закрепится на флангах прорыва, чтобы предотвратить захлопывание прохода за ушедшими вперед. Захлопывание прохода является довольно существенной проблемой, так как оно может быть осуществлено и без физического перекрывания этого прохода противником — достаточно огневого контроля. Недостаточное внимание к вопросу о поддержании коммуникаций с тылом открытыми может привести к проигрышу боя, даже при удачном продвижении вперед. Как правило, нужно выделять отдельный наряд огневых средств для этих целей и быстро расширять захваченный участок позиции противника в стороны. Если же для этого сил недостаточно, то нужно тут же переходить к обороне в районе занятой позиции, восстановить управление, распределить боеприпасы, назначить сектора обстрела, выслать передовое охранение и т.д. При занятии обороны следует учитывать, что только что оставленные позиции противник постарается обстрелять артиллерией, а так как ему точно известно их местоположение, то вероятность поражения атаковавших велика. Кроме того, для того чтобы захваченные окопы использовать против выбитого из них противника, часто требуются дополнительные инженерные работы, требующие определенного времени. В окопах может не быть достаточного количество ячеек (бойниц) для стрельбы в тыл, отсутствовать фланкирующие позиции, может быть срыт бруствер для облегчения обстрела со второй линии обороны противника и т.п. Из-за этого далеко не всегда можно занимать оборону на занятых позициях, ее приходится занимать на некотором удалении от них. Лучшее время для контратаки противника — это момент остановки атаки. В этот момент атакующие наиболее дезорганизованы, измотаны, их боекомплект почти исчерпан, они просто физически устали. После захвата позиций нужно быть готовым к обстрелу их противником и к его быстрой контратаке. Противник может заранее хорошо подготовить огонь по собственным позициям на случай их захвата. Если группам, назначенным в передовое охранение после остановки атаки, нет возможности продвинуться дальше, чем продвинулась основная группа, то, бывает, лучше основной группе отойти немного назад, чтобы создать некоторое буферное пространство между основной группой и передовым охранением. Завершая освещение главы о фронтальной атаке, следует остановиться на использовании штурмовых групп. Штурмовая группа — это создаваемая для целей одного боя группа пехотинцев, которая нацеливается на уничтожение (захват) конкретной и определенной цели (как правило, отдельной огневой точки). Поскольку эта группа не ориентируется на захват позиции противника в целом, она формируется и оснащается не усредненно, как остальные пехотинцы, а под конкретную задачу. Часть штатного оружия может не браться на задание; с другой стороны, группе могут дать средства, которые обычно находятся в распоряжении старших начальников. Зачастую штурмовым группам придают подразделения саперов, огнеметчиков, выделяются в поддержку артиллерийские орудия, в том числе крупных калибров. Порядок действий штурмовой группы может отличаться от порядка действий других пехотных подразделений. Штурмовые группы могут использоваться в сочетании с любыми порядками построения пехоты, они могут наступать в общей цепи пехоты, идти впереди основной группы пехоты либо вводиться в бой только при столкновении с определенным типом огневых точек (ДОТ, ДЗОТ). Тактика штурмовых групп — это не замена «обычной» пехотной тактики, а лишь дополнение ее. Штурмовые группы используют не вместо, а вместе с остальной пехотой. Таковы основные способы и приемы фронтальной атаки. Заметим, что в условиях малых войн такие атаки — скорее исключение, чем правило, однако на примере фронтальной атаки, свойственной большой войне, можно хорошо увидеть действие всех основных принципов и элементов тактики пехоты. 3.2. Устройство оборонительной позиции и ее оборона Казалось бы, яма в земле есть яма в земле. Вроде очевидно, что земля задерживает осколки и пули, и быть закрытым хотя бы от части из них лучше, чем быть на открытой местности. Однако, и в устройстве оборонительных позиций есть свои тонкости. Прежде всего хотелось бы отметить, что наличие оборонительных позиций имеет как минимум два недостатка. Во-первых, при налаженной и эффективной разведке враг знает, куда обрушивать свой огонь, чтобы с большой степенью вероятности уничтожить максимально большое количество солдат противника. Во-вторых, у зарытого в землю солдата возникает так называемое «бункерное мышление». Солдату кажется, что в окопе безопасно, и поэтому у него возникает желание из этого окопа не вылезать. Общий уровень психологической готовности к бою понижается. Что касается первого недостатка, то он, действительно, становится существенным при борьбе с высокоорганизованным противником. Поэтому любой план обороны должен включать отработку не только навыков пассивного укрытия от огня в подбрустверных нишах и блиндажах или отвода по траншеям назад, но и выхода из окопов. В случае высокой вероятности бомбардировки противника с использованием высокоточных бомб, основные позиции до окончания обстрела и до перехода противника в атаку вообще нельзя занимать. В такой ситуации вокруг основных позиций следует оборудовать отдельные ячейки на двух-трех человек (по возможности соединенные траншеями для переползания с основной позицией), в которых нужно пережидать такую бомбардировку. Известно, что для укрытия от мощного артобстрела или бомбардировки траншеи можно использовать небольшой бросок личным составом вперед на 50–100 метров, чтобы переждать лавину огня вне обстреливаемой траншеи. А сразу по окончании артобстрела позиция занимается вновь. В принципе можно сделать бросок назад, но это хуже, поскольку между траншеей и атакующим не остается преграды. Иногда при броске вперед обороняющимся удается атаковать пехоту противника. В момент артобстрела она не ожидает атаки и, кроме того, нередко ослаблено наблюдение с ее стороны. Расслабляющее действие артподготовки атакующих на самих атакующих известно. Она создает впечатление, что противник в это время совсем не может вести огонь. Снайперы обороняющихся, находящиеся вне обстреливаемых позиций, во время и сразу по окончании артподготовки могут уничтожить много солдат атакующей стороны, беспечно наблюдающих за артобстрелом как за театральным представлением. В этот период атакующим следует предпринимать активные контрснайперские действия, например в виде «профилактического» прострела возможных снайперских позиций. Обороняющемуся следует предпринимать меры для нейтрализации отрицательного воздействия фактора известности позиций противнику. Следует осуществлять глубокое развитие позиций, устройство запасных, ложных позиций, развитие сети ходов сообщения, рассредоточение бункеров и ниш по позициям, маскировку и т.д. Все это делается с той целью, чтобы, несмотря на полное знание расположения траншей, противнику было затруднительно нейтрализовать их все. Чтобы сорвать артподготовку атаки, следует выявлять артиллерийские наблюдательные посты, а в момент начала артобстрела постараться уничтожить их. Артиллерия противника останется «слепой», что резко понизит эффективность ее огня. Можно бороться с пристрелкой вражеской артиллерии по своей позиции путем организации взрывов в стороне от позиции либо обстреляв позиции подготовившихся к атаке — в обоих случаях имитируются ошибки стреляющего, что заставляет противника перепроверять свои расчеты и установки прицельных приспособлений и прекращать огонь на это время. Что же касается «бункерного мышления», с ним тоже нужно бороться. Основной способ — готовить и репетировать контратаки, отходы, вести систематическое патрулирование. Одним словом, делать то, что препятствует развитию привычки сидеть в окопе и не высовываться. Нередко стремление не выходить за хорошо укрепленные позиции становится причиной неоправданных потерь. Не готовясь к активным действиям вне позиций, обороняющийся сам себя загоняет в ловушку, не зная, что происходит вокруг, он допускает окружение и не предпринимает попыток уничтожить окруживших его или вырваться из окружения. В результате боя «на изъятие боеприпасов» такая группа солдат уничтожатся. Противодействует привычке «сидеть в окопах и не высовываться» так называемая мобильная оборона. Суть ее в том, что ни одна из позиций упорно не удерживается. Нанеся урон наступающему противнику своим огнем с одной позиции, подразделение отходит на другую, а измотав противника, контратакует. Вариантом такой обороны является частичное оставление позиций, но с удержанием отдельных остатков сопротивления, с последующей контратакой. К сожалению, мобильная оборона не всегда применима. Контратаки становятся предсказуемыми, и контратакующие попадают под подготовленный огонь атакующих, особенно если атака проводится с ограниченной целью и не ставит перед собой цель глубокого прорыва. Есть еще один способ «активного» срыва атаки противника: отдельные небольшие группы обороняющихся, которые в случае их обнаружения сходят за обычные разведывательные партии, просачиваются в район позиций противника. В момент начала атаки эти небольшие группы огнем (в том числе снайперским) по позициям артиллерии, скоплениям живой силы и техники создают у атакующих впечатление, будто они окружены, и тем самым срывают их атаку. Солдат должен осознавать, что он обороняет не участок траншеи или огневую точку, а некоторую позицию, имеющую определенное тактическое значение, и если оборона позиции требует выхода из укреплений, значит, нужно выходить. Если противника не удалось остановить перед передним краем обороны, это не означает, что позиция потеряна. Контратаки и удержание отдельных опорных пунктов позиции позволяют свести успехи проникновения противника вглубь обороны на нет. Главное — не физическое присутствие на всем обороняемом участке, а прикрытие всех подходов к нему огнем, чтобы не было необстреливаемых промежутков. Чрезмерное сосредоточение усилий на обороне «своего» участка траншеи нередко приводит к тому, что про соседние подразделения забывают, что делает стыки между подразделениями слабыми и уязвимыми для атак противника. Столь же разнопланов вопрос о выборе системы организации позиции. Что лучше — совокупность отдельных стрелковых ячеек или единая линейная траншея? У ячеечной позиции есть свои преимущества. Ячейки малы в размерах и они — более трудная цель для артиллерии и авиации противника. На строительство ячейки уходит меньше времени, а следовательно, солдат менее привязан к ней. Солдат вынужден ее покидать вне боя, и «бункерное мышление» развивается гораздо в меньшей степени. Фланговый огонь по позициям, построенным по ячеечному принципу, тоже менее эффективен, так как земля между ячейками задерживает пули. Но главное — захват одной ячейки мало способствует захвату всей позиции, в то время как захват основания бреши в траншее сильно подрывает целостность обороны именно из-за возможности распространения атакующих по системе траншей. С другой стороны, сосредоточив огонь по двум-трем отдельным ячейкам, враг может создавать проходы для прорыва обороны. Возможно, с логической точки зрения, ячеечная система лучше, чем траншейная. Но психологически солдаты в одиночном и парном окопе отрезаны от своих, они не чувствует плеча товарища. Солдату кажется, будто именно на его позицию наступает основная масса противника. При артобстреле солдату кажется, что все, кроме него, убиты. Все это подталкивает отказаться от сопротивления и затаиться на дне окопа. Для уменьшения психологической нагрузки на солдата, а также чтобы командир мог контролировать своих подчиненных (часто в форме пинков ногами), заставлять их отстреливаться от наседающего врага, создается система траншей. Траншеи также облегчают маневр силами и средствами, облегчают поднос боеприпасов и вынос раненых. Учитывая, что обороняющемуся желательно периодически менять позицию, чтобы не дать атакующему себя подловить на том же месте, лучше использовать именно траншеи. Заметим, система траншей и облегчает закрытие брешей путем переброски войск по укрытым ходам сообщения, и в то же время способствует их созданию (предоставляя укрытие для распространяющихся по окопам солдатам противника). Конечно, возможна переходная форма между ячеечной формой построения оборонительной позиции и линейной траншейной. Если от каждой ячейки провести короткий ход к общей траншее, то получится вроде удобный гибрид. В некоторых случаях, например при длительном позиционном сидении, когда основная задача, решаемая системой окопов, не выдержать массированную атаку противника, а снизить эффективность аритллерийского обстрела, гибридная форма становится предпочтительной. Но и здесь психологические факторы в большинстве случаев перевешивают и требуют использовать именно линейную траншею. В принципе для войск с высоким моральным уровнем можно рекомендовать использование переходной формы боевой позиции, но здесь очень важно не навредить, пытаясь воевать «по-умному». Нельзя не упомянуть о том, что при господстве вражеской авиации и артиллерии целесообразно оборонительные позиции зарывать под землю, используя подземные галереи для создания наземно-подземной системы обороны. Стороительство подземной галереи по трудозатратам ненамного более емко, чем откапывание окопа в полный профиль. Да, здесь — больше объем вынутого грунта и плюс необходимость его выносить, но это компенсируется возможностью прокладывать галереи по прямой, не устраивая наземные окопы извилистой змейкой. Однако требуется очень тщательная отработка системы оповещения о переходе противника в атаку, чтобы не быть пойманными под землей, а также силового выхода из подземных убежищ, если противнику удалось оседлать оголовки подземных туннелей. Необходима отработка стрельбы артиллерии по своим же позициям и рывка пехоты на поверхность после ее прекращения (переноса). Для ведения огня по воздушным целям используются позиции-колодцы, которые достаточно хорошо защищают от настильного огня наземных средств и уменьшают риск поражения бомбами или ракетами авиации противника. Даже при использовании траншейной системы обороны отдельные стрелковые ячейки используют для оборудования позиций боевого охранения. Такие позиции должны иметь хороший обзор, чтобы просматривались возможные маршруты движения противника. При прочих равных условиях они выносятся на максимальное расстояние действительной огневой поддержки от основной оборонительной позиции. Желательно установить проводную связь с позициями боевого охранения и подготовить скрытые маршруты отхода и выдвижения на позиции боевого охранения. При определении расположения позиций боевого охранения следует учитывать, что они ограничивают огонь основной линии обороны, если не обеспечить своевременный отход с этих позиций. Ночные позиции боевого охранения должны быть ближе к основной оборонительной позиции, чем дневные позиции. Ночью должно выделять больше людей в охранение, чем днем. Следует при этом установить звуковые (свисток), визуальные (фонарик) или огневые (автоматический или одиночный огонь) сигналы. Например, установить, что если огонь открывается автоматический, это означает атаку противника и основные войска занимают оборонительные позиции. Одиночные же выстрелы могут тогда использоваться для прочесывания местности или других целей. Кстати, ломаная змейкой линия окопов — не единственная форма разбития окопов. Теоретически отдельные участки окопов можно разбивать по прямой линии, если на протяжении прямого участка оставлять земляные перегородки, делая вокруг них П- или О-образные обходы. Эти земляные перегородки — траверсы — преграда для огня с фланга, что, собственно, и достигается созданием ломаной змейки. Однако расположение траншеи по прямой во многом облегчает задачу по пристрелке артиллерии противника, поэтому систему прямых окопов с траверсами следует применять осторожно. Известно, что изломы окопов — место, уязвимое для поражения огнем, особенно снайперским, поскольку (при взгляде с фланга) на изломе окопа его бруствер как бы понижается. Если же змейка используется, то следует не делать прямой участок длиннее 20–30 метров, лучше, если он составит около 15 метров. Длины прямых участков не должны быть регулярными. Направление прямого участка не должно быть строго перпендикулярно общему направлению фронта противника, это затруднит ему ведение точного огня артиллерией на одной установке прицела. В то же время линию обороны не стоит делать слишком извилистой, чтобы участки оборонительной позиции не обстреливали друг друга. Еще очень важный аспект в организации оборонительной позиции: ее расположение на возвышенности (холме). Возвышенность, как правило, предоставляет лучший обзор и обстрел. Вести огонь снизу вверх менее удобно, чем сверху вниз. Гранаты можно закинуть дальше, кидая их сверху вниз; после падения на землю они скатываются по склону вниз. Атаковать, поднимаясь в гору, физически тяжело. Находясь наверху, можно подготовить обвалы камней или деревьев. Возвышенность можно использовать как средство усиления оборонительной позиции, но при этом нужно избегать ошибок. У возвышенности (холма) можно выделить: а) склон, направленный к противнику, б) боевой (тактический) гребень, в) топографический (истинный) гребень, г) обратный скат, который прямым наблюдением с земли противнику не виден. Мыслимы разные способы размещения позиций на холме. А) Позицию можно разместить у подошвы (основания) склона, направленного к противнику, тогда это будет обычное расположение, никак не использующее тактические свойства возвышенности. К тому же подносить боеприпасы и выносить раненых по склону, обращенному к противнику, а следовательно, простреливаемому им, через холм небезопасно. Поэтому все же позиции обычно пытаются разместить на холме, для использования тактических свойств имеющейся возвышенности (лучшего обзора и обстрела). Б) Занятие боевого (тактического) гребня. Боевым гребнем называют максимально высокую позицию, с которой видна подошва холма. Она обычно ниже истинного (топографического) гребня из-за выгнутости склона. Расположение на боевом гребне выгодно тем, что не образуется мертвых пространств перед позицией, где может накапливаться пехота противника. Однако расположение на боевом гребне можно использовать к своей выгоде лишь при противнике, не имеющем достаточного количества артиллерии. Дело в том, что боевой (тактический) гребень находится на склоне, обращенном к противнику, что идеально для обстрела его противником — очень легко корректировать огонь, так как все недолеты и перелеты хорошо видны артиллерийскому наблюдателю противника. Поэтому, несмотря на боевое название, боевой (тактический) гребень нужно использовать осторожно. В) Размещение на топографическом гребне, то есть на настоящем гребне холма, также опасно. Хотя корректировать огонь артиллерии по топографическому гребню, наблюдая разрывы, немного труднее из-за того, что перелеты не видны (снаряды перелетают через возвышенность и разрываются на обратном скате), но зато облегчается подготовка огня расчетными способами (например, по карте), так как гребень является хорошим ориентиром. Расположение на топографическом гребне может давать преимущества по сравнению с расположением на переднем скате, если противник не может вести подготовку стрельбы артиллерии расчетным способом, что нередко встречается в конфликтах малой интенсивности. Непоражаемые пространства у подошвы холма при расположении на топографическом гребне ликвидируются путем организации флангового огня. К недостатку топографического гребня обычно относят то, что силуэты голов солдат и оружия видны на фоне неба. Кроме того, при ведении огня ночью атакующие инстинктивно будут целить по вершине холма, по единственному, что они могут хорошо различить в темноте. При подготовке окопа, расположенного на холме, нужно постараться использовать в качестве бруствера и ячейки в нем сам склон. Стрелковая бойница создается не в насыпном бруствере, а за счет углубления в грунте. Ведь на склоне передняя стенка окопа будет ниже, чем задняя и боковая, и это понижение используется в качестве бойницы. При удачном расположении насып?ть землю дополнительно вообще не потребуется. Если это невозможно, то для лучшей маскировки создается достаточно высокий задний бруствер. Но нужно помнить, что задний бруствер нельзя делать слишком высоким. Высокий задний бруствер может служить хорошим ориентиром для корректирования врагом огня. Огонь из подствольных и ручных гранатометов атакующие могут нацелить на задний бруствер, чтобы разрыв гранаты поразил обороняющегося, находящегося в окопе впереди. Кстати, это широко распостраненый прием — стрелять разрывающимися боеприпасами (гранатами, снарядами) не по цели, а по предмету чуть позади нее (камень, дерево, стена, забор, пол) для того, чтобы осколки поразили находящуюся за укрытием цель. Например, артиллерия для самообороны при отсутствии картечных боеприпасов может вести огонь по верхушкам деревьев для поражения атакующей пехоты противника. Нужно отметить, что возможно целенаправленное использование этого приема стрельбы при организации засад и укрытий-ловушек. Для этого на местных предметах-целях или рядом с ними делаются отметки, помогающие стрельбе по целям. Г) Наконец, еще один вариант расположения обороны — обратный скат холма. Возвышенность закрывает от наземного наблюдения неприятеля этот скат (склон). Позицию занимают на боевом гребне обратного ската, то есть на таком максимальном удалении от топографического гребня, чтобы обеспечивался его (топографического гребня) полный прострел. Если же боевой гребень обратного ската слишком близок к топографическому гребню, то лучше располагать позицию ниже него, так как нужна буферная зона между топографическим гребенем и позицией. При прохождении этой зоны противник уничтожается. Позиция на обратном скате в условиях большой войны оптимальна, поскольку холм впереди — естественное препятствие для значительной части огня артиллерии противника и существенно затрудняет пристрелку даже для тех видов артиллерии, которые могут вести огонь через холм. После пересечения гребня противник окажется под губительным огнем обороняющихся. Солдаты и техника противника будут хорошо видны на фоне неба. При пересечении вершины бронетехника подставит самое уязвимое место — свое днище под огонь обороняющихся. Кроме того, после переваливания через гребень передовые солдаты противника оказываются на какое-то время отсеченными от своих и временно в меньшинстве. Имеются разные способы использования обратного ската. Один способ — топографический гребень или отдельные позиции на переднем скате занимаются отдельными малочисленными подразделениями обороняющихся для наблюдения за противником, а основные оборонительные позиции оборудуются на обратном скате. Другой способ — на переднем скате и/или топографическом гребне оборудуется основная оборонительная позиция, которая занимается отдельными подразделениями, цель которых — замедлить атаку противника. На обратном скате оборудуются блиндажи и запасная оборонительная позиция, соединенные с основной оборонительной позицией на переднем скате перекрытыми траншеями. После прекращения артобстрела и перехода противника в атаку находящаяся на обратном скате пехота переходит по траншеям на основную оборонительную позицию и отражает атаку противника. В качестве средства замедления атаки можно использовать оборудованные в инженерном отношении пулеметные огневые точки (ДОТы и ДЗОТы), которые ведут косоприцельный и/или фланкирующий огонь, взаимно поддерживая друг друга, или прикрывают фронтальным огнем возможные маршруты подхода противника. В качестве варианта действий, возможно размещение бронегруппы на переднем склоне, а основной массы пехоты в окопах — на обратном. По мере продвижения противника, не допуская его опасного приближения к себе, бронетехника отходит и занимает места за позициями пехоты. Однако при размещении на обратном склоне нельзя занимать наиболее удобные места, поскольку их скорее всего окажется немного и они будут прочесаны огнем атакующих. Здесь следует остановиться на расположении на так называемой полузакрытой позиции, то есть сразу за топографическим гребнем возвышенности. Полузакрытая позиция сочетает в себе тактические преимущества и недостатки расположения на топографическом гребне и на обратном скате. С одной стороны, позиция непосредственно за гребнем укрывает пехоту от настильного огня противника, но с другой стороны, так же как позиция на топографическом гребне, ее относительно удобно обстреливать из артиллерии. С точки зрения ведения огня обороняющимися, незначительно выдвинувшись вперед с такой позиции, можно подвергнуть противника воздействию настильным огнем на значительных дистанциях перед высотой, но для ведения огня по переднему скату нужно выдвигаться на топографический гребень или даже передний скат, то есть выйти из-за укрытия. Заняв позицию на возвышенности, следует помнить, что цели укорачиваются (изменен угол зрения), а траектория полета пуль спрямляется, и это может вызвать ошибки при стрельбе из автоматического оружия личным составом. Нужно помнить, что все, о чем здесь говорится, нельзя, так сказать, автоматически применять на заросших лесом возвышенностях. Там основной тактический фактор, определяющий возможности ведения огня, — лес (его густота), а не высота места. Поэтому сильно поросшая лесом возвышенность может рассматриваться только как неудобство для противника, стремящегося на ее вершину, но не более. Все, что сказано выше в отношении занятия позиции на обратном скате холма, нельзя автоматически переносить на ведение боев в горах. При ведении горной войны преимущества нахождения выше противника могут быть столь существенными, что может быть целесообразно не только занимать топографический гребень, но и оборудовать многоярусную систему обороны на переднем склоне горы. В случае ведения сдерживающих действий, то есть обороны ряда позиций по принципу «обстрелял противника — отошел на следующую позицию, не ввязываясь глубоко в бой», главным критерием выбора позиции является наличие путей отхода с нее и наличие широких секторов обстрела. Наиболее выгодной является при этом полузакрытая позиция, как сочетающая в себе некоторую защиту от огня противника с наличием широких секторов обстрела. При такой обороне полузакрытая позиция выгоднее позиции на обратном скате, поскольку отход с последней осуществляется после того, как противник перевалил через гребень высоты, под его огнем. Отход с полузакрытой позиции происходит задолго до того, как противник подойдет к гребню возвышенности и сможет открыть огонь по отходящим, отход при этом скрывается от противника возвышенностью. Использование приданных боевых машин пехоты и иной бронетехники. Нужно помнить, что расположение их и окопавшейся пехоты на одной позиции — не единственно возможное тактическое решение. Можно создать отдельную бронегруппу, которой могут быть выделены как один и тот же со спешенной пехотой, так и совершенно другой сектор обстрела, а сама бронегруппа может находиться на другой позиции. В процессе боя бронегруппа может маневрировать. При зарывании техники в землю можно использовать метод «закапывания ПО башню», согласно которой окоп закрывает только корпус бронированной машины или танка, а башня остается над поверхностью земли, или метод «закапывания C башней». В последнем случае под технику готовится глубокий котлован, который скрывает ее всю, либо одно-два укрытия, полностью, «с головой», закрывающие технику. Так можно закрыть технику за обратными скатами высот, за лесом, в лощинах и т.п. Для ведения огня готовятся выезды (желательно не менее двух) из котлована или укрытия (при необходимости — с «дорожной» разметкой) и окоп(ы) для стрельбы, который(ые), как и в первом случае, закрывают лишь корпус. При приближении противника бронемашина выезжает из котлована или из-за укрытия в окоп и открывает огонь. Это позволяет держать технику вне обстрела противотанковых средств противника до тех пор, пока она не потребуется для ведения огня. А недостатком здесь является большее время реакции на открытие огня (машину нужно еще завести и вывести из котлована на позицию, откуда она может вести огонь). Существует подход к ведению обороны, когда бронетехника находится за укрытием, но для нее заранее оборудованы 2–3 огневые позиции и проложены и промаркированы подъезды к ним. По указанию внешнего наводчика, действующего отдельно от бронеобъекта, который заранее сообщает данные о цели, танк или БМП/БТР выезжают на несколько секунд для производства выстрела/очереди на указанную позицию, и сразу же бронетехника сдает назад, уезжая в укрытие. При наличии времени можно изготовить фанерные макеты бронетехники и установить их на позиции, с которых реально можно вести огонь. После поражения макета противником на его место ставится другой макет, изображающий сожженную бронемашину (первый фанерный макет от взрыва разлетается). А при подходе противника позиция занимается уже настоящей техникой. Этот прием создает у противника ошибочное представление о степени подавленности обороны. При размещении позиций для техники нужно помнить, что газы, вырывающиеся из дула орудия (особенно танка), способны оглушить или даже убить пехотинца, находящегося впереди бронированной машины. Опасная зона — в зависимости от типа орудия. Она может простираться под углом 45 градусов от линии выстрела в каждую сторону на расстояние от 30 метров (для пушек БМП) до 100 метров (для танковых пушек). При стрельбе из пушек, если электрика и электроника бронетехники полностью задействована, нужно включать двигатель для подзарядки аккумуляторов, иначе они быстро разрядятся. Для использования флангового огня в обороне нужно знать его достоинства и недостатки. Вообще-то, как было показано в подразделе о фронтальной атаке, фланговый огонь намного эффективнее фронтального. Атакующему намного удобнее стрелять вперед, чем вбок, да еще под большим углом к направлению атаки. Поэтому обороняющийся стрелок, который, находясь за бруствером, ведет огонь вбок, находится в намного более выгодном и почти безопасном положении. Ячейки или бойницы в траншее можно заранее так расположить, что корпус обороняющего будет развернут в сторону одного из флангов, то есть удобно для ведения огня вбок. Если расположить попарно стрелков — один стреляет вправо, один влево, — то перед передней позицией создается многослойная завеса флангового огня. Имеются рекомендации подготавливать позиции таким образом, чтобы на дальних подступах обороняющийся вел огонь прямо, а при усилении огня противника заходил за бруствер и начинал вести фланговый. Конечно, требуется большая слаженность действий, чтобы при переходе от фронтального огня к фланговому не возникали необстреливаемые пространства. Однако у такой организации позиций имеются отрицательные моменты. Во-первых, вступает в силу психологический и моральный фактор. Человек стремится защищать себя от непосредственной опасности. Такой опасностью для обороняющегося солдата является противник, атакующий именно его позицию. Поэтому требуется большая выдержка, чтобы стрелять во фланг, зная, что прямо на тебя наступает враг и что его остановить может только огонь другого солдата. Кроме того, в состоянии боевого стресса происходит отток крови от мозга к мышцам и человек теряет способность мыслить быстро и ясно. О необходимости перейти от фронтального к фланговому огню человек может просто не подумать. Во-вторых, стрельба ведется по более удаленному противнику, чем при фронтальной стрельбе, что делает завесу флангового огня эффективной только на ближней дистанции (до 100 метров от обороняемых окопов). К тому же цель постоянно смещается вбок относительно стрелка, что затрудняет прицеливание, заставляя стрелять с упреждением. Отметим также, что при взгляде с фланга человек становится меньшей по ширине целью, чем при фронтальном взгляде. Поэтому часто поступают следующим образом. Основная масса обороняющихся стреляет вперед от себя. А для ведения флангового огня выделяются отдельные группы солдат, как правило пулеметчики, позиции которых подготавливаются таким образом, чтобы они не могли видеть, кто непосредственно атакует их позицию. Им назначается сектор обстрела — только во фланг. От командира требуется большая выдержка, чтобы в напряженный момент боя от пулеметчика, стреляющего во фланг, не потребовать ведения огня по противнику, непосредственно атакующему позицию. Конечно, подходы к позиции, используемой исключительно для флангового обстрела, должны защищаться другими солдатами подразделения либо должны простреливаться фланговым огнем с других позиций. Фланкирующие позиции можно располагать в глубине своей обороны. Фланкирующие позиции часто являются позициями для ведения кинжального огня. То есть огня, открываемого при подходе противника близко к обороняемой траншее. Все остальное время такие позиции «молчат» — для эффекта внезапности в напряженный момент боя. Пока позиция «молчит», она практически не может быть обнаружена. Значение фланкирующих позиций велико. При надлежащей организации взаимного фланкирования они могут служить основой обороны. Учитывая преимущество фланкирующего огня, именно таким огнем стараются обеспечить проволочные и иные заграждения. Однако расположение фланкирующих позиций у основания линии заграждений выдает их местонахождение противнику. Поэтому нужно организовывать дополнительные линии заграждений, «размывающие» четкие линии основных заграждений. Отметим, что с фланкирующих позиций должно иметь возможность простреливать отдельные участки собственных окопов на случай захвата их противником. Для определения момента открытия огня по атакующим нужно принимать в расчет прежде всего возможность пополнения боекомплекта. Высокая эффективность огня из стрелкового оружия достигается на гораздо меньших дистанциях, чем указано в его технических описаниях. Поэтому открывать огонь по врагу с дистанции максимальной дальности эффективного огня оружия можно лишь при большом запасе боеприпасов либо при возможности беспрепятственно его пополнять. Иначе существует опасность попасть в ситуацию боя «на изъятие боекомплекта». Если же с пополнением боекомплекта все в порядке, то огонь можно открывать с дистанции максимальной дальности эффективного огня своего оружия. Желательно вести сосредоточенный огонь по принципу «кучей на одного». Если есть время перед боем, следует определять участки сосредоточенного огня, согласовывать команды на его открытие по этим участкам, что упростит целеуказание в ходе боя. Заметим, что для повышения эффективности сосредоточенного огня целесообразно, чтобы солдаты не стреляли все время в одну точку, а смещали огонь вправо-влево. «Кучей на одного» — не значит обязательно в одну точку. Однако нужно помнить о возможности ложных переносов огня или ложного прекращения огня вражеской артиллерией. При артподготовке атаки пехота обороняющегося находится либо в блиндажах, щелях, либо в подбрустверных нишах. Но с переносом артогня вглубь обороняемой позиции или с его прекращением пехотинцы обычно занимают свои позиции. В этот момент атакующий может опять обрушить свой огонь. Иногда для обмана имитируется пехотная атака, чтобы заставить выйти пехоту противника из укрытий. И все для того, чтобы повторно обрушить артогонь на нее. Поэтому при наличии у противника возможностей для переносов артогня, обороняющейся пехоте следует занимать свои позиции только при подходе пехоты противника так близко к обороняемой позиции, чтобы артиллерия противника не могла возобновить огонь, боясь поразить свою же пехоту (100–150 метров). Слишком рано открытый огонь может привести к демаскировке своих позиций, а не к уничтожению противника. 3.2.1. Разное В современных условиях пехотные подразделения практически не в силах противостоять скоординированной атаке механизированных сил, поддерженной артиллерией и авиацией, на открытой местности. Поэтому места для окопов часто выбирают на неудобьях — в лесах, в заболоченной местности, местности, перечерченной оврагами, и т.п. Так образуются очаги сопротивления, промежутки между которыми простреливаются, для уничтожения которых наступающие вынуждены вводить в бой свою пехоту, а не обходиться воздействием на обороняющихся из тяжелого оружия. Очень важно понимать, что если у противника будет возможность, бой на пехотный уровень просто не перейдет. Расстреляют издалека. Поэтому строить оборону нужно от основного оружия, которое будет применться против пехоты, а не рассчитывать только на противопехотный бой. Огонь целесообразно открывать по замыкающему в пешей группе противнику с последующим переносом огня по идущим впереди. Так противник может не сразу обнаружить, что попал под прицельный огонь. Огонь по разведывательным и другим небольшим группам противника следует открывать с запасных позиций, чтобы враг не смог определить местонахождение основных оборонительных позиций. В случае сближения атакующего противника с обороняемой позицией перекатами, огонь следует открывать по тому, кто стреляет, не соблазняясь перебегающим солдатом противника, поскольку именно стреляющий представляет б?льшую опасность. Обязательно нужно помнить о том, что необходимо сменять прицел по мере приближения противника к своим позициям. Очень часто обороняющиеся забывают это делать, и огонь их становится неэффективным, пули летят поверх голов. Необходимо отрепетировать, как каждый солдат должен занимать свое место, чтобы в хаосе боя, при неожиданной атаке, ночью и т.п. каждый знал, куда бежать. Чтобы облегчить отдачу указаний и передачу донесений, стрелковые позиции желательно нумеровать или обозначать другим образом, например присваивая имена собственные, также — и ходы сообщения. Перед контратакой огонь нужно довести до наивысшего напряжения, чтобы хоть на некоторое время подавить огневые средства атакующих, дав возможность солдатам выскочить из окопа (в этот момент интенсивность огня обороняющихся сильно падает, так как солдаты не стреляют, а передвигаются). Рекомедуется также оставлять отдельные, заранее определенные огневые средства на позициях для огневой поддержки контратаки. Контратака проводится по общему сигналу, одновременно. Для осуществления контратаки при устройстве окопа следует планировать выходы из него в сторону противника. Если контратака удается, то преследовать его не стоит, лучше вернуться на свои позиции и поражать врага на дальних дистанциях. Если целью контратаки является выбивание противника из уже занятого им участка траншей, то она может производиться по системе траншей, не вылезая из них. В основном такая контратака сводится к очистке окопов гранатами. Следует научиться различать по звуку, какой вид оружия стреляет и какой звук издает снаряд. Это поможет оценить время до попадания снаряда и выбрать порядок действий — падать на землю там, где стоишь, или добежать до ближайшего укрытия. Удобный тактический прием — отсечение передовых отрядов атакующих дымовой завесой. При этом обороняющиеся могут сосредоточить огонь по этим отрядам, не боясь ответного огня других подразделений противника, поскольку они будут ослеплены, кроме того, дым служит фоном, на котором противника хорошо видно. Позиции рекомендуется оборудовать с расчетом на круговую оборону, однако это не означает, что всех солдат нужно заблаговременно равномерно распределять по периметру круговой обороны. Только при атаке с фланга или с тыла следует осуществлять их переброску с основного обороняемого направления, иначе большая часть солдат не будет участвовать в отражении основной атаки противника. Не следует переоценивать устойчивость круговой обороны. Солдат, занимающий круговую оборону, может быть обстрелен с двух сторон, в том числе сбоку. Как правило, такое сочетания огня люди не выдерживают и отходят. При подготовке позиции следует заранее наметить рубеж, по достижении которого противником следует произвести залповое метание гранат. Он должен располагаться с упреждением, на удалении около 20 метров от средней дальности броска гранаты, с учетом ее прокатывания после падения, а также с учетом непрекращающегося движения противника. Взрывы гранат перед наступающим противником могут заставить его залечь и остановить атаку. Ночью стреляющий склонен вести огонь выше цели. Это объясняется рядом факторов. Ночью нижний край цели сливается с поверхностью земли, а поэтому середина цели в глазах стреляющего смещается вверх. Если днем стрелок зачастую целится по ступням противника (так называемая стрельба «по каблукам» на неизменной установке прицела с целью уменьшить влияние ошибки в определении дальности до противника на результат стрельбы), то ночью ему приходится целиться по мысленному центру цели, который зачастую оказывается выше, чем ее реальный центр. Аналогичный эффект возникает и днем при высокой траве — солдаты забывают мысленно достроить низ цели, укрытый от прямого взгляда травой, а если и пытаются достраивать, то ошибочно помещают воображаемые ступни цели на уровень верхушек травяных стеблей, а не на реальный уровень грунта. Когда стрельба ведется с помощью трассирующих пуль, восприятие траектории обычных, не трассирующих пуль отличается от действительной траектории последних. Трассирующие пули во время полета выгорают и теряют массу, поэтому они летят меньше и падают на землю ближе, чем обычные пули. Соответственно, основной сноп траекторий обычных пуль проходит выше видимых следов от трассирующих пуль. Из-за этих факторов ночью стрелок выбирает точку прицеливания на цели выше, чем обычно, днем, нередко забывая, а зачастую и не зная, что при этом следует вносить соответствующие поправки. Как результат — стрельба поверх голов противника. Против бесполезной стрельбы в воздух ночью в бойницы окопов ставятся П-образные ограничители, сооружаемые из подручных предметов, например веток. Одновременно на ствол оружия можно наклеивать белые полоски — так легче определять пространственное положение ствола ночью. Можно использовать мини-треноги — три веточки, связанные между собой посередине, небольшие мешочки с песком или свернутую одежду — в качестве подставок для стрельбы. Подставки можно делать и под приклад, тогда оружие фиксируется полностью, что удобно для ночной стрельбы по целям, заранее пристрелянным днем. Заметим, что стрельба ниже цели, «по каблукам», вообще предпочтительная, даже днем. Недолет из автомата «лучше» перелета. Дело в том, что при недолетах противник видит фонтанчики от пуль и понимает, что по нему пристреливаются. Это психологически давит больше, чем простое осознание факта стрельбы в общем направлении его позиции. К тому же большинство людей падает с началом стрельбы на землю. Рикошеты, которые будут получаться при недолете, убивают также, как и прямые попадания. Удобно вести стрельбу на рикошетах с целью поражения противника, укрывшегося за автомобилем или бронетранспортером, через дорожный просвет под днищем машины. Единственное замечание: пули после удара о землю из-за своего вращения летят не прямо, а под некоторым углом к плоскости выстрела, поэтому при стрельбе на рикошетах траектория пуль менее предсказуема. Конечно, огонь по цели намного лучше недолета. При стрельбе автоматическим огнем на удаленное расстояние дальность до цели и прицел считаются правильно определенными, если часть пуль падает впереди цели, а большая часть позади нее. Это означает, что средняя траектория пуль в центр эллипса рассеивания проходит через фигуру приближающегося противника. При стрельбе по точечной цели (например, солдат в окопе) количество фонтанчиков от пуль впереди и позади цели должно быть примерно одинаковым. Если затруднено определение места падения пуль в районе цели, то выбирают хорошо наблюдаемый объект в районе цели (репер), по нему пристреливаются, а затем производят перенос огня с учетом определенной дальности и установки прицела. Заметим, что уточнение установок для стрельбы при помощи обстрела репера очень широко применяется в артиллерии. Поэтому если артиллерия противника стреляет в одну точку, где вроде ничего нет, то все равно нужно укрыться — вскоре, уточнив такой пристрелкой установки для стрельбы, огонь будет перенесен непосредственно на позиции обороняющихся. 3.2.2. Некоторые тонкости инженерного оборудования позиций Траншея не обязательно должна быть в полный профиль, то есть закрывать человека с головой, можно использовать неглубокие траншеи для переползания. Особенно нужно об этом помнить при устройстве позиций на твердом грунте. Даже в горах из камней можно сложить неглубокую траншею для переползания. Такие траншеи удобно устраивать к выносным огневым точкам и наблюдательным пунктам от основной позиции, когда отрывка более глубокого окопа нецелесообразна. Бруствер у окопа и траншеи тоже может быть разным. Выше упоминалась тактика ведения огня вбок, когда солдат находится за бруствером. То есть солдат может находиться не посредине бойницы, а сбоку от нее. Говорилось об использовании заднего бруствера, чтобы снизить заметность солдат и вооружения на холме. Насыпать задний бруствер следует и при устройстве окопа на ровной местности. Задний бруствер особенно необходим позади бойниц в переднем бруствере окопа для лучшей маскировки позиций. Следует отметить, что бруствера может вообще не быть, если тактически целесообразно скрыть окоп от наблюдения, а соответственно затруднить его обнаружение и корректировку огня по нему. Нужно помнить, что бруствер не выдерживает огня крупнокалиберных пулеметов и автоматических пушек БМП/БТР — он простреливается насквозь. В этом случае выкапываемый грунт уносят в мешках, а не высыпают рядом с позицией в виде бруствера, а окопы роются максимально узкими — от 50 сантиметров в ширину, но глубокими. Дзоты как притягивающие огонь противника могут не строится, а заменяться пулеметными площадками и бетонированными колодцами с круговым обстрелом. Бетонированные колодцы устраивают, в частности, из секций канализационных труб. Для защиты от поражения сверху устраивают люки. Такой окоп устойчив к артиллерийскому обстрелу и уничтожается практически только при прямом попадании. Бойницы в бруствере, если он все же есть, желательно скрывать, так как они будут притягивать огонь противника. Например, используется занавеска из клочка материи, окрашенной под цвет местности, или белая марля зимой. Такая занавеска особенно удобна для снайперов, от движения воздуха после выстрела открытая занавеска падает, скрывая выстрел и стрелявшего. Можно «высадить» редкий куст впереди бойницы, можно заложить бойницу досками, оставив узкие щели, обложить доски дерниной и вести огонь в щели между досками. Можно полностью сохранить высокую траву перед бойницей и лишь при атаке противника наложить поверх нее доску, которая образует своего рода коридор для стрельбы. Сектора обстрела нужно расчищать как можно незаметнее, чтобы нельзя было определить расположение позиции. Например, в лесу вырубки деревьев следует применять ограниченно, лучше расчищать только подлесок и удалять только нижние ветви деревьев на высоте половины человеческого роста. Траву в секторе обстрела следует сильно прореживать, но не удалять полностью, иначе противнику будет легко обнаружить позицию. Возможно полное отсутствие переднего бруствера при наличии заднего. В этом случае обороняющийся может открыть огонь с любого места траншеи, а не только из бойницы. Вокруг огневых точек можно посадить зелень наложением готового дерна. Дно окопа следует устилать хворостом, матами либо обычными матрацами — для удобства передвижения по окопу после дождей. Надо обеспечить дренаж окопов (слив из них воды). В окопе следует подготовить углубления, лучше щели, в 30–40 сантиметров, куда можно откидывать упавшие в окоп гранаты врага. Например, улавливатель гранат может представлять собой маленькую канавку вдоль одной или двух крутостей окопа. Та же канавка будет служить сборником воды в дождливую погоду. Кстати, дно окопа должно быть под небольшим углом, чтобы и гранаты, и вода скатывались в предназначенные для них канавки. Действия при попадании гранат противника в окоп нужно отработать до автоматизма. Лучше в такой ситуации скрыться за изгибом окопа, а если это невозможно — то нужно закатить гранату в улавливатель, если и это невозможно — то хотя бы упасть. Подбрустверные ниши делаются на двух человек, поскольку откопать третьего человека из обрушенной огнем ниши можно не успеть. Третий просто задохнется. Солдатам рекомендуется располагаться в подбрустверной нише ступнями наружу, чтобы можно было при ее обрушении вытащить человека из-под завала за ноги. Устройство козырьков над окопами существенно снижает потери от осколков артиллерийских снарядов и бомб. Чем ?же окоп, тем меньше вероятность попадания в него снаряда или мины, но тем труднее в нем разойтись. Приходится устраивать расширения. Копать траншею между одиночными окопами вручную следует к соседу справа, если больше заботиться о переднем бруствере, и влево — если о заднем (например, на склоне), так как солдату-правше удобнее бросать вынимаемый грунт влево. При оборудовании позиций обязательно оборудование ниш для боеприпасов, поскольку иначе они будут мешать передвижению по окопу. Учитывая необходимость смены позиций, на одного солдата делается несколько бойниц для ведения огня. Если это по каким-либо причинам невозможно, солдатам следует вести огонь вразнобой, чтобы затруднить противнику засечку места, с которого ведется огонь. Блиндажи, убежища, щели делаются под передним бруствером с тем расчетом, что дверь будет расположена по передней стенке окопа и прямое попадание снаряда во вход сооружения исключается. Крышу над блиндажами следует делать как можно толще, в несколько слоев, используя слой камней, чтобы ее не пробивали снаряды. Сверху можно набрасывать слой кирпичей или черепицы, что вызовет срабатывание взрывателей снарядов сразу на их поверхности, правда, это может демаскировать укрытие. Позиции оборудуются не только путем врывания в землю. В горах они устраиваются из камней, желательно помещенных в мешки или ящики (чтобы меньше рикошетили пули и меньше разлетались осколки самих камней, образующих преграду). По возможности каменные укрытия засыпают землей или песком слоем 15–20 сантиметров. Желательно камни брать со скрытых мест или с противоположной стороны обороняемого склона. Следы от вынутых камней хорошо видны. На болоте, где любой окоп тут же зальет водой, их оборудуют из стволов деревьев и земли, создавая своего рода вал (впрочем, возможно устройство отдельных позиций из заглубленных бочек). Зимой позиция может быть сделана из снега. Снег, особенно поливаемый водой, также останавливает пули. Для придания естественного вида позиции после поливания ее водой можно посыпать сверху снег через сито, что создаст впечатление естественно выпавшего снега. Очень эффективно зимой использование обычного песка, который обливается водой и, замерзая, превращается в подобие бетона. Устройство густых минных полей и рядов колючей проволоки перед позицией малоэффективно, противник перед атакой либо проделывает проходы вручную, либо разминирует взрывным способом во время артобстрела. Мины-растяжки растаскиваются «кошками». Сплошное минное поле перед позицией может больше навредить, создавая ложное чувство безопасности. Редко разбросанные мины перед позицией вполне выполнят функцию психологического давления на противника, так же как и сплошное минное поле. Подобное можно сказать и о противотанковых рвах. Помимо того, что ров выдает противнику начертание переднего края, он становится хорошей промежуточной позицией для пехоты противника, а главное, он сравнительно легко преодолевается. Стенки рва подрываются или в ров бульдозерным оборудованием заталкивают фашины. В условиях большой войны сплошные минные поля и ряды колючей проволоки, как, впрочем, и противотанковые рвы, целесообразнее располагать непосредственно за оборонительной позицией, а не впереди ее. При таком расположении они препятствуют прорыву противника вглубь и помогут локализовать участок прорыва. В окопах рекомендуется обозначать направления движения, а также иметь свои «дорожные знаки». Они очень помогают, когда позицию нужно занять быстро, как правило при начавшейся атаке противника. Они — средство против путаницы в напряженные моменты боя. В любом случае занятие позиции должно быть отрепетированно. Очень полезно составлять карточки ведения огня, которые помогают отсечь второстепенную информацию и выделить то, что тактически важно, а также облегчают замену одних солдат на других. При обустройстве оборонительной позиции вне соприкосновения с противником, следует промерить шагами или даже рулеткой расстояния от оборонительной позиции до местных предметов, чтобы в ходе боя точно определять, какой прицел следует использовать для ведения огня по противнику. Нужно очень хорошо понимать, что у любой позиции имеются поля невидимости и непростреливаемые пространства. Они — уязвимые места для обороны. Целесообразно составить схему полей невидимости и непростреливаемых пространств и постараться «закрыть» их огнем с соседних позиций или навесным огнем. При наличии времени стоит посмотреть, как выглядит позиция с точки зрения противника, или даже попробовать ее условно атаковать, пытаясь понять, какие действия может предпринять враг. Окопы следует приспосабливать к внутренней обороне с тем, чтобы можно было остановить распространение по ним противника и локализовать участок прорыва. Конечно, изложенное выше не является заменой изложенному в наставлениях по инженерному оборудованию позиций, но иллюстрирует тактическое значение приемов, используемых при их оборудовании. 3.3. Фланговая атака позиций противника Идет поиск противника. Противник открывает огонь по прочесывающему местность подразделению. Солдаты броском в сторону залегли (желательно не на ровном месте, а за ближайшим укрытием) и открыли огонь по врагу. Залегать лучше в стороне от своего первоначального местонахождения, так как противник хорошо представляет, где оно было, и может прицельно выстрелить несколько раз в это место. Чтобы открыть огонь по противнику, сначала его нужно еще обнаружить. Это не всегда просто. Дело в том, что в траве, в лесу даже плохо замаскированного противника трудно увидеть. Особенно после того, как сам заляжешь. Та же местность, которая прячет от огня и наблюдения, мешает увидеть противника. Его местонахождение можно определить лишь по пульсирующим струйкам дыма, по качанию ветвей и другим косвенным признакам. О количественном составе и о вооружении противника можно судить по звукам стреляющего оружия противника. Каждый вид оружия издает характерный звук. Но и здесь есть вероятность ошибиться. Наличие эха «увеличивает» количество солдат противника. Иногда кажется, что стреляют со всех сторон, хотя огонь может вестись всего из одной точки. Есть опасность принять крупное подразделение с высокой дисциплиной огня за небольшое. И наоборот, мелкое подразделение, используя кочующие пулеметы, может создать видимость большого. Причем дело не в количестве вражеских солдат, а в том, чтобы определить возможность подавления противника огнем. Для определения расстояния до противника подходит способ засечения времени между звуком выстрела и свистом пули над головой. Скорость звука приблизительно 333 метра в секунду, скорость пули в два-три раза больше. Пуля летит быстро; если солдат слышит свист пули над головой, то значит, она уже пролетела мимо. При расстоянии в 300 метрах от противника свист пули опередит звук выстрела примерно на полсекунды. Расстояние до пулемета противника можно определить, замерив в секундах время между вспышкой и звуком выстрела, умножив эту цифру на среднюю скорость звука — 333 метра в секунду. Однако эти способы не очень точны, поскольку скорость звука изменяется на десятки метров в секунду в зависимости от погоды. Если противника не видно, то для выявления его позиций используют методы провоцирования на огонь. Совершают перебежки, бросают предметы либо открывается огонь в надежде на ответный. Например, хорошо провоцирует противника на огонь увеличение интенсивности своего огня с последующей его резкой остановкой. При этом противник по инерции продолжает вести огонь, по которому его позиции можно засечь. Без определения позиций врага нельзя рассчитывать на его эффективное подавление, поскольку малоприцельным огнем сделать это практически нереально. Причем нужно учитывать, что противник тоже периодически должен перемещаться, чтобы не позволить по себе пристреляться. Установить, где находится враг, настолько важно, что имеются рекомендации отрабатывать следующую последовательность действий при внезапной атаке противника: сначала в сторону противника производятся два выстрела или очередь, а уже потом солдаты должны залегать. Считается, что это заставит солдат, прежде чем упасть, обратить внимание, а откуда по ним ведется огонь. При этом первый выстрел является «инстинктивным», то есть делается в общем направлении на противника и как можно быстрее. Цель первого выстрела — спугнуть противника, заставить его дернуться, смазать прицельность его стрельбы. А второй выстрел — это уже выстрел с прицеливанием в расчете на поражение противника. Одновременно с обнаружением позиций противника идет организация порядков подразделения, а проще — установление, кто где находится. После завершения организации и определения позиций противника его огонь нужно подавить. Важно, что для достижения эффекта подавления, чтобы загнать противника под бруствер, нужно вести огонь высокой интенсивности, а вот для поддержания подавления можно снизить темп ведения огня. Например, в самом начале ведется огонь из расчета 20 выстрелов в минуту (1 выстрел в 3 секунды), потом он снижается до 10 выстрелов в минуту (1 выстрел в 6 секунд), потом до 5 выстрелов в минуту (1 выстрел в 12 секунд) или, при использовании автоматического огня, сначала вести автоматический огонь очередями по 5–7 пуль, потом по 2–3 пули, а потом переходить на одиночный огонь. Если подавить противника удается, то можно приступить к выполнению флангового удара. Некоторая группа солдат выделяется и направляется в обход позиций противника. Здесь очень может пригодиться двухэшелонное построение по принципу «первый эшелон слабее, второй сильнее». Первый эшелон примет на себя первый удар, понесет потери, но второй эшелон будет полностью боеспособным и готовым для действий в качестве мобильной группы, совершающий обход или охват противника. «Туннельный эффект» страха заставляет противника сосредоточить свое внимание и огонь не на обходящей, «мобильной» группе, а на группе, ведущей по нему огонь, — «огневой группе/группе поддержки». Это помогает первой сближаться с противником, оставаясь незамеченной. Отметим, что стрельба сама по себе имеет некоторый «туннельный эффект». Пока ведется огонь по одному солдату противника, другие выпадают из поля зрения стреляющего. Этим можно пользоваться и совершать перемещения, пока противник занят другой целью. Однако если он прекратит огонь, то это может означать, что он не просто перезаряжается, а выискивает другую цель и, следовательно, перемещаться нужно осторожнее. И еще одно соображение. В бою командир подразделения должен прежде всего руководить боем, реагируя на складывающуюся обстановку, а не стрелять. Стреляющий сосредоточивает свое внимание на своей цели и забывает обо всем, что вокруг. Командиру не следует даже брать оружие, существенное для выполнения задач подразделения, такое, как пулеметы, снайперские винтовки и подствольные гранатометы, чтобы не иметь соблазна поучаствовать в перестрелке. Командир должен выбирать цели и сосредоточивать огонь подразделения по ним в зависимости от их важности, выбирать направление и порядок перемещения и следить за общей обстановкой. Однако это правило зачастую нарушаетя. Командир для поднятия собственного престижа берет себе какое-нибудь «статусное» оружие. В результате в бою вместо командира появляется стрелок. Такое переключение внимания командиром с «туннельным эффектом» как нельзя лучше способствует тактике фланговых атак. Это помогает мобильной группе атакующих обойти противника сбоку или зайти ему в тыл. Для обеспечения окончательного сближения мобильной группы с позициями противника, по установленному сигналу, группа поддержки усиливает огонь. Затем мобильная группа огнем с фланга уничтожает позиции противника. Если огнем уничтожить не получается, то мобильная группа осуществляет атаку в обычном порядке. Во время атаки мобильной группы группа поддержки прочесывает огнем местность перед своими солдатами из мобильной группы. Движение мобильной группы по позициям противника сочетается с одновременным перемещением огня группой поддержки. После полной очистки позиций нужно не забыть перейти к обороне и восстановить организацию. В принципе то же могут выполнить две маневренные группы, атакующие с разных сторон, но организовать атаку с обоих флангов непросто, и имеется риск открыть огонь друг по другу. Фланговая атака с обоих флангов применима при боевых действиях в лесу, когда дистанции, на которых ведется огонь, сильно сокращены и риск поражения им своих же солдат снижается. Приведем пример разумного использования атаки с обоих флангов. Когда в лесу колонна солдат сталкивается с группой противника «головой» колонны, то есть в бой вступают первые по ходу движения солдаты колонны, колонна может развернуться в обе стороны таким образом, что фланги загибаются полукругом, а в результате — местонахождение противника оказывается окруженным. Вкратце порядок действий при контакте с противником следующий. 1. Упасть за укрытие. 2. Восстановить связь между солдатами, определить позиции противника и подавить их огнем (действия — одновременны). 3. Выделить отдельную «мобильную» группу и послать в обход. 4. При подходе группы к флангу противника группа поддержки усиливает огонь. 5. Атаковать мобильной группой, при этом атака сопровождается смещением огня группой поддержки. 6. Перейти к обороне: закрепиться и восстановить организацию. Эти действия можно рассматривать и отрабатывать в качестве стандартных. Отметим, что у фланговой атаки возможны варианты. Во-первых, разнесенные в пространстве огневая и маневренная группы могут располагаться под углом примерно 45 градусов к линии окопов противника, так, что маневренная группа атакует наискосок, а не строго во фланг, пытаясь выйти на край оборонительной позиции (косая атака). При этом между направлением стрельбы огневой группы и направлением движения маневренной сохраняется угол примерно 90 градусов. Подвариантом этого способа является действие спешенных бойцов с одного направления, а бронегруппы без десанта — с другой. Другой вариант — когда сначала во фланг противника выводится огневая группа, а под ее прикрытием осуществляется фронтальная атака маневренной группой. Этот вариант чуть менее эффективен, чем фланговая атака, при сковывании противника с фронта, так как удар во фланг выключает значительное количество огневых средств обороняющихся из ведения огня по маневренной группе, атакующей их позицию. В рассматриваемом варианте этого не происходит. Да и огневой группе сначала приходится тащить на себе тяжелое пехотное вооружение, что снижает эффективность ее огня. Все же удобнее в маневренную группу выделять относительно легко вооруженных солдат. Но при некоторых условиях фронтальная атака при сковывании противника с фланга вполне может применятся. 3.4. Уничтожение долговременной огневой точки противника (ДОТа) Обнаружить ДОТ — не простая задача, ДОТ, как правило, хорошо маскируется. ДОТ выглядит как простой холмик на местности. ДОТ обкладывается дерном, а при заблаговременной подготовке позиций на нем может находится не только трава, но и кустарник, и даже деревья. Амбразура ДОТа, как правило, закрыта за исключением периодов ведения огня. Наблюдение ведется либо с помощью специальных перископов, либо просто с другой позиции. Пулеметный расчет ДОТа может вести огонь «вслепую», получая указания со стороны, поскольку при устройстве ДОТов заранее пристреливаются все ориентиры и рубежи. Заслонка может хорошо скрывать амбразуру. Нередко заслонка представляет собой массивную бетонную плиту, поднимающуюся и опускающуюся при помощи домкратов. С внешней стороны амбразура может быть прикрыта широкоячеистой маскировочной сеткой, через которую ведется огонь. К тому же может использоваться и вторая, более густая, внутренняя маскировочная сетка, которую убирают пред открытием огня. Наружная сеть неподвижна; крепится своим верхним краем к колышкам, забитым в обсыпку, а нижним — к колышкам, забитым в землю. Внутренняя сеть подвижна, так как она прикреплена своим верхним краем к откидному щиту амбразуры, а нижним — к тем же колышкам, что и наружная сеть. При ведении огня одновременно с отброшенным щитом амбразуры падает и внутренняя сеть. Надо учитывать, что огонь ведется из глубины помещения, поэтому вспышек выстрелов и пульсирующих струек дыма почти никому не видно. Только тот, кто смотрит вглубь амбразуры, может что-то увидеть. Небольшое смещение вбок — вспышки и дым становятся невидимыми. Точек, с которых можно их увидеть, очень мало, и они, как правило, известны гарнизону ДОТа и хорошо пристреляны. Облачко поднимаемой пороховыми газами пыли также отсутствует. Звук приглушен, и непонятен его источник. ДОТы нередко предназначены исключительно для ведения флангового огня и развернуты к фронту под углом, приближающимся к 90 градусам. В этом случае параллельно направлению огня в сторону противника насыпается вал, который не позволяет вести обстрел амбразуры с фронта. Выявить систему ДОТа противника удается по косвенным признакам: по тропинкам, ведущим к ним, по движению солдат, по струйкам дыма из вентиляционных труб, по наличию часовых. Ночью и в сумерках облегчается обнаружение амбразур — по вспышкам от выстрелов. Если ДОТ молчит, то нужно пробовать вызвать огонь так же, как провоцируют огонь снайпера, — использованием кукол. Если вспышки обнаружены ночью, то направление на них провешивается небольшими белыми колышками (спичками). Два колышка вгоняются в землю так, чтобы поверх кончиков обоих колышков взгляд упирался бы под вспышку. Днем с помощью колышков в том же направлении осматривают местность. При краткосрочности вспышек следует хотя бы приблизительно «привязать» вспышку к любому ориентиру — звезде или видному на фоне неба дереву. Кстати, провешивание колышками можно применять также для организации ведения огня ночью — засветло провешиваются направления на вероятные участки ведения огня, а ночью при их помощи осуществляется наводка. На том же принципе строится ночное обозначение направления движения (атаки). Два костра или иные источники света располагают друг за другом в направлении движения. Если группа при движении отклоняется от основного направления движения, то источники света при взгляде назад начинают как бы расходиться один от другого. Если же группа придерживается правильного направления движения, то источники света сливаются в один. Обозначить направление движения можно также, зафиксировав автомат в одном положении и стреляя трассирующими пулями, нацелившись чуть в сторону от цели, которую нужно достигнуть передвижением. Чтобы противник не понял, почему ведется стрельба в одно место, назначаются несколько ложных огневых точек, стреляющих трассирущими пулями. По обнаружении ДОТы нужно попробовать раздеть огнем артиллерии, снять с них земляную рубашку — для облегчения ориентирования своим войскам и последующего артогня бетонобойными снарядами. Методичный обстрел ДОТа артогнем позволяет вывести его гарнизон из строя без уничтожения, поскольку постоянные разрывы обладают шокирующим действием. Чтобы создать укрытия для атакующих местность в непосредственной близости от ДОТа, обстреливают его артиллерией, что создает воронки. Складки местности и воронки дадут возможность маленькой группе солдат скрытно подползти к огневой точке на расстояние короткого броска. Разумеется, противник будет стараться восстановить земляную рубашку, обкладывая ДОТы мешками с песком и засыпая окружающие его воронки. Задача атакующих — огнем не дать это сделать. Учитывая, что воронки — хорошее укрытие, противник может заминировать их. Атакующим следует учитывать, что часто ДОТы окружаются группой из 3–4 ДЗОТов (дерево-земляных огневых точек) или помещаются в группу таких же ДОТов, часть из которых являются «молчащими». «Молчащие» огневые точки открывают огонь либо в самые напряженные моменты боя, либо после уничтожения атакующими других ДОТов и ДЗОТов, что позволяет «молчащим» огневым точкам долгое время не обнаруживать себя. Для штурма ДОТов организуется подавление всех огневых точек противника. Достигнуть уничтожения укрепленных точек трудно, на то они и укрепленные. Лучше всего поставить артиллерию немаленького калибра на прямую наводку для стрельбы по ДОТам, но противник будет активно противодействовать работе такой артиллерии. Поэтому подавление в данном случае будет заключаться в воспрепятствовании наблюдению противника и, соответственно, корректированию огня. Ослепленная огневая точка будет стрелять, как правило, по нейтральной полосе, которую следует преодолеть как можно быстрей. Дополнительно позиции вокруг ДОТа окаймляются огнем, чтобы избежать подвода к нему подкреплений противника. Атаковать укрепленные огневые точки, взаимно поддерживающие друг друга, нужно одновременно. Дело в том, что ДОТ может продолжать действовать и после того, как на его крышу заберется атакующая пехота. А взаимным огнем ДОТы могут очищать друг друга от атакующих. То же может делать артиллерия врага. Она может вести огонь по своему же ДОТу, зная, что для гарнизона огонь не страшен. Собственно, в этом и заключается особенность штурма позиции, оборудованной ДОТами. В худшем случае нужно имитировать атаку на соседний ДОТ небольшим подразделением, чтобы, защищая себя, гарнизон ДОТа перестал поддерживать соседа. По возможности следует воспрепятстовать обзору противника захватываемого ДОТа — путем постановки дымов. Нужен и постоянный, непрекращающийся огонь снайперов и/или отдельных орудий по амбразурам и смотровым щелям, чтобы заставить гарнизон ДОТа задвинуть заслонку и прекратить стрельбу. Можно использовать бронетехнику для затыкания амбразур или секторов обстрела ДОТов. После подавления ДОТов и проведения обычной атаки на позиции между ДОТами специальная группа направляется через позиции противника в его тыл, не останавливаясь для зачистки окопов, с целью последующего подхода к ДОТу с его тыльной стороны — со стороны двери. При этом должны быть выделены подразделения, которые очищают и контролируют позиции вокруг ДОТа. Для прохода через позиции могут быть использованы бронетранспортеры либо танки с прицепленными бронированными санями-волокушами. В непосредственной близости от ДОТа всегда имеется необстреливаемое самим ДОТом пространство, которое и следует использовать. Группа атакующих заходит со стороны двери ДОТа, пытаясь подорвать ее и забросать гарнизон ДОТа гранатами. При вбрасывании гранаты с замедлителем желательно после выдергивания чеки отпустить рычаг, отсчитать «двадцать два, двадцать два» (2 секунды) и затем вбросить гранату в помещение ДОТа. 2-секундное удержание предотвратит выбрасывание гранат обратно или забрасывание их гарнизоном в ниши для подрыва гранат внутри ДОТа. Если дверь бронированная и подорвать ее не получается либо имеется специальная амбразура, прикрывающая подход к двери, то можно воспользоваться вентиляционными шахтами, отверстиями для наблюдения (в том числе для перископов) либо попытаться воспользоваться амбразурами. После подрыва задвижек (решеток) вентиляционных или наблюдательных отверстий в них можно залить бензин или иную горючую смесь и взорвать. Образующийся огонь способен нанести серьезный урон гарнизону ДОТа. При пробитии взрывом или артиллерийским обстрелом отверстий в задвижках амбразур внутрь можно произвести выстрел из огнемета. Поскольку задвижки амбразур, как правило, не абсолютно герметичны и имеют щели, то при систематическом воздействии на них огнем происходит проникновение пламени внутрь ДОТа, что может существенно затруднить или сделать невозможным пребывание в нем. Для усиления эффекта взрыва рекомендуется использовать способ двойного подрыва. На веревке в вентиляционное отверстие спускаются два заряда. Один (верхний) должен взорваться чуть раньше нижнего. Тогда его взрывная волна создаст своего рода стенку, от которой взрывная волна второго взрыва отразится и направит взрыв вовнутрь. Если не удается подорвать амбразуры, то их необходимо закладывать мешками с песком. Иногда удается закрыть амбразуру ДОТа при помощи длинного шеста или шинели. Можно попробовать забросить дымовые шашки в воздуховоды. Атаку на ДОТ нужно проводить очень быстро, иначе противник сбросит атакующих с ДОТа, а с помощью огня ДОТа можно очистить занятые во время штурма полевые позиции. 3.5. Отход от наседающего противника Убегающий солдат, показавший свою спину, — лучшая мишень. Поэтому отступление (отход) также должно осуществляться по принципу «один прикрывает — другой бежит». Бежать, стреляя назад, крайне неэффективно. При отходе по тропе возможен следующий порядок действий: вдоль тропы солдаты занимают позиции «один слева, один справа» на удалении друг от друга. При приближении противника первый солдат открывает автоматический огонь и расстреливает весь магазин, затем он прекращает огонь и тут же начинает бежать назад по тропе в сторону своих. Пробегая мимо следующего за ним солдата, он хлопает его по плечу или ударяет по подошве ботинок. Это сигнал для открытия огня. Раньше открывать огонь нельзя, так как есть риск поразить своего же. Солдат бежит в конец своего подразделения и занимает крайнюю позицию с той же стороны тропы, где он был до начала движения. Он перезаряжает оружие, готовит позицию и ждет, пока очередь стрелять вновь не дойдет до него. Когда мимо последнего солдата пробегает только что отстрелявшийся солдат, ему нужно указать направление, в котором осуществляется отход, чтобы не сбиться с выбранного направления отхода. При появлении раненого он оттаскивается солдатами, находящимися на той же стороне, что и раненый, под прикрытием огня солдат, находящихся на другой стороне тропы. Если подразделение сработавшееся, то можно усовершенствовать этот порядок действий. Для прикрытия тыла назначается один солдат, который все время держит сектор по направлению назад. Перебегающий солдат добегает до этого солдата и становится на его место, ударив по плечу. После чего тыловой дозорный делает перебежку назад на стандартную дистанцию между солдатами в колонне. Так продолжают делать все время, пока осуществляется отход. Учитывая, что желательно сокращать время перебежек, отход назад с постоянной сменой прикрывающих могут осуществлять только ближайшие 6 солдат (по 3 с каждой стороны) к противнику. Движение назад остальных, которое также запускается хлопком по плечу завершившего перебежку, осуществляется без смены прикрывающих двумя колоннами. Появление раненого может означать, что группе потребуется на некоторое время остановиться и даже развернуться в линию, чтобы прикрыть отход. Если по каким-то причинам требуется создать большую плотность огня, то солдаты располагаются не в шахматном порядке, а напротив друг друга по разную сторону тропы. Огонь по противнику в этом случае ведет пара солдат и отходит, отстреляв по магазину, тоже пара солдат. Чтобы избежать поражения своих, следующая за ними пара открывает огонь только после того, как оба солдата из предыдущей пары пробегут мимо них назад. Отметим, что, используя сходный принцип, можно передвигаться вперед, например при ожидании столкновения с противником во время движения по тропе. Первый номер в какой-то момент делает шаг вбок и занимает позицию. Вся остальная колонна проходит мимо него, после чего его хлопают по плечу и он встраивается в хвост колонны. Так с постоянной сменой направляющих осуществляется движение вперед. Этот способ является альтернативой стандартному разделению на головной и тыловой дозоры, а также основную группу. Такой же принцип постоянной смены направляющих может использоваться внутри помещений (т.н. «ручеек»). Замечу, что отход в развернутых порядках должен происходить в порядке, обратном атаке, но с соблюдением того же принципа передвижения перекатами «один прикрывает — другой бежит». Порядок передвижения: либо отползание по-пластунски или на получетвереньках без поворота лицом назад, либо перебежки с предварительным поворотом на земле лицом назад. Окончив перебежку, для прикрытия другой группы следует разворачиваться лицом к противнику на земле, а не стоя, или непосредственно в момент падения на землю. Отходить бегом спиной к противнику, стреляя назад, следует только в том случае, если солдат оказался один. Одиночному солдату отступать спиной по направлению движения очень неудобно — он не видит, куда идет. В других случаях для отхода следует использовать движение перекатами. Отход во фланг растянутого в цепь подразделения, если противник ведет огонь по фронту, осуществляется следующим порядком. Первым начинает движение солдат (группа солдат), который находится с фланга, противоположного направлению отхода. Он перебегает или переполазает за спинами остальных солдат из цепи по дуге и занимает новую позицию в цепи. Вся остальная группа во время его перебежки ведет огонь по противнику. После завершения им перебежки движение начинает следующий солдат (группа солдат) с того же фланга, что и первый перебежавший солдат. Отход во фланг необычен, поскольку противник обычно ожидает отхода назад. Следуя такому же порядку, можно совершать обход фланга противника. Отход может сопровождаться отступающим артиллерийским валом, следующим за отступающими частями на безопасном расстоянии. При отходе дымы использовать нужно осторожно, так как они — хорошие ориентиры для артиллерии противника, очень помогающие пристреляться по отходящим. Чтобы не потерять друг друга при ночном отходе, группе отступающих первыми следует обозначать маршрут отхода вешками, веревками, сыпучими веществами (мелом, тальком), а отступающими последними эти знаки по возможности уничтожать. Очень часто для отрыва от противника используют отвлекающую подгруппу, которая, ведя огонь, уводит противника в сторону, нередко заводя преследователей на засаду. Ночью для прикрытия отхода могут быть использованы светошумовые гранаты, которые ослепляют противника, заставляя его зрение пройти повторную адаптацию к темноте. 3.6. Преодоление минного поля перед позицией противника Сначала производится подавление противника, окаймление его позиции огнем, чтобы он не подтянул резервы. В это время специально выделенная группа солдат ручным разминированием, «кошками», натаскиванием (наталкиванием) подрывных зарядов на места установки мин и их подрывом или наложением мостов прокладывает путь через минное поле. Обнаруженные мины можно и не разминировать, а обозначать их местонахождение условными знаками — палочками или флажками. Для обозначения разминированного коридора можно также использовать бечевку, бинты или сыпучие материалы (белые летом или окрашенные зимой). Остальная часть подразделения проводится через проделанный безопасный коридор и разворачивается за ним для продолжения атаки. Задача командира сделать так, чтобы после преодоления прохода сохранилось единство подразделения и чтобы оно не распалось на множество подгрупп, действующих независимо друг от друга. Для удержания прохода оставляется группа охранения. Как правило, это та же группа, что и проделывала проход в минном поле. В случае контратаки противник может попытаться закрыть проход, и тогда отход будет невозможен. Группа охранения наделяется функциями «регулировщика» — для упорядочения порядка использования прохода, чтобы не образовывалось «пробок». В качестве экзотического способа разминирования стоит упомянуть прогон по минному полю скота. Проделывание прохода ночью или в условиях плохой видимости производится скрытым способом. Заглубленные в землю мины обнаруживают при помощи ножа или спицы, втыкаемых в землю под острым углом через каждые 3–5 сантиметров. Перед началом «прокалывания» земли, движениями от земли вверх проволочкой или руками с закатанными рукавами прощупывают местность на предмет наличия растяжек. Если имеется возможность, скрытно устанавливают удлиненные заряды для подрыва заграждений и взрывают их с началом артподготовки. При преодолении растяжек их можно не снимать, а стать над леской растяжки на четвереньки, чтобы остальные по спине смогли перейти через нее. Если при отходе следы прохода надо скрыть, то последний солдат отходящей группы должен снимать (уносить, уничтожать) обозначения прохода. Если, кроме минного поля, имеются и проволочные заграждения, то проходы должны быть сделаны и в них. При резке проволоки надо помнить, что концы ее следует держать, чтобы после разрезания проволочная система не стала источником шума от резкого ослабления натяжения. Для упрощения манипуляций с проволокой ее концы можно обматывать тряпками. Затем, ослабив натяжение, надо медленно воткнуть образовавшиеся концы проволоки в землю. Если есть необходимость скрыть наличие прохода, можно концы проволоки загнуть в виде крючков и соединить — при необходимости рассоединить их можно будет быстро. Чтобы избежать щелчка от перекусывания проволоки, ее лишь надкусывают ножницами, а доламывается она руками. Для скрытного проникновения за ограждение достаточно будет подрезать нижние ряды проволоки. Рядом с подрезом оставляется солдат, который полностью прорезает проволочное заграждение после обнаружения противником просочившейся группы и начала боя. При преодолении этого препятствия в бою, можно на проволочные заграждения набрасывать шинель, куртку, доски. Возможный вариант — один солдат ложится на проволоку, а по его спине проходят остальные солдаты группы. Чтобы избежать скрытого разминирования, противник может располагать минные поля близко к своей позиции — 50–100 метров, но дальний край поля не может быть ближе дистанции броска гранаты, чтобы подползший противник не мог из-за минного поля забрасывать окопы гранатами. 3.7. Маскировка (а также некоторые вопросы прицеливания и целеуказания) Многие считают, что маскировка нужна, чтобы совсем не заметили, а после обнаружения противником замаскированного человека маскировка никакой роли не играет. Это не так. Второй и, возможно, даже более важный смысл маскировки — это препятствование прицеливанию. Противнику для поражения цели нужно: а) либо самому прицелиться и выстрелить, б) либо передать данные на открытие огня по цели другому. Ведущему огонь самому нужно выбрать точку прицеливания на цели или около цели. Для этого ему нужно понять приблизительные габариты цели, нужно понять, где ее центр, куда она движется, во время прицеливания нужно не потерять цель из вида. А определить все это, если цель замаскирована, даже после ее обнаружения непросто. При передаче данных о целях другие должны по ним суметь найти тот же объект. Солдат, получающий указание на ведение огня, располагаясь в каких-нибудь двух-трех метрах от того, кто видит цель, может ее не увидеть. Особенно важна эффективная передача данных при стрельбе из пулеметов с использованием прицельных приспособлений. Частички от сгоревшего пороха, вылетающие из канала ствола пулемета, марево над разогретым стволом пулемета зачастую создают на несколько секунд своего рода маску, непроницаемую для взгляда стреляющего. Поэтому пулеметчик вынужден работать в паре с другим солдатом и обмениваться с ним данными о целях и направлении стрельбы. Либо он должен отказаться от прицельных приспособлений и пристреливаться от пулевых фонтанчиков, образующихся при ударе пули о землю в районе цели. Даже при стрельбе из пушек БМП нередко применяется способ, когда целеуказание осуществляется не из самой БМП, а с позиции рядом с ней, а данные для ведения огня передаются наводчику пушки по проводу. Под огнем пехотинец, обнаруживший противника, может реально передать данные о местонахождении противника лишь при помощи следующих методов целеуказания: а) «метод часов», б) «метод пальцев» в) метод расстояний от ориентира и г) стрельбой трассирующими пулями или выстрелом из ракетницы в направлении цели. Основа этих методов — демонстрация местоположения цели на местности относительно чего-нибудь хорошо заметного и/или известного, например хорошо видимого местного предмета или особенности рельефа (ориентира), заранее известного направления (направления движения), следов трассирующих пуль. При использовании «метода часов» направление движения или направление на ориентир принимается за 12 часов, местоположение солдата принимается за центр циферблата часов, а противник «располагается» на часовой стрелке. Для целеуказания сначала передается угол на цель — другим солдатам сообщается, где на местности «находится» отметка 12 часов и сколько бы было времени на воображаемых часах. После определения и сообщения другим угла на цель указывается дальность до нее. Пример — «ориентир — направление движения, полвторого, пулемет противника, дальность 200». Солдат, принимающий целеуказание, делает следующие действия. Сначала определяет, в каком направлении двигалось его подразделение. Затем, пользуясь воображаемым циферблатом, смотрит, на какой угол вправо от направления движения отклоняется направление на цель. В нашем примере этот угол составляет 45 градусов. После чего в этом направлении мысленно откладывает 200 метров и получает точку, в районе которой должна находиться цель. Обратим внимание, что при целеуказании с помощью «метода часов» в центр воображаемого циферблата «помещается» солдат, а не ориентир. Теоретически, конечно, возможно «поместить» в центр циферблата ориентир, но указывать дальность до цели от ориентира, а не от своей позиции очень неудобно. Важно отметить, что новое поколение часто не умеет пользоваться часами с циферблатом. Только используются такие грубые указания «прямо», «назад», «вправо», влево», «полуправо вперед», «полуправо назад», «полулево вперед», «полулево назад». Последние четыре обозначения — для обозначения углов под 45 градусов. При использовании «метода пальцев», также как и в «методе часов», первым действием определяется направление движения или направление на ориентир, от которого будет осуществляться целеуказание. От этого направления измеряется угол между ним и направлением на конкретную цель. Он измеряется путем определения количества пальцев или кулаков вытянутой вперед руки, закрывающих видимое расстояние между избранным направлением и целью. При указании угла на цель другим солдатам сообщается, на сколько пальцев или кулаков вправо или влево от избранного направления смещена цель. После сообщения угла на цель, указывается дальность до нее. Пример — «направление — сломанный фонарный столб, четыре пальца влево (два кулака вправо), пулемет противника, дальность 200». Разновидностью «метода пальцев» является метод расстояний от ориентира. Разница между ними в том, что метод расстояний от ориентира предусматривает указание дальности не от местоположения солдата, а от линии, перпендикулярной направлению на ориентир и проходящей через него (ближе — дальше). Пример — «ориентир — сломанный фонарный столб, четыре пальца влево, пулемет противника, дальше/ближе 30». Солдат, принимающий целеуказание, делает следующие действия. Сначала находит на местности сломанный фонарный столб. Затем откладывает от него влево четыре пальца, определяя, на какой угол от направления на столб отклоняется направление на цель. Предположим, что в нашем примере этот угол составит 10 градусов. После чего от точки, которая отстоит от ориентира влево на 10 градусов и находится на одинаковом с ориентиром расстоянии от солдата, откладывается приблизительно 30 метров по направлению от солдата (если сказано: дальше) или на солдата (если сказано: ближе). Так получают еще одну точку, как раз в районе которой должна находиться цель. При применении этого способа вместо измерения угла в пальцах можно указывать метры вправо-влево от ориентира. Пример: «ориентир — сломанный фонарный столб, вправо 40, пулемет противника, дальше 30». «Метод пальцев» или метод расстояний от ориентира используют, если угол между направлением на цель и направлением на ориентир (направлением движения) относительно небольшой, «метод часов» — когда он значителен. В упрощенном виде вышеописанные способы целеуказания можно свести к формуле «ориентир, угол вправо-влево, дальность». При большом удалении цели от ориентира указывают промежуточные ориентиры между основным ориентиром и целью, а затем положение цели по отношению к последнему промежуточному ориентиру. Пример — «ориентир — отдельно стоящая сосна, два кулака вправо, мшистый камень, вправо 10, пулемет, дальность 300». Отметим, что для целеуказания можно использовать размеры резко видимых предметов — на «ползабора» вправо, на две высоты куста вверх, на один дом влево и т.п. Направление от ориентира до цели можно указывать при помощи указания на стороны горизонта — «ориентир — сломанный фонарный столб, западнее 50, пулемет противника». Указание на стороны света может быть использовано для корректировки артогня, если оно осуществляется от места разрыва. Вышеописанные способы целеуказания очень и очень приблизительны. В лучшем случае они указывают на район поиска цели. Точность метода расстояний от ориентира сильно зависит от умения солдата определять расстояния на удалении от себя. 10 метров на дальности в 100 метров выглядят не так, как на дальности в 500 метров. При целеуказании с использованием направления движения/атаки следует помнить, что разные солдаты по-разному воспринимают эти направления, что приводит к трудностям с отысканием указываемой цели. Найти выделяющийся ориентир также не просто. Например, в лесной местности определить, какое из «отдельно стоящих деревьев» является ориентиром либо указателем направления, тяжело, так как таких деревьев может быть много. Другие возможные зацепки для глаза встречаются не реже — «желтый куст», «старый пень» да «мшистый камень» тут плохие помощники. Чтобы облегчить целеуказание, рекомендуется во время движения по незнакомой местности периодически говорить, в направлении какого объекта осуществляется движение, и называть появляющиеся по мере движения ориентиры, добиваясь, чтобы все солдаты поняли эти указания одинаково. Например, сказав, что «направление движения/ориентир — вершина холма, поросшего лесом, в дальнейшем — холм», необходимо добиться, чтобы все солдаты поняли, о каком холме идет речь. При внезапной встрече с противником можно использовать уясненные солдатами обозначения для целеуказания. Например, «направление — холм, 14 часов, пулемет противника, дальность 200». Особенно трудно определиться с направлением движения или атаки, разглядеть ориентир или цель ночью. Помимо того, что просто мало света, ночью человеческий глаз не может долго фокусироваться на одном предмете. Выстрел после прицеливания ночью следует производить очень быстро, иначе очертания предмета расплывутся. Лучше всего ночью смотреть чуть вбок от разглядываемого предмета. Взгляд нужно отводить вбок примерно на ширину ладони на вытянутой руке. Если прямо смотреть на одну точку, то через несколько секунд изображение размывается. Поэтому взгляд должен быть гуляющим. Ночью лучше всего видно, если глаз медленно описывает горизонтальную восьмерку вокруг предмета, либо взгляд медленно отводится в сторону от рассматриваемого предмета, или надо как бы прыгать взглядом вокруг предмета, смещая взгляд каждые 4–10 секунд. Несмотря на кажущуюся простоту, так смотреть человеку очень непривычно, что негативно сказывается на возможности найти или разглядеть предмет. Особенностями механизма ночного зрения объясняется невозможность оценить истинные размеры светящихся предметов и нередко дальность до них. Их видимые размеры связаны с их сравнительной яркостью, которая сильно зависит от расстояния до предмета. Нередко расстояния до источника света ночью кажутся больше, чем они есть на самом деле. Заметим также, что глаз должен привыкнуть к переходу от света к темноте и наоборот (зрение ухудшается в сумерках или на рассвете, при резком переходе из светлого в темное помещение или наоборот). Отметим, что привыкание к темноте происходит более медленно, чем превыкание к свету. По этой причине при наблюдении источников света в темноте рекомендуется закрывать «стреляющий» глаз, чтобы не испортить ночное зрение. А перед входом в затемненное помещение со света рекомендуется заранее закрывать один глаз, чтобы он привык к темноте. Даже при кратковременном наблюдении за ярким предметом ночью необходим повторный переход к ночному зрению. Для более быстрого привыкания к темноте можно посветить в глаза красным светом. Можно использовать очки с красными стеклами — в таких очках можно адаптироваться к темноте, находясь в освещенном помещении. Такие же очки позволяют сохранить ночное зрение при внезапных вспышках света, поэтому часть ночных наблюдателей целесообразно снабжать такими очками. Для улучшения ночного зрения можно использовать физиологическое стимулирование организма (глубокое дыхание, воздействие холодной водой, прием небольшого количества вкусной пищи, физические упражнения, умственная концентрация и т.п.). Дело в том, что раздражение одной из систем организма влечет активизацию других, в данном случае — зрительной. Иногда ночью в качестве тактического приема применяют стрельбу из ракетницы или осветительными артиллерийскими снарядами по противнику, чтобы его ослепить. Из ракетниц при этом стреляют не вверх, а пускают их прямо над землей, стремясь как бы попасть в противника. Отстреливаться ночью лучше при свете ракет, так менее заметны вспышки выстрелов. В полной темноте вспышки выстрелов сильно выдают местоположение стреляющего. Разумеется, отстреливающийся солдат должен быть надлежащим образом закамуфлирован. Для сокрытия своих действий можно зажечь ряд огней, что сделает наблюдение без приборов ночного видения бесполезным — противник будет видеть лишь огни. Для организации наблюдения ночью можно подсвечивать прожектором из глубины позиции низко идущие облака, будет получаться эффект искусственного лунного света. При ведении огня во время освещения местности ракетницей следует помнить, что предметы кажутся смещающимися из-за того, что источник освещения движется (падает вниз). Если есть необходимость смотреть на то, что происходит в районе костра ночью, то это следует делать через дырочки в картонке или даже в пуговице (тот же способ применяется при ведении наблюдения против солнца или для рассматривания предметов на фоне блестящего снега). Наименьшее влияние на ночное зрение оказывает свет с красным светофильтром. Однако красный, как, впрочем, и зеленый, цвет более заметен, чем цвет от фонаря с синим светофильтром. Если светит луна, то лучше все видно, если она расположена за спиной наблюдателя. В этом случае освещенность рассматриваемых предметов наибольшая. Из изложенного видно, что стрельба трассирующими пулями — вероятно, наиболее удобное средство указать на обнаруженную цель, особенно для тех, кто располагается сильно позади или сбоку от указывающего на цель. Желательно, чтобы командир имел несколько рожков с трассирующими пулями, да и каждый солдат имел бы по такому рожку. Скажем, для вызова минометной поддержки по определенному участку местности можно использовать как сигнал огонь трассирующими пулями в направлении нужного участка. Длиной очереди трассирующих пуль можно даже сообщать, какой тип оружия и боеприпаса следует применить для поражения той или иной цели. Удобно использовать снайперскую винтовку, заряженную трассирующими патронами, для высокоточного указания на местонахождение цели. Но у целеуказания трассирующими пулями есть свои недостатки: указывается не только цель, но и позиция самого указывающего и враг может открыть по ней огонь. Требуется также сменять магазин и иметь соответствующий боеприпас. К тому же, если трассирующие пули сразу будут использовать несколько солдат, указывая на разные цели, то воспринять целеуказание будет сложно. Кроме того, последние четвертый и третий патроны, а также средний патрон в «обычном» магазине нередко бывают трассирующими, чтобы предупредить об опустошении магазина. Иногда в группе у каждого солдата может быть разное количество «предупреждающих» трассирующих на магазин (от 2 до 7) — чтобы опустошение магазина отследил не только сам автоматчик, но и другие солдаты его группы. Выстрелы этими трассирующими патронами могут быть спутаны с выстрелами, сделанными для целеуказания. Во избежание этой проблемы рекомендуют просверливать маленькие дырочки на уровне третьего и каждого десятого патрона с той стороны, где располагаются капсули патронов. Тогда можно не вставлять трассирующие патроны в магазин. Иногда используют пропилы вдоль всего магазина, но это чревато попаданием в него грязи, а следовательно, задержками в стрельбе. Для указания направления на цель, разумеется, можно воспользоваться компасом, указав на азимут цели, но во время перестрелки им трудно воспользоваться. Еще одна проблема для стрельбы — определение дальности. Имеется очень много факторов, искажающих восприятие дальности. Мозг человека определяет дальность двумя способами: сравнивая углы зрения на наблюдаемый предмет правого и левого глаза (чем ближе предмет, чем больше угол) и при помощи зрительных привычек. Перечислим зрительные привычки. А) Чем ближе объект, тем больше его угловые размеры, тем он кажется больше. Поэтому больший предмет глазу кажется более близким, чем маленький. Если на угловые размеры предмета влияют условия видимости, то объект соответствнно условиям приближается или удаляется. Например, при значительном перепаде высот изменяются видимые расстояния до объектов. На верху большого холма или горы воздух более разрежен, чем у подошвы. При взгляде из более плотной среды в менее плотную (снизу вверх) размеры предметов уменьшаются, и они кажутся более далекими, чем на самом деле. При взгляде из менее плотной среды в более плотную (сверху вниз) предметы как бы приближаются. Однако если расстояние небольшое, то действует другое правило. Если на коротком расстоянии смотреть на предмет вдоль склона снизу или сверху, то он как бы укорачивается из-за того, что виден под углом, и, следовательно, удаляется. Частично видимый предмет кажется дальше, чем такой же полноразмерный предмет, так как его видимые размеры меньше. Летом воздух, как линза, «приближает» предметы. Б) Чем ближе объект, тем он кажется более освещенным. Поэтому предмет на свету или имеющий окраску светлых тонов кажется ближе, чем предмет в тени или темного цвета. В) Чем ближе объект, тем он четче виден. Предмет с четко выраженными деталями или заметной формы кажется ближе, чем предмет с размытыми и разорванными линиями. Объект с правильными очертаниями кажется ближе, чем объект с неправильными контурами. Ухудшение видимости (в сумраке, в пасмурную погоду, во время тумана, дождя, при насыщенности воздуха пылью) удаляет предмет. Однако это верно лишь до определенного предела — с наступлением ночи темнота начинает скрадывать расстояния (см. далее пункты «Г» и «Д»). Предмет, выделяющийся на фоне местности (например, черный камень на снежном фоне), «приближается» к наблюдателю, сливающийся с местностью — удаляется. Предмет, видимый на фоне однотонной местности (луг, поляна, снежное поле), как бы приближается, а находящейся на пестром фоне — удаляется. В горах благодаря более чистому и разреженному воздуху предметы видны четче и кажутся ближе. Цель, видимая частично, как бы удаляется. Если солнце или другой источник света находится позади цели, то четкие края предмета размываются, поэтому цель хуже видна и «удаляется», если — за наблюдателем, то в связи с улучшением видимости она приближается. Своего рода подсветкой сзади может выступать небо, отражающее рассеянный солнечный свет. По сравнению с предметом, имеющим позади себя местность, предмет на фоне неба выглядит дальше. Этот эффект усиливает удаление предметов, находящихся на высотах. Г) Глаз привык как бы «проходить по поверхности земли» все расстояние до предмета. Поэтому если на линии зрения имеются овраги, впадины, другие углубления, то для «идущего взгляда» края углублений как бы соединяются и он не замечает их ширины. Следовательно, предмет кажется ближе, чем он есть на самом деле. При взгляде сверху вниз или снизу верх на коротких дистанциях расстояния сокращаются, так как глаз теряет часть пути до предмета (если, конечно, взгляд не идет по склону холма). Д) Чем меньше промежуточных предметов находится между глазом и наблюдаемым предметом, тем этот предмет кажется ближе. Предметы на ровной местности кажутся более близкими, чем на самом деле (особенно сокращенными кажутся расстояния через водные поверхности, например противоположный берег реки или озера кажется ближе, чем в действительности.). Наоборот, если взгляд на пути к предмету видит препятствия, по которым он может «пройти», то расстояние до предмета кажется больше. Тем же объясняется, что при наблюдении лежа предметы кажутся дальше, чем при наблюдении стоя. В положении лежа даже трава и мелкие кочки становятся на пути взгляда и создают массу промежуточных «предметов». Ночью расстояния сокращаются, потому что темнота «убирает» промежуточные предметы. По той же причине при наблюдении через приборы ночного видения расстояния как бы сокращаются. E) Предмет на фоне другого предмета представляется более близким, чем тот, на чьем фоне он виден. В случае наблюдения вдоль дорог или линий телеграфных столбов предметы «удаляются» от наблюдателя. А в случае наблюдения предметов в зрительных «туннелях», например предметы на дорогах или между двумя рядами домов/деревьев, — приближаются. Зрительные привычки «поправляют» определенное мозгом при помощи сравнения углов зрения расстояние до предмета. Причем не всегда в правильную сторону. Бывает, что «поправки» взаимно компенсируются, а бывает, что и складываются, увеличивая ошибку. Вообще зрительные привычки — частная разновидность общего свойства человеческого мозга воспринимать все привычным, стереотипным для себя образом. Получается так, что нередко не факты действительности формируют представление о реальности, а само представление во многом формирует видение фактов. Те же факты, которые не соответствуют этому представлению, мозгом отбрасываются или получают недостаточное внимание. Проще говоря, мы видим то, что ожидаем увидеть. Это свойство восприятия действительности — одна из основ маскировки. Делая объект отличным от его стереотипа, мы вынуждаем смотрящего потратить больше времени на распознавание объекта. Можно наглядно продемонстрировать свойство мозга «поправлять» воспринимаемые размеры и расстояния на следующем примере. Если сравнить восприятие человеческой фигуры на расстоянии, скажем, 100 метров невооруженным взглядом и взглядом через прицельные приспособления, то окажется, что взгляд через прицельные приспособления сокращает размеры фигуры до нескольких сантиметров. Примечательно, но широко пропагандируемые способы определения расстояний при помощи «формулы тысячной», большого пальца вытянутой руки или путем откладывания равных отрезков на местности дают очень большие погрешности и влекут сильные ошибки в определении дальности. Разберем эти известные методы определения расстояний, а также связанные с ними ошибки. Суть метода равных отрезков в том, что солдату предлагают запомнить: – либо как выглядят на местности 100 метров, а затем рекомендуют для измерения больших расстояний мысленно откладывать несколько раз по 100 метров от точки нахождения до цели, – либо отрезок в 300 или 500 метров, а потом его делить пополам и еще пополам, чтобы определить дальность до цели, находящейся ближе 300(500) метров. Ошибочность его заключается в том, что один и тот же отрезок выглядит по-разному на разных расстояниях. Суть применения тысячной заключается в том, что, зная приблизительные размеры цели и измерив угол между ее краями в тысячных, можно легко по формуле определить расстояние до цели. Угол в одну тысячную возникает, если цель размером в 1 метр располагается на расстоянии в 1000 метров от наблюдателя или 0,5 миллиметра находятся на расстоянии 50 см от наблюдателя. Собственно, зная, что на расстоянии 50 см от глаз наблюдателя «предмет» в 1 мм образует угол в 2 тысячные, и определяют угловые размеры цели. Для этого используют подручные предметы (спичечные коробки, карандаши, даже пальцы). Однако палец пальцу рознь, да и вынос подручного предмета на расстояние в 50 см представляет проблему. Отсюда неизбежность ошибок. Метод большого пальца заключается в том, что солдат вытягивает руку и мысленно подводит большой палец под цель. Зажмуривает сначала один глаз, затем его открывает и закрывает другой. Видимое смещение пальца в миллиметрах умножается на 10, так получается расстояние в метрах. Основан метод на том, что расстояние между глазами у человека 6 см, а палец на вытянутой руке находится на расстоянии 60 см от глаз (то есть в 10 раз больше). Поэтому лучи зрения правого и левого глаза расходится под углом 100 тысячных. Однако измерить точно смещение пальца невозможно, что ведет к большим ошибкам в определении расстояний. Теперь следует остановиться на менее известных методах определения расстояний. Иногда рекомендуют использовать метод деления действительной высоты или ширины предмета в сантиметрах на видимую высоту (ширину) в миллиметрах (измеренную при помощи линейки, вынесенной на расстояние вытянутой руки) и умножения на постоянное число 6. Этот метод основан на пропорции сторон геометрически подобных треугольников и предположении о вынесении линейки на расстояние 60 сантиметров от глаз (расстояние вытянутой руки). Если линейка выносится от глаз на расстояние 50 сантиметров, то умножают на постоянное число 5. Для отдельных видов стрелкового оружия используется способ определения дальности по кроющей величине мушки (то есть определением, насколько мушка оружия закрывает цель, и расчета дальности на основании этого показателя). Все указанные методы математически правильны, но обычно дают большую ошибку из-за неточности измерений. Ошибки бывают значительными даже при использовании линейки и транспортиров, так как они несколько дрожат в руках. Расстояние можно измерять построением «прямоугольных треугольников» на местности и физическим промером стороны такого треугольника, находящейся под контролем дружественных войск. Один способ — это, зафиксировав точку первоначального наблюдения на цель (далее — ТПН), передвигаться под прямым углом к линии ТПН-цель до тех пор, пока угол между направлениями с новой точки наблюдения (далее — НТН) на цель и на ТПН не составит 45 градусов (определяется как ? окружности компаса или полтора часа на циферблате часов). Получается прямоугольный треугольник. Измерив расстояние между ТПН и НТП, получаем расстояние до цели. Другой способ: при движении перпендикулярно линии ТПН-цель на некотором расстоянии от ТПН вбивается кол, после чего на таком же расстоянии от первого кола — второй кол. От второго кола измеряющий расстояние начинает отходить перпендикулярно назад до тех пор, пока точка его стояния, первый кол и цель не будут на одной линии (в створе). Получим два геометрически подобных треугольника. Измерив расстояние от второго кола до точки стояния, получим дальность до цели. Этот способ можно модифицировать, если расстояние от первого кола до второго сокращать в известное число раз (в два, в три, в десять). Тогда для расчета дистанции до цели расстояние от точки стояния до второго кола следует увеличивать в соответствующее число раз. Однако использование методов прямоугольных треугольников требует много времени, а главное — их применение обнаруживается противником. При помощи метода геометрически подобных треугольников можно определить высоту цели, если известно расстояние до нее. При помощи карандаша на вытянутой руке измеряют видимые размеры вертикальной цели. Измерив расстояние от глаза до карандаша и понимая, что угол получается один и тот же, что при взгляде на карандаш, что при взгляде на цель, определяют высоту цели при помощи пропорции. Высота цели будет настолько больше ее «отображения» на карандаше, насколько расстояние от цели до глаза больше расстояния от глаза до карандаша. Еще одни способ измерения дальности — это сравнение расстояние до предмета с заранее известным расстоянием до другого предмета, например ориентира. Именно поэтому при обустройстве на оборонительной позиции рекомендуется заблаговременно промерять все расстояния для ориентиров как естественнынх, так и специально создаваемых (принесенные камни, посаженные кусты, деревья с зарубками и т.п.), чтобы в ходе боя можно было достаточно точно определять дальности до целей. В лесистой местности на деревья помещают флажки, которые привязывают к натянутым параллельно земле веревкам или лескам (своего рода «растяжки»). Противник, задев веревку ногой, вызывает падение флажка с дерева и тем самым выдает свое точное местоположение, расстояние до которого было заранее измерено. К сожалению, использование этого способа определения дальности не всегда возможно. Лучший способ определения дальности — глазомер, то есть сравнение с другими, заранее известными расстояниями, запечатленными в памяти (50, 100, 150, 200, 250, 300 и т.д. метров). При использовании глазомера можно использовать прием захвата цели в зрительную «вилку», как при стрельбе артиллерии (см. далее). К сожалению, на развитие глазомера нужно время и усилия, которые далеко не всегда имеются. Для артиллерийского огня, ведущегося на больших дистанциях, важна другая особенность зрения. Начиная с определенной дальности (около 500 метров), метод сравнивания углов зрения перестает работать. Мозг не может воспринять небольшие разницы между углами зрения на предметы. Поэтому картинка кажется как бы плоской, и только зрительные привычки помогают хоть как-то различать, что ближе, а что дальше. Собственно, известный способ артиллерийской пристрелки — захват цели в вилку — обусловлен тем, что артиллерийскому наблюдателю, дающему целеуказания (называемому «стреляющий»), не представляется возможным точно определить, как далеко от цели разорвался снаряд. Все, что он может увидеть, это — находится ли разрыв на фоне цели (недолет) или цель на фоне разрыва (перелет). Даже если стреляющий наблюдает цель сбоку относительно линии стрельбы и вроде бы может измерить угол между целью и разрывом, все равно разрывы выводят на линию наблюдатель — цель, поскольку дальность от разрыва до цели он определить не может. Корректировать огонь от места падения боеприпаса, как делают пулеметчики, по «фонтанчикам» земли от попадания пуль артиллеристы при стрельбе на дальние дистанции могут в весьма ограниченных ситуациях. Для такой корректировки нужно не менее двух наблюдателей, расположенных по разные стороны от стреляющего орудия на достаточно большом удалении от него, которые хорошо просматривают район места цели, позиции которых хорошо привязаны к местности, оборудованы точными приборами наблюдения и при наличии центра, осуществляющего достаточно сложные математические расчеты. Сходным образом при стрельбе по топографической карте требуется установить местонахождение цели, что делается наблюдением с двух разных точек, местоположение которых определено, и затем по углам между ними устанавливают, где находится цель. Артиллерия может отказаться от открытия огня по карте, если ей не будут предоставлены данные о местонахождении противника с точностью до 50 метров и если рядом с противником могут находиться свои части. В значительном количестве случаев стреляющий вынужден действовать в одиночку и захватывать цель в «вилку». При захвате цели в «вилку» определяют, при каком возвышении дула орудия (или, по-научному, — на какой установке прицела по дальности) при стрельбе стабильно получаются «недолеты», а на какой «перелеты». То есть получают «вилку». Затем эту вилку пытаются сузить, обычно «ополовинивая» угол между «недолетным» и «перелетным» возвышением дула орудия. Сужают вилку до тех пор, пока не получают «вилку», уменьшить которую более чем в два раза не позволяют прицельные приспособления орудия. После этого открывают огонь, установив прицел орудия в положение посередине между установками прицела, соответствующими ближнему и дальнему краю «вилки». Делая небольшое отступление, отметим, что позицию, которая «захвачена в вилку», нужно как можно быстрее покинуть еще до того, как противник начнет огонь на средней установке прицела. Причем это совсем не безнадежно. Артиллерия в силу проблем с пристрелкой практически не может быстро поразить точечную цель с первых двух-трех выстрелов, кроме как с дистанции прямого выстрела. Отходить лучше вбок, а не назад. Иногда артиллеристы осуществляют пристрелку без использования «вилки». Пристрелку можно осуществить с использованием постепенного увеличения угла возвышения дула орудия, например по цели, расположенной на вершине холма, когда перелеты не видны. После одного недолетного выстрела идут путем уменьшения расстояния недолета до цели, не пытаясь делать перелетные выстрелы. При обстреле противника, очень близко расположенного от наших войск, пристрелка производится только уменьшением угла возвышения дула орудия, то есть уменьшением перелета. Недолетные выстрелы делать нельзя — они могут поразить своих же солдат. Пристрелки как таковой вообще может и не быть. Например, при ведении огня минометами в лесном массиве. При ведении боя в лесу видимость минимальна. Оценить расстояния крайне тяжело. Для снятия этой проблемы используют следующий прием. Артиллерийского корректировщика посылают вместе с передовым отрядом. От него до следующей за ними минометной батареи прокладывают провод (как правило, телефонный) или шнур установленной длины. Например, 200 метров. Между батареей и передовым отрядом курсирует солдат, который следит, чтобы проводу ничто не мешало и он оставался бы проложенным как можно прямее. Благодаря проводу во время движения между передовым отрядом и батареей сохраняеется расстояние приблизительно равное 200 метрам. В случае столкновения с противником корректировщик прикидывает расстояние от него до противника, прибавляет к этому расстоянию 200 метров и передает эту информацию минометной батарее. По возможности на подобном проводе делают отметки через равные расстояния, например через каждые 50 метров, тогда этот провод превращается в подобие рулетки и его можно использовать для определения расстояния от батареи до наблюдателя, не полностью разматывая. При использовании этих приемов, благодаря достаточной точности в определении расстояния, первые же выстрелы имеют высокую вероятность попасть по местоположению противника. Так избегают использования вилки. Заметим, что разведка может применить промерку расстояний шнуром и при подготовке атаки на позиции противника. Подводя итог, нужно сказать, что артиллерийский наблюдатель для целеуказания, пристрелки и определения результативности стрельбы должен видеть цель и расположение точки, где разорвался снаряд по отношению к цели. Освещение в разделе этой книжки о маскировке таких вроде бы далеких от нее понятий, как прицеливание, целеуказание, артиллерийская «вилка», должно подчеркнуть все возможные сложности, которые могут возникнуть при стрельбе из-за особенностей человеческого зрения. Еще и еще раз нужно подчеркнуть: маскировка продолжает защищать и после обнаружения замаскированного противником. Чтобы еще подчеркнуть это второе назначение маскировки, можно привести пример в связи с маскировочным цветом обмундирования. Известно, что форма защитного цвета (однотонный оливковый цвет, цвет гимнастерок в Советской армии времен Второй мировой войны) менее заметна для обнаружения, чем пятнистый камуфляж. Камуфляж по степени обнаружения превосходит форму защитного цвета только в тех случаях, когда его цветовая гамма совпадает с цветовой гаммой местности. При несовпадении с цветом местности пятнистый камуфляж демаскирует больше, чем форма защитного цвета. Но все же на камуфляж перешло большинство армий. Это связано с тем, что камуфляж размывает габариты цели и противнику трудно прицелиться даже после того, как он обнаружил солдата в камуфляже. Теперь следует остановиться на том, как человек выделяет отдельные предметы из общего фона. Известно, что взгляд человека прежде всего схватывает те предметы, которые выделяются из общей массы. Чтобы предмет был замечен, чтобы он мог привлечь наше внимание, он должен иметь некоторый контраст с другими предметами, виденными ранее. Мозг выхватывает из общего все новое, неясное, непонятное и необычное. Особенно если оно появляется резко и не является повторением обычно происходящего (и наоборот, небольшие постепенные изменения или постоянно повторящиеся явления не привлекают особого внимания). Причина в том, что в дикой природе для любого животного именно необычные предметы представляют наибольшую жизненную важность. Они могут служить либо источником пищи, либо источником опасности для его жизни. Поэтому мозг запрограммирован природой на выделение необычного из общего фона. Эта особенность мозга очень важна для маскировки. Имеются следующие выделяющие, а значит, демаскирующие признаки предметов. 1) Форма. Предметы, имеющие не встречающиеся в природе формы, привлекают внимание. Правильных квадратов, прямоугольников, кругов в природе практически нет. Поэтому форма техники, оружия, обмундирования, прямые углы и линии окопов или ровные круги бросается в глаза. Очень заметны квадраты вырезанного дерна, используемого для маскировки окопов. Сильным выдающим, демаскирующим, фактором является округлая форма шлема (головного платка или кепки) и линия плеч. Поэтому при маскировке особое внимание должно быть уделено разрыванию этих форм. На шлем или кепку рекомендуется прикреплять сеть, на которую ярусами привязывают полосы ткани, образующие лохмы. Желательно, чтобы они свисали, закрывая шею и плечи, но не мешая обзору, в том числе периферийному. Только нужно помнить, что после дождя вес полосок значительно добавляет к весу шлема. Зимой для тех же целей можно использовать белую бумагу или полотенце. Но при этом нужно следить за их чистотой, иначе они превращаются в желтые и начинают демаскировать. Возможно использование маскировочных масок для лица с прорезями для глаз. Такая маска не только скрывает цвет лица, но и исключает образование пара от дыхания в холодное время. Для искажения формы обмундирования используют специальные подкладки, придающие ему кочкообразную форму. Заметим, что сходным образом маскируют бронетехнику — на нос и/или корму набрасывают обрезки маскировочной сетки, искажающие восприятие привычных контуров машины. Для сокрытия необычных контуров предметы можно располагать на фоне местного предмета, который как бы разъест видимые необычные контуры, при этом не следует допускать выхода контура скрываемого предмета за границы скрывающего предмета. 2) Тень. Она увеличивает размеры обнаруживаемого предмета и «прикрепляет» к предмету пятно темного цвета. Тень может изменить цветовой фон местности. Рекомендуется находиться в тени местных предметов, чтобы они поглощали отбрасываемую солдатом тень. При этом нужно помнить о передвижении Солнца по небосводу в течение дня. Тень от местных предметов перемещается вместе с солнцем. 3) Силуэт. Предметы особенно видны, если они находятся на каком-нибудь одноцветном фоне, который отличается от цвета самого предмета. Особо выделяется человек на фоне неба. Ночью наблюдение вообще рекомендуют вести из низины, чтобы, глядя снизу вверх, увидеть людей на фоне неба, а идущим избегать выхода на гребни высот, обходя их по склону или у подошвы. На темном фоне строения человек, одетый в белый маскхалат, очень заметен. Из-за эффекта силуэта видимость с высоты вниз хуже, чем снизу вверх. Для уменьшения заметности силуэта руки и локти лучше держать прижатыми к корпусу, а ноги сведенными вместе. Даже простое приседание на корточки существенно изменяет привычный образ фигуры человека, снижая его заметность. 4) Движение. Движение видно достаточно далеко. Нужно помнить, что обычные повороты головы влево и вправо сильно способствуют обнаружению. Сильно выдает и размахивание руками. Очень заметно движение на неподвижном фоне. Даже перезаряжение оружия очень часто выдает местоположение солдата. Для снижения заметности, при прочих равных условиях, рекомендуется движения делать по возможности медленными (плавными). Например, для осуществления перебежки вставать надо замедленно, чтобы затруднить обнаружение на раннем этапе. И лишь поднявшись, можно делать быструю перебежку. Разумеется, хорошо освещенные и просматриваемые участки следует преодолевать быстро. Привлекает внимание не только движение самого объекта, но и движение других вокруг него. 5) Равномерное расположение. В природе предметы располагаются неравномерно. Цепь солдат или окопов, размещенных на одинаковых расстояниях друг от друга, облегчает обнаружение. 6) Очевидная позиция. Противник будет особенно тщательно рассматривать места, которые слишком хороши, чтобы их не занять. Такое же внимание будет привлечено к отдельно стоящим местным и иным ориентирам. Поскольку они бросаются в глаза, то и местность вокруг такого местного предмета будет осмотрена очень тщательно. 7) Структура поверхности. Объекты, отличающиеся структурой своей поверхности от местных предметов (например, гладкая фактура ткани), обнаруживаются легче. 8) Цвет. Цветовые отличия от фона — одна из распространенных причин обнаружения предметов. С другой стороны, нахождение на границе цветов, особенно светлого и темного, затрудняет обнаружение. Если стрелок залег за кустом, то не следует стрелять из середины куста, куст на свету кажется более темным из-за теней от его ветвей и выдаст кажущегося более светлым стрелка, лучше устроиться рядом с кустом, что уменьшит заметность стрелка для противника. Зимой при отсутствии масккостюма лучше следовать по дороге, чем по заснеженному полю, так как на дороге всегда много следов и темных пятен, с которыми может слиться темный цвет обмундирования. 9) Размер на фоне другого. Предметы непропорциональных для данной местности габаритов как бы «притягивают» к себе взгляды. 10) Блеск. Отблеск оптики или металлических частей виден очень далеко. Блеск может быть предательским даже от начищенных ботинок и от металла оружия, то есть и от матовых поверхностей. Для снижения блеска поверхность смазывют маслом и обсыпают песком. Блестеть также может поверхность карт с ламинированным покрытием. Блестят очки, которые надеваются для защиты от ветра и пыли при езде на бронетехнике. Когда они не очень нужны, их надевают задом наперед, на затылок, либо закрывают специальным чехлом. 11) Сосредоточение. Группировка предметов в одном месте необычная для данной местности, привлекает внимание. 12) Звук, запах. Звук особенно усиливается ночью, после дождя, в туман, у реки, в ранние утренние часы или в дни с повышенной влажностью. Влажность улучшает звукопроводимость воздуха. Ночью воздушная среда однородно нагрета и поэтому лучше проводит звук. Для прослушивания можно использовать и «сказочный», но вполне работающий способ прикладывания уха к земле. Можно усилить звук, воткнув в землю палку или вкопав в землю сухое бревно и приложив ухо к ее невкопанному концу. Можно положить на землю доску. Можно наполовину закопать в землю бутылку или металическую флягу, наполнить ее водой на одном уровне с землей, а в ее горлышко вставить прут или резиновую трубку. В конце концов — можно встать на одну ногу и приоткрыть рот. Все это хорошо усиливает звуки. Очень хорошо использовать слуховые аппараты, которые обычно используют для улучшения слуха слабослышащие люди. Лучше сближаться с противником против ветра, так как даже слабый ветер хорошо доносит звук. Опасен не столько нечаянно произведенный звук, сколько его повторение. Если по неосторожности нежелательный звук был произведен, то следует замереть, пока внимание противника рассеется. Человек лучше замечает приближение противника, находясь на месте, а не в движении. «Необычные» для данной местности запахи сигаретного дыма, сухого спирта, разогретой пищи, мыла можно различить с 300 метров. Примечательно, что излишняя маскировка может привести к усилению концентрации предательских признаков. Выдать противнику предмет могут не только его демаскирующие признаки предмета, но и следы деятельности человека. Например, даже если автомобиль надежно укрыт, но остались следы от колес, то враг может определить местоположение техники. Тропинки к наблюдательным пунктам и окопам, дым от костров, мусор — все может помочь противнику обнаружить позицию. Имеется обстоятельство, которое заставляет отказываться от маскировки или специально вносить демаскирующие признаки в одежду, — это необходимость отличать своих от чужих. При бое в густом лесу или в затененных помещениях или ночью приходится использовать такие средства, как белые нарукавные повязки или оранжевые шейные платки. Приемов и способов личной маскировки много. Не всегда удается воспользоваться всеми, но стремиться к использованию маскировки нужно по максимому. Что может применять каждый солдат индивидуально? Солдат должен закамуфлировать то, что больше всего бросается в глаза. Это — лицо, руки, силуэт головы (каски, кепки, повязки), силуэт плеч, корпуса, бликующие элементы обмундирования, а также оружие. Лицо камуфлируется следующим порядком. Обычно выступающие части лица (нос, скулы, подбородок, лоб) выглядят более светлыми, а углубленные — более темными. Поэтому наносить окраску на лицо надо так: светлые тона зеленого цвета — на углубленные места и темные тона и краски (черная, коричневая, последняя лучше, черный немного неестественен) — на светлые места. Окраска лица в форме полос применяется в зоне без густого лиственного покрова, в противном случае применятся пятнистая окраска. Сочетание этих двух методов наиболее универсально. В населенных пунктах вместо зеленого цвета используются оттенки серого. Кроме того, для разрывания линий цветовые пятна не должны заканчиваться на краю лица или как бы внутри лица, они должны неожиданно обрываться. Центр пятен не должен совпадать с выступающими частями лица (носом, подбородком). Нужно помнить, что шея вместе с ее основанием по размерам почти равна лицу и ее также нужно обязательно камуфлировать. Нужно наносить маскирующий грим также и на уши, и на ту часть корпуса, которая выступает из-под одежды. Нередко считается, что повязывание шейного платка освобождает от необходимости такой маскировки, но при передвижениях платок неизбежно развязывается и белая кожа неизбежно показывается и демаскирует солдата. Поэтому боевой грим нужно наносить в любом случае. То же касается белизны кистей рук. Хотя ношение перчаток во многом убирает проблему, но периодически их приходится снимать, и если кожа рук незакамуфлирована, то она выдаст местоположение солдата. Простейшие маскировочные перчатки делают из обычных хозяйственных белых перчаток, окрашивая их йодом или зеленкой. Если нет охотничьего грима, то используются подручные средства — жженая пробка или сажа, смеси грязи и золы для черного цвета, трава — для зеленого. Однако нужно помнить о возможных раздражениях кожи при их применении. Для зимы существует белый грим, но лучше использовать белые шапку с маской для лица или сетку, закрывающую лицо. Под белым гримом не заметны следы обморожения. Марлевая маска, окрашенная под цвет местности, может заменить грим и летом, и зимой. Правда, при ношении сплошной маски бывает трудно дышать. Чтобы избежать этой проблемой маску делают не сплошной, а с дополнительными отверстиями либо делают ее из нескольких лоскутов по принципу жалюзи. Зимой и в холодную погоду особое внимание следует уделять маскировке пара от дыхания. Выдыхать нужно через маску, руковицу, шарф или в рукав. Бликующие части обмундирования и оружия рекомендуется обматывать матерчатой изолентой или обычными, окрашенными зеленкой и йодом или иным красителем бинтами, придавая лохматый вид за счет отдельных полос ткани или разлохмачивания бинтов. Зимой для тех же целей используется белый пластырь и белые бинты либо мел. Для маскировки оружия можно использовать чехлы. Обычно их два — один надевается со стороны дула, другой со стороны приклада. Чехлы и обмотки не должны мешать прицеливанию, перезарядке и стрельбе из оружия. При использовании бинтов нужно их закрепить так, чтобы они не разматывались. При использовании бинтов нужно помнить, что при очень интенсивной стрельбе они могут начать тлеть и дымиться, поэтому ствол пулемета лучше окрашивать, а не обматывать горючими бинтами. Летом можно обмазать ствол маслом и обсыпать пылью или песком. Кстати, сходный способ применяется для маскировки бронетехники — гудрон смешивают с бензином, полученную сместь наносят на броню пятнами и обсыпают грунтом. Маскировать также нужно и ботинки, особенно их носки, так как они также сильно демаскируют. Неплохо маскируют прямоугольные накидки-пончо с прорезью для головы по центру, которые после надевания через голову перехватываются ремнем. В зависимости от времени года накидки могут быть из сетей с вплетенными лоскутами ткани или из белой простыни. В дождь одежда темных цветов становится черной, а белая при намокании начинает просвечивать. При использовании искусственных тканей следует учитывать, что они, как правило, сильно шуршат и дают нежелательный отблеск. Залегающему после очередной перебежки следует маскировать спину, либо прикрепляя «лохматую» маскировочную накидку-фату на спину, либо путем закрепления за поясом со стороны спины зеленых веток или травы, которые будут скрывать контур залегшего солдата. При медленном переползании можно использовать выкопанный или искусственный куст, держа его перед собой. Каску для маскировки летом можно вымазать глиной и прилепить на нее мох, правда глина со временем сохнет, становится светлой, а затем и вовсе отваливается от поверхности каски. При использовании веток для маскировки нужно места отлома замазывать глиной или затемнять другим способом. Искуственные волокна не только дают отблески на солнце, но и очень хорошо видны ночью в приборы ночного видения, как и накрахмаленные воротнички. Чтобы прикрыть наблюдательный пункт, из проволоки делают каркас и прикрепляют к нему мох (получают видимость камня) или кору (получают пень). Такие макеты желательно устанавливать вместо подлинных предметов. 3.8. Отдельные приемы использования оружия 3.8.1. Гранатомет При стрельбе из гранатомета по вертолетам приходится задирать ствол и голову, что неудобно. Для облегчения прицеливания помощник гранатометчика помогает стрелку встать на наклонную плоскость (например, на склон холма, пень и т.п.), придерживая стрелка за спину. При поддержке за спину стрелок находится в полулежачем положении, что делает прицеливание удобным, поскольку тело стрелка и гранатомет расположены привычным образом. При использовании этого приема при стрельбе со склона холма истекающие назад газы идут вдоль склона, также как при стрельбе на горизонтальной поверхности они движутся вдоль земли. При стрельбе же с небольших возвышений нужно обратить внимание на то, что истекающие назад газы ударятся о землю и поднимут в воздух то, что лежит на земле. Это может быть опасно для стреляющего и поддерживающего, поэтому угол задирания ствола не должен быть слишком большим и применять этот прием нужно с учетом технических характеристик используемого гранатомета. Наилучшие попадания по вертолету получаются при стрельбе по курсу вертолета с расстояния около 100 метров, но эта позиция небезопасна, так как летчик видит стреляющего. Другой вариант действий — выстрел вслед. При стрельбе из гранатомета по воздушной цели можно подождать, пока вертолет отлетит на 700–800 метров, и сделать выстрел с расчетом на поражение цели взрывом гранаты от механизма ее самоуничтожения, которое происходит на ее излете, на расстоянии около 900 метров. Заметим, что стрельба на воздушных разрывах гранатомета (от самоуничтожения боеприпаса) может применяться и для обстрела живой силы противника. Для преодоления динамической защиты бронетехники или защиты из ящиков с ЗИПом используется тактика двойных или последовательных ударов. Сначала один гранатометчик первым выстрелом сбивает динамическую защиту, второй гранатометчик своим выстрелом поражает броню, которая была прикрыта динамической защитой. При последовательных ударах осуществляется много последовательных выстрелов по одной цели. Стрельбу из одноразовых гранатометов лучше поручать одному солдату. Чтобы пристреляться по цели, да и просто почувствовать, как работает оружие, одного выстрела недостаточно. Поэтому первый выстрел солдата будет скорее всего промахом. Увеличивает вероятность поражения цели стрельба залпом. Для придания устойчивости гранатомету используют треноги или ножки. Гранатометы можно использовать для ведения навесного («минометного») огня через здания. Целесообразно использовать гранатометы для ведения массированного огня, выполняющего «артиллерийские» функции. Следует исходить из того, что радиус поражения взрывной волной от противотанковой гранаты составляет лишь 3–4 метра. Осколочное действие ее невелико, и солдаты в зимнем обмундировании достаточно хорошо защищены от осколков. Для придания большей убойности на гранаты прикрепляют изолентой гайки, а в гранату заливают горючую жидкость. Иногда к гранате приматывают флаконы с дустом и подобными раздражающими веществами для выкуривания противника из зданий. Однако это убивает аэродинамику полета гранаты и ее полет становится малопредсказуемым. Выстрел из гранатомета хорошо заметен, время подлета значительно, поэтому при выстреле противником подается команда: «вспышка, ложись». Гранатометчик должен менять позицию после каждого выстрела. Для лучшей маскировки позиции гранатометчика место в 2–4 метрах позади позиции следует полить водой или прикрыть тканью для уменьшения пылеобразования. Гранатометчика должна прикрывать группа из нескольких пехотинцев. В число группы должен входить солдат, контролирующий поведение гранатометчика. Тот после нескольких выстрелов может войти в азарт и забыть об опасности. При стрельбе через кустарник или иную растительность не следует снимать предохранительные колпачки во избежание предварительного срабатывания гранаты. Гранатомет лучше переносить со вставленной в ствол гранатой для того, чтобы можно было быстро открыть огонь. В дождливую погоду на гранату и ствол гранатомета следует надевать полиэтиленовый пакет. 3.8.2. Ручные гранаты Радиус разлета убойных осколков в 200 метров, указываемый в наставлениях для оборонительных гранат, — чересчур перестраховочный. На таком расстоянии любой осколок потеряет свою убойную силу. Нужно понимать, что имеются отличия между радиусами сплошного поражения, просто радиусом поражения, радиусом эффективного поражения, радиусом безопасного удаления и радиусом гарантированного безопасного удаления. 200 метров — это радиус гарантированного безопасного удаления, что актуально для избегания несчастных случаев на тренировках. Для боевых действий большее значение имеют радиусы сплошного и эффективного поражения и простой радиус поражения (на внешней границе радиусов поражаются соответственно 70, 50 и 20% целей). Реальный радиус поражения для оборонительных гранат небольшой — не превышает десятка метров. Просто наступательные гранаты в отличие от оборонительных не заставляют залегать бросившего ее. Для оборонительных гранат радиус безопасного удаления может быть больше, чем расстояние, на которое эту гранату можно бросить. Для наступательных гранат радиус безопасного удаления не достигает бросившего гранату. Бросивший наступательную гранату может продолжить сближение с противником после броска и не обязан залегать, ожидая разрыва гранаты. Гарантированно убить противника наступательная граната может лишь на расстоянии в несколько метров, которое также существенно меньше указываемого в наставлениях радиуса разлета убойных осколков в 25 метров. Основная масса осколков очень мелкая и не имеет реальной убойной силы. Даже обычный ватник задерживает большое число осколков. При бое в горах запалы гранат можно приделывать к минам от миномета и бросать эти мины вниз по склону. В боях за населенные пункты можно для зачистки площадей и дворов вместо гранат использовать мины с коротким куском огнепроводного шнура. В обоих приведенных примерах из мины при помощи подручных средств делают очень большую гранату — главное, чтобы сил хватило ее закинуть куда нужно. Если противник застал за выдергиванием чеки, то гранатой придется действовать, как камнем, — бить ею в голову. Для закидывания ручных гранат на большие расстояния можно использовать самодельные «гранатометы». На палку прикрепляется стакан или кружка. В стакан кладется граната, из нее вынимается чека, затем эту конструкцию используют как древнюю катапульту для закидывания гранат. Если нет кружки, точно подходящей под размеры гранаты, то можно использовать большие кружки, прижимая предохранительный рычаг деревянным клином или прокладкой из газеты. Дальность броска составляет до 100 метров. То же устройство на длинной палке может быть использовано для закидывания гранат на верхние этажи зданий или для закладывания их в окоп противника. Кстати, гранаты с деревянной ручкой забрасывались на более дальнее расстояние, чем гранаты без них. Сейчас можно гранату положить в обычный носок, прорезав в нем отверстие для чеки и рычага, и бросать ее с его помощью. Рекомендуется заранее разделить стрелков на метание гранат с близкого и с далекого расстояния. Взрыв гранаты в воде несколько увеличивает радиус поражения взрывной волной, поскольку вода — более плотная и малосжимаемая среда, чем воздух, однако осколочное действие при этом заметно ослабляется. Поэтому при бое на болоте гранату рекомендуется бросать на кочку или на островок. Зимой снег снижает осколочное действие гранаты, а непокрытая снегом и промерзшая почва повышает его за счет рикошетов. Заряд из нескольких гранат, сложенных в противогазную сумку, способен пробить стену здания или повредить ходовую часть бронетехники. На склоне лучше метать гранату несколько под углом от себя, чтобы избежать скатывания ее обратно к бросающему. При невозможности бросить под углом — опустив рычаг, отсчитать две секунды («сто пятьдесят два — сто пятьдесят два») и лишь затем бросать гранату вверх по склону. Так граната разорвется в воздухе, поразив противника осколками сверху. На склоне гранту можно забросить выше позиции противника, с расчетом, что она скатится вниз на его позицию. При броске сверху вниз — лучше гранату несколько не добрасывать до противника с учетом ее скатывания после падения на землю. В лесу граната забрасывается за спину укрывшемуся за деревом противнику либо метается в крону деревьев, чтобы она, ударившись о крону, упала вниз на противника. Гранаты можно бросать не только под ноги противнику, но и за спину ему, особенно в ближнем бою, так, чтобы осколки не посекли самого бросающего, в том числе при захвате сзади. Заброс гранаты за спину противнику нередко вынуждает его бросаться вперед — под пули бросившего гранату. Гранаты можно забрасывать за противника при борьбе по очистке траншей, чтобы ввести его в заблуждение относительно местонахождения атакующих и отрезать ему путь к отступлению. Для гранатометания с высоты используют гранаты с выдернутой чекой, положенные в стеклянный стакан, — при падении стакан разбивается и происходит взрыв. Этот прием используют тогда, когда время падения гранаты в стакане больше времени горения замедлителя. Если так не сделать, то граната не долетит до места и просто разорвется в воздухе. Правда, точность такого «стаканного» гранатометания невысока. Гранаты можно иногда использовать и не вынув чеку, если велик риск поражения бросающего ее осколками. Противник, увидев упавшую гранату, либо заляжет, либо постарается отбежать. Это может дать выигрыш по времени в несколько секунд. Такое же иногда проделывают с отстрелянными магазинами. Гранаты в полете выдают себя характерным щелчком (срабатывает запал), этот щелчок предупреждает — необходимо укрыться. Более изощренной хитростью является отламывание взрывателя от запала. В таком случае имитируется не только бросок гранаты, но и характерный щелчок, который возникает при броске гранаты. Во избежание отбрасывания гранаты назад, к бросающему, забрасывать ее следует так, чтобы она остановилась в паре метров от солдата противника, чтобы он не смог до нее дотянуться. Следует учитывать, что при броске на максимальную дальность граната может разорваться еще в воздухе, не долетев до земли. Если потребуется много переползать, то гранаты, положенные в карманы, будут сильно мешать. Рекомендуется использовать небольшие сумки или мешочки, которые прикрепляются к поясу солдата сзади и немного набок. Для избегания подрывов от случайно вытянутой чеки рычаг гранаты нетуго приматывают изолентой или скотчем к гранате. В случае опасности примотка быстро сдирается. При забрасывании гранат в амбразуры рекомендуется привязывать их к достаточно длинным палкам, чтобы затруднить их выбрасывание назад. Простейшей миной-сюрпризом является граната, завернутая в газету, с выдернутой чекой и зажатая в двери. 3.8.3. Пулемет Стрельба из пулемета — дело непростое, при стрельбе он дрожит, попасть в цель, особенно в подвижную, правильно выбрав прицел по расстоянию, не так легко. Положение для стрельбы лежа не всегда удобно использовать. При стрельбе в высокой траве, когда держать пулемет навесу пулеметчику тяжело, другой солдат может нагнуться или встать на четвереньки, и на его спину устанавливаются сошки пулемета. Стрельба может также вестись и при удержании сошек пулемета руками другого солдата. Необходимо позаботиться, чтобы поддерживающий солдат использовал беруши или их самодельные аналоги, иначе можно повредить слух. При стрельбе в горах снизу вверх пулеметчику может потребоваться, чтобы его за спину поддерживал другой солдат (чтобы отдача не опрокидывала пулеметчика вниз, а пулемету можно было бы придать привычное положение относительно корпуса). Для стрельбы с сошек при большой глубине снежного покрова к ним крепится своеобразное «решето» с дном из широких, сплетенных между собой лент, которые образуют опору. При смене позиции снег выпадает в отверстия между лентами. Таким образом предотвращается проваливание сошек в снег. Пулемет зимой можно поставить на миниатюрную лодочку, которая скользит по снегу, как по воде. К лодочке можно присоединить две веревки, или лямки, — одну длинную, другую короткую, чтобы можно было тянуть вдвоем, перетаскивая пулемет. Очень помогает наличие третьего номера, который помогает маневрированию с такой лодочкой, используя веревку, прикрепленную к ней сзади. Если заблаговременно сошки пулемета не оборудованы такими подставками либо пулемет не поставлен на поддон-лодочку, то стрелять приходится, поставив пулемет на вещевой мешок или спину другого солдата. В пыльных условиях на ствол рекомендуется надевать полиэтилен, презерватив, тряпичный чехольчик или просто наматывать тряпочку, чтобы грязь не попадала внутрь ствола. В случае необходимости вести огонь пуля просто прорывает такую оболочку. Чтобы снизить лязг боеприпасов в патронных лентах, в коробку пулемета делают вставки из тонкого картона. Чтобы избежать перегрева стволов, от которого пулемет начинает плеваться — пули падают недалеко от пулемета, в напряженные моменты боя, если нет возможности сменить ствол, нужно использовать смоченные в воде тряпки, которыми охлаждают дуло пулемета, нужно иметь емкость для воды, чтобы эти тряпки периодически смачивать. Иногда для тех же целей используют надеваемые на дуло пулемета матерчатые чехольчики, которые постоянно смачивают водой. При продолжительной стрельбе из пулемета звуки выстрелов могут сильно измотать стреляющего. Для уменьшения этого отрицательного эффекта используются беруши, вата или просто уши залепляются грязью. При стрельбе в промежутки между подразделениями своих войск, находящихся впереди, нужно, чтобы края сектора обстрела пулемета отстояли от флангов своих войск на ширину двух пальцев при дистанции до своих войск 400 метров или на ширину одного пальца при дистанции свыше 400 метров. При определении отступа пальцы должны быть вынесены на расстояние 50 сантиметров от глаз. Необходимо обозначить края сектора обстрела колышками, чтобы при стрельбе случайно не выйти за его пределы. Для быстрого перезаряжения пулемета на стационарной позиции можно делать так: коробку пулемета пристегивают к пулемету, но ленту из нее в пулемет не заправляют, а заряжают пулемет другой лентой, которую раскладывают рядом с пулеметом на какой-нибудь подстилке (куске брезента, дощечке и т.п.). Особо следует отметить, что пулемет может быть не только оружием ближнего боя. Помимо дистанции прямого выстрела пулемет может быть использован для ведения огня на предельных для него дальностях (свыше 1500 метров). И хотя в настоящее время соответствующие задачи в основном решаются другими средствами, все же остановимся на этом моменте. Из пулемета допускается ведение стрельбы с закрытых позиций. Как правило, для этого пулемет ставится на станок и помещается в группу таких же станковых пулеметов. На станке значительно уменьшается воздействие движений стрелка на пулемет во время стрельбы. Группа пулеметов, поставленных на станки, образует пулеметную батарею, которая может вести эффективный огонь даже с закрытых позиций. При стрельбе с закрытых позиций наводчик пулемета не видит цели из-за возвышенности, высокой травы, кустарника, тумана, а другой солдат (так называемый стреляющий, или наблюдатель) располагается на позиции, которая позволяет ему наблюдать цель. Наводка пулеметов осуществляется так же, как наводка минометов, других артиллерийских систем или автоматических гранатометов. В самом упрощенном виде это делается следующим образом. Горизонтальное направление на цель придают при помощи установленных вблизи пулемета вешек или других местных предметов, находящихся в створе с ориентирами в районе цели, либо используют компас. Далее, определив по карте угол места цели, стволу пулемета придают возвышение (понижение) на этот угол. Через теорему Пифагора высчитывают расстояние до цели по прямой (по линии пулемет-цель, идущей по воздуху, а не по поверхности земли) и добавляют к возвышению ствола на угол места цели возвышение, необходимое для стрельбы на соответствующее расстояние по прямой, используя таблицы для стрельбы. Захват цели в «вилку» при стрельбе пулеметами производится примерно так же, как и при стрельбе артиллерии (см. далее). По возможности данные для наводки по определенным объектам вычисляются заранее и проверяются пристрелкой. После этого устанавливают вешки, делают зарубки на деревьях, отметки краской на зданиях и местных предметах, которые позволят незамедлительно восстановить горизонатальную и вертикальную наводку пулемета для стрельбы по определенному объекту с помощью прицельных приспособлений — путем прицеливания в отмеченную точку на вешке, дереве или ином предмете. Ночью веху устанавливают с фонариком или другим источником света, но так, чтобы со стороны противника источник света не был виден. Другой способ восстановления наводки — со стороны приклада пулемета вбивают в землю колышки (рогульки) разной высоты или используют положенную на ребро и закрепленную колышками ступенчатую дощечку под приклад пулемета, ставя приклад на эти подпорки. При помощи дощечки с вырезанными на ее ребре «ступеньками» удобно подготавливать огонь по рубежам. Длина вырезанной «ступеньки» может варьироваться в зависимости от необходимого сектора обстрела. При положении приклада в середине «ступеньки» пулемет должен стрелять в центр пристрелянного рубежа. При ведении огня по рубежу приклад пулемета перемещают влево и вправо по «ступеньке», добиваясь тем самым рассеивания пуль по фронту. Приемы с ступенчатой дощечкой и колышками (рогульками) могут использоваться не только при стрельбе со станка, но и при стрельбе из ручных пулеметов без него. Конечно, для стрельбы с закрытых позиций лучше использовать методики артиллеристов, но, к сожалению, они достаточно сложны и поэтому не всегда применимы. Основные трудности возникают при целеуказании — наводчики пулеметов и наблюдатель, ведущий пристрелку по цели при стрельбе с закрытых позиций, должны использовать методику захвата цели в артиллерийскую вилку, чему обычно пехоту не учат. Использование пулеметных батарей было во многом забыто из-за того, что их функции гораздо лучше выполняет артиллерия. Однако в условиях, когда пехоту оставляют без эффективной артподдержки, следует использовать эту «устаревшую» методику. Иногда при стрельбе через закрытия (например, холм) используют еще более упрощенную систему пристрелки. Сначала добиваются попадания по вершине закрытия, после чего немного увеличивают возвышение дула пулемета и так ведут огонь. По крайней мере противник, не находящийся в «мертвом», не поражаемом пространстве этого закрытия, может быть уничтожен огнем. Другой упрощенной методикой стрельбы из пулемета является стрельба с полузакрытых позиций по вспомогательной точке наводки, располагающейся над целью. При этом пулемет располагается на позиции позади гребня закрытия, на небольшом удалении от него, а в створе с целью или около нее и обязательно выше цели есть ясно видимая точка (например, крупная ветка на дереве, окно, скат крыши), которую пулеметчик видит, лежа за пулеметом. Путем пристрелки определяют, насколько нужно изменить установку прицела, чтобы учесть разницу высоты цели и вспомогательной точки наводки. При стрельбе пулеметчик целится в точку наводки, расположенную над целью, а с учетом заранее вычисленной поправки пули будут поражать цель. И еще о стрельбе из пулемета на предельных для него дальностях. Прежде всего нужно учитывать, что пуля, поражающая противника на конечном этапе траектории, действует только на том ее участке, который ниже 1,7 метра (рост человека). При стрельбе на дальние дистанции всегда нужно определять длину участка траектории, который находится ниже этой высоты, для того, чтобы понять, какой же будет длина участка эффективного огня. Заметим, что его длина зависит от того, есть или нет наклон на месте цели, и от высоты местоположения пулемета. Особенно нужно помнить, что помещение пулемета на возвышенность может уменьшить размер этого участка, поскольку траектория полета пули станет более крутой. При стрельбе из пулеметов, поставленных на станки, сноп выстрелов достаточно узок, поэтому стрельба ведется с рассеиванием пуль по фронту и/или по глубине. Стрельба с полной фиксацией пулемета на станке ведется, как правило, только во время пристрелки. 3.8.4. Как определить, откуда стрелял миномет По характеру воронки от снаряда или мины можно установить, откуда велась стрельба. Дело в том, что снаряд падает под углом, а не строго вертикально, он разрывается, находясь как бы на боку, поэтому воронка неравномерна. Сторона, обращенная к точке выстрела, будет более пологой, чем противоположная. Осколков в земле больше с той стороны, откуда прилетел снаряд, так как большая часть снарядов с противоположной стороны ушли в воздух при взрыве. Обычно после удаления рыхлого грунта можно найти след снаряда в земле и определить общее направление стрельбы. Определить дальность до места, откуда был произведен выстрел, можно намного точнее, если определить, какой боеприпас образовал воронку. Измерив угол падения снаряда, можно, пользуясь таблицами для стрельбы, определить, с какой дальности производился выстрел. Угол измеряется так: осторожно удаляется разрыхленная взрывом земля, находится центр ее углубления (лунка). Берется палка, которая кладется на края воронки, освобожденные от насыпанного взрывом грунта (так определяется плоскость грунта). После этого посередине отлогого склона воронки (того, что со стороны выстрела) вбивается колышек, доходящий до плоскости грунта. Таким образом мы определяем усредненную точку соприкосновения снаряда с грунтом, после чего от лунки до этой точки проводим прямую — проще всего, накладываем палку или рейку, получая «траекторию» движения снаряда на последнем метре полета. Измерив угол падения, мы можем определить угол вылета, а следовательно, дальность по таблицам для стрельбы. 3.9. Разведывательное патрулирование (действия в дозоре) По своей сути разведка путем патрулирования (действиями в дозоре) всего-навсего является обычным пешим переходом с перетаскиванием тяжестей (оружия, боеприпасов и средств обеспечения) на себе от одного места к другому в надежде увидеть или найти что-нибудь интересное. Но все же это не туристическая пешеходная прогулка с рюкзаками и гитарой по лесу. Имеется целый ряд тактических приемов, которые помогают провести разведку. При организации дозора в обычных условиях посылаемая группа организуется, исходя из наличия хотя бы минимальных возможностей для самообороны и отхода в случае обнаружения ее противником. В связи с этим требованием в ее состав включают и пулеметчиков, и гранатометчиков, а также она берет достаточно боеприпасов. Однако количественный состав дозора и переносимое оружие не должны демаскировать его передвижение. Тяжесть, переносимая солдатами, бывает значительной. Даже легкий ручной пулемет на втором часу движения по пересеченной местности становится тяжел. Наступает усталость и, как следствие, утрата бдительности. К своего рода засыпанию на ходу приводит и утомительное однообразие передвижения. Солдат либо начинает смотреть себе под ноги, либо на спину впереди идущего товарища и не замечает ничего вокруг себя. В результате при достижении объекта разведки, когда нужно особое внимание и собранность, их-то после длительного перехода у солдат не остается. Да и на самом маршруте движения внимание сильно падает от усталости и однообразия. Нередко даже желание что-либо делать после утомительного перехода пропадает. Привалы и «подслушивающие» паузы в движении дело не всегда поправляют. Особенно тяжело замыкающим солдатам, так как им приходится «нести» отстающих солдат и их груз, а на привал они приходят с запозданием и отдыхают меньше других. Конечно, имеются психологические методики и медицинские средства поддержания бдительности. Владеть ими лучше, чем не владеть, но приходится действовать исходя из того, что есть. А при их отсутствии приходится выделять из дозорной группы людей, которые наименее обременены ношей. Чтобы не создавать нездоровую моральную обстановку среди тех, кто нагружен ношей, солдаты, которые должны работать непосредственно на объекте разведки, выделяются для выполнения «вспомогательных» задач при движении — в группу навигации, в головной, боковой или тыловой дозор. Солдат головного дозора, высматривающий растяжки и следы закладки мин, должен периодически сменяться, так как от постоянного вглядывания под ноги бдительность притупляется. Можно использовать и периодическую ротацию солдат, несущих тяжести. Но все же лучше иметь несколько мало уставших солдат. В ходе передвижения через каждые 1,5–2 часа следует устраивать десятиминутные привалы, причем первый привал следует сделать минут через 20–30 после начала движения, чтобы устранить выявившиеся недостатки в подгонке снаряжения. При устройстве привалов и «подслушивающих» пауз нужно помнить, что солдаты склонны расслабляться во время перерывов в движении. Следует, по крайней мере, выставлять дозорных, чтобы предупреждать отдыхающих об опасности. Иногда для уменьшения нагрузки на солдат используют обычные тачки на двух или четырех колесах большого диаметра, которые оснащают ручками для переноса их через препятствия. Можно использовать волокуши. Для выноса раненых и переноса груза можно использовать носилки с прикрепленными к ним колесиками. Учитывая, что при внезапном нападении противника часть груза нужно будет бросать, следует заранее предусмотреть, какой это будет груз. Рекомендуется классифицировать груз на три уровня важности (личная самооборона, мобильные действия в группе, полное обеспечение) и в зависимости от обстоятельств избавляться от того или иного груза. Отмечено, что большое количество боеприпасов приводит к их перерасходу, солдаты, несущие тяжести, стремятся «избавиться» от груза, меньшее их количество используется эффективнее, так как солдаты меньше устают, а кроме того, вынуждены экономить при стрельбе. В любом случае при столкновении с противником следует как можно раньше восстановить контроль за расходом боеприпасов. При движении необходимо поддерживать достаточно большое расстояние между солдатами, чтобы избежать большого числа жертв при обстреле, подрыве мины или нападения из засады. Во время движения, особенно в ночное время, проявляется бессознательная тенденция «скучивания» идущих, оставшаяся с древних времен, когда, скучившись, предки человека чувствовали себя безопаснее, чем по одному. С нею нужно бороться, постоянно контролируя дистанцию, отдавая специальные команды — «проверить дистанцию». Минимально безопасной дистанцией считается — 8 шагов. Если впереди идущий подрывается на мине, то осколки проходят над головой следующего. Расстояния между идущими укорачиваются в условиях плохой видимости, ночью и при действиях в сложных погодных условиях. В этом случае у членов дозора должна быть возможность передавать сигналы друг другу руками, похлопыванием по плечу или через связывающую их веревку. Чтобы лучше видеть друг друга при передвижении в темноте, можно использовать светящиеся в темноте шарфы и повязки. Сигналы можно передавать блеском компаса, лезвия ножа, браслетом от часов (в лунную ночь) или же лучом фонарика, затемняющая покрышка которого проколота булавкой. Сигналы блеском и светом нужно подавать с учетом того, что они могут быть замечены противником, и только тогда, когда можно воспользоваться их преимуществом — абсолютной бесшумностью. В качестве средства, помогающего находить друг друга ночью, можно использовать белые или иные светлые материалы, которые прикрепляются на затылок или на спину. Правда, это увеличивает заметность не только для своих, но и для противника. Если дозору нужно переползти какое-то расстояние, то следует двигаться так, чтобы можно было дотянуться до сапога ползущего впереди. Несловесные сигналы нужны и днем, поскольку это исключит голосовые команды и тем снизит вероятность обнаружения дозора. При передвижении основная группа — «тело» дозора — может идти единой цепочкой один за другим либо двумя параллельными колоннами. Простейший вариант движения в двух колоннах — построение солдат в шахматном порядке. Эта форма построений более удобна для контрзасадных действий. При попадании в засаду одна из колонн сможет попробовать атаковать нападающих во фланг, образуя «маневренную группу», в то время как попавшая под огонь будет привлекать огонь противника и, таким образом, действовать в качестве «поддерживающей» или «сковывающей» группы. Однако построение двумя колоннами затрудняет управление. При передвижении одной цепочкой рекомендуется направлять дула оружия через одного солдата в разные стороны. Если этого не сделать, то оружейные стволы будут развернуты налево по ходу движения, так правшам удобней. Это делается для того, чтобы уменьшить время реакции на нападение справа. Реально солдат может контролировать сектор не больше чем в 90 градусов. Контроль над б?льшим сектором требует постоянно вертеть головой, что утомляет. Идущая группа должна быть готова произвести незамедлительный сильный ответный залп из подствольных и ручных гранатометов и пулеметов по засаде. Следует отметить, что ночью не всегда целесообразно открывать ответный огонь. Вспышки выстрелов указывают позицию отстреливающегося. Бывают ситуации, когда выгоднее залечь, например при действиях на заросшей высокой травой или кустарником местности малой группой. Противник будет вести огонь вслепую и особого вреда причинить не сможет. Еще один вариант — передвижение перекатами. Его суть изложена выше в разделе про фронтальную атаку. В разведке принцип «один прикрывает — другой бежит» становится принципом «один идет — другой готов прикрыть». Причем здесь возможно использование как способа «приставных шагов», так и «ходьбы», причем первый способ явно безопаснее. Использование метода приставных шагов возможно и при взаимодействии основной группы с обычным головным дозором. При передвижении по закрытой или пересеченной местности используют методику, когда головной дозор, пройдя некоторое расстояние, останавливается, часть солдат дозора возвращается к основной группе и ведет ее до дозора — чтобы основная группа и ее головной дозор не потеряли друг друга. К сожалению, передвижение перекатами медленнее, поэтому используется лишь при преодолении особо опасных мест (переход через дорогу, мост, открытое поле), при движении от одного изгиба дороги до следующего либо в предвидении столкновения с противником. При действиях на достаточно открытой местности вместо построения двумя параллельными колоннами или в одну цепочку, можно передвигаться двумя группами — одна впереди, другая позади, — идущими на расстоянии зрительной связи друг от друга. Алгоритм пересечения опасного места следующий (на примере пересечения проходящей в лесу дороги): если впереди обнаружена дорога, движение основной группы останавливается и она занимает оборону полукругом фронтом к дороге. Передовые дозорные продолжают движение и осторожно приближаются к опушке леса и осматривают дорогу — вправо и влево, чтобы найти плохо просматриваемый участок дороги (обычно это участок между двумя изгибами дороги). После осмотра дороги двое из группы передовых дозорных перебегают ее с тем, чтобы проверить участок местности за дорогой. Прочесывают местность методом квадратов (так передовым дозорным труднее потерять точку начала движения в условиях плохой видимости). Двое дозорных проходят вместе прямо некоторое расстояние, затем они расходятся, один — направо, другой — налево под прямым углом по направлению движения, затем каждый из них по отдельности поворачивает еще раз под прямым углом к направлению своего движения в сторону дороги, то есть в сторону своих войск, затем, дойдя до опушки леса, они поворачивают еще раз и проходят навстречу друг другу. Описав квадраты, они сообщают другим передовым дозорным, оставшимся на другой стороне дороги, что место чисто. А те в свою очередь передают эту информацию командиру дозора. Тот располагает пулеметы прикрытия, направленные вдоль полотна дороги, в разные стороны, после чего основная группа подходит к опушке и разворачивается линией вдоль нее. По команде одним броском она перебегает дорогу и залегает на другой стороне дороги. Пересечение дороги происходит одномоментно. Конечно, в некоторых обстоятельствах можно переходить дорогу и по одному или группами или переползать ее по-пластунски, но это менее удобные способы. После перехода основной группы оставшиеся на противоположной стороне пулеметчики также пересекают дорогу. Затем походный порядок восстанавливается и дозор продолжает движение. В принципе так же переходят и мост. Имеется лишь та особенность, что нужны дозорные, которые просмотрят место под мостом по обеим сторонам переправы, а «тело дозора» переводят через мост группами, чтобы не попасть всем под внезапный обстрел противника на открытом месте. Принципиально по той же схеме (с учетом имеющихся переправочных средств) происходит переправа через реку без моста. В этих примерах видно, как действует принцип «один прикрывает — другой движется», а также принцип «попадания под огонь противника наименьшей возможной группой из состава подразделения». Если в момент пересечения опасного места произошло столкновение с противником и дозор оказался разъединенным на две части, то следует собраться на последнем назначенном пункте сбора (см. далее). Еще один нюанс: при передвижении в дозоре нужно периодически назначать пункты сбора. Пункты сбора нужны на случай, если дозор будет подвергнут атаке и распылен. В такой ситуации солдаты, потеряв контакт с противником и своими, должны добираться самостоятельно до ближайшего пункта сбора. Если его не могут найти, то до предыдущего. Для того чтобы убедиться, что нет «хвоста», рекомендуется заходить на него по спирали («улитке»), что позволит определить, есть ли преследователи. Другим приемом, обеспечивающим отрыв от «хвоста», является назначение первой группой прибывших на заранее назначенный пункт сбора другого пункта сбора — с оставлением на первом месте сбора двух солдат, один из которых указывает тем, кто приходит позже, направление на новый пункт сбора, а другой, находясь поодаль, контролирует, нет ли преследователей. Целесообразно установить двухступенчатую систему взаимного опознавания: дальний сигнал или пароль (подается на расстоянии слышимости, насколько позволяет шумовой фон и соображения скрытности) и ближний сигнал (подается на расстоянии видимости). Если встречаются две или более группы, то целесообразно, чтобы сначала встретились два представителя, по одному от группы, а уж затем произошло объединение групп. Эти предосторожности нужны, чтобы предупредить уничтожение группы противником, выдающим себя за дружественные подразделения. На случай когда нужно осуществлять экстренное (скоростное) опознавание (например, при преследовании одной из групп противником), следует придумать пароли для выкрикивания на бегу. Хотя они не обеспечивают безопасное опознавание, но это все же лучше, чем полное отсутствие механизма опознавания. Обычно в качестве пунктов сбора назначают заметные местные предметы или особенности рельефа по пути следования дозора, указывая на них рукой, но можно — и по карте. Для лучшего запоминания на пунктах сбора, если позволяет время, можно устраивать небольшие привалы. Если пункт сбора назначается при движении дозора, то солдатам рекомендуется обернуться назад и посмотреть, как он выглядит с обратной стороны, так как один и тот же предмет может выглядеть очень по-разному с разных точек зрения. При возвращении назад нужно будет распознать именно вид местного предмета с обратной стороны. При движении следует также оборачиваться назад, запоминая вид других местных предметов в целях облегчения нахождения пути назад. Для той же цели на пути следования можно оставлять отдельные малозаметные указатели — сломанные ветки, светящиеся гнилушки, примятые кусты и т.п., правда при наличии у противника солдат с навыками следопытства по ним смогут определить маршрут движения группы. При осмотре предметов днем нужно мысленно представить, как тот или иной объект будет выглядеть ночью, а по возможности — зарисовать линию горизонта и запомнить ее. Если нужно выдержать направление, то находят два видимых ориентира, расположенных на значительном расстоянии друг от друга (например, один рядом с исходным положением, другой — далеко позади), и следуют в створе с этими ориентирами. Если есть возможность, то следует назначать несколько пар ориентиров, как минимум пару позади себя и пару впереди себя. Если «передние» ориентиры будут закрыты, то можно будет пользоваться «задними». При подъемах в гору или спусках с нее назначаются новые ориентиры для поддержания направления движения. В качестве подвижных ориентиров можно использовать периодически запускаемые с постоянных позиций своих войск сигнальные ракеты или направленные в небо прожекторы. Необходимость назначения ориентиров связана с тем, что человек практически не может самостоятельно выдержать направление движения. Из-за разной длины шага правой и левой ногой человек без помощи ориентиров или компаса начинает описывать круги. Дозору не следует двигаться по явным ориентирам или другим простым и очевидным маршрутам, а также двигаться длительное время прямолинейно. Это очень поможет противнику устроить засаду на дозор. Для лучшего запоминания маршрута и ориентиров на нем перед выходом следует сделать макет местности с помощью песка и тесемок различного цвета и отработать движение дозора на этом макете. Следует отметить, что можно двигаться с помощью компаса (по азимуту), но у этого способа имеется ряд недостатков: двигаться приходится напрямик, нередко через неудобную для продвижение местность, что сильно замедляет движение; затрудняется засечка ориентиров по ходу движения, поскольку нередко приходится идти через бедную ориентирами местность; чтобы выдержать направление, приходится часто (каждые 50–100 м) сверяться с компасом; при движении по компасу небольше смещения вправо-влево не улавливаются. Поэтому на местности, богатой ориентирами, лучше двигаться от ориентира к ориентиру, не выдерживая четко азимут. Можно выбрать направление движения в сторону пересечения двух линий, двигаться как бы «в воронку». В качестве таких линий используется два так называемых линейных ориентира (река, дорога, опушка леса). Эти ориентиры должны пересекаться в точке, которая и назначена ориентиром для движения. Двигаясь к этой точке можно не тратить времени на точную привязку своего местонахождения к местности, а лишь выдерживать общее направление. Куда бы ни отклонился движущийся, он все равно выйдет на один из двух пересекающихся линейных ориентиров и уже по нему легко выйдет на нужную точку пересечения. Удобно осуществлять выход на точку, «привязанную» к точечному ориентиру, лежащему на линейном ориентирем или рядом с ним. Не нужно тщательно выдерживать направление по азимуту, достаточно двигаться по азимуту в общем направлении на линейный ориентир. Поскольку выйти точно на искомую точку, лежащую на линейном ориентире, сложно — даже при незначительной ошибке выход на линейный ориентир происходит в месте, которое будет либо справа, либо слева от нужной точки, что может привести к необходимости поиска точечного ориентира в обе стороны вдоль линейного ориентира. Чтобы этого избежать используют запланированное отклонение в одну сторону, так, чтобы выйти на линейный ориентир заведомо с одной стороны. В дальнейшем, двигаясь вдоль линейного ориентира в известную сторону, выходят на нужную точку. Если искомой точки обнаружить не удалось, но по местным более грубым ориентирам понятно, что район тот самый, где находится искомая точка, то нужно ее искать, двигаясь по «квадратной спирали», начиная от точки стояния. Каждый раз, пройдя некоторое расстояние, поворачивать с помощью компаса на 90 градусов, постепенно на 20 метров увеличивая амплитуду. Нужно помнить, что если линейным ориентиром является тропа или дорога, то следует двигаться не по ним (так как там могут быть мины, засады), а параллельно этим линейным ориентирам, укрываясь в складках местности и растительности. Известно, что при перемещениях используется подсчет пар шагов. Менее известно, что можно протягивать за собой мерный трос (провод), длиной порядка 50 метров. Это намного увеличивает точность промерки расстояний. Кроме того, можно использовать трос (провод) заранее установленной длины для открытия огня из минометов по противнику. Передовой наблюдатель, увидев противника, прикидывает расстояние до него, прибавляет длину троса (например, 200 метров) и передает указание минометному расчету открыть огонь на соответствующую дальность. При подготовке к выходу в дозор следует повторить порядок действий при использовании противником осветительных ракет. Нужно не бежать, а немедленно залечь, как только ракета начинает подниматься в воздух, и возобновлять движение сразу после ее прогорания. В свете ракеты хрошо различимы только движущиеся предметы. Имеются рекомендации в лесистой местности при взлете ракеты не падать, а сохранять вертикальное положение (деревья не падают, и падение человека будет резко контрастировать с сохраняющими вертикальное положение деревьями) и медленно-медленно ложиться на землю, чтобы движения не привлекали взглядов противника. Если же задето сигнальное устройство членом дозора, то лучше с этого места убежать, поскольку противник, как правило, готов открыть огонь по местам установки таких устройств. Отходят либо к ближайшему пункту сбора, либо подается команда, куда бежать и где собраться. «Триста метров направо к одиночной березе — бегом». Направление движения может быть задано при помощи «часового способа», когда направление движения принимается за 12 часов. Например, «15 часов, 200 метров — бегом». По достижении назначенного места группа залегает, организуется и после продолжает движение. Те же способы используется для ухода от артналета. Следует помнить, что артналет может быть плановым/беспокоящим, а не только прицельным. Попадание под артобстрел еще не означает, что дозор обнаружен. Заметим, что человек инстинктивно стремится бежать от страха на открытое место. Открытое место как бы уменьшает количество неизведанного вокруг и было более безопасным для наших предков. Однако огнестрельное оружие требует обратного — отбегать по возможности в закрытое место. В случае неожиданной встречи с противником возможны следующие виды действий. Если противник еще не заметил дозора, но и времени что-либо предпринять уже нет, то знаками подается команда «замри». По этой команде движение, как привлекающее внимание действие, прекращается. Солдаты медленно занимают положение лежа. Если противник еще не заметил дозора и еще есть время что-то предпринять, то организуется засада. Однако огонь по врагу открывается лишь в том случае, если дозор обнаружен. После использования выгод положения в засаде начинается отход перекатами. При столкновении нос к носу единственный выход — атаковать противника. В качестве мер предосторожности по пути следования дозора следует устраивать «слуховые» паузы, когда все замирают, прекращают разговоры и слушают, что происходит вокруг, надеясь обнаружить звуки от деятельности и передвижений противника. При остановке на привал рекомендуется выставлять наблюдательные посты в стороне от основной группы, которые могут предупредить о приближении противника. Для разведки какого-нубудь объекта основная часть дозора, особенно уставшая часть, может быть оставлена на некотором расстоянии от объекта для поддержки другой части, которая, собственно, и будет детально исследовать объект. По принципу «один готов оказать поддержку — другой разведует». Причем необязательно располагать поддерживающую группу так, чтобы она могла сразу открыть огонь. Главное, чтобы она могла сравнительно коротким броском достигнуть позиции, с которой она могла бы оказать огневую поддержку. Разведывательная группа из числа наименее уставших солдат исследует объект с использованием следующих способов: а) выдвижение на точку, удобную для наблюдения; возможен вариант, когда несколько подгрупп выдвигаются на несколько разных точек; б) движение вокруг объекта; движение осуществляется не по кругу, а по «ромашке»: то есть, завершив наблюдение на одной позиции, наблюдатель отходит от нее несколько назад, затем уже делает боковое движение и к новой точке наблюдения выходит сзади, а не сбоку; в) движение вокруг объекта двумя и более группами, соединяющимися по отношению к объекту на стороне, противоположной исходной точке; движение также осуществляется не по кругу, а по «ромашке». Выходить на объект следует в направлении от солнца, чтобы затруднить противнику обнаруждение группы (однако нужно помнить о возможных бликах на приборах наблюдения). По возможности приближаться следует с подветренной стороны, чтобы ветер относил от противника шум и звуки двигающегося подразделения. На случай обнаружения отдельных наблюдателей целесообразно подготовить отвлекающие действия: подрыв или стрельбу где-нибудь в стороне. Это поможет отвлечь противника и даст выиграть драгоценные секунды для отхода. После завершения осмотра объекта подразделение либо может соединиться там, где находится группа поддержки, либо на другом, заранее оговоренном месте сбора. Возвращаться следует по другому маршруту, чтобы избежать засад. При разведке местности (а не отдельных объектов) можно использовать следующие техники: 1) по пути движения дозор периодически останавливается и разбивается на группы, которые расходятся в разных направлениях, проходят некоторое расстояние и возвращаются обратно по несколько другому маршруту, «рисуя» своего рода «ромашку»; затем все группы соединяются вместе, проходят некоторое расстояние и делают то же снова; в месте расхождения следует оставлять группу солдат — для облегчения сбора; 2) по пути движения дозор разбивается на группы, которые расходятся по нескольким направлениями, в целом параллельно общему направлению движения, все группы собираются в установленной точке сбора, находящейся впереди по направлению движения от точки, где группы разошлись. Разновидностью этого метода является метод прямоугольника. По карте участок местности обрисовывается прямоугольником так, чтобы точка стояния совпадала с одной из его вершин. Дальше две подгруппы направляются на противоположную вершину прямоугольника, двигаясь как бы по его сторонам, а еще одна группа движется через его центр. При необходимости создается дозорная база, откуда производятся разведывательные выходы по разным направлениям. Разумеется, дозор должен оставаться незаметным для противника, местных жителей и нередко даже для своих войск. Наиболее ответственным является выход на задание. Нередко противник может узнать о высылке разведывательного дозора, именно наблюдая за местом обычной дислокации подразделения. Поэтому выход на задание (как и подготовка к нему) должен быть максимально незаметным. Известны случаи, когда противник обнаруживал дозоры, услышав проверочные стрельбы из оружия перед выходом дозоров из места расположения, просто наблюдая за построениями солдат перед выходом либо услышав «прогревание» машин перед выездом. Выход из места расположения должен быть столь же скрытен, как и все дальнейшие действия разведывательного дозора. Например, при выезде из места расположения часть солдат размещалась на бронетехнике, а часть, которая составляет дозорную группу, — внутри нее. На непросматриваемом участке дороги участники дозора спрыгивают, техника при этом не должна менять режима работы двигателей. После этого колонна техники продолжает движение по заданному маршруту. Только нужно помнить, что сама посадка и высадка с бронетехники в месте расположения должна быть организована таким образом, чтобы наблюдатель противника не смог определить, что высадилось меньше солдат, чем село на и в нее. Внутрь бронетехники лучше сажать не только участников дозора, но и других солдат. Часть из них затем должна поменяться местами с теми, кто изначально находился на бронетехнике, или просто пополнить число последних. Иногда для скрытой высадки используются обычные «хозяйственные» колонны. Возможно для введения в заблуждение противника периодически совершать выезды на короткие расстояния, чтобы скрыть время истинного выезда. Для большего отвлечения внимания можно назначить «второстепенный» объект, который блокируется бронегруппой, имитируя проведение совершенно другой операции. Блокирующая второстепенный объект бронегруппа всегда может прийти на помощь дозору, если он будет подвергнут атаке. Спрыгнувшая дозорная группа покидает место высадки под прикрытием шумов уходящей техники. После того как звуки техники затихнут, группа останавливается и выжидает некоторое время на месте остановки: не была ли она обнаружена (могут высылаться отдельные дозорные, использоваться «пятиминутка» полной тишины), а также адаптируясь к местности (в это время происходит аккомодация зрения и приспособление к другому шумовому фону местности), осуществляются организационные действия. Лишь затем она отправляется на разведку. Иногда колонне предоставляется возможность высадить группу не с первого, а со второго или третьего захода, проехавшись по одному или разным маршрутам по нескольку раз. В первые несколько прогонов можно сделать схроны с боеприпасами и продовольствием, чтобы группа хоть часть пути прошла бы налегке. Первые полчаса после высадки дозора бронегруппа или вертолеты должны быть готовы эвакуировать группу, если она подверглась атаке. Однако долго задерживаться на месте высадки нельзя, поскольку его прочесывание обязательно будет организовано противником. Рекомендуется такую высадку делать незадолго до захода солнца, чтобы первые передвижения группы осуществлялись по темноте. Высадка вечером затрудняет экстренную эвакуацию, так как вскоре наступает ночь, но обеспечивает большую скрытность при выходе группы из района высадки. При высадке вертолетами первый бросок с места высадки следует делать в момент взлета, когда поднимаемая винтами пыль прикрывает перемещение до ближайшего укрытия. Желательно, чтобы район проведения разведки нельзя было с очевидностью установить, определив точку высадки. Как правило, нужно после высадки выполнить обманный маневр, чтобы сбить противника с толку относительно истинных целей разведовательной группы, лучше запутать противника, начав движение в направлении, отличном от направления на объект разведки. Высадку можно производить и путем десантирования с парашютом. Одной из основных сложностей при выброске с парашютом является рассеивание парашютистов при приземлении и их последующий сбор в одной точке. Перед высадкой назначаются один основной и один или больше запасных пунктов сбора, а также устанавливаются звуковые и световые сигналы для сбора. Чтобы проще было найти друг друга после приземления, можно использовать светящиеся в темноте шарфы и повязки. Пункты сбора должны быть привязаны к хорошо различимым местным предметам. Основным пунктом сбора может являться место приземления командира. При использовании вертолетов для заброски группы делается несколько ложных заходов на посадку с зависанием (как бы для высадки) до и после настоящей высадки дозора, чтобы противник не мог точно установить место высадки. При реальной высадке прикрывающие вертолеты продолжают свое движение, чтобы создать представление у противника о непрерывности движения вертолетной группы. Для высадки используется передовой вертолет, который затем пристраивается в хвост вертолетной группы. В качестве еще одного приема введения противника в заблуждение относительно места высадки можно использовать полет отдельных вертолетов группы на разных высотах (малой и высокой) с постоянной сменой позиции: вверх-вниз. Так для наблюдателя с земли будет непонятно, на каком из нырков вниз вертолет произвел высадку. Кстати, демонстративнее ложные заходы на посадку можно использовать в «наступательных» целях, например для имитации окружения противника. В идеале вертолетная группа должна иметь специализацию: вертолет, осуществляющий обзор местности и управление с большой высоты, вертолет для немедленной эвакуации раненых, вертолеты огневой поддержки и собственно вертолеты для высадки. В реальных условиях это труднодостижимо. Обычно планируют иметь основную и запасную площадку для высадки, удаленные друг от друга на несколько километров, чтобы противник не мог их обстреливать с одной точки. Проблемы возникают, если в той или иной местности небольшое количество подходящих для посадки вертолетов площадок. В горах сколько-нибудь ровных площадок очень мало. Дисбалансировка при высадке (при покидании зависшего вертолета изменяется его центр тяжести) может повлечь аварию. Поэтому при высадке рекомендуют не допускать резкого изменения распределения груза или солдат по вертолету. В лесу достаточно больших полян также немного. Вопреки распространенному мнению, далеко не всегда вертолет, особенно нагруженный, может взлететь и сесть строго вертикально. Зачастую он делает разбег и посадку под углом к поверхности, «по-самолетному». Следовательно, посадочная площадка в лесу должна иметь достаточно места для «разбега» и посадки вертолета. Примерные размеры площадки — 50 на 50 метров при отсутствии деревьев и других препятствий по ее краям, а при наличии препятствий площадка должна быть длиннее — до 120 метров и более. Можно использовать формулу: место посадки должно быть от препятствия на расстоянии, в 10 раз превышающем высоту препятствия. Вертолет садится против ветра, поэтому площадка должна быть вытянута в направлении ветра. Она не должна иметь сколь-нибудь значительного уклона (лопасти вертолета могут задеть за склон), а также неровностей и препятствий, за которые может зацепиться колесо вертолета. Если у группы на земле есть возможность предпринять меры по подготовке площадки для прилетающих вертолетов, ее следует полить водой для уменьшения пылеобразования. Все подходящие места, как правило, известны противнику и либо заминированы, либо охраняются. Для разминирования возможна предварительная бомбардировка места высадки, но это не всегда тактически целесообразно. В случае если вертолет собьют при посадке и требуется эвакуация выжившим, следует занять позиции прямо по курсу лежащего на земле вертолета, то есть в направлении его носа, на заранее оговоренном расстоянии (например, 50 метров). Это делается для того, чтобы даже при потери связи с землей вертолеты поддержки могли определить, куда можно вести огонь, не опасаясь поразить своих. Можно использовать другой заметный ориентир, но только если радиосвязь работает и противник все равно знает, где находятся выжившие. На случай обстрела площадки приземления противником лучше от вертолета отходить под направлением «11 или 13 часов». С одной стороны, вертолету не мешают взлетать, с другой стороны, бортовым пулеметчикам не загораживают сектора обстрела. Конечно, для решения проблемы с надлежащей площадкой при высадке возможен спуск по веревке или веревочной лестнице с альпинистским снаряжением, даже при густой растительности можно сбросить бомбу и спустить группу в образовавшуюся воронку, но для этого требуются настоящие тренировки по спуску с вертолета, что не всегда возможно. Можно забрать группу с использованием веревочной лестницы или веревки — солдаты зацепляются за веревку или низ веревочной лестницы и в таком положении вывозятся. Залезть наверх в вертолет по ним практически невозможно. После вылета из опасной зоны вертолет опускает солдат на землю, а затем сам садится, чтобы принять на борт вывезенных солдат обычным способом. Но такой вывоз — это очень сложный, медленный и опасный прием, требующий тренировок. Вообще вывоз группы с задания вертолетами представляет б?льшую проблему, чем заброска ее на задание. Если при заброске группы штурман вертолета, как правило, может вывести его в запланированную заранее точку высадки, то при выходе нередко приходится использовать импровизированные, а не заранее согласованные точки. Пехота должна уметь вывести вертолет к точке своего местонахождения. Вертолетчику трудно обнаружить людей на земле. Заслышав звук, по рации нужно сообщить вертолетчикам по компасу угол к направлению на север (азимут), под которым слышен звук вертолета. Лучше, если летчику сообщать обратный азимут, то есть то направление, в каком он должен лететь, чтобы выйти на группу. Таким же образом несколько раз нужно корректировать направление по мере приближения звука. При подлете выпускаются сигнальные ракеты, причем об используемом сочетании цветов сообщается уже после пуска, так как противник может подслушать разговор и обозначить ложную площадку, продублировав пуск ракет. В качестве варианта действий можно предварительно согласовать условную таблицу обозначений, в которой, например, зеленый цвет будет передаваться в эфир как красный. Не следует использовать стандартные обозначения и заблаговременно (больше чем за 15–30 секунд) обозначать себя, это выдаст намерения противнику. Обозначение самой площадки для снятия группы с земли должно быть заранее продумано. В идеале площадка должна быть обозначена и по краям, и по центру, а также отдельно должно быть отмечено направление захода на посадку; к сожалению, соблюдение всех этих требований не всегда возможно. При этом нельзя ставить человека в центр площадки, так как туда должен приземлиться вертолет. Днем для обозначения используются яркие полоски ткани (белый, оранжевый), которые заблаговременно следует брать на задание. Ночью при наличии тумана, когда габариты площадки должны быть еще большими, площадка должна быть обозначена огнями (например, пламенем из вырытых лунок или из гильз, фонарями). При использовании пирофакелов их выкладывают в линию в стороне от предполагаемого курса посадки, чтобы они не мешали летчику. Дымы нужно применять в ограниченном количестве, чтобы не создавать зон сплошного задымления, кроме того, дымы сносит ветер, что затрудняет летчику нахождение точки посадки. При наличии фар их тоже можно использовать, направив их по курсу посадки вертолета. При этом нужно помнить, что в тумане сильный свет отражается от капелек тумана и ухудшает видимость, превращая зону подлета в белое святящееся молоко. Если площадка находится под обстрелом, то пирофакелы или дымы следует отбрасывать от себя, чтобы не обозначить противнику, куда ему вести огонь. Для обозначения площадки также можно на ней что-нибудь взорвать или произвести с нее выстрел из гранатомета — по образовавшемуся облаку пыли ее заметят с воздуха. Для целеуказания также используется выведение вертолета «на себя», чтобы летчик мог увидеть приблизительно то, что видит наводящий на земле, — летчику сообщается азимут или направление на цель от себя (от наземной позиции) и дальность до цели. При наличии удобного ориентира рядом с наземной позицией лучше использовать его, чтобы воспрепятствовать противнику обнаружить позицию наземного наводчика. Для наводки можно использовать направление на солнце. При использовании для целеуказания трассирующих боеприпасов не следует долго стрелять очередями, лучше сделать один–два выстрела и переместиться. Можно сделать несколько одновременных выстрелов из нескольких автоматов, сообщив об этом летчикам. Корректировка осуществляется по-артиллерийски — от разрывов. Следует указывать, насколько нужно сместить огонь вправо-влево и ближе-дальше (севернее-южнее). Для того чтобы прикрытие с воздуха было непрерывным, следует заранее просить вызова заменяющих вертолетов. Также отметим, что реальная грузоподъемность многих вертолетов меньше заявленной в технических документах на них, что следует учитывать при подготовке операций. Поэтому вывозка группы может потребовать несколько подлетов. В это время сама площадка должна обороняться по периметру. При прочих равных условиях лучше всего — постепенно сужать с каждой отправкой непрерывное оборонительное кольцо вокруг площадки. Использование вынесенных в разные стороны огневых точек без создания непрерывного кольца может повлечь просачивание противника в промежутки между этими пунктами. Если предполагается доставить дозор на место высадки за несколько заходов, то любая высаженная группа должна иметь план самостоятельных действий, так как доставка второй или последующей партии дозора может стать невозможной. Если планируется высадка на несколько площадок, то она должна проходить одновременно, чтобы рассредоточить силы противника. Ведение предварительной воздушной разведки над районом может снизить фактор внезапности. По возможности должно соблюдаться радиомолчание, необходимо избегать ненужных проверок связи и отчетов о прохождении определенных точек. Это не означает, что порядок работы радиосвязи не должен быть отработан. Для экстренных ситуаций, например вызова помощи, нужно решить вопрос о необходимости установки промежуточных радиостанций, о режиме выхода в эфир всех радиостанций, который будет щадить батареи, о сигналах для выхода в эфир (например, очереди трассирующими пулями вверх, стрельба очередями определенной длины) и т.п. Но саму радиосвязь следует осуществлять действительно в крайних случаях, чтобы из-за радиомолчания радиоразведка противника не смогла определить выход группы на задание. Даже передача сигнала простукиванием микрофона или зуммером недостаточно скрытна. Системам сканирования радиоэфира требуются секунды, чтобы обнаружить станцию. Даже если враг не сможет определить, о чем говорят по радио или где точно находится передатчик, то сам факт выхода в эфир скажет, что в радиусе действия переносных радиостанций (3–10 километров) есть разведывательная группа противника. Если о факте высылки дозора становится известно, то противник в течение 2–3 дней способен выследить и уничтожить его. Разведовательная партия не передвигается по воздуху, она движется по земле, а следовательно, оставляет следы. По следам местонахождение группы можно выследить. Иногда используют сканирование эфира противником для введения его же в заблуждение — на ложной точке высадки проводят сеанс радиосвязи в расчете, что противник примет это за истинную точку высадки. И последняя проблема для дозора — это возвращение через позиции своих войск. Часовые могут принять дозорную партию, особенно если она возвращается ночью, за противника и открыть по ней огонь. Предупреждать же заранее может быть опасно из-за возможной утечки информации. Поэтому при подходе к своим позициям группа должна остановиться в пункте сбора, располагающемся на расстоянии огневой поддержки от своих войск. Затем высылают солдата с донесением о готовящемся возвращении разведывательного дозора. И только после этого проводят группу через позиции своих войск. 3.10. Засады При организации неожиданных нападений на движущегося противника — засад — нужно помнить о необходимости очень тщательной организации передвижения (выхода) на место засады и подготовки отхода с места засады. Это, пожалуй, наиболее важные элементы устройства засады. В некоторых условиях (например, в городе) на обеспечение безопасного коридора для отхода направляется б?льшая часть солдат, участвующих в организации засады. Специально выделенные солдаты занимают позиции, откуда они могут воспрепятствовать перекрытию противником путей к отступлению основной группы. В принципе движение к месту засады происходит в том же порядке, как и обычный пеший дозор. По обстановке из состава засады выделяется отдельная разведывательная подгруппа, которая выходит раньше других с целью найти в заданном районе удобное место для засады. В этом случае ей назначается место встречи с основной засадной группой. Подойдя к месту засады, основная группа останавливается на месте сбора, несколько удаленном от места засады; в это время делают последние приготовления, солдатам дается отдых. Командиры засадной группы осуществляют доразведку местности расположения засадной группы в засаде и при необходимости выделяют отдельных солдат для инженерной подготовки засадной позиции (окопы, мины, обозначение маршрутов движения). В принципе возможно, что оружие, боеприпасы, да и само оборудование позиций готовят несколько человек заблаговременно, за несколько дней или даже недель до даты засады. Все работы скрываются. Подготовленное место для засады будет ждать своего часа. Можно спрятать засадную группу в укрытии, а позиции занимать только после появления объекта нападения. Вывод основной засадной группы на место засады осуществляется как можно позднее. Поскольку большое число людей на одном месте скрывать сложно, велика вероятность, что кто-нибудь сделает ошибку. Для вывода группы на место засады рекомендуется назначать «ворота» — место, через которое должен пройти каждый солдат при входе и выходе с места засады. На «ворота» ставится пара солдат-счетчиков. Ворота помогают контролировать перемещения между теми, кто на последнем пункте сбора, и теми, кто занимается доразведкой и приготовлением засадной позиции, а главное, в хаосе отхода с места засады под огнем противника помогают организовать отход, не допуская «разбегания солдат во все стороны», и помогают подсчитать, все ли участники засады отошли. Отходить с места засады нужно по направлению к установленному месту сбора. Допустимо, чтобы участники засады подходили к месту засады и отходили от него маленькими группами, «просачиванием», не единой группой. Но это требует хорошего знания местности, навыков ориентирования и высокой слаженности действий. Во время отхода на путях возможных преследователей устанавливаются мины. При обнаружении мин вряд ли кто будет преследовать противника. Мины-растяжки следует ставить после отхода основной группы специально выделенными для этого солдатами, так как в процессе отхода кто-то из своих солдат может про заранее установленные мины забыть и подорваться на них. В зимних условиях для быстрого отхода можно протаптывать тропинки в снегу, если они не демаскируют место засады. Что же касается расположения на самом месте засады, то здесь следует выделить следующие моменты. При нахождении длительное время в засаде требуется установить режим периодического отдыха. Обычный резиновый жгут или веревка, накинутые на ствол оружия и прикрепленные к дереву или другому вертикальному предмету, помогут при длительном нахождеии в засаде не нагружать руки весом оружия. Нередко из состава засадной группы выделяются подгруппы охранения (бокового и тылового), минирования, досмотра, захвата военнопленных, подгрупп уничтожения техники и др. Если засада завершается атакой, то выделяются подгруппы огневой поддержки и маневренная подгруппа. Одним словом, можно создать столько подгрупп, сколько требуют условия осуществления той или иной засады. Нужно однако помнить, что выделение подгрупп и других «вспомогательных» солдат может уменьшить огневую силу засады. Можно иметь группы, выполняющие по мере развития боя разные задачи. К вопросу о подгруппах нужно подходить очень осторожно. Помимо выделения отдельных солдат в качестве охранения, создание других подгрупп нельзя назвать обязательным. Для достижения внезапности нападения на противника нужно контролировать не только звукомаскировку, но и не допускать резких запахов (например, исключить пахнущие виды еды из рациона солдат — лук, чеснок, пряники, горчица и т.п.). К засадной позиции желательно подходить не со стороны будущей зоны уничтожения, а сзади, чтобы не нарушить существующий вид местности. Если же необходимо выйти в будущую зону уничтожения, например для установки мин, то все следы пребывания в ней тщательно скрываются. Для уменьшения риска обнаружения рекомендуется не оборудовать засаду в слишком хороших для засады местах. Такие места привлекают внимание противника, и вероятность обнаружения возрастает. Выбранная позиция и расположение огневых средств должны обеспечивать невозможность выхода попавших в засаду из зоны уничтожения. Обычный прием для этих целей — уничтожение первым ударом первой и последней машины, после чего атакующие начинают методично уничтожать попавших в засаду. Кстати, нередко поражение последней машины не обязательно для остановки колонны. Бывает, достаточно открыть огонь по первой машине. Нередко идущий первым танк или БМП остановятся, чтобы навести орудие на огневую точку противника, а за ним встанет вся колонна, что нападающим и нужно для того, чтобы начать расстреливать колонну. При устройстве засад целесообразно выбирать места, в которых скорость движения противника снизится (повороты, склоны, участки с разбитым дорожным покрытием и т.п.). Для препятствования отходу из зоны уничтожения возможные пути отхода минируются, минируется и местность перед засадной группой, чтобы воспрепятствовать контратаке противника. Засадная позиция должна также препятствовать контратаке со стороны других подразделений противника. Обычно у атакуемых имеется головной дозор, который просто пропускают, чтобы уничтожить основную группу противника. Однако иногда в целях введения противника в заблуждение головной дозор перевозит основной груз или главных лиц. Поэтому засады следует эшелонировать. Засады устраиваются сразу в нескольких местах, одна из них назначается «основной». Прочие засады срабатывают, если противник вырывается из зоны уничтожения «основной» засады либо к нему на помощь идут другие подразделения противника. Либо одна засада сковывает группу охранения колонны, а удачно проскочившие первую засаду попадают во вторую. Вместо «вторичных» засад могут выделяться отдельные «блуждающие» подразделения, которые используются для поддержки засадной партии в случае необходимости или перехвата вырвавшихся из основной засады подразделений противника. При этом следует учитывать, что «блуждающая» группа должна быть на таком расстоянии от «основной» засады, чтобы время подхода к ней было меньше, чем время, в течение которого засадная партия может вести бой с имеющимся у нее боезапасом. «Блуждающей» может быть и сама засада, когда заранее подготавливаются засадные позиции, разрабатываются маршруты и отрабатывается выход на них, а также назначаются наблюдатели для выявления возможных целей для засад. В некоторых ситуациях в качестве засадной тактики можно использовать ловлю на живца — например, имитируя поломку бронетехники. Враг постарается уничтожить солдат-ремонтников и попадет в засаду, «охраняющую» ремонтные работы. В лесу в качестве приманки можно использовать хруст веток. Чтобы воспрепятствовать противнику сообщить о нападении и вызвать поддержку, выделяются снайперы, которые должны в первые моменты атаки отстрелить антенны от машин противника. Не всегда эта задача является приоритетной, но по возможности это следует осуществлять. Правда, не всегда удается отстрелить антенны, поскольку они могут быть обложены мешками с песком. Сигнал к открытию огня засады должен быть максимально вредоносным для противника сам по себе. Им может быть подрыв управляемых мин, выстрелы из гранатомета или ротного пулемета. Никакие другие сигналы вроде крика, свиста и т.п. не должны использоваться, так как это даст несколько секунд противнику, чтобы занять укрытие. До подачи сигнала на открытие огня, для предупреждения о приближающемся противнике можно использовать сигнальные шнуры. По сигналу нужно одновременно обрушить на противника всю огневую мощь засады. По возможности следует избегать расположения засад таким образом, что при определенном развитии событий в бой смогут вступить только отдельные солдаты или группы солдат, а не вся засадная партия. На случай если один или несколько солдат из засадной партии не смогут увидеть противника (что очень даже может быть), для них можно заранее установить определенную последовательность действий — в направлении их сектора обстрела первый магазин расстреливается ими длинными очередями, затем бросается граната, следующий магазин расстреливается короткими очередями или одиночными выстрелами по местам, где может укрыться противник, затем снова граната, после чего длинными очередями прочесывается направление возможного отхода противника. Порядок может быть другой. Так эти солдаты вовлекаются в бой, а не остаются безучастными наблюдателями происходящего. Цель первых минут засады — не только нанести максимальный урон противнику, но и нарушить управление подразделением противника (уничтожив командиров и связных), подавить волю к сопротивлению, заставить перейти к пассивной обороне. Перед засадой нужно насухо вытереть смазанный канал ствола оружия. При наличии смазки в нем первые пули будут тормозиться и произойдет промах, кроме того, сгоревшая смазка даст хорошо заметное облачко дыма при выстреле, что позволит атакованным определить местонахождение противника. Засада может завершаться атакой, то есть выходом атакующих на позицию атакованных с целю сбора документов, оружия, захвата пленных, подрыва техники. Либо засада может заключаться только в огневом нападении. Если засада с выходом на позицию атакованных совершена ночью, то желательно досмотреть повторно это место после того, как рассветет, правда сделать это можно в том случае, если не ожидается подхода дополнительных подразделений противника к месту засады. Досматривающая группа находится в опасном положении — она видна как на ладони. При досмотре желательно, чтобы отдельно выделенные солдаты простреливали из автоматов или подствольных гранатометов места, куда мог отойти противник. Огневое нападения может осуществляться либо до полного уничтожения противника, либо лишь с целью нанесения ему некоторого урона. Например, солдаты в засаде, отстреляв по 3 магазина к автомату, должны начать отход вне зависимости от того, сколько солдат противника уничтожено. На случай если бой затянется, желательно предусмотреть возможность смены атакующими позиций, чтобы попавший в засаду противник не смог пристреляться. Одной из проблем для нападающих во время огневого налета является «самоподавление». Лучше, если огонь будет спланирован так, чтобы он велся без пауз, чтобы из-за одновременного перезаряжения оружия всеми нападающими не возникали паузы в огне. Для этого используют принцип «один стреляет — другой перезаряжается и ждет, пока у первого закончатся патроны», дополнительно создается эффект множественности участников засады. Недостаток этого приема — снижение плотности огня во время первого удара. При использовании приборов ночного видения нужно помнить, что они быстро засвечиваются пламенем выстрелов и трассирующими пулями своего оружия, в результате чего солдаты, рассчитывавшие на их использование для стрельбы, быстро оказываются «ослепленными». Лучше заранее подготовить освещение местности, в том числе выделить для этого отдельных солдат. Засадная позиция может располагаться либо близко к зоне уничтожения (около 50 метров), либо далеко от нее. Возможно и одновременное использование близкой и дальней позиции, особенно при расположении засадной группы на склоне возвышенности. На дальней позиции располагаются снайперы и пулеметчики, на близкой — автоматчики. Наличие двух позиций удобно с точки зрения выполнения основного элемента засады — отхода, если засада не предполагает захвата или полного уничтожения противника. Первый эшелон, отстреляв заранее оговоренное количество выстрелов или оговоренное время, отходит под прикрытием второго эшелона. Второму эшелону проще оторваться, так как он расположен дальше от противника. Иногда используется и третий эшелон, состоящий из оружия, имеющего большие дальности стрельбы (крупнокалиберные пулеметы, безоткатные орудия, минометы). Прямо противоположный порядок работы эшелонов может быть при использовании группы отвлечения. Она открывает огонь с большой дальности, с тем чтобы ввести преследователей в зону поражения другой группы, которая откроет огонь с близкой дистанции. Для выноса убитых, раненых, а в необходимых случаях и вооружения выделяются отдельные солдаты. При наличии достаточного количества людей они могут вообще не вести бой, а лишь следить за его ходом и выполнять свою задачу по мере необходимости. Степень оборудования позиций может быть разной — от окопа для стрельбы лежа до окопов в полный профиль и до полного отсутствия инженерных приготовлений. Возможно оборудование окопов, закрытых отбрасываемой крышкой и покрытых дерном. В этом случае позицию можно расположить близко от планируемой зоны уничтожения. Иногда позиции как таковой нет, если засада является только минной, то есть уничтожение осуществляется лишь путем дистанционного подрыва заранее установленных мин. При минных засадах рекомендуется в зоне уничтожения помещать или назначать «маяки». Это — видимые точки или объекты, во время проезда которых техникой нужно осуществлять подрыв. Например, кучи камней, бутылки, сломанные ветки и т.п. Эти «маяки» также помогают снимать мины, если засада не сработала по каким-либо причинам. Можно минирование производить в створе с углами строений, заборов, изгибов тропинок, сломанных деревьев и т.д. Лунки под мины можно подготавливать заблаговременно, а ставить мины после прохождения групп инженерной разведки. Вместо сугубо минных засад можно использовать сугубо артиллерийские. Вариант сугубо огневой засады: на деревьях, на уровне техники закрепляются автоматы, пулеметы, одноразовые гранатометы, огнеметы, от них проводятся шнуры. При проходе противника контакты замыкаются и предохранительные клинья выдергиваются. Оружие стреляет, поражая противника. Разумеется, таким способом всю группу врага не уничтожить, но нанести урон можно. Для приведения прикрепленных к деревьям автоматов и пулеметов в положение «готовности» к стрельбе оружие заряжают, взводят, спусают курок, но затвору не позволяют пройти вперед, вставляя палочки-клинья, к которым привязывают веревку. Если дернуть за веревку, палочка-клин вылетает, движение вперед продолжается и происходит выстрел. Учитывая, что вертолеты противника наиболее уязвимы при их взлете, а летать (или по крайней мере взлетать) они вынуждены по заранее определяемым маршрутам, то можно устраивать и контрвертолетные засады, используя обычное пехотное оружие, в частности стреляя в заднюю полусферу последнего летящего вертолета из группы или с упреждением по курсу движения вертолета из ручных противотанковых гранатометов и пулеметов. Может использоваться тактика двойного удара. После подрыва или обстрела, противника оставляют в покое на некоторое время. Думая, что все уже позади, противник теряет бдительность, начинает ходить в полный рост, начинает оказывать помощь раненым, приводить в порядок технику, после чего следует повторный подрыв или удар. Вообще прием двойного удара очень эффективен для обычного минирования — фугас устанавливается вместе с противопехотными минами, растяжка с закопанной миной и т.д. Другим вариантом тактики двойных ударов может быть следующий прием. Вокруг места засады располагаются мины, а при прохождении колонны наносится минометный удар — разбегающиеся солдаты подрываются на минах. Для тактики двойного удара можно использовать инстинкт уклонения от источника опасности. Например, одна мина закладывается с одной стороны дороги. После ее подрыва попавшие в засаду солдаты бросятся на другую сторону, где можно заранее установить второе взрывное устройство. Правильнее для атакованных было бы залечь там, где только что произошел взрыв, — там уже мины нет, но инстинкт перебороть трудно. Чтобы завести противника на мины или в засаду, используют имитацию минирования (создают ложные следы минирования) в одном месте, с тем чтобы противник их обязательно увидел и, обходя «заминированный» участок, пошел туда, где его будут ждать настоящие, хорошо замаскированные мины или засада. Форма расположения обычной засады на местности может быть разной. 1) В линию, параллельно движению противника. Размер зоны уничтожения определяется пространством, которое может быть покрыто концентрированным огнем засадного подразделения. Существует риск, что подразделение противника окажется длиннее, чем зона уничтожения, тогда оставшиеся вне этой зоны группы противника могут попробовать атаковать засаду во фланг или в тыл. Можно использовать двусторонний вариант, когда одна засадная группа солдат распределяется на несколько подгрупп, расположенных по разные стороны дороги, но не напротив друг друга, а в шахматном порядке, при этом строго следует соблюдать установленные зоны поражения для каждой из группы, чтобы не поразить своих же солдат из группы, находящейся по другую сторону дороги. Наконец, следует сказать несколько слов об использовании двустороннего варианта расположения, когда противник находится ниже нападающего — в овраге, лощине, каньоне реки, ущелье, а засадные группы находятся друг напротив друга. Хотя, на первый взгляд, риск поражения своих при таком расположении минимален, так как стрельба идет вниз, следует помнить, что такой способ расположения опасен тем, что пули будут поражать своих рикошетом, а во время ведения огня стволы оружия могут задираться вверх. 2) В форме буквы «Г». Одна группа обстреливает противника вдоль направления его движения, другая — поперек. Группы находятся друг к другу под углом, близким к прямому. Обстрел при этом ведется с двух сторон, что увеличивает эффективность огня. Очень удобно использовать это на изгибах дорог. Возможно неодновременное открытие огня группами, чтобы использовать эффект неожиданного открытия огня дважды. 3) В форме «полусвастики», или двух букв «Г», короткие перекладины которых развернуты в разные стороны, а длинные соединены в одну линую у оснований. Это — подразновидность засады в форме буквы «Г» с дополнительными силами, предназначенными для прикрытия возможного пути флангового удара противника в тыл. 4) В форме буквы «Т». На самом деле это просто линейное расположение группы, но не вдоль, а поперек направления движения противника. Не очень удобная форма засады, она используется при невозможности использовать другие формы засады. Если противник может приближаться с любой из сторон, но по определенной дороге, то участники засады могут через одного быть развернутыми в разных направлениях. 5) В форме латинской цифры «V». Похоже на форму в виде буквы «Г», атакующие также расположены под углом, близким к прямому. Обстрел противника ведется как бы в «центр» этой цифры. Причем в качестве тактической ловушки одна «половинка цифры» может открыть огонь раньше другой, чтобы заставить спешиться колонну под прикрытие своих машин — туда, куда несколько минут спустя будет обрушен огонь другой «половинки». Модификация этой засады — расположение в форме буквы «Х», используемой, когда направление движения противника не известно. Особое внимание следует уделять тому, чтобы направления стрельбы не приводили к поражению своих же солдат, находящихся в другой группе. Лучше, если зона поражения будет ниже места расположения засадных групп. 6) Расположение подразделения в круговой обороне. Круговая оборона не обязательно должна быть в виде круга, она также может быть в виде треугольника, в том числе с расположением засадных групп вдоль сторон треугольника или только по его вершинам. Командир и связисты обычно находятся по центру такого построения. 7) Треугольная или квадратная засада. Образуются соответственно 3 или 4 засадные группы, которые разделены расстоянием в 200–300 метров. При входе противника в центр между этими группами одна из них открывает огонь. Через некоторое время она прекращает вести огонь и начинает отход. Противник к этому времени разворачивается против этой группы. Другая группа открывает огонь. Порядок действий повторяется. Каждый раз при развороте получается, что удается использовать эффект неожиданности, который в обычных засадах используется лишь раз. Теперь о действиях при попадении в засаду. В принципе порядок действий тот же, что и в общем случае попадания под огонь противника, описанном выше в разделе этой книжки про фланговую атаку. Основная задача на первом этапе — не дать себя убить в первые 30 секунд боя, пока огонь попавших в засаду еще не организован, а нападающий реализует эффект внезапности. В среднем считается, что ответная стрельба начинается через 7–8 секунд, а организованное сопротивление наступает через 20–25 секунд. Некоторые засады специально спланированы на отход под прикрытием удаленных пулеметов после 30 секунд боя. Лучшее средство противодействия нападающим — ответный эффективный огонь по противнику, который открывается сразу после попадания в засаду. Бесприцельное расстреливание боекомплекта эффективным огнем не является! Оно не помогает подавить огонь нападающих, а лишь помогает вражескому снайперу определить местонахождение солдата, попавшего в засаду. Нужно определить местонахождение противника. Как правило, это можно сделать лишь по косвенным признакам — колебанию веток и травы. Звук бывает очень обманчив, может казаться, особенно в гористой местности или в городе, что огонь ведется со всех сторон и гораздо более крупным подразделением, чем на самом деле. Удары пуль о местные предметы, особенно если это разрывные пули, могут восприниматься как звук выстрела. Кроме того, возникает эффект эха (отражение звука от преграды). Если произошел подрыв на фугасе, то оказавшийся поблизости человек глохнет на некоторое время, у него может возникает иллюзия тишины. Несмотря на кажущуюся тишину, солдату нужно действовать. При попадании в засаду нужно упасть (за укрытие по возможности) и начать отстреливаться. Нужно помнить, что наиболее приемлемые места для укрытия могут быть минированы или хорошо пристреляны противником. Безопасность за такими укрытиями мнимая. Желательно во время падения все же успеть осмотреть местность и по возможности определить, где противник. С земли это будет сложнее. Во время падения следует попробовать снять оружие с плеча, поскольку снимать его на земле будет трудно. В любом случае стрелять стоя в полный рост на месте нельзя. Такой солдат будет хорошей мишенью. Как можно быстрее нужно переместиться с места первоначального падения. Эта точка известна противнику, и он по ней будет вести огонь. Если местонахождение нападающих все же установить не удается, то следует начать простреливать короткими очередями или парами одиночных выстрелов возможные места, где мог бы расположится противник. Причем следует предполагать, что противник находиться в положении лежа и целиться нужно в то место на земле, где бы мог быть находиться. Огонь следует перемещать не только по фронту, но и от себя вглубь, то есть постепенно переходя от простреливания возможных укрытий противника, расположенных поблизости, к обстрелу более удаленных укрытий. Этот контрзасадный прием особенно эффективен, когда его применяет все подразделение целиком, тогда сектор обстрела одного солдата достаточно узок и он может прочесать огнем практически все точки расположения противника, расположенные в этом секторе, за достаточно короткий срок на всю глубину видимости. По возможности нужно постараться выбраться из зоны уничтожения, учитывая, что она, как правило, хорошо простреливается, а после этого атаковать засадную группу во фланг или тыл. Имеются рекомендации при близкой засаде (менее 100 метров) сразу атаковать, без падения. Трудность заключается в том, что в первые минуты нападения очень сложно определить, где находится противник и какой участок следует атаковать. Такая тактика целесообразна лишь на открытой местности, когда падение не дает уйти с линии наблюдения противника либо при действиях в густом лесу при минимальных расстояниях до противника. В тех случаях, когда выход из зоны поражения засады невозможен и огонь нападающих не прекращается либо позиция засадной группы недалеко, в боевых порядках противника выбирают участок для прорыва. По нему сначала сосредоточивают огонь всего подразделения или основного оружия — пулеметов и гранатометов, а затем пробивают брешь гранатами (два залпа гранатами с минимальным разрывом по времени). По возможности момент броска следует совместить с паузой в огне атакующих, связанной с перезарядкой оружия. При входе в брешь часть огневых средств разворачивают веером и ведут огонь вдоль позиций атакующих. Не всегда целесообразно пробивать позицию противника в самом слабом месте: огнем с флангов он сможет уничтожить пробивающуюся группу. Поэтому атака может быть направлена на более сильный участок противника. При попадании в засаду технику не надо останавливать, а нужно пытаться на ней проскочить засаду. Если в засаду попала головная часть группы и движение вперед невозможно, то остальная часть должна быть отведена назад. Если основной огонь сосредоточен по центру группы, то хвост колонны должен отойти, а головная часть проследовать вперед. Остановка позволит противнику вести прицельный огонь. Если все же приходится останавливаться из-за образовавшегося впереди затора, то нужно сделать так, чтобы могла проехать машина, которая сможет растащить затор. На машине целесообразно иметь два троса (спереди и сзади), чтобы облегчить растаскивание заторов. В худшей ситуации, если вся колонна зажата, например на горной дороге, то бронетехнике следует встать машина к машине, что образует своего рода траншею между колонной и скалой. На обочину дороги съезжать не следует — она может быть заминирована. Та часть подразделения, которая не находится в зоне уничтожения, должна оказать огневую поддержку попавшим в засаду и, как только представится возможность, также атаковать засадную группу. Решение, какую тактику применять — атаковать или обороняться, — нужно принимать практически мгновенно. Разумеется, на все меры противодействия засаде нападающие имеют свои контрмеры. Но в любом случае остаться в живых, надеясь найти укрытие в зоне уничтожения, маловероятно. Для передвижений на грузовых автомобилях нужно их подготовить к возможной засаде. По возможности борта, пол, радиатор, мотор и место крепления антенн должны быть обложены мешками с песком, борта лучше обложить листами железа толщиной 3–5 мм, завесить бронежилетами, обложить деревянным брусом или металлическими трубами. Следует не забывать, что мешки с песком при дождливой погоде набирают много воды. К сожалению, это утяжеляет машину, и поэтому использование мешков с песком не всегда возможно. Лобовое стекло следует завесить маскировочной сеткой, чтобы не было видно, кто внутри. Можно использовать обычную тонирующую пленку для автостекол, желательно не сильно блестящую. На двери, капот, крышу, лобовое стекло желательно навесить бронежилеты. Двери в теплое время года лучше снять, так как их может заклинить при взрыве. Двигаться следует, объезжая лужи или выбоины по участкам с видимым твердым покрытием, чтобы избежать мест возможного установления фугасов. Антенны должны быть привязаны так, чтобы они не были выше уровня крыши. Поверх дороги могут установить растяжку. Солдаты должны сидеть лицом наружу, а тент должен быть либо целиком снят, либо поднят до такой степени, чтобы не мешать быстрому спешиванию через борта. Под тентом люди не видят, кто и откуда стреляет, и сами не могут стрелять. Закрытое пространство создает ложное ощущение безопасности. Если машина покрыта тентом, то нападающие первыми выстрелами выбивают солдат, находящихся у заднего борта, что создает пробку и мешает высадке остальных. Задний борт должен быть открыт. Вообще-то лучше высаживаться через боковой борт, поскольку противник ожидает спешивания сзади и сосредоточит в этом месте огонь. Часть солдат (желательно пулеметчики) назначается для прикрытия спешивания остальных. Они сами спешиваются последними, когда первая партия спешившихся откроет эффективный огонь по противнику. Прикрывающим солдатам лучше использовать трассирующие пули — они сильнее воздействуют на психику противника, прижимая его к земле. Кроме того, пока техника полностью не остановилась из-за неизбежного раскачивания, корректировать огонь трассирующими пулями проще. Огонь трассирующими пулями, конечно, хорошо заметен противнику, но в данном случае это не имеет значения, поскольку технику все равно хорошо видно. После спешивания целесообразно перейти на огонь обычными пулями. При передвижении на бронетехнике часть солдат должна находиться на ней снаружи, часть — под защитой брони. Те, кто снаружи, должны быть готовы «нырнуть» внутрь или спрыгнуть с техники (в зависимости от обстановки). Для увеличения защищенности на бронетехнику можно приваривать специальные дуги, на них — вешать бронежилеты. При открытии огня из стрелкового оружия находящиеся внутри солдаты открывают ответный огонь, под прикрытием которого другие спешиваются и контратакуют. Но сажать всех солдат внутрь нельзя, так как это уменьшит вероятность обнаружения засады, а главное, позиция внутри более опасна при подрыве мины под днищем машины. В бронетехнике под себя рекомендуется подкладывать мешок с песком или хотя бы бронежилет, чтобы они приняли на себя силу разрыва мины. Оружие следует держать на ремне, ремень наматывать на руку. Если так не делать, то при взрыве или быстром торможении можно остаться без оружия. Целесообразна также постановка дымов для прикрытия спешивания. Для этого в колонне специально назначают солдат, которые в течение всего передвижения держат дымовые шашки наготове, а в момент засады первым делом бросают их для постановки дымов. В случае засады на открытой местности в качестве противозасадного маневра бронетранспортеры могут начать ездить постоянно расширяющимися кругами, при этом экипаж бронетранспортера ведет огонь по противнику по направлению в центр образовавшегося круга. Двигающаяся техника представляет более трудную мишень для ручных противотанковых гранатометов, чем остановившаяся. Открытая местность позволяет сохранить подвижность техники, попавшей в засаду, даже если движение вперед невозможно. Указанный выше порядок действий — основной для подготовки групп проводки конвоев. В конвое большая часть машин просто не имеет персонала, который мог бы совершать контрзасадные действия. Поэтому вся тяжесть контрзасадных действий возлагается на группу проводки конвоя. Она разбивается на подгруппы, которые располагаются в начале, конце конвоя и, при наличии возможностей, между машинами конвоя. При атаке машины группы проводки (прикрытия) конвоя выезжают из линии машин и открывают огонь по нападающим. Задача группы проводки — прикрывать выход конвоя из засады, а по возможности уничтожить саму засаду. По обстановке специально назначенные подгруппы из группы проводки должны высылаться вперед основной колонны и прочесывать наиболее подозрительные места или заблаговременно занимать позиции для прикрытия огнем колонны в наиболее опасных местах. Ключевые высоты могут минироваться. Правда, нужно избегать шаблонных дейстий и выходить группы проводки конвоя должны скрытно, иначе засады будут делать не на конвой, а на группы его проводки. Если колонне придается артиллерия, передвигающаяся вместе с конвоем, то она разделяется на три группы и попеременно занимает позиции для открытия огня. Сначала занимает позиции первая группа. По достижении конвоем дальности ее эффективного огня вторая группа занимает позицию, а первая начинает догонять колонну. По достижении дальности эффективного огня второй группы третья группа занимает позицию, при этом первая группа уже опять находится в колонне. Приданные артиллерийские наблюдатели равномерно распределяются по колонне, чтобы обеспечить возможность грамотного целеуказания при движении по извилистой дороге. Если впереди и вверху по направлению движения колонны есть места, где может быть противник, но угол возвышения пушки приданного танка или БМП не позволяет вести по нему огонь, надо оставлять машины позади колонны, чтобы они могли прикрыть колонну своим огнем. Можно также размещать вдоль движения колонн специальные отряды для быстрых атак на засадные партии противника. Таким образом охраняются не только колонны, но и колонные пути. Наиболее удобные места для устройства засад перед проходом колонны рекомендуется минировать, уничтожать (вырубать кустарник), простреливать или, по крайней мере, должны готовиться данные для стрельбы по ним. Кстати, в связи с этим засадной партии следует знать, что обстрел ее позиции не всегда означает ее обнаружение и следует повременить с открытием ответного огня. Преждевременный, он лишь заранее обнаружит группу и сорвет замысел засады. Заметим, что при инженерной разведке пути, если обнаружен фугас или линия управления, целесообразно прострелять возможные пункты управления фугасами. Группу инженерной разведки, высылаемую разведать маршрут на наличие фугасов, перед пров?дом колонны следует прикрывать специально выделенными солдатами, чтобы саперы могли сосредоточиться на поиске мин, а не на осмотре местности вокруг в ожидании нападения. И еще. Если используется управление фугасами по проводам, то обычно маскируются первые 50–70 метров провода от дороги, в дальнейшем он просто протягивается поверх грунта. Поэтому выделяются специальные партии солдат, ведущие поиск проводов управления по сторонам от дороги на расстоянии от нее 50–70 метров. Отдельно выделяются солдаты для осмотра предметов около дорожного полотна, так как мины могут быть закреплены на деревьях, столбах, могут находится в кучах мусора и т.п. После окончания засады противника, атаковавшей колонну, необходимо попытаться перерезать пути возможного отступления нападавших. Это не поможет тем, на кого напали из засады, но поможет в случае перехвата и уничтожения отступающих уменьшить риск последующих нападений. Также в качестве средства против засад можно использовать «подсадные» колонны, специально предназначенные для притягивания нападающих. Выше были изложены принципы организации засад на уничтожение и порядок противодействия им. Но засады могут иметь и сугубо разведывательное значение, например захват в плен солдат противника или захват документов, образцов вооружения. Вот как может осуществляться захват в плен солдат противника. Для засады используют ход сообщения между двумя позициями солдат противника, например двух ДЗОТов. Два солдата спускаются в траншею и располагаются спиной друг к другу. По обе стороны от них за бруствером на некотором удалении от солдат в траншее залегают группы захвата. Неподалеку располагается третья группа захвата. Группы захвата пропускают противника, идущего по траншее в сторону спустившихся в нее солдат. Когда противник подходит на близкое расстояние, сидящие в траншее бросают гранату. Обычная реакция — попытка отбежать от опасности назад. Происходит это неорганизованно. В этот момент вступают в действие группы захвата, лежащие за бруствером. Они уничтожают дезорганизованного противника и захватывают одного или нескольких из них. Третья группа, заслышав шум боя, подбегает к его месту и «уносит» пленных. В разведывательной засаде главное — скрытность. Если хочется чихнуть, то сдавливают ноздри или трут переносицу ребром ладони; чтобы предотвратить кашель, горло следует сдавливать руками, либо можно надавить пальцами над местом, где сходятся ключицы, либо проглотить маленький кусочек хлеба при невозможности кашлять в шапку. Хорошо можно прокашляться при пролете авиации над головами. При вздутии живота для выпуска газов ягодицы разводят руками. Мочиться следует в вырытую ямку или в пластиковые мешки, чтобы запах мочи не выдал местонахождения. 3.11. Организация дневки (ночевки) При необходимости остановиться на некоторое время нужно предпринять меры, обеспечивающие защиту от возможного нападения противника. Долго на одном месте лучше не оставаться, не надо занимать одно и то же место дважды. Желательно для остановки назначить место, затрудняющее его обнаружение противником и расположенное недалеко от источника воды. При устройстве дневки на некотором удалении от нее нужно назначать пункты сбора, к которым солдаты будут отходить в случае рассеивания подразделения противником (основной пункт и запасной). Одна половина компасов группы должна быть настроена на основной пункт сбора, другая — на запасной. Нужно разведать и запланировать возможные пути отхода. Также рекомендуется выставлять отдельных дозорных на путях подхода к месту дневки. Дневка организуется в следующем порядке. Основная часть подразделения останавливается в 200–300 метрах от предполагаемого места дневки в положении готовности к отражению нападения противника с любой из сторон. Для этого солдаты направляют свое оружие в разные стороны через одного. Командиры групп и командир всего подразделения, а скорее его заместитель и еще двое солдат, из которых хотя бы один — минер, направляются на доразведку места дневки. Группа доразведки окончательно определяет местоположение дневки. Командир подразделения назначает центр местоположения в качестве центра позиции и местам своего нахождения. Место входа назначается «6-ю часами». Используя метод циферблата, обозначают участки, которые должны занять отдельные подгруппы. Командиры групп обследуют места расположения своих групп и докладывают общему командиру. Желательно обозначить границы между расположением групп и места расположения тяжелого вооружения, например, вешками. Форма места дневки — либо круг, треугольник (в углах треугольника располагается тяжелое вооружение — пулеметы; треугольная форма увеличивает удобство разворота пулемета, увеличивая возможный сектор обстрела), либо трилистник. Круг более прост, но солдаты справа и слева в круге могут закрывать сектора обстрела, в треугольнике эта проблеме снижена, но в углах образуются скученные группы солдат, что нежелательно. Круг и треугольник при прорыве противника внутрь сразу рассыпаются. Противнику удобно атаковать изнутри — наружу. Трилистник лишен этой проблемы — но увеличивается риск поражения солдат из собственного подразделения. То есть каждая форма имеет свои преимущества и недостатки. После разметки будущего место ночевки (дневки) двое из состава группы доразведки отправляются, чтобы привести основную группу к месту дневки. Основная группа приближается к месту дневки цепочкой — зигзагом или по спирали вокруг места остановки. Это делается для того, чтобы увеличить время, которое идущий по следам группы преследователь будет находиться в поле зрения дозорных, выставленных расположившейся на дневке группой. Специально выделенный солдат, идущий позади группы, уничтожает видимые следы ее передвижения. После этого цепочка заходит на выбранное место, доходит до центра, а затем подгруппы по радиусам разводят их командирами по направлению к левому флангу заранее отмеченной позиции подгруппы. Достигнув левого фланга, подгруппа продолжает движение по часовой стрелке до точки, где начинается позиция другой подгруппы, то есть правого фланга своей позиции. Вариант — все подгруппы не доходят до центра, а двигаются по периметру. Первая проходит весь периметр, последняя — только свою позицию. Солдаты занимают позиции, удобные для ведения огня. Командир всего подразделения обходит с инспекцией по периметру. После этого командир каждой подгруппы (с другими солдатами) производит доразведку впереди своей позиции, двигаясь с левого на правый фланг, и определяет места для организации наблюдательных (слуховых) постов. Вариант: можно выслать один дозор от всей группы, который обойдет вокруг всего периметра. При возможности командир подгруппы устанавливает управляемые мины в местах, которые вероятнее всего займет противник при окружении места дневки. После всех организационных действий устраивается «слуховая» пауза. Все движения прекращаются и разговоры тоже. В течение 10 минут выслушиваются посторонние звуки. Затем солдаты устанавливают палатки или устраиваются в спальных мешках. Вешками или ветками выкладывается обозначение дороги вдоль периметра, которой можно пользоваться при наступлении ночи, а также обозначаются маршруты отхода. На случай отхода рекомендуется разместить одного человека, назначенного головным (передним) дозорным для отхода, на направлении наиболее вероятного отхода. На месте дневки нужно соблюдать ряд правил. Для входа и выхода используется только одно место, оно должно охраняться все время. Разумеется, должны соблюдаться меры против обнаружения местоположения противником, предосторожности при проведении работ (звук), разведении костра (отблеск и дым) и приготовлении пищи (запах). При устройстве на ночевку зимой вокруг места расположения можно проложить контрольную лыжню и периодически проверять, не было ли проникновений внутрь занятного периметра поверх лыжни. В данном случае принцип обнаружения проникновений внутрь занимаемого периметра тот же, что и у пограничной контрольно-следовой полосы. Место ночевки занимается в аналогичном порядке после захода солнца, а сборы после ночевки осуществлять лучше до рассвета в сумраке, чтобы снизить заметность подразделения. За полчаса до и после рассвета/заката все подразделение приводится в полную готовность и замирает. В это время глаза привыкают к переходу от ночного к дневному зрению или наоборот, поэтому нужна особая осторожность. С утра желательно выслать дозор, который обойдет место ночевки вокруг с целью обнаружения затаившегося поблизости противника. Во время обхода все подразделение должно быть приведено в полную готовность. Противнику удобнее устроить засаду на выходе с места стоянки, вместо того чтобы атаковать готовую к обороне позицию, особенно ночью. Если же место остановки подверглось атаке, то сначала по возможности следует использовать гранаты, затем мины, затем личное оружее, затем пулеметы. Дело в том, что автоматическое оружие, особенно пулеметы, вызывает сильный ответный огонь, оно как бы притягивает на себя огонь противника. При остановке на месте рекомендуется отводить место под «дневной туалет» за пределами периметра и под «ночной туалет» в пределах периметра. Лицо, посещающее «туалет», а также посещающее источник воды, должно сопровождаться другим. Каждый, передвигающийся ночью, должен быть готов к броску ручной гранаты для самообороны. Разведка противника может ходить вокруг места остановки и пытаться «выманивать» солдат для их захвата в плен. В случае попытки захвата следует кричать. Дело в том, что человек обычно сосредоточен на одном действии. Поэтому нередко во время борьбы человек не кричит, а значит, помощь к нему точно не придет. Количество передвижений на месте остановки должно быть сведено к минимуму. Отдых должен быть организован по очереди, например 1/3 личного состава спит, 2/3 бодрствуют, периодически происходит замена. После ухода с места дневки (ночевки) все следы пребывания должны быть уничтожены. Уходить следует по маршруту, отличному от маршрута захода. Если в подразделении имеется бронетехника, то ее следует располагать в круг, для ведения обороны, а не оставлять колонну вдоль дороги. Наводчиков лучше оставлять ночевать или отдыхать внутри техники. Изложенное, может быть, выглядит очень схематичным. Но нужно понимать, что если действия по занятию места дневки (ночевки) не довести до автоматизма, то обустройство потребует отдачи очень большого числа команд и вызовет совершение ненужных действий, а, соответственно, звуковая маскировка будет нарушена. Особенно тяжело занять место ночевки в темное время суток. В идеале весь процесс должен происходить без словесных команд. 3.12. Контрпартизанские действия В принципе основную массу контрпартизанских действий составляют «обычные» действия — засады, патрулирования, атаки. Но среди них есть такие, которые характерны именно для борьбы с партизанами. 3.12.1. Окружение и уничтожение партизанских баз и отрядов Основа таких операций — окружение партизан. Существуют три основных способа их уничтожения при окружении. Первый — это равномерное сжатие кольца окружения. При этом все силы, участвующие в окружении партизан, осуществляют движение по направлению к центру кольца окружения. Движение осуществляется перекатами — отдельными группами солдат. Второй способ — «молот и наковальня». Часть окружающих сил занимает оборону, а другая часть пытается своими активными действиями заставить партизан отступать в направлении занятых окружившими частями оборонительных позиций. Третий способ — действия клином. Завершив окружение, специально выделенное подразделение окруживших осуществляет удар с целью расчленить порядки партизан, на более мелкие участки. После этого их уничтожение продолжается с использованием первых двух способов. Нужно помнить, что партизаны постараются вырваться из окружения, ударив в слабом месте или воспользовавшись разрывами в позициях окружающих. При использовании окружающими приема «молот и наковальня» партизаны попытаются прорваться через порядки наступающих, а не обороняющихся подразделений. Наступающим трудно поддерживать организованность своих порядков, они вынуждены двигаться по незнакомой местности и т.п., в результате прорваться через них проще. Подпустив цепь прочесывающих местность, партизаны гранатами пробивают в ней брешь и уходят. Возможны попытки разбиться на малые группы и просочиться, не вступая в бой, через позиции окружающих. Для определения слабых мест в кольце окружения партизаны проводят разведку боем в ночное время с целью вызвать огонь всех огневых средств и засечь их. В таких ситуациях огонь следует открывать только из одного дежурного огневого средства. В некоторых случаях возможен «проход маршем» через позиции окружающих. Если на каком-то участке кольцо окружения состоит из 2–3 солдат, то партизаны могут, не скрываясь и не атакуя, просто пройти большой группой. Страх боя при десятикратном превосходстве противника может заставить этих 2–3 солдат не открывать огонь, а страх ответственности — не рассказать о проходе старшим командирам. Такие проходы особенно эффективны ночью, когда чувство одиночества велико и размеры отряда противника от страха значительно «увеличиваются». Не исключена вероятность банальной взятки. Если не вся группа партизан оказалась в кольце окружения, то внешняя часть их отряда может имитировать выход из окружения в расчете на погоню, которая заставит окруживших снять кольцо окружения. На самом деле создать плотное кольцо окружения, не имеющее разрывов, и поддерживать его в таком состоянии в течение всей операции очень тяжело. Этому вопросу должно быть уделено особое внимание при организации взаимодействия окружающих. Рекомендуется патрулировать местность как внутри, так и снаружи кольца окружения. В местах наиболее вероятных прорывов и отходов партизан нужно устраивать засады. Нужно иметь резерв, который может помочь предотвратить прорыв или ликвидировать прорвавшихся партизан. Нужно установить систему секретного оповещения, которая поможет солдатам подать сигнал в случаях, когда они не могут открыть огонь. В идеале для предотвращения ударов извне создается внешнее кольцо окружения, а при прочесывании местости используют построение двумя цепями, следующими одна на расстоянии зрительной видимости от другой, но это требует привлечения значительного числа солдат. Поэтому нередко приходится ограничиваться устройством наблюдательных постов и созданием мобильных групп для нейтрализации попыток прорвать кольцо окружения извне или ударить в тыл. Партизаны могут устраивать базы-ловушки: противника специально выводят на базу, чтобы сковать его боем с небольшим гарнизоном, а в это время ударить по окружившим извне или даже провести контрокружение. Для обеспечения прорыва вокруг местоположения баз партизаны могут заблаговременно оборудовать схроны с боеприпасами и даже подготовленные оборонительные позиции, с которых близлежащая местность заранее пристреливается. Используя их, уходящие налегке партизаны «неожиданно» для окружающих могут использовать даже тяжелое вооружение. При проведении операций следует избегать рассеивания партизан. Партизаны назначают места сбора на случай рассеивания и оборудуют многочисленные тайники с оружием, продовольствием и медикаментами, средствами связи. Поэтому рассеивание не приводит к уничтожению отряда. При устройстве своих баз тропинку, ведущую на базу, партизаны обводят несколько раз по спирали вокруг базы. Преследователь при попытке выследить партизана, заходящего на базу, замечается охраняющим базу дозорным, и в зависимости от обстановки преследователь уничтожается либо отряд, занимающий базу, уходит с нее. Вокруг тропинки делаются засеки из подрубленного кустарника и невысоких деревьев либо устраиваются минные поля, которые не позволяют зайти на базу в обход тропы. Собственно тропинки как таковой может и не быть, просто местность подготавливается таким образом, что напрямую к базе не пройти из-за засек или мин. Иногда тропинка делается со снимаемым дерном и смотритель базы снимает дернину для прохода отряда, а потом укладывает пластины дерна на место. Нужно помнить, что землянки и блиндажи на партизанских базах могут строиться со многими выходами, в том числе с подземными ходами длиною в несколько десятков метров, по которым отряд, занимающий базу, может скрытно покинуть ее. Подземные ходы могут соединять все помещения базы в единую систему обороны, своего рода поземный опорный пункт. Перед входом в землянки устраивают специальные «тамбуры» для улавливания гранат в виде длинных лазов, в том числе сделанных зигзагом, либо земляных или древесных перегородок. При проведении операций по уничтожению баз партизан нужно знать, что они очень тщательно маскируются и труднозаметны. Нередко, находясь на базе, невозможно обнаружить, что она есть. Приведем несколько приемов маскировки, используемых для снижения заметности баз. Дымы от печек, которыми оборудуются блиндажи (землянки), отводят по подземным трубам на несколько десятков метров от землянки и выводят под крону поваленного дерева или под корни стоящего дерева, так дым рассеивается и незаметен. Для укрытия от тепловизоров сшивают емкости из светоотражающей пленки, заполняют ее водой и используют при устройстве навесов и горизонтальных масок, так полностью прячется тепловой след людей и костров. Нередко базы строятся у ручьев или других водоемов, чтобы не нужно было далеко ходить за водой, возможны даже миниатюрные водопроводы от укрытий к водоемам. Реки и озера также облегчают партизанам наблюдение за окрестностями баз, так как предоставляют хороший обзор. Наиболее сложный момент для сокрытия баз — это избавление от отходов жизнедеятельности. Специфические запахи в лесной местности выдают местонахождение мест хранения отходов и наводят тем самым на районы местонахождения баз. При устройстве блокпоста д?лжно соблюдать следующие условия. Нужно, чтобы машина, которая попробует прорваться через блокпост или вырваться из охраняемой зоны или протаранить блокпост, не могла этого сделать. Для этого устанавливают бетонные блоки, колючую проволоку, иные препятствия, которые не должны сильно мешать движению, но одновременно должны заставлять проезжать по изломанной линии, а не по прямой. Могут использоваться и «лежачие полицейские». Должны назначаться дежурные пулеметчики для уничтожения прорывающихся автомобилей. Блокпост лучше устраивать в месте с хорошим обзором, чтобы попавшая в зону видимости машина не могла повернуть, съехать с дороги или объехать блокпост, не будучи наблюдаемой с блокпоста. Второй важный момент — организация осмотра людей. Осматривающий всегда должен быть прикрыт другими солдатами. Учитывая, что автомобиль сам по себе — препятствие для обзора, прикрытие осматривающего автомобиль должно быть с разных сторон. К автомобилю лучше подходить справа, так сидящим в машине будет труднее стрелять. Желательно, чтобы досматривающий не находился на линии огня прикрывающих его солдат. В случае агрессивных действий досматриваемых, осматривающий солдат должен быть готов резко уйти в сторону или залечь, чтобы не мешать огню прикрывающих. Его резкий отход или падение — сигнал для открытия огня для прикрывающих его солдат. К осматриваемому лучше подходить справа, так как поворот направо для правшей менее удобен, чем поворот налево. Лучше не позволять досматриваемому поворачиваться боком к проверяющему. Под одеждой может быть спрятано оружие, и тогда возможен выстрел через одежду. Оружие досматривающего должно быть в таком положении, чтобы его трудно было вырвать и использовать против осматривающего. Автомат должен быть максимально удален от осматриваемого. С другой стороны, оружие должно быть доступно для использования самим осматривающим для самообороны. Автомат рекомендуется вешать на лямку через голову так, чтобы он висел на уровне пояса, а руки были свободны. Если оружие короткоствольное, то можно использовать петлю, образованную прикреплением обоих концов ремня автомата к антабке приклада, и носить автомат под правой рукой. Автомат должен быть на одиночном огне, чтобы очередью не задеть своих. Осмотр осуществляется сверху вниз, причем одежда не просто прохлопывается, а переминается пальцами. Лучше, чтобы осматриваемый был повернут спиной к осматривающему и был поставлен в неудобную позу, например руки на стену или на автомобиль, ноги расставлены, тело под углом к поверхности. В случае агрессивных действий осматриваемого он переводится в лежачее положение подсечкой или силовым воздействием на обратную сторону колена. Если осматриваемых несколько, то они должны быть под присмотром других членов гарнизона. Досматриваемым нельзя разрешать расходиться — это упростит им атаку на гарнизон. Блокпост должен быть оборудован таким образом, чтобы его захват с помощью гражданских лиц был затруднен, а гарнизон блокпоста должен быть готов к разгону «блокирующей» толпы. Нередко в эту толпу входят отдельные вооруженные лица, которые под прикрытием гражданских лиц стреляют или закидывают гранаты. «Блуждание» гражданских лиц вокруг блокпоста тоже желательно пресекать, так как они могут вести наблюдение за блокпостом, а могут, используя оружие из мини-схронов, расположенных близко от блокпоста, открывать по нему огонь. Иногда близко от позиций партизаны располагают даже минометы с небольшим количеством боеприпасов. К нему проходят безоружными, делают несколько выстрелов и уходят безоружными. В окрестностях блокпоста нужно сровнять (засыпать) небольшие ямки и ложбинки — они могут быть использованы и для наблюдения за блокпостом, и в качестве места передышки при совершении перебежки во время атаки. Иногда рекомендуют заливать такие ложбинки отработанным машинным маслом или мазутом, но это в лучшем случае поможет воспрепятствовать только наблюдению. Если неподалеку развалины строений, неиспользуемые заборы, то их следует разрушить, чтобы не дать возможностьи противнику подкрадываться к блокпосту. «Случайные» местные жители могут «заболтать» часовых и тем самым дать возможность атакующей группе партизан сблизиться с блокпостом незамеченной и захватить его. «Забалтывание» часовых — классический пример неогневого подавления противника. В качестве нестандартных средств нападения на блокпост могут быть использованы собаки или бараны, к которым прикрепляют мины с часовым механизмом, либо заминированные машины. С точки зрения обороны от чисто военного нападения, нужно помнить, что атакующие постараются «загнать» обороняющихся огнем во внутренние помещения блокпоста и, лишив их свободы маневра, либо забросать блокпост гранатами, расстрелять из гранатометов и огнеметов, либо повести бой на «выманивание» боекомплекта обороняющихся. Поэтому должны быть подготовлены пути для выхода из блокпоста и/или отхода с него. Если полноценные траншеи выкопать невозможно, то хотя бы ходы для переползания должны быть подготовлены. Хороший строительный материал — саман — смесь глины с соломой или с травой. Из него делают кирпичи, используя в качестве раствора ту же глину. Саман вязок и достаточно хорошо держит пули. При использовании бетонных блоков следует помнить, что они не являются неразрушимой преградой. При систематическом огне они разрушаются. Бетонные блоки, не скрепленные цементирующим раствором, могут быть развалены систематическим обстрелом из гранатометов. При устройстве блокпоста желательно, чтобы имелись постоянно занимаемые подготовленные оборонительные позиции вне основного помещения поста. Если грунт не позволяет сделать укрытия для бронетехники, то для защиты от кумулятивных боеприпасов можно использовать обычную сетку-рабицу, которую можно в рулонах возить на бронетехнике. Граната, столкнувшись с ней, либо разорвется, либо изменит свою траекторию. Ту же сетку-рабицу, решетку из арматуры и панцирные кровати можно использовать для защиты жилых помещений или отдельных позиций блокпоста. Рекомендуемое расстояние установки такой преграды — 15–20 метров от защищаемого ею объекта. Как правило, атакуют блокпост со стандартной тактикой действий — группа огневой поддержки обрушивает огонь на блокпост с одной стороны, в то время как одна или несколько мобильных групп сближаются с ним и забрасывают его гранатами. Противник постарается запереть гарнизон блокпоста в блиндажах или вагончиках-времянках, ведя огонь по выходам из них. Если ему это удается, то для полного захвата блокпоста ему нужно будет уничтожить лишь дежурных наблюдателей. Чтобы не допустить этого, следует иметь несколько выходов из помещений, а также непростреливаемые преграды (стенки из мешков с песком, дерна или бетонных блоков) перед входом в блиндаж, в вагончик или в траншею (для выползания из них или в них). Противник также может помешать занять позиции за крупнокалиберными пулеметами и в бронетехнике, а также подносить боеприпасы и заряжать пулеметы или пушки, методично обстреливая снайперским огнем подходы к ним, в том числе люки бронетехники. В таких случаях для подхода к технике надо ставить дымы, а огонь из крупнокалиберных пулеметов вести, прикрываясь корпусом пулемета. Вокруг позиции нужно вырубить лес или высокий кустарник, чтобы противнику было трудно совершить бросок к блокпосту. На линии леса создаются завалы — деревья валятся крест-накрест вершинами в сторону противника, желательно без отделения от пней. Кстати, тот же принцип можно использовать для расчистки секторов обстрела, когда растительность не сводится под корень, а лишь подсекается на высоту сапога. Для улучшения видимости нижние ветки деревьев и кустарник следует вырубать. По возможности позиции следует оснастить самодельными перископами или использовать триплексы, снятые с бронетехники. Перед входом в жилые помещения следует оборудовать помещения — улавливатели для гранат (например, можно отгородить жилое помещение простой бревенчатой стенкой, устроить коридор зигзагообразным). Установка мин-растяжек — не защита от нападения. Наличие минных полей из мин-растяжек создает ложное чувство безопасности. Атакующие достаточно быстро стаскивают их «кошками». Из-за произвольных срабатываний (от животных или падающих веток) взрыв от мины-растяжки или от установленной на растяжке сигнальной ракеты может и вовсе не выполнить функцию предупреждения о нападении, поскольку личный состав привыкнет к таким непроизвольным срабатываниям. В качестве средства предупреждения можно использовать так называемые шумовые ловушки — насыпать шуршащий мусор, битый кирпич, мелкие камни. Особенно эффективно, если эти материалы рассыпаются на листовом металле. Классический пример шумовой ловушки — консервная банка с привязанной внутри гильзой, которая «срабатывает» как колокольчик, оповещая о приближении противника. При установке минных полей следует обозначить их каким-либо заметным образом: проволкой, жердями, табличками и т.п. Такие обозначения предотвратят случайные подрывы и выполнят функцию психологического оружия для отваживания окрестного «мирного» населения от приближения к блокпосту (их можно установить и там, где мин нет или где мины есть, но есть незакрытые проходы). На каждого стрелка устраивают несколько ячеек для стрельбы и закрепляют их за определенными солдатами. Это позволяет упростить организацию боя, снижая хаос в действиях солдат в его начале. Во время атаки стрелок должен перемещаться от одной ячейки к другой. Если не отработать занятие позиций и перемещение от одной ячейки к другой, то солдаты для ведения ответного огня будут сбиваться в кучу, в основном на позициях, по которым противник ведет огонь (как правило, отвлекающий). Это инстинкт — в дикой природе предкам нынешнего человека приходилось обороняться от хищников, что легче было делать в группе. Предварительное распределение ячеек обеспечит равномерное распределение солдат по периметру обороны, что не позволит врагу найти незанятый участок окопа для атаки. Особо следует отметить необходимость ведения прицельного огня обороняющими блокпост. В отличие от полевой обороны, боезапас здесь ограничен, и вести огонь в никуда на автоматическом режиме просто опасно — боеприпасы быстро закончатся. Поэтому еще раз подчеркнем: солдат, сделав несколько одиночных прицельных выстрелов или дав пару коротких очередей, должен переместиться к другой ячейке. Следует сделать несколько позиций для тяжелого вооружения и периодически менять места дислацирования этих огневых средств. Должно быть подготовлено несколько мест для хранения боеприпасов, чтобы одним выстрелом из гранатомета противник не мог лишить обороняющихся боезапаса. Местность вокруг блокпоста следует пристрелять, чтобы установки прицела для всех видов оружия были известны. Все расстояния вокруг блокпоста следует промерить метром, а на определенных дистанциях установить видимые знаки (камни, кусты, срубленные стволы), обозначающие расстояния до этих предметов. Учитывая, что перед нападением на блокпост противник будет организовывать наблюдение, необходимо воспрепятствовать этому наблюдению. Следует устанавливать непроницаемые для взгляда маски, особенно вдоль дороги, чтобы со «сломавшейся вдруг» машины нельзя было организовать наблюдение. Простейшей маской является обычный забор или преграда из одеял или шинелей. По возможности заборы следует обваловывать землей, используя куски дерна и/или мешки с песком. Можно обвести такой земляной вал вокруг всего блокпоста. Нужно, однако, помнить, что это ухудшает наблюдение за местностью вокруг. Поэтому в таком вале должно быть достаточное количество проходов и бойниц. Внешний периметр окопов следует располагать вне пределов этого вала. Если на территории блокпоста имеются вагончики-времянки, то их следует подготовить к обороне так, как готовят к обороне жилые помещения (см. главу о бое в городских условиях). Времянки следует располагать в углублениях, помня, однако, про отвод воды. Стены обваловывать землей, обкладывать бревнами, толстыми досками или листами металла. На крыше делается несколько «накатов» — слоев земли (песка), бревен или досок и камней. Так обычно укрепляют блиндажи и землянки. Несение службы часовыми следует организовать так, чтобы ночная смена достаточно отдохнула (поспала) перед дежурством. Самое опасное время, когда часовые обычно засыпают, между 3 и 5 часами утра. Сколько ни уговаривай, но если перед ночной сменой солдат не выспался — он заснет на посту, как бы опасно это ни было. При длительном расположении на одном месте возможно выделить смену, которая постоянно будет дежурить ночью, а днем отдыхать. Можно организовывать короткие ночные дежурства по одному часу, причем так, чтобы смена любой пары часовых не происходила одновременно. В каждой паре часовых сменяется по одному человеку раз в полчаса. Между наблюдательными постами желательно установить проводную связь и, по возможности, веревочную. Последней можно передавать лишь ограниченное количество сигналов, но, по крайней мере, с ее помощью можно привлечь внимание другого поста. Гарнизон блокпоста должен контролировать прилегающую местность. Для этого следует организовать патрулирование и устраивать засады. Желательно за пределами поста установить наблюдательные пункты для просмотра местности вокруг блокпоста. В противном случае противнику облегчается подготовка нападений на блокпост. Освещать местность вокруг поста нужно осторожно. Электрический свет сбивает привыкание глаза к ночному свету, и, как результат, наблюдающий становится «полуслепым». Он видит только то, что освещено электрическим светом. Внутри периметра блокпоста должен быть туалет и емкость с большим количеством питьевой воды и воды для хознужд. После неудачной атаки противник может вновь атаковать, рассчитывая на ослабление бдительности гарнизона блокпоста после успешного отражения атаки. Если местность позволяет, желательно иметь полностью просматриваемый объездной путь вокруг блокпоста для пропуска военных колонн, чтобы не прекращать на время прохода колонн досмотр других машин. В городских условиях блокпост должен иметь группу прикрытия, расположенную на крыше близлежащих строений. При невозможности разрушения многоэтажного строения пролеты лестниц желательно взорвать, а сами здания периодически осматривать на предмет появления предметов, которые могут быть использованы для занятия позиций (лестницы, мостки, веревки и т.п.). Иногда для использования электроники бронетехники ее приходится заводить (чтобы было бесперебойное питание током), выхлопы обволакивают технику, особенно при использовании некачественного горючего, мешая прицеливанию и наблюдению, с одной стороны, и давая противнику хороший ориентир — с другой. Поэтому на выхлопные трубы следует надевать трубки для отвода выхлопа подальше от окопа. Очень важный момент при обустройстве блокпоста — это согласование порядка действий с соседними и поддерживающими подразделениями, особенно важно согласовывать порядок ведения огня с артиллерией. Нужно тщательно сверить карты (чтобы не было разнобоя в обозначении своих и чужих целей). Следует проверить правильность наводки при помощи осветительных мин или организовать пристрелку при помощи дымовых снарядов. Использовать артподдержку следует осторожно, изменившиеся погодные условия или ошибки наводчика, брак при производстве боеприпасов могут привести к тому, что снаряд разорвется на блокпосте. Должен предусматриваться и порядок передачи информации между соседними и поддерживающими подразделениями. Для взаимодействия можно использовать не только радио, но и такие устаревшие средства, как сирены, гудки, барабаны, сигнальные огни. Проверка (зачистка) деревни идет в следующем порядке. Прежде всего, нужно более или менее обеспечить неожиданность действий. Даже наилучшим образом организованная проверка не даст почти никаких результатов, если противник будет заведомо предупрежден о готовящейся акции или ему будет предоставлено достаточно времени для того, чтобы уйти или спрятаться. Быстрый вывод основных сил к населенному пункту, как правило, невозможен. Требуются тщательная инженерная разведка маршрута впереди идущей колонны и выставление временных блокпостов, которые укажут противнику на цель операции и дадут достаточно времени, чтобы скрыться. Наилучший вариант — быстрое окружение населенного пункта малыми силами, выводимыми к нему скрытно окружными путями. Первая партия окружает населенный пункт цепью наблюдательных постов, усиленных группами быстрого реагирования, и организует патрулирование не покрываемых наблюдением пространств. Особенно важно — занять командующие над населенным пунктом высоты. Имеются рекомендации высылать разведку для наблюдения за обычной жизнью населенного пункта за несколько дней до зачистки. В таких случаях в земле оборудуется схрон, где можно продержаться несколько дней, не вылезая и ведя наблюдение за населенным пунктом. При оборудовании схрона нужно обеспечить его маскировку (укладывая на перекрытия схрона дерн, снятый с того же места) и сокрытие следов строительных работ (вынося землю в мешках и разбрасывая ее по большой территории или высыпая в реку, а также маскируя пеньки от срубленных деревьев и производя рубки на удалении от схрона и в разных местах). Землю и дерн всегда следует укладывать на подстилающий материал (ткань или полиэтиленовую пленку), чтобы после переноса их на другое место не оставалось демаскирующих комочков земли. Другой, пожалуй, еще более важной проблемой является проблема с воздухом в схроне и с запахами, в частности. Есть, спать и испражняться приходится в схроне, поэтому если не решить проблему воздуха, то пребывание в схроне становится невыносимым. Для решения «туалетной» проблемы используются прочные пластиковые пакеты и/или памперсы для взрослых. Для решения проблемы с дождевыми водами следует оборудовать водосборный колодец и канавки внутри схрона, а также использовать маты или топчаны, чтобы не лежать в воде. Если планируется, что оборудованный схрон будут покидать и возвращаться в него, то его следует хорошо привязать к местным ориентирам, иначе его можно не найти. Случается, что схрон невозможно обнаружить, находясь всего в нескольких метрах от него. Ближайший к схрону ориентир не должен быть дальше 50 метров от него, иначе погрешности в определении направления могут слишком расширить зону поиска схрона. По возможности нужно заранее составить схему (описание) маршрута подхода к схрону и цепочки ориентиров для нахождения схрона. Подробность описания должна быть такой, чтобы по нему схрон смог бы найти человек, который ни разу не видел место расположения схрона. Описание следует по возможности делать настолько понятным, чтобы его можно было передать по радио. Перед выходом из схрона хорошо просмотреть окрестности из перископа или с помощью зеркальца, чтобы убедиться в отсутствии противника, готового напасть на выходящих из схрона солдат. Из-за наличия собак в населенных пунктах присутствие заранее высланной группы наблюдателей может быть обнаружено. В холодную погоду схрон может быть обнаружен по потокам теплого воздуха, поднимающегося из вентиляционных отверстий. Поэтому решение о предварительной разведке должно приниматься по ситуации. Только после окружения населенного пункта можно начинать движение больших групп солдат, предназначенных для зачистки населенного пункта. При входе в деревню следует соблюдать осторожность и двигаться перекатами под прикрытием друг друга. Местные жители должны быть либо собраны все в одном месте в центре населенного пункта, либо должны оставаться дома. Какие-либо собрания не допускаются. На случай волнения толпы должны быть готовы группы, которые будут препятствовать действиям толпы, в то время как часть подразделений сможет продолжать проверку населенного пункта. Если все жители деревни собираются в одном месте, глава домовладения должен быть вызван для присутствия при осмотре его дома, чтобы не было обвинений в воровстве. Кроме того, ему трудно будет говорить о незнании факта сокрытия чего-нибудь, если обнаружение произойдет на его глазах. В некоторой степени это служит способом подстраховки от мин-ловушек, поскольку глава дома, стоя рядом с проверяющими, также рискует быть подорванным. Желательно также, чтобы кто-то из уважаемых членов общества присутствовал при осмотре. Привлечение наблюдателей из местных жителей также обязательно при осмотре строений, хозяева которых отсутствуют. Подозреваемые вывозятся из деревни как можно быстрее, чтобы их побег был затруднен. Во время зачистки составляется список населения, фактически находящегося в населенном пункте. После каждой последующей зачистки выявляется фактическое «движение» населения, что намного облегчает определение партизан. По окончании осмотра населенного пункта нужно проверить пространство между его краем и местами расположения наблюдательных постов и групп, обеспечивающих окружение населенного пункта. Необходимо помнить о возможности использования партизанами подземных сооружений (убежищ, туннелей). Для движения по туннелю солдат вооружается пистолетом с глушителем (звук выстрела здесь многократно усиливается), в худшем случае используются затычки для ушей — беруши. Солдат берет с собой веревку для измерения протяженности туннелей и для вытаскивания раненого, протягивает за собой телефонный кабель для передачи информации и использует компас для определения поворотов и изгибов туннеля. Поверху должна идти сопровождающая группа, которая «копирует» на поверхности подземные движения солдата и составляет план туннеля. План туннеля по возможности составляет и солдат в туннеле. Если случится завал, группа, находящаяся на поверхности, сможет начать выкапывать солдата, оказавшегося под завалом. Если населенный пункт имеет развитую систему канализации и туннелей, то туда направляется группа солдат. Такая группа организуется следующем образом: первым идет разведчик, проверяющий в том числе и мины, затем пулеметчик, готовый открыть автоматический огонь по врагу, вооруженный, например, РПК с барабаном, затем руководитель, который записывает движение, составляя план тоннельной системы и контролирующий по компасу движение, затем идет гранатометчик, который во время движения подсчитывает шаги, а за ним идет солдат, который разматывает веревку или делает пометки, указывающие на направление выхода. Желательно также иметь телефонную связь с теми, кто остается на поверхности у входа. Учитывая, что в туннелях возможно скопление опасных газов, рекомендуется сначала спускать в них одного человека, обвязанного веревками для вытаскивания его из туннеля, и лишь по истечении 10–15 минут остальные члены группы могут спускаться. Нередко после зачистки населенного пункта «непойманные» партизаны выходят из своих укрытий, чтобы обсудить удачу. Если оставить несколько снайперов после ухода войск на позициях вокруг населенного пункта, то нередко появляется возможность их уничтожить. В случае необходимости снайперской группе должна быть оказана поддержка, для чего выделяется отдельное подразделение. Если снайперы открывают огонь, то группа поддержки должна вернуться в населенный пункт или соединиться со снайперской группой. Прочесывание местности проходит принципиально по той же схеме, что и уничтожение баз и зачистка населенных пунктов. Единственная особенность — зона прочесывания и разграничительные линии между подразделениями должны быть привязаны к заметным ориентирам. Если есть возможность, то направление движения прочесывающих следует организовывать вдоль открытых мест (тропа, поляна, просека). Противник попытается выйти из зоны прочесывания, пересекая открытые места, где он может быть уничтожен огнем из пулеметов. Причем прочесывающим солдатам следует запрещать выходить на открытые места, так как пулеметные группы открывают огонь по всему, что движется через открытые пространства. 3.13. Преследование Преследовать противника надо не по его следам (так велика вероятность попасть на мины или засады противника), а по параллельным курсам или даже в обход (стремясь обогнать противника и выйти в точку, которую противник еще только будет проходить, где и устраивается своя засада). Вариант организации преследования: идти по следу отходящего противника, не нападая на него и ведя наблюдение скрытно, чтобы определить общее направление движения отходящего противника. Установив направление, можно выслать отдельную группу вперед для устройства засад по курсу движения отходящего противника. Если местонахождение противника и направление его движения не известно, то применяются методы следопытства (в том числе — с использованием собак). Подробное описание приемов следопытства выходит за рамки настоящей книги. С ними можно подробно ознакомиться в литературе по криминалистике. Здесь же следует отметить главное — по дорожке следов (отпечатки обуви, примятая трава, сломанные ветки, сбитая роса и т.п.) вполне реально осуществлять преследование отходящего противника, чтобы определить его местонахождение и в дальнейшим уничтожить. Зачастую от преследования по следам отказываются, ссылаясь на возможность засад и минирования. Преследование осуществляется в медленном темпе, который позволяет обнаруживать и обезвреживать и засады и мины. Нужно понимать, что противник настигается не за счет скорости, а за счет того, что рано или поздно он будет вынужден остановиться на месте. При преследовании по следам используют следующее построение: следопыты, то есть те, кто непосредственно высматривают следы, располагаются римской цифрой “V”. Один следопыт непосредственно изучает дорожку следов, двое других идут на флангах впереди него, на расстоянии, позволяющем поддерживать зрительную связь. В случае если дорожка следов уходит вправо или влево, то один из фланговых следопытов продолжает преследование, становясь центральным следопытом, а двое других перестраиваются для занятия места фланговых следопытов. Периодически следует осуществлять ротацию следопытов, поскольку длительная концентрация на анализе мельчайших следов приводит к переутомлению. По той же причине следопыты освобождаются от переноса грузов. Следопыт несет минимальное количество боеприпасов и оружия для самообороны или даже освобождается от него. Следопыты, особенно центральный следопыт, практически не могут осуществлять эффективное наблюдение за местностью по ходу движения, поскольку все их внимание сосредоточено на поиске дорожки следов. По возможности центральному и фланговым следопытам придаются дополнительные солдаты-наблюдатели, которые, следуя за следопытами, подстраховывают их на случай засады. В случае отсутствия дополнительных солдат-наблюдателей обязанности по обнаружению противника и предупреждению преследователей об этом возлагаются на боковых следопытов, что, конечно, снижает их эффективность. Вся остальная группа преследователей идет за следопытами на некотором удалении, передвигаясь либо двумя параллельными колоннами, либо используя построение цепью в виде наконечника стрелы. Разумеется, в особо густых лесах или кустарниках используется построение в колонну по одному и для следопытов, и для основной группы. В случае засады следопыты не вступают в бой, а отходят несколько назад к основной группе, на которую возлагается задача по уничтожению противника. Уходящий от преследования прилагает усилия, чтобы сбить преследователей со следа. Тыловой дозор преследуемого должен обеспечивать уничтожение явных следов прохождения группы. Основной прием ухода от преследования — создание у преследующих впечатления, что человек или группа продолжают движение в определенном направлении, в то время как они сворачивают либо вообще поворачивают назад. Для этого некоторое расстояние проходится идти в прежнем направлении, затем возвращаются по своим прежним следам назад, а после этого незаметно поворачивают в другую сторону. Например, дорожка следов прокладывается мимо дерева; пройдя некоторое расстояние после дерева, уходящий от преследования должен вернуться к дереву и сделать шаг от дорожки прежних следов — за дерево. Так его уход в сторону может быть не замечен. При уходе от преследования через небольшую речку поступают следующим образом. Не доходя до реки, от своего направления движения поворачивают под углом 45 градусов к руслу реки. Так у преследующих создается впечатление, что основное направление движения изменено. Войдя в реку, следует пройти некоторое расстояние в направлении сделанного поворота. На противоположном берегу реки оставить следы выхода из воды. Затем пойти по реке в обратном направлении. При уходе от преследования с собакой, помимо рассыпания на пути сильно пахнущих веществ (например, перца), можно делать на местности восьмерки. Есть шанс, что собака начнет ходить по этой восьмерке, а не станет следовать за уходящим. Если след потерян, то следопыты производят круговой поиск вокруг места потери следа по все время расшираяющимся направлениям, пока новый след не будет найден. Другой вариант действий: от последнего явного следа нужно несколько отойти назад по дорожке следов, повернуть под прямым углом к этой дорожке и пройти перпендикулярно ей метров 100, затем снова повернуть под прямым углом в общем направлении движения и пройти метров 50, затем снова повернуть и пойти обратно к дорожке следов, пересечь эту дорожку и снова пройти метров 100. Так ходить по своего рода ломаной «змейке», высматривая следы. Третий способ поиска потерянного следа заключается в том, что дорожку следов мысленно продолжают дальше, затем идут вдоль ее мыслимого продолжения несколько сот метров, затем поворачивают под прямым углом в сторону от пройденного участка, проходят 100 метров, поворачивают под прямым углом и идут в обратном направлении, затем, пройдя те же несколько сот метров, поворачивают к исходной точке. Так получается своего рода прямоугольник. Этих прямоугольников делают два — справа и слева от мыслимого продолжения дорожки следов. Во время передвижения следопыт пытается найти новые следы. Третий метод самый простой, первый — самый сложный и времязатратный. После потери дорожки следов пытаются воспользоваться сначала самым простым методом, затем переходят к более сложному второму методу, а затем к третьему. Если противник обнаружит движение группы, то он будет определять дальнейший маршрут ее движения, мысленно продолжая направление движения, которое он заметил. Чтобы воспрепятствовать противнику обнаружение истинного направления движения, периодически следует отходить под прямым углом в сторону, например на 200–300 метров (делая, таким образом, уступы), а затем продолжать движение в нужном направлении. Отход в сторону поможет сбить противника с толку. Преследователи могут время от времени сближаться с преследуемой группой на дистанцию выстрела и уничтожать одного солдата, после чего отходить на безопасное расстояние. 3.14. Контрснайперские действия Снайпер — не столько меткий стрелок, сколько солдат, использующий определенную тактику действий. Для выполнения снайперских задач используют не только специальные винтовки, но и обычные пулеметы и даже автоматы. Стреляют не только с большого расстояния, но и с предельно коротких дистанций. Цель снайперской тактики — заставить противника отказаться от действий и принудить его «не высовываться». Снайпер уничтожает огнем отдельных солдат противника с позиций, положение которых противник определить не может. Сила снайпера не столько в количестве убитых (обычный пулемет или гранатомет может собрать куда большую «жатву»), сколько в психологическом давлении на противника. Не зная, куда стрелять в ответ, противник не может воспользоваться основным способом ликвидации опасности в бою — ответным огнем на уничтожение или подавление источника опасности. Снайпер любит поражать важные цели, уничтожение которых дает наибольший эффект, особенно командиров. Снайперы «вычисляют» их по командному поведению — по специфической жестикуляции, неучастию в работе, по тому, что другие солдаты отдают им честь, наличию командирского оружия, бинокля, компаса, по нахоящемуся рядом связисту и т.п. Может быть использован прием концентрации снайперов, когда на одном участке работают много снайперских групп. Чтобы избежать «снайперской» опасности, первое, что приходит в голову солдатам под снайперским огнем, — спрятаться, то есть бездействовать. А как известно, свое бездействие — это подарок противнику, чего снайпер и добивается. Для успешных действий снайперу нужно: а) найти, занять и пребывать некоторое время на не обнаруживаемой противником позиции; б) выследить и обнаружить цель; в) произвести выстрел, нейтрализовав его демаскирующие признаки либо сведя на нет результаты обнаружения противником места производства выстрела; г) уйти с позиции целым и невредимым. Главное в действиях снайпера — скрытность. Снайпер должен хорошо маскироваться. Маскировка снайпера строится на тех же принципах, что и обычная личная маскировка пехотинца. Только снайпер может использовать более совершенные маскировочные костюмы, поскольку он двигается немного и медленно, а значительную часть времени вообще должен оставаться на одном месте. Сильно лохматые костюмы, которые могут иметь маскировочные сетки или маски для закрытия лица, снайпер может использовать практически всегда. Обычный пехотинец их использовать не может — при частых и быстрых перемещениях они цепляются за окружающие предметы, необычно густые «заросли» травы или скопление листьев, регулярно меняющие позицию, неизбежно привлекут внимание, к тому же они вызывают перегрев организма. Снайпер на головной убор может нашить куски маскировочной сетки, которые прикрывают спереди лицо и грудь и могут доходить до пояса, а сзади — затылок и плечи. Ширина ее может быть до 60 см. Снайпер набрасывает сетку на прицел и таким образом маскирует не только себя, но и оружие. Правда, имеются рекомендации так не делать: неизбежное поправление такой сетки может быть замечено противником, лучше закамуфлировать лицо, но все же прием с набрасыванием сетки применяется. Снайпер утолщает одежду на локтях и коленях, чтобы их не обдирать. В качестве передвижного маскировочного средства снайпер может использовать обычный зонтик, окрашенный под цвет местности. Снайпер маскирует не только всего себя, но и свое оружие, а также приборы наблюдения (бинокли, перископы). При маскировке оружия прежде используют специальные чехлы с прорезями, с нашитой маскировочной сеткой и с вплетенными полосками ткани. Иногда обматывают ствол маскировочной лентой, но плотная обмотка может воздействовать на колебания ствола при выстреле, поэтому рекомендуют использовать чехлы. При маскировке оптики главное достичь того, чтобы солнце не попадало на стекло, иначе появляются хорошо заметные блики. Для этого из любых подручных предметов делают козырьки. Простейший козырек — кисти рук, которые держат наблюдательный прибор не под центром тяжести, а за окуляры, образуя трубочки и закрывая тем самым окуляры от солнца. Можно надеть на прибор какую-нибудь трубочку, которая также закроет окуляр от прямого попадания солнечных лучей. Правда, нужно помнить, что это уменьшает поле зрения прибора. Можно использовать накладные пластины из матовых темных материалов, в которых делаются ряды маленьких дырочек. Пластина прикрепляется с внешней стороны бинокля, и хотя видимость несколько падает, но с их помощью можно вести наблюдение против солнца, не боясь солнечных бликов. Иногда свойство оптических приборов давать блики используется снайпером в наступательных целях. На блики «ловятся» снайперы противника. Например, для имитации бликов используют куски битого стекла, другие блестящие предметы, чтобы получить солнечный блик или лампочку, соединенную с затвором снайперской винтовки, имитирующую вспышку выстрела в точке, где снайпера нет. При устройстве уловок следует помнить, что солнечные блики от разложенных стекол неподвижны, в то время как стереотруба и бинокль время от времени двигаются. Значит, и свет от них (отблеск) будет то вспыхивать, то угасать. Второе для снайпера — выбор позиций. Позиции для снайпера можно условно разделить на: а) позиции для наблюдения, б) позиции для ведения огня, в) позиции для отдыха. Понятно, что в боевой обстановке одна позиция может выполнять все три функции стразу. Главное требование ко всем трем типам позиций — возможность скрытого подхода к ним, а что еще более важно, отхода с них. При ведении огня по позиции снайпера рекомендуют также простреливать возможные пути его отхода. Поэтому снайпер не будет стрелять с позиций, откуда он не может безопасно отойти. Все указанные типы позиций должны обеспечивать хороший обзор, удобный сектор обстрела, сокрытие пребывания и по возможности защиту от огня противника. Ценны позиции, перед которыми находится негустой кустарник, низкая поросль деревьев. Они — как гардина: снайпер хорошо видит противника в просветы между ветками, а противник снайпера не видит. Дым от выстрела рассеивается незаметно за кустами и деревьями (в том числе искусственно посаженными в 3–4 метрах от занимаемой позиции). Кроме того, когда пуля пролетает через такое препятствие, создается эффект, что выстрел произошел в стороне от стрелка. Сходный эффект дает стрельба из глубины кучи строительных обломков и плит от строений при боях в городе, а также стрельба через вкопанную в бруствер трубу. Хотя поле обзора сужено до предела, зато звук выстрела приглушен, дыма не видно и кажется, что стреляли с далекого расстояния. Позиции на крыше или в окнах домов хорошо уничтожаются противником, если использовать тактику одновременной стрельбы по позиции снайпера и по помещениям рядом с ней. Например, по снайперу, стреляющему из окна, гранатометами огонь ведут и в это окно, и в соседние окна. Выскочивший из комнаты снайпер попадает под разрывы гранат, попавших в соседние окна. Кроме того, позиция наверху, на крыше, на последнем этаже психологически опасна, поскольку провоцирует снайпера просмотреть мертвую зону перед своей позицией, а следовательно, выглядывать из-за укрытия и раскрывать тем самым свое местонахождение. Позицию на верхних этажах зданий снайпер занимает, если его прикрывает большая группа поддержки — до 15–20 человек, которая может обеспечить безопасность его позиции. Хороших мест для снайпеских позиций и хороших подходов к ним может быть мало, их вообще может не быть. Когда не получается найти удобную позицию, с которой можно и произвести выстрел, и пребывать на ней более или менее длительное время, то выбирают так называемые позиции подскока. Выбрав цель, снайпер выдвигается на нее для совершения выстрела, а сделав его, быстро с позиции подскока уходит. Третье: снайпер редко действует один. Снайпер может иметь: а) помощника — другого снайпера (нередко они работают в паре — один наблюдает, проводит расчеты, выбирает позиции, корректирует стрельбу, а другой стреляет, роли по необходимости меняются), снайперы могут занимать как одну, так и разнесенные на некоторое расстояние (несколько сот метров) позиции; б) помощника(ов) — выманивателя жертв для снайпера. Его задача — различными хитростями выманить солдат противника под пули снайпера. Например, он может как бы специально обнаружить себя, чтобы подтолкнуть противника занять такую позицию для стрельбы по нему, которая бы идеально простреливалась снайпером. Приманкой может быть и второй снайпер в паре; в) группу прикрытия/эвакуации, в которую могут входить автоматчик, гранатометчик, пулеметчик. Ее задача двоякая — своим огнем или организацией подрывов она скрывает одиночные выстрелы снайпера, отвлекая тем самым противника, а при обнаружении снайперской позиции она прикрывает снайпера. Если подстрел произошел одновременно со взрывом или очередью пулемета, значит снайпер действует с группой прикрытия. Помощник-выманиватель и группа прикрытия должны занимать позицию в стороне от снайпера, так, чтобы его не выдавать противнику. Но не всегда это правило соблюдается. Поэтому после подстрела, произошедшего одновременно со взрывом или очередью пулемета, искать снайпера нужно неподалеку от места, где стрелял пулемет или что-то взорвалось. Тактика взаимодействия снайпера и группы прикрытия может быть обратной. Снайпер с большого расстояния вызывает ответный огонь на себя. Нередко этот ответный огонь ведется в пустоту, так как снайпера не видно. Группа поддержки в это время с короткой дистанции (до 30 метров) засекает места расположения огневых точек противника. После прекращения огня противником нападающие делают несколько метких залпов по выявленным огневым точкам и отходят. Группа прикрытия может прижать и обездвижить своим огнем на открытой местности группу солдат, а снайпер их по одному уничтожит. Группа прикрытия сама может быть разбита на подгруппы — одна, например, имитирует бой, постоянно ведя беспокоящий огонь, другая вступает в бой только для прикрытия отхода. Вокруг снайпера может быть несколько колец охранения. Четвертое и последнее — снайпер (или его помощник) применяет различного рода хитрости для облегчения выполнения своих задач. Развешивает легкие предметы, колышащиеся от ветра (тряпки, бантики, шнурки), рядом с местом нахождения цели — для определения направления и скорости ветра у цели, так называемые «флюгеры». Определение направления и скорости ветра у цели очень важно для снайперской стрельбы. Дело в том, что из-за падения скорости пули именно на последнем участке траектории ветер воздействует на пулю больше всего. Снайпер может имитировать свою гибель, подкладывая под пули чучело, а затем вновь открывает огонь. Иногда сознательно не ведут огонь по обнаруженным целям, чтобы использовать свой огонь в ответственный момент боя. Снайперы могут использовать метод «квадратной» засады. Все, кто попадают в центр такого квадрата, уничтожаются. Если противник пытается атаковать позицию одного из снайперов, то остальные три сосредоточивают на атакующей группе весь свой огонь. Контрснайперское действие в такой ситуации должно включать атаку четырех снайперских позиций одновременно, что крайне тяжело. Иногда по квадрату в лесном массиве располагаются наблюдатели, которые, наблюдая с четырех сторон, сообщают снайперу цели. Несмотря на все многообразие тактических ситуаций, в общем и целом вся тактика снайперов сводится к формуле: скрытно занял позицию — скрытно обнаружил цель — скрытно выстрелил — скрытно ушел. А все разнообразие его приемов сводится к формуле маскировка + позиция + помощники+ хитрость. Суть контрснайперской тактики — лишение или существенное ухудшение условий для действий снайпера. Контрснайперские меры следующие. 1) Отлаживание системы НЕПРЕРЫВНОГО наблюдения за местностью вокруг своих позиций немедленно после их занятия. Все наблюдения следует записывать в журнал для последующего сравнения и выявления изменений в окружающей действительности (что свидетельствует о подготовке позиций снайпером или его группой поддержки). Осматривать местность нужно справа-налево — в направлении, противоположном тому, как читают книги. Взгляд привыкает пропускать буквы при чтении, также он будет пропускать объекты на местности, если не изменить направление осмотра. Желательно ночью вести наблюдение в приборы ночного видения (или, по крайней мере, осуществлять подслушивание). Однако нужно помнить, что из-за отражающих способностей приборов ночного видения их очень хорошо видно ночью в другой прибор ночного видения. Поэтому лучше быстро сканировать местность с некоторой периодичностью, и каждый раз с новых позиций. Распространенная ошибка — отводить глаза от окуляра прибора до его выключения. Зеленый отблеск окуляра включенного прибора, не имеющего специальных насадок, выдаст местонахождение наблюдающего. Ночное подслушивание следует осуществлять не с высоких мест (домов, деревьев), а с земли. Звуки, возникающие в результате движения или работ, лучше передаются по земле. При дневном наблюдении с деревьев нужно учитывать, что они качаются от ветра. Чтобы избежать качания, нужно привязать проволокой дерево высоко от земли к столбам или к соседним деревьям. Однако сама проволока может демаскировать позицию, что затрудняет широко использовать такой способ наблюдения. Если враг беспричинно стреляет по позиции, не исключено, что снайпер просто уточняет дистанцию для стрельбы. Пристрелку снайперы производят по заметным ориентирам — деревьям, пятнам, выбоинам. Определение возможного ориентира для снайперской пристрелки поможет установить местонахождение снайпера. По звуку выстрела позицию отыскивают следующим образом. После первого выстрела отмечают при помощи палочек направление на источник звука, даже если оно очень приблизительное. Услышав звук, наблюдатель не должен разворачивать голову, поскольку это приведет к другому восприятию повторного звука. Если раздается второй выстрел, то определяют, правее или левее первоначального направления раздался звук, и повторно «провешивают» направление. Для надежности используют троих слухачей, которые, располагаясь треугольником, прослушивают весь участок местности, не распыляя внимание в разные стороны. Так по нескольким выстрелам можно существенно сузить участок, где следует искать снайпера. Для определения направления на источник постоянного звука уши следует прикрыть ладонями как чашками и поворачивать голову вправо-влево, пока не определится положение головы, при которой звук становится тише, и положение головы, при котором звук становится громче. Как уже говорилось в этой книге, для лучшей слышимости используют подручные «мембраны», усиливающие звук: неглубоко воткнутую в землю лопатку, сухую доску, положенную на землю, бутылку или флягу, наполовину заполненную водой и закопанную наполовину в землю (особенно в центре лужи), ямку, закрытую брезентом, и т.п. Приложив к ним ухо, намного лучше можно услышать шаги и движение транспорта. Направление на источник звука точнее определяется, если лежать на животе, чем лежать на спине, а еще точнее — сидя или стоя. Дело в том, что чем привычнее расположение головы, тем точнее мозг обрабатывает услышанное. Той же особенностью мозга объясняется улучшение ночного зрения в положении сидя. Это может показаться удивительным, но при освещении местности ночью слух улучшается — мозгу привычнее одновременно и видеть и слышать объекты. Разумеется, при выяснении направления на источник звука не следует подставляться под вражеские пули. Если сесть или встать опасно — значит нужно лежать. Наблюдение выявит появление новых объектов — пней, кочек, холмиков, следы работ, необычное колебание травы — все это признаки устройства позиции для снайпера или его помощников. Следы эти малозаметные. Поэтому наблюдатель должен взглядом как бы пройти пешком каждую пядь земли, замечая все особенности местности. Проходя взглядом по одному и тому же месту по нескольку раз, глаз начнет выявлять все изменения на местности, произошедшие с момента предшествующего наблюдения. Снайперы, зная это, стараются сразу не занимать оборудованную позицию, пока она не утратит новизну для наблюдателя. Чтобы излишне не напрягать зрение, сначала рекомендуется осматривать местность невооруженным глазом, а лишь затем — с помощью оптических приборов. Закончим на этом разговор о первом контрснайперском действии — наблюдении. 2) Обустройство своих позиций и порядок повседневной жизнедеятельности должны иметь контрснайперскую направленность. Все, что может быть скрыто от наружного наблюдения, должно быть скрыто. Причем не всегда для этого нужно устраивать пуленепробиваемые преграды. Не проницаемые для взгляда маски (одеяла, занавески, строительный мусор, маскировочные сети) бывают достаточны. Подходить близко к такой маске нежелательно, поскольку снайпер может заметить колыхание преграды или определить наличие за ней человека по блеску глаз в щелях преграды. В то же время колыхание можно вызывать специально, чтобы «подловить» снайпера. Для осмотра местности следует использовать изготовленные из подручных материалов перископы, простейший из которых — прикрепленное на нож зеркальце. Если маску сделать невозможно, то можно хотя бы использовать предупреждающие знаки, что то или иное место простреливается снайпером. Особое внимание следует обращать на изгибы окопов, где солдаты чувствуют себя в безопасности, находясь ниже линии бруствера, а в действительности верхняя часть тела видна вражескому снайперу, наблюдающему позицию с фланга. Конечно, в большинстве случаев сделать позицию полностью невидимой и непростреливаемой для снайпера очень тяжело. Но контрснайперские меры намного уменьшают число удобных для снайпера позиций, а значит увеличивают возможность его обнаружения и уничтожения. 3) Если имеются подозрения на снайперские действия, необходимо выяснить все обстоятельства их совершения (провести контрснайперское расследование). Сравнивания различные факты, нужно постараться установить закономерности в действиях снайпера, направление, откуда он стрелял. По следам от пули можно «восстановить» ее возможную траекторию и, соответственно, место, откуда стрелял снайпер. Нужно понять, была ли у него группа прикрытия. Исходя из полученных сведений, возможные места расположения снайперских позиций и пути подхода к ним берутся под прицел и усиленное наблюдение. При появлении на них снайпера он уничтожается. 4) Еще один контрснайперский прием — ловля снайпера на приманку. Изготавливается манекен человека, который может курить, стрелять, наблюдать, прицеливаться в прибор ночного видения, и подсовывается снайперу на растерзание. При этом устанавливается наблюдение за окружающей местностью. Если снайпер «клюнет» и будет стрелять по приманке, то его местоположение засекается и по нему открывается огонь. Чтобы легче было определить позицию снайпера, ловушку целесообразно делать из разнесенного металла, чтобы потом, сопоставив дырки от входного и выходного отверстий пуль, можно было определить (используя перископ, не подставляя собственную голову!) местонахождение снайперской позиции. Вариант приманки — мерцающие устройство, имитирующие блеск оптических приборов (если оптические приборы направлены против солнца, то они дают отблеск), либо лампочка, имитирующая вспышку выстрела. Желательно лампочку-приманку заглубить в землю, а над ней под углом расположить кусок белой жести, который хорошо отражает вспышку лампочки, но сам не страдает от выстрелов вражеского снайпера. Самая примитивная приманка — солдатская каска или кепка, высовываемая над бруствером окопа на палке. Манекен нужно делать максимально похожим на человека, например для «лица» можно использовать цветную фотографию в величину лица человека (в том числе с плаката или из журнала). В качестве приманки иногда используют животных с прикрепленными на шею фонариками или прикрепленное на колышке зеркальце, двигаемое при помощи шнурка или тесемочки из-за укрытия. 5) Более рискованный, но не менее действенный прием — провоцирование снайпера на огонь показными действиями собственных солдат: как правило, ведением огня по позициям противника. 6) По возможности можно и нужно проводить профилактические действия. На возможные пути выдвижения снайперов к своим позициям следует высылать патрули, устраивать засады, а также простреливать наиболее вероятные места для снайперских позиций. Обычно снайпер наиболее расслаблен при возвращении к своим, в этот момент его легче всего подловить. Профилактический прострел позиций, особенно трассирующими пулями, даст снайперу понять, что они засечены, и заставит его искать другие, менее удобные места, где его легче будет уничтожить. Если снайпер располагается за маской, то следует разделить ее на небольшие квадраты и обстрелять каждый квадрат. Заметим, что ответный концентрированный огонь по снайперским позициям вызовет недолюбливание снайперов со стороны его же солдат, не желающих получать сдачи не за свои действия. Это может вынудить снайпера стрелять не с оборудованных позиций, а выискивать места вне их. 7) Наконец, против обнаруженного снайпера можно провести мини-атаку. Если есть возможность обеспечить огневое окаймление, отсечение позиции снайпера от своих войск, а бросок наших подразделений осуществить под прикрытием дымовой завесы, то мини-атака проводится в обычном порядке. Снайперская позиция подавляется огнем так, чтобы снайпер не мог вести огонь. Снайпера можно ослепить солнечным зайчиком, пущенным с помощью обыкновенного зеркала или листа белой жести (правда, снайперы используют очки с красными стеклами — против ослепления). В это время атакующая группа сближается с его позицией на дистанцию броска гранаты и забивает его (рекомендуется атака с двух сторон, чтобы перерезать путь к отступлению). После этого атаковавшие быстро отходят на исходные позиции. Если снайпера удалось выгнать с позиции, но не уничтожить, то по возможности следует организовать его преследование. Как видим, перечень возможных контрснайперских действий достаточно разнообразен, но общее для них — активность и целенаправленность действий. Нельзя надеяться, что от снайпера можно просто спрятаться. Нужно действовать. В заключение расскажем об одном снайперском приеме, который очень распространен и заслуживает особого внимания. Снайпер своим выстрелом ранит, но не убивает одного солдата, чтобы подстреливать всех тех, кто постарается оказать помощь попавшему под огонь. «Набрав» таким образом несколько раненых, снайпер затем достреливает их. Подстреленного снайпером солдата можно либо вывозить с помощью бронетехники, либо вытягивать с помощью кошек или заранее приготовленных крюков на веревке, закидыванием петли на ногу раненого, но не пытаться выносить руками. Если же и это невозможно, то раненого выносят рывком под прикрытием дымов и напряженного огня по возможным местам нахождения снайпера. Дымы ставятся на широком фронте, чтобы противник не мог выбить выносящих раненого солдат, сосредоточив огонь по дыму. 3.15. Действия в городских условиях Прежде всего следует отметить, что тактика городского боя очень существенно может меняться в зависимости от плотности огневых средств и количества участвующих подразделений. В начале этой книги уже указывалось на ситуации, когда нужны принципиально разные решения в тактике организации обороны населенных пунктов. В отношении наступления также есть разные способы действий. Если наступающих войск много, то они действуют как бы широким фронтом, двигаясь внутри кварталов более или менее на одном уровне, а если войск недостаточно и внутренние кварталы контролировать просто не получается, то приходится прокладывать коридоры к важным узлам дорог и зданиям в населенном пункте, рассекая позиции противника, вдоль основных дорог, и организовывать оборону этих коридоров по всей его длине. Причем такая оборона должна сочетать как стационарные позиции (блокпосты, здания на перекрестках дорог), так и обязательно большой мобильный резерв, который может быстро выдвинуться в место атаки противника на коридор. Отметим, что в этом втором случае удержание коридоров в городе несколько напоминает удержание контроля над дорогами при действиях в лесной местности, с мало развитой дорожной сетью. Хотя в целом основные принципы боя в городе не отличаются от общих пехотных принципов ведения боя. Главные отличия — короткие расстояния, на которых происходит бой, наличие массы непростреливаемых пространств, огромного числа укрытий, а также удобство обстрела всего, что находится на улице. Около 90% всех целей находится на расстоянии менее чем 50 метров, и лишь 5% на расстоянии, превышающем 100 метров. Средняя дальность до цели составляет около 35 метров. При бое на коротких дистанциях проявляется фактор немгновенности смерти человека от пулевого ранения. Даже получив дозу свинца, которая неизбежно повлечет смерть, в течение некоторого времени человек еще в состоянии вести бой. Например, после поражения в сердце человек может прожить 8–10 секунд. Поэтому помимо нанесения смертельного ранения нужно добиться мгновенной нейтрализации противника. Полноценную мгновенную нейтрализацию дает лишь выстрел в голову. Дело в том, что в этом случае помимо ранения противник получает еще и нокаут, из которого он уже выйти не может. Но голова — все же маленькая цель даже для близкого боя. Поэтому рекомендуется сначала все же поразить противника в верхнюю часть тела, а затем по возможности прицелившись в голову. Если же противников несколько, то нужно сначала поразить всех в корпус, а затем добивать выстрелами в голову. При бое на близких дистанциях возрастает эффективность стрельбы длинными очередями, поскольку растет вероятность поражения противника несколькими пулями, а разброс пуль, который появляется при автоматической стрельбе, компенсируется коротким расстоянием до цели. Основная масса пуль просто не успевает вылететь за габариты цели. Заметим, что при стрельбе на средних и больших дистанциях считается, что оптимальна стрельба короткими очередями — в 2–3 пули либо быстрая стрельба одиночными выстрелами. Считается, что уже 4-я пуля из очереди гарантированно не попадает в цель. Учитывая, что расстояния в городе очень короткие, следует определиться с использованием дополнительных отличительных знаков для быстрого распознавания «свой-чужой», обычно это повязка на рукаве (летом белая, зимой при белых маскхалатах — темная). Правда, не стоит забывать, что белые повязки очень быстро грязнятся, поэтому надевать их нужно непосредственно перед штурмом того или иного объекта, а не носить все время. Теперь — о технике стрельбы. Стрельба с использованием прицельных приспособлений отходит на второе место перед стрельбой от живота и навскидку. Считается, что дистанция для стрельбы от живота — до 25 метров, а для неподготовленных стрелков — и 10 метров. На б?льших дистанциях, стреляя от живота, поразить цель можно лишь значительным количеством патронов, корректируюя огонь по пулевым трассам или по всплескам грунта. На большие дистанции следует стрелять навскидку, то есть целясь, но не через прицельные приспособления, а поверх них. Стрельба навскидку более результативная, поэтому, если есть возможность, лучше использовать ее, а не стрельбу от живота. С дистанции более чем 50 метров стрелять нужно обычным прицельным способом. К стрельбе от живота вынуждает короткое время контакта, когда важно, кто выстрелит первым. При стрельбе от живота нужно как бы прицеливаться дулом оружия в пряжку поясного ремня противника. Целиться в верхнюю часть корпуса не рекомендуется, поскольку велика вероятность стрельбы поверх головы противника. При стрельбе от живота и навскидку особое внимание нужно обращать на то, чтобы оружие не выходило за габариты цели (вправо-влево), возвышение оружия в этих ситуациях играет меньшую роль. Поскольку оружие при автоматической стрельбе поднимается направо вверх, то целиться нужно в нижний левый (от стреляющего) «угол» корпуса человека, так как при этом вероятность попадания в цель при стрельбе очередью увеличивается. Приведенные цифры характеризуют эффективную стрельбу при автоматическом режиме огня. Если же огонь ведется одиночными выстрелами (в силу недостатка боеприпасов, опасности поразить своих, опасности столкнуться с необходимостью перезаряжения в опасный момент и др.), то дальности для эффективного неприцельного огня другие. Уже с 25 метров нужно вести прицельный огонь, стрельба навскидку применяется при дальностях с 12 до 25 метров, и лишь на совсем коротких дистанциях — до 5 метров применяется стрельба от живота. Заметим, что на самом деле темп стрельбы одиночными выстрелами может быть достаточно высок, а вот кучность стрельбы намного выше, поскольку между выстрелами можно частично восстановить наводку оружия. Метод частых одиночных выстрелов предпочтителен для стрельбы по противнику, находящемуся в соседнем здании, внутри помещений предпочтительнее автоматический огонь. Если все подразделение условится стрелять только одиночными выстрелами, то это может послужить дополнительным средством отличить своих. Длительная стрельба длинными очередями неприемлема, от нее разогревается ствол, он начинает прогибаться, и оружие начинает «плеваться». Пули падают под ноги, а не летят в цель. Попасть по перебегающему из помещения в помещение достаточно трудно, поскольку время нахождения под обстрелом при пересечении пролетов и коридоров исчисляется секундами. Для того чтобы попасть, нужно стрелять с упреждением. Нередко времени не хватает, чтобы просто вскинуть оружие. В опасных ситуациях оружие следует держать прикладом, упертым в плечо, а дулом, слегка опущенным. Оружие должно быть опущено достаточно, чтобы увидеть цель на нижнем уровне. Если оружие держится именно так, при появлении противника время, затрачиваемое на приведение оружие в положение для стрельбы навскидку, очень мало, даже меньше, чем для обычного вскидывания оружия для стрельбы от живота. Оружие держат упертым в плечо и поднятым над обычной горизонтальной линией прицеливания, чтобы не выстрелить в своего, при расположении цепочкой друг за другом, например когда солдаты перед проникновением в здание (помещение) при подходе к двери выстраиваются вдоль стены. Однако удерживать постоянно оружие у плеча тяжело. Для убыстрения изготовки оружия для стрельбы автомат можно держать стволом вверх, упирая приклад в локтевой сгиб. При необходимости оружие роняется на линию прицеливания. Так действовать все же быстрее, чем поднимать оружие из нижнего положения, хотя этот способ медленнее, чем приемы с удержанием оружия у плеча. Рекомендуется поворачивать оружие вместе со взглядом, так, чтобы была возможность открыть огонь сразу, как только будет обнаружен противник. В городских условиях возрастает защитная функция бронежилетов. В городе солдат в основном находится в вертикальном положении, а преодолеваемые им за один раз расстояния невелики. Это позволяет с большим комфортом носить бронежилет в городском бою. И даже — под бронежилет надевать дополнительную прокладку в виде ватника с оторванными рукавами или что-то иное, смягчающее запреградное действие пули. В полевом же бою главная защита солдата — скорость и укрытия в земле. Солдат в полевом бою большую часть времени находится в лежачем положении. При действиях в поле можно вынимать из бронежилета броневые пластины, которые предназначены для защиты от пуль, — кевларовая рубашка будет препятствовать поражению осколками (шрапнелью), а ее вес не будет мешать передвижению по полю боя. Каска, которая, как известно, предназначена для защиты от осколков (но не от пуль), обрушивающихся на находящегося в окопе солдата сверху, также становится более важной в городе. Она защищает голову от ударов о твердые поверхности и от вторичных осколков мебели и строительных материалов. При действиях в городе сильно проявляется так называемое левостороннее правило. Суть его в том, что правше, коих большинство, удобнее поворачиваться с оружием в руках налево и менее удобно направо. В расслабленном, а значит, наиболее удобном положении для стрельбы оружие повернуто приблизительно под углом 45 градусов к корпусу человека налево. Правше удобнее стрелять из-за укрытия, находясь от него справа, а при стрельбе слева от укрытия ему нужно либо стрелять с левого плеча левой рукой, что неудобно, либо выходить из-за укрытия, что опасно (имеются рекомендации не менять руки, а заваливать оружие набок, но это тоже неудобно). Соответственно, некоторое преимущество имеет тот, кто стреляет от себя справа налево, а не слева направо. Поэтому при прочих равных условиях бой нужно закручивать по часовой стрелке — как бы налево от себя. То же правило, иначе сформулированное, — укрытие противника от огня должно находится справа от него. Если обороняющийся стреляет из окна дома, то ему удобнее находиться в правом (от атакующего) нижнем углу окна. Так обороняющийся максимально защищен стеной дома. Поэтому атакующим этот угол рекомендуется простреливать как наиболее вероятное местонахождение противника. Если атакующий будет приближаться слева к этому окну, то обороняющемуся нужно будет стрелять с левой руки или с плеча, что неудобно, либо выворачиваться из-за укрытия. Если нужно неожиданно ударить во фланг противнику, то это лучше сделать не с правой, а с левой от себя стороны, так как обороняющемуся будет труднее разворачиваться от себя направо, а атакующий будет уже развернут лицом к правому флангу противника. Если обстоятельства заставляют обходить угол слева направо по часовой стрелке, то оружие следует переложить в левую руку. Левостороннее правило также говорит, что из-за препятствия (камня, дерева, машины) противник будет скорее всего выходить в сторону своего оружия, то есть вправо от себя. Заранее взяв упреждение, то есть прицелившись в пустое место по ходу возможного движения, можно поразить противника, выходящего из-за укрытия. Если же противник решит двинуться влево от себя, то скорее всего он будет задирать ствол оружия вверх, поскольу препятствие будет мешать ему развернуться. Тогда противника подлавливают тем же методом с другой стороны препятствия. Разумеется, правило о закручивании боя по часовой стрелке не нужно абсолютизировать. Нужно помнить, что неудобно стрелять не только защищающемуся, но и атакующему. Также следует отметить, что значение левостороннего правила постепенно снижается, так как все большее количество солдат обучается ведению огня и с правого и с левого плеча, а также быстрой перекладке оружия с одного плеча на другое. При использовании дымов нужно помнить, что противник может открыть интенсивный огонь по задымленному пространству, а при наличии хороших приборов может видеть тепловую картину задымленной местности. Постановка дымов заранее предупреждает противника о намерениях осуществить перемещение. Ослепление противника задымлением больше отрицательно действует на возможности своих войск видеть противника, чем на способность противника вести огонь. Например, в лесистой местности даже после двух-трех выстрелов цель заволакивается дымом на значительное время. Задымлять нужно сразу большой участок местности, чтобы противник не мог предугадать, где будет осуществляться прикрываемое дымами движение. Использовать задымление нужно сообразно ситуации. В городе лучше передвигаться не снаружи, а внутри зданий, пробивая отверстия для прохода между стенами. Для передвижения рекомендуется делать наколенники и налокотники (лучше резиновые, например из старых покрышек, так как пластиковые проскальзывают), а также носить перчатки и использовать накладки на запястья (например из листовой резины, обшитой брезентом). При передвижении вне зданий лучше пользоваться не улицей, а идти дворами и огородами либо пользоваться подземными коммуникациями, в том числе — специально вырытыми солдатами. Уличный бой должен быть таким, чтобы улицы оставались пустынными большую часть времени. Если же передвигаться надо по улице, то лучше — по обеим сторонам. Отступать от этого правила можно ночью, когда предпочтительны перемещения в тени домов по одной стороне улицы. Если же движение по обеим сторонам улицы невозможно, то предпочтительнее передвигаться по левой ее стороне — в случае опасности можно укрыться за строениями и вести огонь с правого плеча, что удобно. Это еще одно проявление описанного выше левостороннего правила. При передвижении в городе соблюдается общий принцип коротких перебежек от укрытия к укрытию под прикрытием другого. Передвигаться следует группами по принципу «приставного шага». В передней группе — автоматчики, в задней пулеметчики и гранатометчики. Таким образом, штурмующая группа должна состоять как бы из двух частей: одна легкая, активно действующая впереди, другая — поддерживающая сзади. По обстановке следует с профилактической целью простреливать места возможного расположения огневых точек противника. Солдаты, идущие по одной стороне улицы, должны контролировать верхние этажи на другой ее стороне и нижние этажи на своей стороне. Причем отдельно выделяются солдаты, которые ведут наблюдение вперед и назад, отдельно — за 1-м этажом и подвалом (причем как на «своей», так и на «чужой» стороне), отдельно за 2–4 этажами и отдельно — за верхними этажами и крышей. В случае если открыт огонь по одному уровню, до запроса о помощи остальные продолжают контролировать «свой» уровень. Следует избегать перебежек с одной стороны улицы на другую, поскольку в этот момент солдат — хорошая мишень. Во многом сходные правила применяются и для бронетехники. По широким улицам бронетехника двигается парами, змейкой (в шахматном порядке) по противоположным сторонам улицы. Орудия и пулеметы направлены в разные стороны. Техника идет достаточно близко к домам, чтобы противник с верхних этажей этих домов мог вести огонь, не высовываясь из окон, только по технике, находящейся на другой стороне улицы. Пехота, прикрывающая технику от огня с верхних этажей зданий, расположенных по другую сторону улицы, идет под прикрытием ее брони, то есть между линией домов и бронетехникой по «эту» сторону улицы. В качестве защиты бронетехники от противотанковых средств можно использовать ворота жилых домов и гаражей. Если после спешивания основной группы она вынуждена оторваться от бронемашин, например уйти вперед, то на технике следует оставлять пару солдат для прикрытия машины. Если этим солдатам приходится передвигаться, не слезая с бронетехники, то можно обложить люки вокруг мешками с землей, чтобы получился своеобразный передвижной окоп. Вообще же люки после спешивания следует закрывать, чтобы с верхних этажей не закинули гранату. Чтобы избежать окружения и поддерживать постоянную доставку боеприпасов и вывозить раненых, пройденные участки улиц нужно закреплять за собой, устраивая блокпосты, оборудуя отдельные очаги обороны, которые могут воспрепятствовать перерезанию путей снабжения противником. На броне следует иметь вскрытые ящики с патронами и гранатами для быстрого пополнения боекомплекта в бою. При необходимости следует действовать отдельно от бронетехники, создав из нее бронегруппу, которой следует занять позиции для самообороны. На случай если технику подожгут бутылкой с зажигательной смесью, нужно заранее выделить следующие подгруппы: для тушения людей, для тушения техники, подгруппу, которая займет круговую оборону, и, наконец, группу для контратаки (преследования) тех, кто эту бутылку бросил. Обычно указывают на необходимость использования в городском бою так называемых штурмовых групп. По существу это обычное пехотное подразделение низового уровня, на усиление которого и в непосредственное подчинение которому приданы огневые средства, обычно находящиеся в распоряжении старших командиров, — танки, артиллерийские дивизионы, орудия, подразделения химиков (огнеметы, дымы) и подразделения саперов. Причем техника ведет огонь на сверхкоротких дистанциях, и даже сверхмощные орудия большого калибра могут выделятся для поддержки выполнения тактических задач малыми подразделениями пехоты. Окна первого этажа и полуподвальных помещений опасны для солдата, идущего мимо них. В первом случае солдат может быть поражен в голову, во втором — в ноги изнутри помещения. Поэтому нужно приседать при проходе мимо окон первого этажа и переступать или перепрыгивать мимо окон полуподвальных помещений. Тогда стреляющему для поражения солдата нужно будет подставить себя под огонь прикрывающих его передвижение. Приближаясь к углу здания, нужно помнить, что дуло оружия покажется из-за угла первым, предупредив противника о местонахождении солдата. Осмотр и обстрел местности за углом осуществляется из положения лежа (высовывание головы на уровне плеч стоя слишком очевидно и ожидаемо — противник будет целиться в это место; выглядывая на нижнем уровне, уменьшаем вероятность поражения противником при стрельбе навскидку, так как пули при таком способе стрельбы обычно идут высоко). Имеются, правда, рекомендации осматривать местность за углом с моментальным отдергиванием корпуса назад — с расчетом, что противник просто не успеет нажать на спусковой крючок за столь короткий промежуток времени. Вариант того же приема — несколько человек берут солдата за ноги, он падает за угол и его тут же оттаскивают в укрытие. Так можно не только осмотреть местность, но и обстрелять противника. Правда, этот способ имеет тот недостаток, что противник тем самым предупреждается о присутствии солдата за углом. Для осмотра местности за углом можно использовать зеркальце, прикрепленное к палке или штыку. Стрелять стоя из-за угла — ошибка, лучше залечь или хотя бы присесть. Другой способ обхода угла — огибание его по кривой приставными шагами. Солдат прицеливается в направлении поворота и начинает по полукругу, используя дуло оружия в качестве точки поворота, маленькими шагами обходить угол. При этом солдат из-за угла выходит постепенно. Появившаяся из-за угла часть корпуса представляет небольшую мишень, и укрыться за углом можно быстро, сделав короткое движение вбок. При таком осмотре местности (помещений) за углом происходит постепенное смещение оси осмотра, что удобно для глаза, который приспособлен больше к смещению фокуса при перемещении взляда с ближних предметов на удаленные и наоборот (а не при движении из стороны в сторону). Через изгороди и подобные препятствия лучше переползать, как бы перекатываясь поверх них, не поднимая корпус над кромкой забора, чтобы уменьшить свой силуэт. Зачищать здания сверху вниз удобнее, чем снизу вверх. Враг, обороняющий верхние этажи, чувствует себя загнанным в угол и сражается с большим ожесточением. Враг, которого вытесняют сверху вниз, более склонен попытаться уйти из здания, для чего ему необходимо преодолеть открытое простреливаемое пространство двора. Кроме того, стрелять и бросать гранаты удобнее вниз, а не вверх по лестнице. Для проникновения на верхние этажи штурмующие подразделения должны иметь при себе лестницы (желательно складывающиеся). При отсутствии лестниц можно попробовать сделать «лестницу» из автоматов. Двое солдат встают лицом друг к другу и располагают один автомат на плече, другой — на уровне пояса. Третий солдат забирается по этим ступенькам. После чего нижний автомат перемещают от пояса вверх, на вытянутые вверх руки, делая тем самым еще одну ступеньку. С этой ступеньки можно влезть в окно второго этажа. Если нужно забраться в окно, которое расположено выше человеческого роста, то потребуется подсаживать забирающегося в окно солдата либо подгонять к окну технику и забираться внутрь помещения с нее. Использовать крюки, «кошки», веревки, сточные трубы и другие подобные предметы практически крайне трудно. Крюки и кошки нужны для растаскивания мин и колючей проволки, растяжек, заминированных завалов, для спуска на нижние этажи, но вот забраться наверх с ними очень тяжело. Средний солдат со снаряжением не может залезть на верхние этажи с их использованием. Можно при помощи пуль со стальным сердечником или бронебойно-зажигательных пуль в стене пробить отверстия «елочкой», а затем вставить в них колышки-упоры и сделать тем самым «лесенку», чтобы забраться наверх. Те же отверстия можно пробить молотком. При зачистке зданий может быть целесообразным, ворвавшись в него, сразу забежать на верхний этаж и осуществлять зачистку сверху вниз. В то же время захват крыши здания не должен становиться самоцелью. Захватив крышу, подразделение может оказаться заблокированным и впоследствии уничтоженным. Вообще-то для проникновения в помещения лучше не использовать окна и двери, они хорошо простреливаются противником, а главное, легко минируются минами-растяжками. Если же их необходимо использовать, то лучше попытаться проникнуть в здание через «тыловые» или «фланговые» окна. Вообще нападение на здание лучше проводить со стороны одного из флангов, так как в торце меньше возможных амбразур. При этом должно быть обеспечено изолирование объекта атаки от других позиций противника. Для этого может использоваться огневое окаймление либо специальные группы солдат, перекрывающие подходы к зданию, по крайней мере на фланг выдвигаются группы прикрытия. При прочих равных условиях подходить к зданию следует со стороны солнца — оно слепит противника и мешает ему вести прицельный огонь. Если здание большое, то врываться в него следует сразу с нескольких направлений, только нужно принять меры для взаимного опознавания групп атакующих, поскольку увеличивается риск поражения огнем от своих же. Либо сначала нужно осуществить штурм с одной стороны, чтобы заставить обороняющихся сконцентрировать свои усилия в одном крыле здания, а затем ударить с другой стороны по ослабленной обороне противника. В любом случае желательно иметь запасной вариант прохода в здание на случай, если воспользоваться намеченным проходом по тем или иным причинам не получится. Входы в здания лучше пробивать артиллерией, танковыми пушками или взрывчатыми веществами (в том числе связками гранат), проделывая новые проходы, а не используя уже имеющиеся, в том числе окна и двери. При этом нужно помнить о нежелательности обрушения строений. Разрушенные и прогоревшие бетонные здания удобнее для обороны, чем нетронутые строения, первым трудно нанести дальнейшие повреждения, и этим они удобны для оборудования оборонительных позиций, кроме того их обрушение или пожар в них могут перекрыть возможные пути продвижения. Танки и артиллерия пробивают проход, стреляя как бы по спирали до образования отверстия в стене, достаточного для прохода. При необходимости пробить отверстия из автомата в нестойких материалах лучше стрелять короткими очередями по стене, образуя букву «С». Более или менее продолжительный огонь из пулеметов также в состоянии проделать отверстие в стене. Если здание железобетонное, то даже после «выбивания» бетона металический каркас остается на месте и мешает проникновению внутрь помещения. После подрыва стены нужен повторный подрыв каркаса. Взрывное устройство желательно обложить мешками с землей, крышками от канализационных люков или чем-то еще, чтобы энергия взрыва не ушла целиком в воздух, а пошла на разрушение преграды. Наиболее удобно для пробивания отверстий в стенах располагать взрывное устройство на уровне плеч, а не у самого пола. Если проделать новое отверстие для прохода невозможно, то место входа должно быть предварительно простреляно и обработано гранатами. Между прочим, пробивать отверстия в стенах нужно не только для входа в помещения, но и для забрасывания его гранатами. При использовании гранат нужно помнить, что они могут отскакивать назад от твердых поверхностей. Свойство гранат рикошетить можно использовать для забрасывания гранаты за угол. После разрыва гранаты заходить в помещение нужно сразу, для использования шокового эффекта от ее разрыва. Граната скорее всего не уничтожит всех, находящихся в помещении, но противник будет дезориентирован на несколько секунд, которые и нужно использовать для проникновения. Перед забрасыванием гранаты с замедлителем по возможности нужно, опустив рычаг, отсчитать две секунды («сто пятьдесят два — сто пятьдесят два») и лишь затем забросить ее внутрь помещения. Это делается для того, чтобы у противника не было возможности выбросить гранату обратно. Правда, гранаты с ударно-дистанционными запалами, которые взрываются от удара о преграду, бросать с задержкой нельзя. В случае падения гранаты под ноги при отсутствии возможности укрыться или выбежать из помещения рекомендуется залечь каской к гранате (она закроет почти все тело, кроме плеч, от осколков). Осколки от гранаты мелкие и каску они не пробьют. Если каски нет, то по крайней мере надо залечь ногами к гранате, сведя ноги вместе. Подошвы сапог выполнят функцию защиты от осколков. Правда, при залегании ногами к гранате остается много открытых мягких тканей с большим количеством артерий и вен, и поэтому все-таки лучше залегать головой к гранате, закрыв согнутыми в локтях руками плечи, — кости черепа достаточно прочны для защиты корпуса от осколков. Справедливости ради стоит отметить, что психологически залечь головой к гранате тяжело и поэтому это действие совершается медленнее, чем залегание ногами к гранате. Также стоит отметить, что во время падения на землю головой к гранате остаются открытыми лицо, шея и пах — области со множеством кровеносных сосудов, не прикрытых мышцами, а при падении ногами к гранате — открыты спина, ранения в которую менее смертельны. В любом случае нужно помнить, что осколки от гранаты мелкие и убойных (свыше 5 г) не так много. Кроме того, основная их часть уходит вверх, так как взрывная волна, ударяясь о пол, отражается и подбрасывает осколки вверх. Поэтому, приняв горизонтальное положение, можно спастись от осколков. Чтобы уменьшить воздействие на барабанные перепонки, рот следует открывать. Перед входом в помещение гранатами нужно забросать и окна, расположенные над входом, чтобы враг не смог оттуда бросать гранаты по солдатам, находящимся у стены перед входом. При этом нужно помнить, что бросающий может промахнуться мимо окна, недобросить, а в окне граната может удариться о раму или об остатки стекла или даже отскочить от специально натянутой защитниками здания сетки. Целиться при броске вверх нужно в верхний край цели, так как в полете граната снижает свою скорость и постепенно отклоняется вниз. Поэтому должен быть план укрытия от разрыва отскочившей гранаты. Вариант действий: можно заранее закрепить гранатометы или огнеметы в заранее наведенной на определенные окна позиции и привести их в действие дистанционно. Особенно эффективен такой способ ночью, когда гранатометчик может перепутать цель. При указании окна в качестве цели лучше вести отсчет с верхних этажей вниз, так как нижние этажи могут быть не видны всем стреляющим. В любом случае перед тем, как войти в помещение, нужно обработать его гранатой. При забрасывании гранат нужно помнить, что в этот момент солдат уязвим, поскольку не может стрелять. Если имеются ранцевые огнеметы, то сначала рекомендуется делать «мокрый» выстрел неподожженной горючей смесью, а затем — второй, «огневой», — выстрел подожженной струей. После проникновения в здание главной задачей является захват комнат, из которых можно контролировать подходы к зданию. То есть создания базы бреши (как при атаке полевых укреплений), через которую могут вводиться дополнительные силы. Если имеются подвалы, они должны быть зачищены как можно раньше, поскольку возможен подход подкреплений противника по подземным ходам и лазам. Так же, как и при полевом сражении, желательно, чтобы сближение и передвижение внутри при зачистке здания поддерживала огневая группа снаружи, которая изолировала бы здание и уничтожала противника, видимого в оконные проемы. Рывок к зданию может делать группа метателей гранат, которые под прикрытием шквала огня группы огневой поддержки прорываются под окна здания — в мертвое пространство — и забрасывают гранаты в проемы окон и двери. Отметим, что атака на здание может быть организована без предварительной огневой подготовки, с использованием фактора внезапности. Атака может быть произведена путем подвода под здание сапы, то есть туннеля, в который закладывается взрывчатое вещество для подрыва. По мере продвижения внутри здания и зачистки помещений следует обозначать занятые помещения простынями и иными кусками яркой материи, чтобы свои солдаты, находящиеся снаружи в группе наружного прикрытия и наблюдения, могли представлять, где находятся свои, где чужие. Так же, как в полевом бою, после зачистки нужно реорганизоваться или по крайней мере выделить отдельных солдат для отражения возможной контратаки противника и для удержания уже занятых помещений и их оборудования для обороны. Противник зачастую пытается просочиться обратно и выбить атакующих из здания. Чтобы этого не случилось, атакующие нередко создают спецгруппы закрепления. В ходе атаки на здание следует организовывать очередность ведения огня группами и внутри групп так, чтобы не возникало «самоподавление», связанное с перезаряжением оружия. Противник узнает о захвате здания по прекращению перестрелки. Сразу после этого он постарается совершить огневой налет на только что потерянное им здание, чтобы уничтожить как можно больше атакующих. Поэтому пока происходит реорганизация, желательно имитировать продолжение боя, используя оружие, снятое с убитых, а реорганизовавшись, отойти на противоположную сторону здания, чтобы переждать налет, разумеется оставив дежурного наблюдателя. Открывая двери, нужно помнить о том, что противник может стрелять через дверь, поэтому находиться следует по бокам относительно двери, сразу отходить от нее, открыв ее рукой, использовать щели между дверью и косяком, на котором закреплены дверные петли, для осмотра помещения. Опасность также представляет возможное минирование дверей. Выбить дверь ногой редко получается с первого раза, поэтому враг оказывается предупрежденным о намерениях проникнуть в помещение. Двери можно выбивать тараном, сделанным из подручных материалов (бревно на длинных ручках, чтобы не могли поразить выстрелами через дверь), кувалдами, топорами либо подрывать. Дверь можно выбивать также при помощи огнестрельного оружия: либо расстреливают замок двери, либо — дверные петли. При стрельбе дуло оружия должно касаться двери, чтобы не было рикошета. Для выбивания замка рекомендуется целиться в место между отверстием для ключа и дверной коробкой (место, где находится задвижка). Для верности лучше сделать два выстрела подряд, чтобы быть уверенным в том, что задвижка выбита. При выбивании дверных петель нужно сделать по три выстрела на каждую петлю (в центр, в верх и в низ крепления петли к двери). После расстрела креплений двери ее выбивают ногой или открывают. Расстрел двери осуществляется быстро и позволяет неожиданно ворваться внутрь помещения. Использовать для этого оружие небольшого калибра (5,45 и 7,62 мм) опасно из-за возможности рикошета. Для зачистки комнаты должна быть использована группа из 2-х, 3-х или, максимум, из 4-х человек. Большая группа малоуправляема. Чем больше группа, тем больше ей требуется времени для прохода через дверной проем и тем больше вероятность поражения противником солдат, находящихся в дверном проеме. При последовательной зачистке помещений желательно, чтобы за группой зачистки следовали солдаты, укрепляющие захваченные позиции, осматривающие комнаты и убитых, выносящие раненых, подносящие боеприпасы и т.п. Если таких солдат нет, то зачищающая группа будет вынуждена замедлять скорость зачистки для выполнения этих задач. В зачищающей группе распределяют роли и очередность действий каждого солдата, солдатам присваиваются номера (с 1-го по 4-ый), желательно во время боя порядок этот не менять. Это позволит отдавать меньше устных указаний, а соответственно, позволит действовать тише и быстрее. Скрытность и скорость действий очень важны, поскольку главное для вламывающихся в помещение — не дать противнику прицелиться в дверной проем раньше, чем атакующие войдут в помещение. Дверной проем — естественная зона для сосредоточения огня обороняющихся в комнате. После того как проем двери пройден атакующим, шансы уравниваются. Собственно, забрасывание гранаты перед проникновением в комнату прежде всего нужно для того, чтобы, пока действует шоковый эффект от разрыва гранаты, атакующие могли пройти через дверной проем и обнаружить обороняющихся в комнате солдат противника. Некоторые методики рекомендуют еще пустить по очереди из автомата в каждый угол помещения и лишь затем врываться в комнату. Имеются рекомендации стрелять в потолок, чтобы поразить противника рикошетом. Однако нужно помнить, что шок от разрыва гранаты может пройти. Поэтому после прострела помещения нужно забросить еще одну гранату. После разрыва гранаты можно также бросить шапку или иной предмет в направлении, противоположном направлению движения внутрь комнаты первого проникающего в нее солдата. Цель — отвлечь противника, заставить его какое-то мгновенье смотреть не на дверной проем. Иногда, в затемненных условиях, можно использовать манекены людей для того, чтобы обороняющиеся выдали себя выстрелами. Бросок в комнату осуществляется молниеносно друг за другом. Дверной проем следует проходить понизу, согнувшись или боком — спиной или лицом к дверному косяку. В последнем случае используют захват свободной рукой за косяк двери для придания дополнительного ускорения телу, пересекающему дверной проем, причем рывок внутрь нужно делать сразу после захвата рукой за косяк двери — иначе кисть руки, держащаяся за косяк, предупредит противника. Появление человека на нижнем уровне или не по центру дверного проема психологически неожиданно. Сигнал к броску — разрыв гранаты. Дублировать сигнал голосом не нужно. Если гранаты по той или иной причине использовать невозможно, то первый солдат группы ведет обратный отчет на пальцах, что должно быть видно всем ее членам. Сигнал к броску — загибание последнего пальца на руке. Группа действует как один человек, все одновременно начинают движение. Направление атаки — углы комнаты. Сразу оговоримся, что углы «притягивают» взгляды, а следовательно, огонь противника. Поэтому солдат должен останавливаться, немного не доходя до угла. Угол, который должен атаковать первый солдат, желательно определить заранее, но если это невозможно, то он выбирает его сам, ворвавшись внутрь. Для ускорения проникновения в помещение всей группы он атакует угол вдоль стены, прилегающей к двери, по пути наименьшего сопротивления. Если дверь открывается внутрь — то в сторону дверной ручки, если наружу — в сторону петель. Если двери нет или если ее конструкция не делает атаку определенного угла комнаты более удобной (например, двустороння дверь), первый член группы атакует «слепой» угол комнаты, то есть угол, наименее удобный для осмотра атакующим, а следовательно, наиболее выгодный для обороняющегося. При этом следует учитывать, что правши автоматически сначала осматривают то, что находится справа от них. Поэтому противник, возможно, займет левый угол. Второй солдат атакует угол, противоположный тому, куда устремился первый солдат. Это, как правило, будут углы, прилегающие к стене, в которую вставлена дверь. Третий и четвертый солдат атакуют либо оставшиеся «незанятые» углы (первый способ), либо занимают места вдоль стены, прилегающей к двери, каждый — на полпути к первому и второму солдату (второй способ, именуемый «растекание по стене»). Первый способ удобнее с точки зрения полноты осмотра комнаты в первое же мгновение по проникновении в помещение, второй — с точки зрения предотвращения поражения огнем своих. Отметим, что четвертый солдат атакует в противоположном направлении от линии атаки третьего солдата. Еще и еще раз нужно подчеркнуть, что вход осуществляется практически одновременно для того, чтобы вся комната была наблюдаема атакующими. Один человек не может одновременно смотреть в три стороны. Следует знать, что в момент проникновения возможны неприятные сюрпризы — отказ оружия, ранение одного из членов атакующей группы. В этом случае один из следующих солдат должен заменить выбывшего из боя и продолжить атаку комнаты. Маршруты выдвижения по возможности не должны пересекаться — иначе возможны столкновения в дверном проеме и, как следствие, задержка в нем под огнем противника. Справедливости ради следует отметить, что техника захода в комнату «на пересекающихся курсах» имеет то преимущество, что солдат может предварительно осмотреть место, которое он должен занять. Однако ее можно использовать лишь при идеальной слаженности действий. Подойдя к атакуемой точке (угол, середина стены), солдат тут же разворачивается лицом в центр комнаты и по возможности приседает. Уничтожают противника в движении, не останавиваясь на пути к атакуемой точке. Ворвавшиеся в помещение должны профилактически простреливать все подозрительные места, где могут скрываться солдаты противника, не целясь (тумбочки, столы, ванны и т.п.). Если в помещение входит один человек, а не группа, то порядок действий тот же, но с одной поправкой. Сразу после прохода через дверной проем следует развернуться в противоположном направлении, по возможности присев, для контроля над той частью помещения, которая не осмотрена во время пересечения дверного проема. Существует еще способ зачистки помещений с использованием небольших зеркал для предварительного осмотра помещений, вместо забрасывания гранат. Его недостаток — снижение скорости зачистки. Перед проходом внутрь помещения следует обращать внимание на его нижний уровень — нередко тень или носок от ботинка выдадут местонахождение противника. Перед проникновением в помещение желательно наметить место, куда можно откатить брошенную навстречу гранату, — там никого не должно быть. Иногда, в качестве противодействия описанной выше тактике проникновения в помещение, обороняющие помещают в комнате гранату в стакане с выдернутой чекой. Когда разрывается заброшенная атакующими граната, стакан разбивается. А когда штурмующая группа проникает в комнату, происходит взрыв гранаты, оставленной обороняющимися. При зачистке темных подвалов или чердаков нужно использовать осветительные приборы. Без предварительной адаптации зрения в темных помещениях человек ничего не видит. Чтобы наружный свет не высвечивал проникающих внутрь, источники света (обычно это окна на лестницах) завешиваются материей. При проникновении в затемненные помещения нужно лучом от фонаря исследовать по возможности пространство внутри помещения, особенно по обеим сторонам от входа, затем с освещенного места луч резким движением надо увести вглубь помещения, а на ранее освещенное место броском перемещается первый из зачищающих. Он также держит в руке фонарь и осматривает помещение, стреляя по необходимости. Фонарь лучше держать в стороне от своего корпуса, поскольку противник, скорее всего, будет вести огонь по фонарю. Фонарь должен светить, пока выключатель нажат, чтобы выключение происходило автоматически при отпускании кнопки. После каждого включения фонаря следует менять позицию. При движениях в темноте следует избегать светлых мест либо быстро их проскакивать. При осмотре темных помещений можно сделать «забрасываемый» фонарь — поместить его в резину или в мяч и забрасывать в темное помещение перед проникновением. Для тех же целей можно использовать импровизированный факел — смоченные в горючей жидкости тряпки, намотанные на палку. Оружие следует держать у бедра. Вытянутое на руках может быть легко вырвано противником. Передвижение по коридору в здании нужно осуществлять группой «трезубцем». Напомним, что один человек не может одновременно смотреть в разные стороны. Центровой солдат отвечает за осмотр дальнего конца коридора, боковые солдаты осматривают в ближней зоне двери и помещения по обеим сторонам коридора. Причем, если коридор достаточно широкий, делается перекрестный осмотр — левый солдат осматривает правую сторону, правый — левую. Так же, как при передвижении по улицам. Еще один солдат «в ручке трезубца» контролирует пространство сзади. При движении лучше не касаться стен, поскольку пули, попавшие в стену, отражаются от нее и летят практически параллельно стене. При обстреле противником увеличивается вероятность поражения от рикошета. Кроме того, звук от трения по стене выдает местонахождение солдат противнику. При действиях в одиночку приближаться к опасной зоне, где может находиться противник, целесообразно приставными шагами, двигаясь вдоль стены, не перекрещивая ног — это облегчает разворот в любую сторону и придает устойчивость положению тела. Для уменьшения звука от ботинок можно к подошве примотать что-нибудь мягкое, например стельки, портянки, либо надеть поверх ботинок толстые носки. При пересечении перекрестков коридора нужно соблюдать следующие правила. Сначала осматривается то, что за поворотом. Это делает солдат, находящийся у стены, противоположной той, что прилегает к повороту. Так, как это описано выше в отношении обхода углов, только не надо выходить за поворот. Затем передний солдат, находящийся у стены, занимает положение сидя. Выворот из-за угла осуществляется одновременно на двух уровнях. Один солдат (передний) выворачивается в положении сидя, следующий за ним — в положении стоя. Один контролирует левую, другой правую стороны коридора. Вариант действий: передний солдат может предварительно провести осмотр прилегающего коридора из-за угла в положении лежа, в том числе с вытаскиванием корпуса назад его сослуживцами либо с моментальным отдергиванием корпуса назад. Однако в этом случае противник может увидеть, что в прилегающем коридоре кто-то есть. Если перекресток коридора Т-образный, то действия солдат, поворачивающих направо и налево, должны быть одновременными. Очевидно, что при этом действуют две пары солдат. После выворота из-за угла «трезубец» снова организуется для продолжения движения в нужном направлении. При действиях в одиночку Т-образный перекресток пересекают после осмотра прилегающих коридоров без выворачивания за линию стены. Выход за линию стены осуществляется пересечением «проема» по диагонали в направлении противоположного угла. После пересечения «проема» необходимо присесть и развернуться на 180 градусов от направления движения, в готовности открыть огонь назад, так же как и при зачистке комнаты в одиночку. Разумеется, описанные приемы движения и осмотра применяются не во время огневого боя, когда лучше кинуть гранату, выкатиться, дать очередь и закатиться обратно, а при осмотре помещений, в которых противник может быть, но пока не обнаружен. При передвижении внутри помещений следует стараться, чтобы не возникало необходимости отходить назад для перезарядки оружия, поскольку противник может воспользоваться отходом для установки ловушек и подготовки мини-засад. Давление на противника должно быть постоянным. При передвижении вверх по лестнице используется тот же принцип «множества глаз» — один солдат контролирует оружием самую верхнюю видимую точку, другой — боковой пролет, третий — ближайшую площадку, если есть четвертый солдат — контролирует угрозу сзади, вниз по лестнице. При действиях в одиночку приходится прежде всего концентрироваться на площадке следующего этажа, передвигаться следует боком, прижимаясь несколько к стене, но не касаясь ее, приставными шагами, не перекрещивая ног. Учитывая, что зачистка в направлении наверх утомительна, желательно периодически сменять атакующие группы. Например, сначала одна группа зачищает один этаж, затем другая — следующий и так далее. При передвижении вверх по лестнице нужно забрасывать находящиеся выше лестничные клетки гранатами, при этом «закатывающий» снизу вверх бросок рукой лучше, чем «забрасывающий» бросок. «Закатывающий» бросок гранаты уменьшает вероятность скатывания гранаты или ее отпрыгивание обратно. При спуске вниз порядок действий в целом аналогичен. Нужно помнить, что деревянные конструкции, в том числе лестницы, не являются защитой от пуль и могут простреливаться насквозь. При наличии баррикад в зданиях лучше стараться их обойти, а не разбирать. Разбирать опасно, так как баррикады могут быть заминированы, а главное, теряется скорость зачистки. При растаскивании завалов нужно помнить, что взорваться может не только сам завал, но и место, откуда, возможно, будут его растаскивать, поскольку предугадать это место для минеров противника не трудно. Нельзя рассчитывать на то, что слабые прикосновения не вызовут взрыва мины-ловушки. Действительно, самая примитивная ловушка из гранаты и привязанной к ее чеке лески или проволоки требует значительного движения для срабатывания, поскольку чека вытягивается с существенным усилием. Однако эта проблема решается путем помещения гранаты со снятой чекой в стакан, из которого граната без усилий вытягивается при натяжении проволоки или лески либо путем практически полного вытаскивания чеки из гранаты, чтобы чека еле-еле держалась. Устраиваются также мины-ловушки, срабатывающие от отпускания рычага гранаты с уже вытянутой чекой. При этом может использоваться заглубление гранаты в грунт. Например, на закопанную в землю гранату кладется магазин от автомата и выдергивается чека. При поднятии магазина происходит взрыв. Нельзя рассчитывать, что граната на растяжке взорвется через 4 секунды. Замедлитель может быть укорочен, и взрыв произойдет мгновенно. Мины-ловушки могут быть не только механического действия, но и действовать от слабого источника тока и быть очень чуствительными к малейшим движениям, так что прощупывание местности при помощи стандартного приема — удерживаемой в пальцах проволочкой или палочкой — может привести к подрыву. В помещении лучше вообще ничего не трогать. Заминированным может быть все. Даже боеприпасы и оружие можно использовать, если они с только что убитого противника. В патроны вместо пороха набивают взрывчатое вещество, и оружие взрывается при стрельбе. Для обнаружения растяжек может использоваться лазерная указка или шест (удочка) с леской, на конец которой крепится небольшой груз. Шест несут перед собой так, чтобы груз практически касался поверхности пола или земли. При соприкосновении с растяжкой леска начнет неестественным образом гнуться. Разминирование растаскиванием или подрывом может снизить скорость передвижения и не всегда применимо. Поэтому места, где обнаружены мины, следует обозначать, например оторванными от мебели или одежды полосками такни. В помещениях могут использоваться и механические ловушки: леска с рыболовными крючками, натянутая на уровне глаз, фальшивый пол с ямой под ним, подвешенные грузы и т.п. Если произошло внезапное столкновение c группой солдат противника, то нельзя убегать — расстреляют в спину. Нужно в движении открыть огонь из своего оружия по группе противника, перемещаясь влево от себя (чтобы максимально затруднить противнику разворот оружия), ни в коем случае не останавливаясь, особо не целясь, намечая в это время укрытие для перезарядки, и броском залечь за укрытием после разрядки магазина. Долго оставаться в укрытии нельзя — могут зажать огнем и не позволят сменить позицию, после чего забросают гранатами. Укрытие лучше использовать только, чтобы осмотреться и перезарядить оружие, а также наметить план дальнейших действий. В последующем бой ведется по общим правилам. В худшем случае, при отсутствии укрытий, можно воспользоваться вещмешком, держа (положив) его перед собой. Даже такое незначительное укрытие может ослабить убойную силу пуль. По обстановке сближение с противником в такой ситуации может оказаться более безопасным, чем попытка убежать. Если началась стрельба непонятно откуда, неясно, где свои, а где чужие, то нужно начать перемещаться, не давая возможности противнику пристреляться, даже если неизвестно, откуда ведется огонь. Оставаться на месте, останавливаться нельзя. При устройстве обороны в населенных пунктах нужно помнить следующие правила. Здания горят, поэтому помимо «обычных мер» обороны нужно принимать противопожарные. Все, что может легко вспыхнуть, удаляется из помещения. В него заносится тара с водой, одеяла, песок. Пол увлажняется или засыпается слоем песка или земли. Деревянные строения обмазываются глиной или иными негорючими материалами. Если шторы сохраняются для защиты от снайпера, то их по возможности обливают водой и поддерживают влажными, например погружая их низ в воду. Нужно быть готовым к тому, чтобы выделить солдат для пожаротушения во время боя. Для защиты органов дыхания лучше иметь марлевые повязки или, по крайней мере, смоченную в воде ткань. В некоторых ситуациях можно использовать поджог здания, чтобы, создав дым, вырваться из него, если оно окружено противником. В комнатах усиливается эффект разрыва гранат и снарядов за счет замкнутого пространства и за счет вторичных поражающих элементов — мебели, зеркал, стекол. Все, что может быть брошено взрывной волной, желательно убрать из помещения. Учитывая, что в помещении звук от разрыва усиливается, рекомендуется использовать беруши. Несмотря на то что здания являются естественными укрытиями и готовыми стрелковыми позициями, нужно помнить, что их по возможности нужно дооборудовать. Внутри помещения позицию нужно оборудовать по принципу «крепость в крепости». В идеале она обкладывается по кругу мешками с землей либо кирпичом. Если пол деревянный, то, во избежание прострелов снизу, его следует обложить мешками с песком или землей. Над позицией ставится стол либо кровать, куда кладут мешки с землей или бетонную плиту. Готовятся окопы для укрытия от осколков и лунки для откидывания гранат. Шкафы можно также заполнить землей и использовать их как препятствие для пуль и гранат. В качестве импровизированного препятствия для пуль могут быть использованы книги, но книги горючи. Мешками с землей обкладывается часть внутренней стены, противоположная внешней стене, в которой пробиты бойницы, чтобы снизить риск потерь от рикошета пуль и осколков, пролетевших через бойницу внутрь помещения. Просто находиться ниже уровня подоконника — не обеспечивает полную безопасность от пуль из-за возможности рикошета. При оборудовании позиций в подвальных помещениях все пустое пространство подвала, не используемое для хранения боеприпасов и передвижения, следует заложить землей. Обычно амбразуры в подвальных помещениях делают в углах зданий, чтобы увеличить сектор обстрела. Если имеется опасность обрушения стен, потолков, то нужно установить балки для их поддержки. Толщину стен можно наращивать мешками с землей. Принцип «крепость в крепости» может быть соблюден при стрельбе из окна или двери, если огонь вести, не располагаясь непосредственно у внешней стены здания, а пробив отверстие во внутренней стене, противоположной оконному или дверному проему, стрелять из пробитого отверстия через комнату. Если используется стрельба из окна, то для сокрытия вспышек и дыма она должна вестись из глубины помещения (более 1,5 метров от окна), причем желательно из теневой части и имея темное за спиной, на таком фоне фигура солдата выделяться не будет. При возможности помещения нужно затенять (завешивать проходы и окна тканью с соблюдением противопожарных мер). Окна нужно закладывать подручными материалами (идеально — мешки с землей), причем по возможности хаотично, чтобы определить место бойницы было трудно. Закладывание должно быть по возможности «хаотичным». Стекла желательно выставлять, поскольку при взрывах осколки стекла становятся вторичными поражающими элементами. При невозможности выствить стекла — обклеивать их клейкой лентой. Окна желательно завешивать сеткой для воспрепятствования забросу гранат. Стрельбу следует вести из разных окон. Если нет возможности оборудовать все окна, то периодически следует стрелять и из-за незаложенных окон, чтобы противник не мог определить, откуда ведется огонь. При стрельбе из гранатометов следует сразу же покидать комнату — клубы пороховых газов хорошо заметны и приглашают противника открыть по этой комнате огонь. По возможности вместо использования окон или дверей для стрельбы следует пробивать большое количество отверстий для стрельбы (амбразур, бойниц), причем их следует пробивать намного больше, чем нужно, и на разных уровнях. Для использования амбразур на верхних уровнях либо для стрельбы сверху вниз можно использовать кровати и столы, взгроможденные друг на друга. Можно краской дорисовать ложные амбразуры. Можно создавать ложные позиции. Противник не должен иметь возможность определить, где в конкретный момент находится стреляющий. Отверстия должны быть по возможности замаскированы. При стрельбе дуло оружия желательно не высовывать из амбразуры. Стрельба автоматическим огнем из амбразур затруднена, так как оружие «пляшет» в руках. Поэтому амбразуры не должны быть слишком маленькими, если из них планируется вести автоматический огонь. Баррикадирование окон и устройство амбразур должно позволять кидать гранаты сверху вниз. При оборудовании амбразур следует подумать об их маскировке и о том, чтобы закрывать их деревянными щитами или бетонными плитами на период бездействия. Такой щит должен открываться выталкиванием его наружу палкой, а закрываться при помощи троса или проволоки. В качестве петель для такой задвижки можно использовать обычные веревки или веревочные петли. При устройстве амбразур в подвалах домов следует обращать внимание на окраску заслонки этих амбразур. Она должна быть максимально близкой к окраске фундамента здания. Иная по тону окраска выдаст местонахождение амбразуры. Если основание кирпичное, то делают деревянную раму по размерам кирпича, кирпич вынимают, вставляют деревянную раму, обклеивают ее разбитыми кусками от кладки (бетонной крошкой), а затем вставляют кирпич. Чтобы выстрелить, такой кирпич вынимают. Чтобы не выдала пыль и дым от выстрела, кирпич сразу после выстрела вставляют обратно. Для уменьшения пыли, под дулом оружия или в месте истечения пороховых газов от гранатометов и безоткатных орудий целесообразно положить мокрое полотенце, ковер или смочить поверхность, не забывая о маскировке. При стрельбе из безоткатных орудий нужно оставлять достаточно места для выхода газов. Если расстояние до ближайшей стены слишком маленькое, то ударная волна отразится от этой стены и ударит по стреляющему. При стрельбе обязательно нужно использовать беруши. Газы также образуют непрозрачное облако в комнате, но оно не делает дальнейшее прицеливание стреляющим невозможным. Лестничные пролеты желательно забаррикадировать. При наличии времени вообще все стационарные лестницы нужно забаррикадировать, а с этажа на этаж передвигаться через дырки, пробитые в потолке, при помощи обычных лестниц-стремянок. Эти лестницы в случае опасности можно убрать. Для перехода между комнатами в обороняемом здании пробиваются проходы-лазы на уровне пола, что намного повышает мобильность внутри помещения. В полу также следует пробить небольшие отверстия для забрасывания противника на нижнем этаже гранатами, если нижние этажи будут заняты, и прикрыть их крышками от люков или плитами. Подоконники и двери можно обить гвоздями. Обустраивая позицию, нужно присмотреть места, которые с наибольшей вероятностью займет атакующий противник, откуда он может начать штурм здания (например, придорожные канавы, забор по периметру и т.п.), и либо заминировать их, либо подготовиться вести по ним огонь. С началом штурма обороняемого здания те солдаты, которые не видят отдельных солдат противника, должны осуществить прочесывание огнем таких мест. При использовании артиллерии в городских условиях следует исходить из того, что здание образует мертвое пространство длиною приблизительно 5 своих высот, для минометов мертвое пространство составляет примерно половину высоты здания. Нужно быть готовым к обустройству позиций непосредственно под огнем противника; в то время как одна группа ведет бой, другая закладывает или забрасывает дверные проемы и окна обломками кирпича или мебели. Перед наступлением темноты, в сумерках, желательно занять отличные от дневных позиции, чтобы противник не мог идентифицировать дневные позиции с помощью приборов ночного видения. Осветительные заряды следует использовать так, чтобы они освещали противника и оставляли в тени свои войска. Поэтому если позиции своих войск находятся перед зданием, то осветительные заряды следует «подвешивать в воздухе» позади позиций своих войск. Это контрастирует с использованием освещения в полевых условиях, когда световыми зарядами стреляют позади позиций противника, чтобы темные фигуры противника было лучше видно на фоне освещенной местности, а позиции своих войск не освещаются. При наступлении в населенном пункте осветительные заряды используют над объектом атаки, а не позади него, чтобы не помещать противника в тень. При организации обороны можно создавать защитные валы, обносить ими строения или группы домов. К обороняемому зданию следует провести окопы для подноса боеприпасов, воды, для выноса раненых. Чтобы исключить внезапное нападение на здание и забрасывание его гранатами, следует иметь огневые точки вне зданий. Учитывая, что укрытия в домах и позиции снаружи составляют единую систему обороны, порядок их ввода в бой следующий. Сначала открывают огонь средства, находящиеся вне зданий. После того как атакующие здание открывают огонь на их подавление, солдаты, находящиеся вне помещений, укрываются и начинают работать огневые средства из строений. А при подходе противника на близкое расстояние внешние огневые точки вновь оживают. Тем самым достигается более позднее обнаружение огневых точек в строениях и сохранение позиций вне строений. Каждый раз при выборе переднего края обороняемой позиции следует решать вопрос, где в данных конкретных условиях выгоднее оборудовать позицию: на окраине населенного пункта, откуда хорошо обстреливать подходы к нему, или несколько в глубине, чтобы воспользоваться укрытием от огня и наблюдения противника, которое предоставляется зданиями, стоящими на его окраине. С оборудованием позиций на верхних этажах зданий улучшается обзор и расширяется зона ведения огня, но также повышается возможность их уничтожения огнем из пушек. При нахождении на верхних этажах зданий возникает иллюзия полного обзора местности. На самом деле обзор в населенных пунктах все равно остается сильно ограниченным, о чем следует помнить. Для мобильной обороны населенных пунктов формируются небольшие группы по 4–5 человек — из гранатометчика, снайпера, пулеметчика, автоматчиков — подносчиков боеприпасов. Действия таких групп очень эффективны, поскольку они имеют все основное вооружение целого взвода. Особо подчеркнем, что использовать подносчиков боеприпасов стоит и в других видах боя, чтобы освободить стреляющего от излишней нагрузки и уменьшить его усталость. В среднем солдат может действовать активно при переносе груза, не превышающего 30% его веса. При весе груза, превышающего 45% веса тела, способности действовать значительно ухудшаются. Однако боеприпасов нужно много, да и оружие весит немало. Солдата приходится перегружать. Поэтому лучше иметь специально выделенных подносчиков боеприпасов, чтобы другие солдаты оставалась способными к активным действиям. При необходимости загрузить всех солдат, груз должен делиться на базовую «легкую» часть — минимально необходимую для ведения боя, на основной груз, состоящий из предметов, необходимых для ведения боевых действий, — достигающий вместе с базовой частью до 45 % массы тела, и на сверхгруз. Сверхгруз превышает показатель в 45%, но включает в себя то, что необходимо для поддержания жизнедеятельности. Такое деление небходимо на случаи, когда нужно будет сбросить часть груза. В зависимости от обстановки солдат будет сбрасывать либо только сверхгруз, либо его и основной груз. При наличии выделенной группы подносчиков боеприпасов, они могут использовать систему эстафеты для передачи груза. Например, двое подносчиков несут груз на носилках, еще двое идут рядом, через некоторое время эти пары сменяют одна другую. 3.16. Роевая тактика пехоты Следует остановиться на возможной в будущем тактике пехоты. Почти вся история пехотной тактики с середины XIX века по настоящее время — это постоянное увеличение рассосредоточения бовых порядков. Поле боя зачастую практически пустое. Следующий шаг в этом направлении — это переход на роевую тактику. Основная идея ее состоит в том, что небольшие группы (отделения и взводы) двигаются независимо друг от друга, но для нанесения удара на минимально короткий срок собираются в одном месте. После чего наносят удар и рассосредоточиваются. Важно отличать роевую тактику от партизанских ударов. В последнем случае наносится много относительно малых ударов. Роевая тактика подразумевает удары большими подразделениями. Только они собираются в одном месте на очень короткое время. Причем зачастую конкретная организационная структура формируется под отдельную задачу. Важно подчеркнуть, что роевая тактика не завязана исключительно на высокие технологии. Тут важным является организация диспетчерской службы организации движения, которая может быть реализована достаточно обычными средствами. Некоторые армии уже экспериментируют с таким подходом. Возможно, что за ним будущее. Но точно это сказать пока невозможно. ПРИЛОЖЕНИЕ ПРИЛОЖЕНИЕ 1 Как натовские пехотинцы наши наставления нарушают Широко известно, что излюбленным (фактически основным) атакующим приемом малых подразделений пехоты американской, английской, канадской и других «англосаксонских» армий, а также тех армий, которые обучены их специалистами (от Южной Кореи до Грузии), является фланговая атака со сдерживанием по фронту. Эта фланговая атака осуществляется следующим образом: атакующее подразделение делится на две группы: огневой поддержки и маневренную. Пока группа огневой поддержки ведет огонь, подавляющий огневые средства обороняющихся, сковывающий возможности его перемещения (маневр) и приковывая к себе все внимание, маневренная группа сближается с противником. Она находит уязвимый фланг и атакует его. Наиболее желательным углом между направлением стрельбы огневой группы и направлением фланговой атаки маневренной группы считается прямой угол (90 градусов). При необходимости в процессе сближения с противником группы меняются ролями. От страны к стране, конечно, имеются некоторые отличия в деталях. В американской армии разделение на равные группы проводится уже на уровне отделения. В канадской армии отделение действует как единое целое, огневую поддержку оказывают два пехотных отделения и отделение тяжелого оружия взвода, а выход во фланг осуществляет третье пехотное отделение взвода. Но общий принцип остается тем же. Фронтальная атака считается нежелательным способом действий. По личным наблюдениям, в процессе подготовки фронтальная атака даже не отрабатывается. Зато осуществлению фланговой атаки как стандартного тактического приема (battle drill) уделяется очень большое внимание. На что обычно мало обращают внимание, описывая натовскую фланговую атаку, — это порядок переноса огня группой огневой поддержки в момент окончательного сближения маневренной группы с противником. Понятно, что прежде чем атакующий ворвется в окоп противника, группа поддержки должна перестать вести огонь по этому окопу, иначе свой же атакующий попадет под ее огонь. Вот что по этому поводу говорят американские наставления1: «когда маневренная группа достигает вражеских позиций, существует опасность того, что она закроет группе огневой поддержки возможность ведения огня. [Так в оригинале: “it may mask the fire from the fire element”, отметим необычный стиль изложения — опасность не в том, что среди маневренной группы могут быть потери от своего огня, а в том, что группа поддержки стрелять не сможет. — А.М.]. …[поэтому п]улеметчики [группы огневой поддержки. — А.М.] должны медленно вести (передвигать) огонь по объекту атаки прямо перед фронтом [так в оригинале “just in front of”. — А.М.] атакующей маневренной группы…» Буквально та же формулировка содержалась ранее в основном полевом уставе американской пехоты «Взвод и отделение пехоты (пехота, парашютный десант, посадочный десант, рейнджеры) FM 7–8» в редакции от 31.12.1980. В новой редакции 1992 года ее нет, но ничего запрещающего такой способ действий в новой редакции устава не появилось, а в наставлениях, как было показано выше, этот способ остался. Аналогичное указание имеется в наставлениях американской морской пехоты2. В канадской армии при отработке фланговой атаки взвода учат тому же. По мере того как маневренная группа продвигается с одного фланга вражеской позиции до другого, очищая окопы от противника, группа огневой поддержки ведет огонь непосредственно перед маневренной группой. Вот как соответствующее указание звучит у канадцев: «Группа огневой поддержки стреляет по вражескому окопу до тех пор, пока атакующая группа не загородит ей обстрел. Тогда группа огневой поддержки либо переносит огонь вглубь, либо обстреливает цели с фланга по мере продвижения атакующей группы по окопам». Атака отдельным пехотинцем (парой пехотинцев) окопа противника осуществляется с использованием того же приема. Подавляющий огонь пулеметчиком по окопу противника ведется до тех пор, пока атакующий пехотинец, которого он поддерживает своим огнем, не подползет к окопу настолько близко, что тот сможет не закинуть, а заложить гранату в окоп (post a granade). Считается, что, бросая гранату из положения лежа, в окоп все равно не попадешь. Здесь следует отметить, что преодоление крайних метров до окопа осуществляется, по «англосаксонским» взглядам, ползком, а не бегом. На первый взгляд, все логично — чтобы сблизиться с окопом противника, нужно обязательно подавить его (в идеале — заставить спрятаться под бруствер) и поддерживать это подавление (в идеале — вообще не давая противнику возможности высовываться для ведения огня), чтобы сократить расстояние, которое нужно будет преодолевать атакующим солдатам под огнем противника. В идеале это расстояние должно быть таким коротким, чтобы обороняющийся противник просто не успел открыть огонь по атакующим до того момента, когда последние достигнут его окопа. Однако из отечественных наставлений по стрелковому делу следует, что использование тактического приема, когда атакующий находится на одном удалении с обороняющимся противником, по которому ведет огонь поддерживающий пулемет (как это происходит при фланговой атаке под углом 90 градусов к направлению стрельбы поддерживающей группы), — невозможно. В наших наставлениях есть раздел «стрельба в промежутки и из-за флангов своих подразделений». В нем сказано, что огонь пулемета в промежутки и из-за флангов своих подразделений разрешается вести только со станка или из установленного на бронетехнике и при соблюдении, в частности, правила о том, что все точки падения пуль должны быть дальше своих подразделений. Для этого расстояние между целью и нашими подразделениями должно быть не меньше: – 200 м, когда расстояние до своих подразделений от пулемета менее 400 м; – 300 м, когда расстояние до своих подразделений от пулемета более 400 м. Попробуем разобраться, откуда появилось это требование. Вот что указывалось в наставлении по стрелковому делу 1946 г. (Основы стрельбы из пехотного оружия. Военное издательство Народного Комиссариата Вооруженных сил Союза СССР, 1946, с. 80, 82, 83): «При стрельбе из-за флангов и в промежутки [безопасность обеспечивается] … наличием такого расстояния между целью и расположением своих подразделений, при котором исключена возможность падения пуль ближе расположения своих подразделений и, следовательно, возможность поражения их с рикошета. …При расчете расстояния между целью и своими подразделениями для безопасности стрельбы из-за флангов и в промежутки принимаются во внимание: а) ближняя половина полного рассеивания пуль по дальности, увеличенная в полтора раза (6 вероятных отклонений по дальности); б) возможная ошибка в определении расстояний до своих подразделений (около 10%)». Там же приводилась таблица примерных расчетов для станкового пулемета, из которой следовало, что при дальности стрельбы в 100 метров наименьшее расстояние между целью и своими было 100 м. То есть впереди пулемета своих быть не должно. При стрельбе на дальности 200 и 300 метров наименьшее расстояние между целью и своими должно быть 150 метров. Глубина маневренной полосы для своих впереди пулемета 50 метров. При стрельбе на дальностях 400 метров и выше наименьшее расстояние между целью и своими устанавливалось в 200 метров. Перечислим наиболее часто упоминаемые свойства рикошета3. В отдельных случаях полет пули может при рикошете быть непредсказуем, однако, как правило, после рикошета пули чаще отклоняются в правую сторону, то есть в сторону деривации, и чем меньше от плоскости стрельбы отходит пуля, тем дальше она летит после рикошета. Те пули, которые сильно отклоняются, летят не так далеко, такие пули вскоре после рикошета падают либо плашмя, либо боком. Пробивное действие при рикошете тем меньше, чем она больше отклонилась от плоскости стрельбы. При стрельбе на очень малое расстояние на ровной местности пуля рикошетирует под малым углом, описывает отлогую траекторию и опять рикошетирует через 5–7 метров. Имеются данные, что угол поворота артиллерийского снаряда после рикошета доходит до 60 градусов4. Таким образом, в подавляющем большинстве случаев рикошет предсказуем и в общем-то безопасен для своих войск, находящихся на одном удалении с позицией противника от своего пулемета, ведущего огонь по этой позиции. Однако в месте падения пули может оказаться камень, ветка, кочка, ямка, осколок, у грунта в месте падения могут быть какие-то особенности, что существенно изменит углы приложения сил, действующих на пулю, и может повлиять на направление полета пули после рикошета совершенно непредсказуемым образом. Таким образом, основная проблема безопасности заключается в том, что существует, хотя небольшая, но возможность рикошетов по совершенно непредсказуемым траекториям. Имеется ли понимание у «англосаксов» проблемы рикошета? Достаточно иллюстративным является подход, который можно найти у канадцев5. При имитации боя в учебных общеознакомительных целях они требуют соблюдать правило о том, что для обстрела учебной цели прицел должен быть увеличен на 500 метров по сравнению с тем, который должен был бы быть установлен для прицельного обстрела цели, причем солдаты не вправе продвигаться за линию цели, проводимую перпендикулярно к плоскости стрельбы. При проведении учебных фланговых атак требование смягчается: солдаты по-прежнему не вправе продвигаться за линию цели, но от них всего лишь требуют, чтобы маневренная группа атаковала под углом меньшим, чем 90 градусов, к плоскости стрельбы. Как уже упоминалось выше в документах, описывающих, как нужно действовать в ходе войны, возможность рикошета не учитывается. По всей видимости, и здесь мы можем только гадать, риск поражения рикошетом «англосаксонские» армии считают несущественным и маловероятным, по крайней мере для того, чтобы вводить ограничения использования ряда тактических приемов. Требование обеспечить полную безопасность от поражения рикошетом налагает ограничения не только на фланговую атаку со сковывающими действиями с фронта, но и на ряд других тактических приемов. К ним можно отнести практически все нелинейные засады, используемые в иностранных армиях: то есть засады в форме буквы «Г», в форме римской цифры “V”, треугольные и квадратные засады. Сюда же относится «подползающая» тактика атаки окопов противника, упомянутая выше, которая также является одной из основ подготовки солдат «англосаксонских» армий. Наконец, сюда относится такой традиционный тактический прием, как фронтальное сближение с окопами противника под прикрытием огня пулеметов, простреливающих атакуемые окопы огнем с фланга. Этот последний прием упоминался еще в наставлениях для немецких штурмовых групп 1917 года. Наверно, будет неправильным в рамках настоящей статьи делать окончательный вывод об обоснованности или необоснованности указанных выше требований наших наставлений по стрелковому делу. Однако полагаю, что необходимость широкого обсуждения этого вопроса очевидна. Слишком важные тактические приемы пехоты оказываются «за бортом» из-за наличия таких требований. ПРИЛОЖЕНИЕ 2 Применение групповой тактики малыми пехотными подразделениями В новом боевом уставе по подготовке и ведению общевойскового боя, часть 3, взвод, отделение, танк (далее — Боевой Устав 2005) указывается (п. 9), что боевой порядок мотострелкового подразделения может (выделение мое. — А.М.) строиться на основе боевых групп: маневренной и огневой. Маневренная группа предназначена для захвата объектов противника, а огневая группа — для поддержки огнем действий маневренной группы. По составу в маневренную группу, как правило, входят стрелки, в огневую — командир отделения, гранатометчик, помощник гранатометчика и пулеметчик. Там же (п. 220) установлено, что боевой порядок мотострелкового отделения, наступающего в пешем порядке, включает, как правило (выделение мое. — А.М.), маневренную, огневую группы и боевую машину. Перемещение боевых групп в ходе наступления проводится одновременно или (выделение мое. — А.М.) последовательно («перекатами») под взаимным огневым прикрытием (п. 229). Обращают на себя внимание гибкие формулировки Боевого Устава 2005 с использованием слов «может», «как правило», «или». Из чего следует, что отделение может использовать групповую тактику, а может и не использовать, то есть прибегнуть к линейной тактике. Понятно, что боевой порядок отделения без выделения боевых групп есть стрелковая цепь. Неплохо иллюстрирует разницу между групповой и линейной тактикой порядок преодоления минного поля по проделанному в нем проходу. В Боевом Уставе 2005 предусмотрено (п. 230), что маневренная группа под прикрытием огня огневой группы … преодолевает минное поле, занимает указанный рубеж и прицельным огнем прикрывает преодоление заграждения огневой группой. Вот рисунок из нового устава. Из требований предшествующего устава вытекало, что для преодоления минного поля по проходу все отделение свертывается в колонну (по одному или по дваедусматривал, что все отделение свертывается в колонну ()льным огнем прикрывает преодоление заграждения огневой группой. ), пробегает по проделанному проходу в колонне, а после прохода через заграждение разворачивается в цепь. РИСУНОК 1. Порядок преодоления минно-взрывного заграждения мотострелковым отделением (вариант). Наши дни РИСУНОК 2. Преодоление заграждений и развертывание в цепь По схеме № 5 из методики по тактической подготовк е солдата, отделения и мотострелкового взвода 1977 года. Из сравнения схем очевидно, что в одном случае отделение разбивается на группы, действующие по принципу «одна прикрывает — другая перемещается», в другом — все отделение действует как одно целое. В первом случае проход будет преодолеваться более медленно, но огневое прикрытие маневра силами самого наступающего отделения лучше, в другом — огневое прикрытие силами наступающего отделения хуже, но скорость преодоления заграждения выше. Понятно, что в первом случае для огневого прикрытия маневра полагаются, в том числе, на собственные силы отделения, во втором случае — преимущественно на приданные (поддерживающие) средства. Боевой Устав 2005 не содержит указаний, когда отделению целесообразно прибегнуть к использованию групповой тактики, а когда — к линейной. От прочтения Боевого Устава 2005 может сложиться впечатление, что неявно предпочтение отдается групповой тактике. В рамках настоящей статьи попробуем определить, когда какую тактику целесообразно применять, проследив историю возникновения и развития групповой тактики. Для начала отметим, что в литературе послевоенного периода достаточно часть можно встретить утверждения следующего рода: «отдельные ошибки (в предвоенных взглядах. — А.М.), как например, ликвидация боевого порядка подразделений «цепь» и применение групповой тактики, были исправлены в ходе войны», «с учетом опыта войны в построение боевых порядков войск вносились существенные изменения; было отменено деление боевых порядков на ударную и сковывающую группы, изжила себя так называемая групповая тактика, вместо нее была восстановлена стрелковая цепь». Что же из себя представляла довоенная групповая тактика? Почему в ходе Великой Отечественной войны выяснилась ошибочность групповой тактики? И почему Боевой Устав 2005 вернулся к ней? Для того чтобы разобраться, нужно мысленно вернуться в конец Первой мировой войны. В массовом сознании визитной карточкой той войны является сидение войск противоборствующих сторон друг напротив друга в траншеях, прорвать которые из-за широкого распространения пулеметов и колючей проволоки долгое время не получалось ни у одной из сторон. Менее известным является изменение оборонительной тактики в ходе этой войны. Из-за наличия у обеих сторон значительного количества солдат стороны строили оборону путем занятия непрерывной линии траншей «от моря до гор». Для прорыва такой обороны стали использовать сверхконцентрации артиллерии. По опыту боев на прорыв такой позиционной обороны был установлен принцип, что «сила артиллерийского огня так велика, а методы стрельбы настолько совершенны, что все, что видно глазу артиллерийского наблюдателя, может быть разрушено». После артиллерийской подготовки передовая линия оборонительных позиций разрушалась до степени полного уничтожения. А попытки укрыть солдат в убежищах, с появлением артиллерии крупных калибров, не помогали. Однако было отмечено, что после любой артподготовки всегда оставались неразрушенными отдельные опорные пункты и пулеметные точки, и эти точки становились очень серьезными препятствиями для атакующих. Этим и решили воспользоваться для укрепления обороны. Ответом на сокрушающий огонь тяжелой полевой артиллерии стало устройство многополосной системы обороны и ведения в ней «эластичной обороны». Первая линия обороны стала играть роль охранения и занималась войсками лишь в той степени, которая была достаточна для воспрепятствования действиям разведки противника и позволяла вести непрерывное наблюдение за противником. Войска не стремились во что бы то ни стало удержать всю первую линию траншей. Оборонительной бой в первой полосе обороны строился на обороне отдельных небольших опорных пунктов и местных контратаках. Целью обороны первой линии было измотать противника, разрушить его боевые порядки и управление для того, чтобы он не смог прорвать следующую, хорошо развитую в инженерном отношении вторую полосу обороны и создать условия для контратаки, которая бы отбросила атакующих на исходные позиции. Таким образом, к концу войны возникла тенденция создавать первую полосу обороны, занятую не сплошь, а лишь отдельными точками сопротивления. Вот как описывали эту тенденцию: «К концу войны (Первой мировой. — А.М.) слава «укрепленных позиций» с блиндажами, уборными, ходами сообщения и прочими удобствами померкла. Новые факторы — могущественная артиллерия, фотоглаз авиатора противника — выдвинули на первое место новое требование: рассредоточение людей и огневых средств и маскировка их во что бы то ни стало. Групповая тактика, получившая название «тактики воронок» (то есть ячеечное построение обороны — А.М.), смела все инженерные красоты… Боец стал чувствовать себя в воронке, в сырой картофельной яме, приспособленной для стрельбы, более безопасно, чем в комфортабельном окопе, который так хорошо виден противнику и не менее хорошо поражается его огнем». Уже после окончания Первой мировой войны, анализируя ее опыт, видя совершенствование артиллерии и авиации, военные специалисты как в России, так и за рубежом пришли к выводу, что в возможной будущей войне атакующим придется столкнуться не со сплошными линиями окопов, а с разбросанными на местности отдельными точками сопротивления. Предполагалось, что даже трудности управления подразделениями, находящимися в отдельных ячейках, не заставят вернуться к траншеям. Считалось, что стрелок будет лучше воевать один в стрелковой ячейке, если знает, что его трудно обнаружить, чем при хорошем управлении со стороны командира отделения в траншее, но под уничтожающим огнем противника, который обязательно обнаружит траншею. Здесь следует уточнить, что гнездо (точка сопротивления) не обязательно виделось как окоп на одного солдата, это мог быть и окоп на отделение, в том числе и соединенный ходами сообщения с другими такими же окопами. Но в любом случае это было сосредоточение небольшого количества солдат при общем рассредоточенном расположении таких гнезд по фронту и в глубину. Подчеркну, что траншейная оборона даже с наличием выносных ячеек остается траншейной. И наоборот, ячеечная оборона с наличием ходов сообщения остается ячеечной. Разница в том, что траншея обороняется вся или почти вся и обороняющиеся действуют в составе взводов и рот, а ячейки — разбросаны по площади со значимыми промежутками и небольшие группы солдат действуют в значительной степени автономно. Нередко в пользу ячеечной системы обороны также выдвигался аргумент, что моторизация значительно увеличит скорость проведения операций и времени на отрывку ходов сообщения просто не будет. В связи с тем что укрепленные позиции строятся на сложной системе перекрестного обстрела из пулеметных гнезд, считалось, что перед каждым отделением будут вставать его собственные, конкретные объекты атаки в виде пулеметного и стрелкового гнезд противника, а при прорыве укрепленной полосы противника — ряд таких гнезд. С учетом такой тактики обороны наступательный бой атакующей пехоты виделся как «прогрызание» оборонительной полосы противника путем последовательного уничтожения одной огневой точки обороняющихся за другой. Разумеется, против такой ячеечной обороны применение боевого порядка цепи неразумно. Цепь неизбежно разорвется, и боевой порядок атакующих распадется на мелкие группы, разновременно атакующие отдельные ячейки обороняющихся. Руководящий документ того времени, Боевой Устав Пехоты 1927 года, — указывал, что продвижение через оборонительную полосу противника «получает вид непрерывной смены огневой борьбы и последовательных рукопашных схваток с отдельными группами противника или прониканий между ними небольших частей пехоты». Предполагалось, что проникновение через оборонительную полосу будет осуществляться малыми группами пехоты при постоянной помощи своего автоматического оружия — пулеметов. В то время основная масса пехотинцев была вооружена «трехлинейками», не имевшими возможности вести автоматический огонь. Пехота должна была прокладывать себе путь сосредоточенным огнем пулеметов по уцелевшим огневым точкам полосы обороны противника. Указывалось, что наступление осуществляется «броском в атаку или просачиванием между огневыми точками противника, но опять-таки при условии если не полного уничтожения, то обезвреживания этих точек», причем «наступающий огнем своего автоматического оружия (пулеметов. — А.М) должен, хотя бы временно, лишить защитников уцелевших огневых точек возможности использовать свое оружие против атакующих». Здесь следует привести пример, как виделось в то время обучение пехотного отделения. РИСУНОК 3. Схема обучения групповой тактике в наступлении по предвоенным (ВОВ) взглядам В занятии принимало участие два отделения — стрелковое (вооруженное винтовками), составлявшее ударную группу, и отделение ручного пулемета. Задача ударной группы — последовательно атаковать гнезда сопротивления противника, а отделения ручного пулемета — огнем поддерживать атаку стрелкового отделения. Бойцам объяснялось, что в огневой поддержке атаки главная роль будет принадлежать ручному пулемету. «Своим метким огнем пулемет должен взять противника за горло и прижать его к земле». Стрелковое отделение движется в атаку, а пулемет «снопом своих выстрелов держит защитников гнезда противника пригнутыми к земле, обезвреживает их и тем облегчает атаку». После захвата гнезда сопротивления стрелковым отделением роли меняются; под прикрытием огня из винтовок ручной пулемет перемещается вперед. Как вариант, можно сделать так, чтобы перемещение пулемета вперед совпало с броском стрелкового отделения «в штыки». Для этого пулеметчику рекомендовалось выбирать такую точку на местности, которая позволила бы вести огонь до броска стрелкового отделения «в штыки». В свою очередь, бойцам стрелкового отделения рекомендовалось выбирать такой маршрут движения, чтобы как можно дольше не ограничивать ведение огня ручному пулемету. При подходе на 35–40 метров от гнезда сопротивления оно забрасывается гранатами, а затем бросаются «в штыки», по возможности одновременно всем отделением. Если гнездо противника находится не против стрелкового отделения, а против пулеметного, тогда атака производится во фланг при поддержке пулемета из центра. Как видно из изложенного, в своих принципиальных чертах (разумеется, с учетом разницы в вооружении) довоенная групповая тактика совпадает с современной групповой тактикой. Соблюдаются те же принципы: взаимодействуют две малые пехотные группы, одна из которых подавляет противника огнем, а другая — сближается с противником для его уничтожения на близкой дистанции. Подчеркнем, что это соответствие справедливо не только по отношению к положениям Боевого Устава 2005, но и современной тактике иностранных армий. Здесь следует привести знакомую многим еще по школьному учебнику начальной военной подготовки схему действий американского пехотного отделения: РИСУНОК 4. Схема действия американского пехотного отделения Сходство с отечественной групповой тактикой очевидно. Так что же заставило отказаться от групповой тактики в ходе Великой Отечественной войны? Следует повторить, что переход к групповой тактике был связан с ожидаемым использованием всеми армиями, в том числе немецкой, глубокоэшелонированной ячеечной системы обороны. Необходимость перехода к ней диктовалась вроде бы очевидными соображениями: а) неизбежность обнаружения траншей с воздуха и их гарантированное уничтожение авиацией и артиллерией, то есть большая значимость маскировки над удобством управления и контроля и б) высокие скорости проведения операций, которые не дадут возможность отрывать траншеи. Однако этого не произошло. На Восточном фронте и немцы и советские войска вернулись к «устаревшей» траншейной системе. Классическое объяснение, почему советские войска перешли к траншейной системе, которое кочует из книги в книгу и из статьи в статью, содержится в воспоминаниях К.К. Рокоссовского. Он решил лично проверить, почему солдаты, находясь в ячейках, не ведут ружейного огня по наступающему противнику. Он сменил одного из солдат в одиночной стрелковой ячейке и понял, что в ней солдат чувствует себя оторванным от своих товарищей и, главное, командира и поэтому предпочитает уклоняться от боя, а командир не может контролировать своих подчиненных. После этого «эксперимента» необходимость вернуться к траншейной системе для него стала очевидной. В военной литературе подчеркивалось, что ячеечная система обороны вела к тому, что «бойцы были оторваны друг от друга, исключалась возможность маневра, нарушалась связь и взаимодействие, оборона становилась неустойчивой». Однако следует отметить, что возможность возврата к траншейной системе была обусловлена также тем, что на Восточном фронте не сложились условия, которые, как предполагалось до войны, потребуют использовать ячеечную систему обороны. В связи с изменением характера войны (возможность быстрого подвода резервов обороняющихся к месту прорыва, что делало внезапность атаки более важной, чем полное уничтожения окопов в ходе артподготовки) сроки артиллерийской подготовки сокращались, что позволяло обороняющимся, как правило, пережидать артподготовку в окопах первой линии (точнее, в блиндажах и подбрустверных нишах). Да и доктрина использования артиллерии уже не требовала полного уничтожения окопов обороняющихся. Считалось, что артиллерии достаточно временно подавить их, чтобы обеспечить сближение своих атакующих частей с позициями наших войск. Отметим, что по сходной причине в Первую мировую войну на нашем фронте первая линия окопов так до конца войны и оставалась основной, не была расчленена обороняющимися на отдельные очаги сопротивления, появившиеся на Западном фронте, — артиллерийские средства противника по сравнению с Западным фронтом были намного слабее, и они позволяли пережить артподготовку в первой линии окопов. Опыт войны показал, что между высокоманевренными операциями часто возникают паузы, которые предоставляют достаточно времени для создания развитой системы траншейной обороны. К тому же обнаружилось, что ячейки и окопы на отделение, не связанное траншеями, относительно легко могут быть сведены артиллеристами в группы целей и подавлены артогнем, чем в боевых порядках наших войск пробивались бреши, которые сложно было закрыть. На практике обнаружение ячеек и окопов на отделение было не намного большей проблемой, чем обнаружение траншей. С немецкой стороны, неиспользование системы обороны, состоявшей из отдельных позиций на отделение и меньше, которые были эшелонированы в глубину, предписанное немецкими руководящими документами (Truppenfuehrung 1933), «официально» объяснялось слишком широкими секторами обороны, занимаемыми подразделениями при недостатке личного состава. Это вынуждало немцев строить оборону линиями либо обороняться в населенных пунктах. Выбор сторонами формы построения обороны заслуживает отдельного исследования и выходит за рамки настоящей статьи, однако факт остается фактом — противоборствующие стороны на Восточном фронте не стали использовать ячеечную систему обороны. Отсутствие системы обороны, для прорыва которой придумывалась групповая тактика, и было основной причиной, по которой от нее пришлось отказаться и вернуться к построению в цепь. При фронтальной атаке сплошной траншеи, которую артиллерия не полностью разрушала своим огнем, не оставалось места для сближения с позициями противника отделением, прикрываемым огнем одного ручного пулемета. Указывалось, что «в наступлении групповая тактика не обеспечивала одновременного удара по врагу» (то есть огневая группа принимала участие только в завязке боя, а затем отставала от ударной группы, огневая группа также не принимала участие в захвате и удержании траншей противника) и не обеспечивала «подавления (противника. — А.М.) огнем всего стрелкового оружия в момент атаки, когда артиллерия переносит огонь в глубину обороны противника» (ударная группа закрывала собой направление стрельбы огневой группы. — А.М.). Все-таки наиболее удобно применять групповую тактику, когда угол между направлением стрельбы огневой группы и направлением атаки ударной группы близок к прямому углу (90 градусов). Кроме того, сочетание огня и маневра на уровне отделения существенно увеличивало время нахождения атакующих в зоне действия артогня противника, который обрушивался на местность перед передним краем обороны. Возврат к линейной тактике не означал отказа от принципа сочетания огня и маневра. Задачу по подавлению противника, которую в групповой тактике выполняло отделение ручного пулемета, пришлось переносить на приданные (поддерживающие) средства, прежде всего артиллерию. А вся стрелковая цепь стала иметь функцию ударной группы. Основным способом использовать подавление противника артогнем для пехоты, наступавшей цепями, стало прижимание к разрывам своих снарядов. Впоследствии построение в цепь перекочевало в послевоенные уставы советской армии. Однако началась Афганская война и войска столкнулись с прямо противоположной проблемой — не находилось оборонительных позиций противника в виде сплошных траншей, для фронтальной атаки которых требовалось бы построение в цепь. Зато стало возникать множество боевых ситуаций, когда артиллерия не могла выполнять функции подавления позиций противника для действовавших самостоятельно пехотных подразделений. Войскам на ходу пришлось перестраивать тактику ведения боя. Пехоте пришлось научиться перемещаться под прикрытием своего же огня. Значит, отказ от групповой тактики был ошибочным? Или может быть, линейная тактика просто устарела? Представляется, что на оба вопроса ответ должен быть отрицательным. Ошибочной является абсолютизация собственного опыта ведения боевых действий, который, как бы ни хотелось это признавать, привязан к определенному соотношению сил сторон, вооружению, способам действий, целям войны, природным условиям и другим факторам. Признание после войны групповой тактики изжившей себя было основано на том, что применительно к условиям Второй мировой войны на Восточном фронте ей в целом не нашлось места. Из чего был сделан вывод о ее принципиальной «ошибочности». Однако, если обратиться к опыту той же Второй мировой войны, но в других зонах боевых действий, то мы увидим: ячеечная оборона и групповая тактика атакующих не только не оказались ошибочными, но и широко использовались в боевых действиях. Например, при обороне японцами островов Тихого океана оказалось, что сложные системы наземных траншей, с учетом превосходства американцев в огневой мощи и беспрепятственного действия американской авиаразведки, легко уничтожались и преодолевались противником. В условиях плотной растительности многочисленные, хотя и небольшие огневые позиции, взаимно поддерживающие друг друга огнем, уничтожать было гораздо сложнее, что и стало использоваться японцами. Американской пехоте поэтому пришлось прибегнуть к групповой тактике. Отдельные японские позиции атаковались одним пехотным отделением, в то время как другие отделения взвода своим огнем прикрывали его сближение с противником. Нередко при анализе тактики, которой нужно обучать войска, допускают очень грубую методологическую ошибку. 1. Сначала моделируют некую «современную» (наиболее вероятную) войну. 2. Выделяют ситуации, которые представляются наиболее типичными для такой «современной» войны. 3. Суммируются те тактические приемы, которые целесообразно применять в типичных условиях такой «современной» войны. 4. Все остальное по умолчанию выбрасывается как отжившее свой век/ненужное. Результат: как только условия реальных боевых действий не совпадают со смоделированной «современной» войной или ситуация оказывается нетипичной, начинается поиск других, нередко хорошо забытых тактических приемов, который сопровождается необоснованными потерями. История групповой тактики — лучший тому пример. Сначала ее признали самой правильной, отбросив линейную тактику. Война ее не востребовала. Отбросили ее, правильной признали линейную тактику. Следующая война показала, что групповую тактику выбрасывать было нельзя. РИСУНОК 5. Боевой порядок мотострелкового отделения в наступлении (вариант) Не стоит допускать аналогичную ошибку и объявлять линейную тактику окончательно устаревшей. Представляется, что линейная тактика может быть использована для атак через открытое пространство, когда это пространство нужно быстро преодолеть под прикрытием огня приданных (поддерживающих) огневых средств, а также при ночных атаках пехоты. В данном контексте следует признать удачным, что положения Боевого Устава 2005 не стали останавливаться только на одной тактике и позволяют выбирать линейную или групповую тактику, сообразно складывающейся обстановке. Солдат же следует обучать обоим способам действий, чтобы иметь возможность быстро перестроиться применительно к конкретным условиям. РИСУНОК 6. Построение мотострелкового отделения в цепь при атаке Пояснение к рисункам: правый рисунок из Боевого Устава 2005 принципиально совпадает с построением в цепь из прежнего Боевого Устава (нижний рисунок взят из учебника по начальной военной подготовке), в то время как левый рисунок показывает на возможность обособления групп. ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Огонь по засаде От действий, которые предпринимают попавшие во вражескую засаду солдаты в течение первых 15–20 секунд после открытия по ним огня, во многом зависит исход возникшего боя. Необходимость выработки четкой последовательности действий, которой следует придерживаться при попадании в засаду, — очевидна. Одним из существенных элементов этой последовательности должно стать открытие огня из стрелкового оружия по засаде. В настоящей статье будет освещен только этот элемент контрзасадных действий, вопросы о передвижениях под огнем, применении гранат и дымов, стрельбе из гранатометов, управлении, выборе тактики последующего боя (атака, позиционная перестрелка, отход), а также взаимодействие солдат внутри попавшей под огонь группы и взаимодействие с поддерживающими подразделениями после попадания в засаду и др. рассматриваться не будут. Статья написана под ситуации, когда солдаты передвигаются в пешем порядке или спешивание с техники уже произошло. В настоящее время существуют разные, зачастую взаимопротиворечащие рекомендации о том, какой огонь, как и когда следует открывать из стрелкового оружия по засаде, сразу после попадания в нее. Существуют три разных типа рекомендаций. Перечислим их последовательно. 1. «Не вижу — не стреляю». Вот как описывается этот подход: «Вы все же попали в засаду — что же делать? … Как только ты услышал первые выстрелы: — падай на землю, за укрытие;.. — наблюдай и слушай. Попытайся определить, откуда по тебе ведут огонь, попробуй обнаружить огневые точки противника. Для этого не обязательно увидеть бородатую физиономию боевика. На огневую точку могут указывать качающиеся ветки кустарника, пыль, поднятая выстрелами, и сами вспышки выстрела… — «не вижу — не стреляю» — это значит, что не нужно расстреливать с перепугу весь боекомплект в белый свет. Веди четкий прицельный огонь короткими очередями или одиночными выстрелами по обнаруженным целям»6. Описание этой рекомендации в приведенном отрывке достаточно четкое и недвусмысленное. [После попадания в засаду] «спешиваясь, не торопитесь стрелять, сначала разберитесь в ситуации и оцените обстановку», — говорит сходная рекомендация в статье7. Сюда же можно, наверное, отнести рекомендации, используемые в некоторых зарубежных армиях. Например, вот что говорит «Наставление по тактике мелких подразделений», используемое для подготовки 5-го разведывательного полка специального назначения Сухопутных войск ЮАР8: «39. Порядок действий под огнем противника на поражение. … следующий: а. При наличии возможности — произвести три выстрела в направлении противника (каждый, кто находится на позиции, позволяющей отстреливаться) и голосом указать направление на противника. б. Быстро упасть на землю, перекатиться и переползти за укрытие. Не пытайтесь бежать к ближайшему укрытию, до которого 20 метров, вы НЕ ДОБЕЖИТЕ. в. Переползанием или короткими перебежками вытягивайтесь в линию, в направлении противника. Перебежки должны быть не более 10 метров. г. Определить позицию противника или вероятное его расположение. д. Убедиться, что прицел оружия установлен правильно. е. Открыть огонь по противнику». Там же указывается на возможность при помощи провокационного огня выявить позиции противника. Отличие от приведенного ранее способа состоит в том, что перед тем как упасть на землю, здесь рекомендуется сделать несколько одиночных выстрелов в сторону противника, но тем не менее в основном упор делается на ведение прицельного огня после обнаружения позиций противника. Аналогичный прием, только с двумя одиночными выстрелами в самом начале, предписывается в канадской армии9. Имеется рекомендация, в целом схожая, только с короткой очередью в самом начале: «Получив сигнал [о нападении], каждый солдат мгновенно перебрасывает взгляд одновременно с приложенным к плечу оружием в сторону, откуда производится нападение боевиков, — и ищет цель в своем секторе. При обнаружении тут же дает короткую прицельную очередь по врагу, уничтожая его или заставляя прижаться к земле. Второе, что делает солдат, — ищет выгодное укрытие и быстрыми перебежками занимает его»10. 2. «Утиная охота» Этот метод использовался Родезийским спецназом (Скаутами Селуса — Selous Scouts11) в африканском буше (районах с густой кустарниковой и травяной растительностью), где участвующие в засаде могли хорошо укрыться. Увидеть, откуда по тебе стреляют, было очень сложно. Суть этого метода заключается в том, что сразу после открытия огня из засады попавший в нее солдат залегает и начинает парами одиночных выстрелов простреливать наиболее вероятные места нахождения противника. Он прикидывает, где бы он сам расположил свою огневую точку, если бы он был нападавшим, — и туда стреляет. Как правило, такие места находятся рядом со стволами деревьев, камнями, кустами, в окнах домов и т.п. Причем рекомендуется стрелять по обеим сторонам укрытия, за которым может укрываться противник, на низком уровне (на уровне земли, пола, подоконника), чуть выше этого уровня. Эта рекомендация исходит из того, что с наибольшей степенью вероятности участники засады будет принимать наиболее низкое положение, которое возможно за тем или иным укрытием (в большинстве случаев залягут). В случае если пуля из-за низкой траектории полета встретится с землей, то возможно, что она рикошетом все же поразит нападающего, а в худшем случае поднимет ясно видимый «фонтанчик» земли, который заставит нападающего сменить позицию. С учетом того что простреливаются две стороны укрытия, по каждому предполагаемому месту нахождения противника делается по 4 выстрела. Стрельба этим методом ведется от себя вдаль, то есть сначала простреливаются наиболее близкие места вероятного нахождения противника, затем более удаленные. На стрельбу выделяется заранее оговоренное количество магазинов к винтовке/автомату, например два. Суть этого метода — ведение в быстром темпе прицельного огня, но не по противнику (который остается невидимым), а по местам его наиболее вероятного нахождения. Собственно название этого метода происходит от способа охоты на уток, когда, не видя самих уток, охотники простреливают наиболее вероятные места их нахождения в зарослях водной растительности. Для демонстрации эффективности этого способа в ходе обучения делают следующее: выбирается какое-нибудь место, где реально могла бы быть организована засада. Расставляют мишени в места, где реально можно было бы расположить солдат в засаде, и маскируют их, после чего другой группе дают возможность обстрелять наиболее вероятные места расположения нападающих. Бывшие родезийские спецназовцы уверяют, что после такой стрельбы пораженными оказывается достаточно большое количество мишеней. 3. «Огневой еж» Суть этой рекомендации — сразу после попадания в засаду упасть на землю и автоматическим огнем максимальной плотности, стреляя в общем направлении на противника или по предполагаемым местам расположения его огневых средств, прижать его к земле, заставить прекратить обстрел или вынудить вести неприцельный огонь. Первый магазин или первая лента пулемета отстреливается при этом по противнику длинными очередями12. В частности, такой метод использовали американцы во Вьетнаме13. Расчет строится на том, что человек инстинктивно будет прятаться от летящих в его направлении пуль или по крайней мере будет дергаться, торопиться с выстрелами и его стрельба станет неприцельной, даже в том случае, если в реальности ответные выстрелы идут мимо. Для этого способа действий имеются рекомендации. Первый магазин, который пристегнут к автомату во время передвижения и первые 50 патронов в пулеметной ленте, заряжать с большим количеством трассирующих патронов (например, в соотношении с обычными патронами 1 к 2), с тем, чтобы психологически еще больше воздействовать на противника своим ответным огнем. Элемент демаскировки собственной позиции, который обычно является одним из главных аргументов против использования трассирующих пуль, здесь не имеет особого значения — в первые секунды после открытия огня из засады попавшие в нее хорошо видны противнику или по крайней мере их местоположение относительно легко угадывается нападающими. К методу «огневого ежа» следует также отнести встречающиеся рекомендации по немедленной атаке противника (без залегания) при попадании в так называемую «близкую» засаду. Речь идет о ситуациях, когда нападающие находятся на расстоянии менее 40 метров от атакованных, местоположение огневых точек засады понятно, а расстояние между засадой и атакованными может быть быстро преодолено бегом (нет бурелома, оросительных/осушительных каналов, густого кустарника и т.п.). В такой ситуации самый быстрый способ уйти с линии огня засады — не падать, а одним рывком добежать до нее, прижимая противника к земле автоматическим огнем максимальной плотности, направленным в общем направлении на противника. На бегу особо целиться все равно не получится. После проведения обзора способов действий в первые секунды после попадания в засаду, становится очевидным, что имеющиеся противоречия в рекомендациях требуют своего объяснения. Попробуем проанализировать факторы, с которыми связаны эти рекомендации. Как это ни странно, одно из основных соображений не имеет прямого отношения к выживанию в первые секунды огневого боя с засадой. Это — экономия боеприпасов для дальнейшего боя. Безусловно, мощный автоматический огонь по противнику прижмет его к земле, но он сопряжен с быстром расходом боеприпасов. Носимый боезапас всегда ограничен. Если при попадании в засаду с колонной бронетехники еще можно надеяться, что некоторое количество дополнительных боеприпасов перевозится вместе с колонной и ими можно будет воспользоваться, то если в засаду попадает действующее отдельно подразделение (например, разведывательная группа), то пополнить боезапас она в ходе боя навряд ли сможет. К тому же если позволить солдатам начать вести автоматический огонь, то, находясь в стрессовой ситуации, попавший под обстрел может просто не переключиться на ведение огня в другом режиме и быстро выпустит весь свой боекомплект «в молоко». Исчерпание боекомплекта в такой ситуации означает почти неизбежную гибель. Поэтому даже самые первые действия после попадания в засаду подчиняют требованию контролируемого расхода боеприпасов. Другой важный фактор — видимость огневых точек противника, точнее вероятность их быстрого обнаружения на данной местности либо хотя бы быстрого определения примерного нахождения этих точек (участка местности, откуда ведется огонь). Это далеко не всегда является простой задачей. Если засада организована в безлесной местности, в «лысых» горах, иных открытых местах, то вероятность обнаружить огневые точки противника достаточно велика. Рекомендации сначала осмотреться, а потом вести прицельный огонь могут быть оправданы. Осматривание местности может дать положительный результат. В таких условиях можно ожидать, что получится быстро начать вести прицельный огонь по огневым точкам противника, что, конечно, является наиболее результативным. Если же засада организована в густом лесу или кустарнике, в местах с высокой травой или на иной «закрытой» местности, даже самое пристальное разглядывание местности не всегда может привести к обнаружению огневых точек противника. Вспышки выстрелов могут остаться закрытыми густой листвой, не говоря о таких признаках, как поднятая пыль или опавшая листва и качание веток. Полагаться на звуки выстрелов для определения местоположения огневых точек противника тоже полностью нельзя. Один выстрел может дать множество щелчков, каждый из которых может быть принят за звук выстрела. В частности, при некотором удалении позиций нападающих, попавшему под обстрел слышен щелчок от перехода пули со сверхзвуковой скорости на дозвуковую, кстати, что нередко ошибочно воспринимают как действие разрывных пуль. Причем щелчок от перехода звукового барьера может быть услышан раньше, чем доходит звук самого выстрела, что существенно затрудняет истинное положение стреляющего. Как выстрелы, могут восприниматься удары пуль о местные предметы. Плюс ко всему может сработать эффект эха. Это одна из причин, почему нередко кажется, что нападающих намного больше, чем есть на самом деле и что огонь одновременно ведется со всех сторон. В такой ситуации попытки выискать огневые точки противника перед открытием огня становятся менее оправданными, а обстрел вероятных мест нахождения огневых точек противника — более целесообразным. Играет свою роль и удаленность засады от попавшей в засаду группы. Чем ближе засада, тем больше вероятность того, что автоматический огонь, ведущийся лишь в общем направлении засады, прижмет противника к земле, эффективно подавит его. Предполагаемый фронт засады, точнее участок местности, который следует простреливать, чтобы зацепить своим огнем засаду, — при близком расположении засады ограничен. Пули в этом случае будут пролетать в относительной близости от позиций нападающих. Если же противник обстреливает с большого расстояния, то простреливать нужно значимо больший участок местности, веер разлетающихся в разные стороны трассирующих пуль лишь подчеркнет для него беспомощность попавших в засаду. В условиях локальных вооруженных конфликтов свою роль может сыграть нахождение мирных жителей в зоне боев, что может ограничить возможности по ведению неприцельного огня. Важным фактором является и психологическая готовность солдат конкретного подразделения к засаде. Далеко не все солдаты смогут избежать испуга при внезапном открытии по ним огня. Даже в тех случаях, когда все знают о реальной возможности попадания в засаду по ходу движения, люди нередко устают ждать и психологически расслабляются. Открытие огня для них оказывается внезапным, хотя оно было ожидаемым. Ведение сколько-нибудь прицельного огня в первые же секунды после попадания в засаду — нередко невыполнимое для таких людей требование. Психологически хочется себя защитить собственным огнем, поэтому в первые моменты они, как правило, могут только поливать автоматическим неприцельным огнем окружающую местность. Поэтому на выбор способа контрзасадных действий влияет средний уровень психологической готовности людей к стрессу от внезапного нападения. Его нужно очень реалистично оценивать. Можно сколько угодно говорить о необходимости сохранения хладнокровия, но выбор способа контрзасадных действий следует делать исходя из реальной психологической готовности личного состава. Перечисленные выше факторы в разных тактических ситуациях делают наиболее целесообразным тот или иной порядок действий. Например, наиболее целесообразные контрзасадные действия для солдата, передвигающегося с колонной техники по афганским горным дорогам, которую обстреливают с 300 метров, будут отличаться от действий дозорного, действующего в густом лесу. Расстояние до засады в последнем случае может не превышать и 30 метров. Нельзя говорить о том, что один порядок действий всегда самый правильный, в отрыве от конкретной ситуации. Как обычно, разные тактические ситуации требуют разных тактических решений. Однако обсуждаемый вид действий имеет свою особенность. Реакция попавшего в засаду в первые секунды должна быть автоматической, времени на оценку обстановки и выбор наиболее тактически целесообразного варианта действий просто нет. Уже потом, когда эффект внезапности пройдет и попавшие в засаду займут оборонительные позиции и осмотрятся, можно будет анализировать ситуацию и выбирать наиболее подходящий вариант действий. В самые первые секунды после нападения сделать этого невозможно. Именно поэтому солдат заставляют механически разучивать порядок действий сразу после попадания в засаду, доводя их до полного автоматизма. Соответственно, с практической точки зрения при обучении солдат приходится останавливаться на каком-то одном варианте действий. Конечно, для общего развития можно и, наверно, даже нужно ознакомить солдат со всеми тремя способами и рассказать про основания выбора того или иного из них. Однако разучивать нужно только один вариант. Повторю — в первые секунды после попадания в засаду думать и выбирать вариант действий некогда, нужно действовать. Какой же вариант выбрать? В ситуации, когда подразделению предстоит действовать на местности с одним и тем же рельефом и растительностью и связанной с ними тактикой засадных действий противника, то следует проанализировать все плюсы и минусы каждого из перечисленных выше способов действий и остановиться на одном, который наиболее соответствует наиболее вероятному порядку развития событий для данной конкретной местности. Выбранный способ подлежит заучиванию до автоматизма. Если же нужно готовить солдат к контрзасадным действиям, когда местность в районе предполагаемых действий может быть разной — и открытой и закрытой с растительностью то густой, то редкой, либо вообще невозможно определить, на какой местности придется действовать (стандартная ситуация для войсковой части в мирных условиях), то придется в обучении солдат остановиться на некотором усредненном способе действий. Понятно, что он не всегда будет самым тактически целесообразным, но зато он будет универсален. Попробуем предположить, что усредненный порядок ведения огня будет следующим. 1. 1-й магазин и около половины 1-й пулеметной ленты (желательно с большим количеством трассирующих) отстреливаются автоматическим огнем в общем направлении на противника без выискивания целей, либо длинными очередями, либо вообще не спуская палец со спускового крючка. Прочесывание местности огнем ведется также и в том случае, если неизвестно даже приблизительное местоположение огневых точек противника (справа, слева, спереди по ходу движения, близко, далеко). Очень важно в такой момент предотвратить огонь по своим. Желательно, чтобы солдаты вели огонь по заранее (до начала движения) распределенным секторам обстрела, используя метод циферблата. Каждому нарезается определенный участок «дуги», например, от «9.00 до 10.00» по ходу движения, с тем, чтобы в целом подразделение вело огонь во все стороны. Если этого сделано не было, то солдат, залегая, занимает позицию, смотрящую наружу от позиции своего подразделения, и ведет прочесывающий огонь в секторе около 90 градусов «от 10.30 до 13.30». Огонь ведется с рассеиванием по фронту и со сменой уровней. Сначала огонь ведется как бы в направлении плеч противника, затем как бы в направлении ступней противника. Можно рекомендовать, чтобы ствол оружия при этом как бы рисовал букву Z. Основная задача смены уровней стрельбы сверху вниз — избежать стрельбы исключительно поверх голов противника. Это является очень распространенной, даже «стандартной» ошибкой. Поэтому и предпринимается смена уровней вниз, чтобы хотя бы часть пуль прошла на нижнем уровне, где скорее всего и находится залегший противник. 2. Далее солдат меняет пустой магазин на новый с обычными (не трассирующими) патронами и начинает прочесывает места наиболее вероятного нахождения противника парными одиночными (!) прицельными выстрелами, но еще в быстром темпе. Пулеметчик соответственно переходит на огонь короткими очередями, также прицеливаясь по вероятным местам расположения противника. Огонь ведется с рассеиванием по фронту и в глубину. Важно, чтобы прочесывание мест вероятного нахождения огневых точек нападающих огнем из автоматов производилось именно одиночными выстрелами, а не короткими очередями. Возможно, что после смены магазинов следует даже прокричать вслух «парные одиночные». Психологически важно, чтобы солдат начал переходить от импульсивного действия к более обдуманному. Смена магазина и режима огня должны быть психологическим сигналом к этому. Лучше, чтобы не было соблазна переключиться на длинные очереди или вести непрерывный автоматический огонь. Кстати, выкрикивание/проговаривание своих действий или действий противника вслух во многих ситуациях является неплохим психологическим приемом для того, чтобы добиться концентрации, побороть панику и для координации действий. 3. После опустошения 2-го магазина автомата и расстрела 1-й пулеметной ленты следует переходить на стрельбу по принципу «не вижу — не стреляю». Огонь можно вести как одиночными выстрелами, так и очередями (длинными или короткими), в зависимости от обстоятельств. Если огневые точки нападающих все же остаются не видны, то можно использовать прочесывание огнем наиболее вероятных мест нахождения огневых точек противника, но только уже в спокойном темпе, причем как одиночными выстрелами, так и очередями. В дальнейшем выбор огня определяется по тому, как реально разворачиваются события. Принципиально возможно разбить людей на четные/нечетные номера, одни из которых будут вести контролируемый автоматический огонь, а другие исключительно одиночный прицельный. Следует сразу обратить внимание, что предлагаемый порядок действий исходит из того, что в усредненной ситуации в первые секунды после открытия огня в силу одновременного действия фактора внезапности, маскировки противника, а также из-за наличия растительности и неровностей рельефа определить даже приблизительное место нахождения противника не получается, но огонь открывать нужно немедленно, чтобы максимально ослабить его огневой натиск. Важно: если солдат сразу увидел противника или хотя бы определил его примерное местонахождение, то он должен (!) «пропустить» первый этап, а по обстоятельствам и второй этап и сразу переходить на прицельный огонь или на огонь по вероятному месту нахождения противника, а залегая, он должен сразу занимать позицию лицом к обнаруженному противнику, не следуя заранее установленным секторам обстрела. Это требование связано с тем, что предлагаемый вариант действий имеет существенный недостаток: 2 магазина и одна пулеметная лента расстреливаются неприцельно, причем огонь подразделением ведется во все стороны, а это означает, что большая часть пуль не летит даже в общем направлении на противника. С ним приходится соглашаться, поскольку в ситуации, когда противника не видно, огневое молчание попавших в засаду неприемлемо: нападающие беспрепятственно будут вести огонь по попавшим в засаду. Представляется, что данная последовательность содержит оптимальное сочетание факторов, делая ее наиболее приспособленной для усредненной ситуации: – используется эффект немедленно открываемого плотного подавляющего огня по засаде; – ограничивается бесцельный расстрел боеприпасов «в молоко»; – используется тактический прием прочесывания огнем вероятных мест нахождения противника; – учитывается психология солдата попавшего в засаду. Он постепенно переводится с импульсивных действий на обдуманные; – «всеядность» применительно к типу местности, удаленности и видимости позиций противника. Можно предположить, что именно такую последовательность действий следует рассматривать как базовую для обучения контрзасадным действиям. Завершая статью, хотелось бы подчеркнуть, что в ней был рассмотрен только один элемент контрзасадных действий. Безусловно, этот элемент должен быть органично включен в другие действия, предпринимаемыми теми, кто попал в засаду. ПРИЛОЖЕНИЕ 4 Не вижу, но стреляю: огонь из пулемета с закрытых огневых позиций «В противоположность армии и войскам СС вооружение и подготовка парашютно-десантного полка позволяли вести огонь из крупнокалиберных пулеметов, используя укрытые огневые позиции, — фактор, сыгравший свою положительную роль в [сражении за Нормандию]» (подполковник граф Фридрих фон дер Хейдте). Широко известно, что в довоенные годы пулеметчиков обучали ведению стрельбы с закрытых огневых позиций из пулемета «Максим». Такая стрельба велась с помощью монокулярного пулеметного прицела и пулеметного угломера — квадранта, которых для пулемета ПК, во многом занявшего нишу «Максима», не существует. Причина, по которой после Великой Отечественной войны отказались от снабжения пулеметов приспособлениями, с помощью которых допускается стрельба с закрытых позиций из пулеметов, очень проста. Практика показала, что возможности массово обучать пулеметчиков такой стрельбе нет. Правила использования приборов и необходимые математические расчеты довольно сложны, зачастую образовательный уровень солдат просто не позволял их уверенно освоить. При том что в подавляющем большинстве тактических ситуаций пулемет использовался для стрельбы прямой наводкой, особого смысла добиваться освоения пулеметчиками работы с угломером-квадрантом просто не было. В настоящей статье попробуем описать приемы стрельбы с закрытых огневых позиций из пулемета с использованием обычного открытого прицела и простейших приемов наводки пулемета, освоение которых не представляет особой сложности. Предположительно, только такие приемы могут иметь практическое значение. Однако прежде чем перейти к их изложению, следует ответить на вопрос, зачем такая стрельба вообще нужна. Она ведь по понятным причинам менее эффективна, чем обычная стрельба прямой наводкой. К тому же имеются минометы и автоматические гранатометы, которые могут решать задачи огнем с закрытых огневых позиций. К ее использованию могут подтолкнуть два фактора: использование противником дальнобойных снайперских винтовок и особенно высокоточного оружия. Как показывает опыт последних войн, включая англо-аргентинскую войну за Фолклендские острова и последнее вторжение США в Ирак, пехота использует ПТУР не только для поражения бронетехники, но и для стрельбы по пехоте противника. Целесообразность такого использования ПТУР может быть поставлена под сомнение, но факт такого использования остается фактом. Сторона, имеющая достаточный запас ПТУР, будет пытаться безнаказанно расстреливать издалека огневые точки противника из высокоточного оружия. В связи с нарастающим распространением и удешевлением такого оружия, вероятность возникновения тактической необходимости стрельбы из пулеметов с закрытых огневых позиций возрастает. Наличие минометов и автоматических гранатометов не делает ее ненужной, поскольку в общем случае следует стремиться к тому, чтобы поражение противнику наносилось одновременно из возможно большего числа огневых средств. Следует отметить, что закрытие высотой всего в 30–35 см, например обычная неровность рельефа местности, уже может сделать позицию для пулемета закрытой от наблюдения противником с фронта. А простейшая маскировка, например накидка на каркасе или даже связанные «домиком» пучки высокой травы или ветви кустарника, могут сделать позицию малозаметной как от наблюдения с вертолетов, так и с помощью беспилотных летательных аппаратов противника, по крайней мере в оптическом диапазоне. Использование такого способа стрельбы в значительной степени может обеспечить удержание передних скатов возвышенностей при устройстве обороны на обратных скатах. Рассмотрим две ситуации при стрельбе из пулеметов с закрытых огневых позиций: когда есть время на предварительную пристрелку и при его отсутствии. Пристрелка рубежей и ориентиров производится следующим образом. Сначала добиваются попадания пуль в гребень закрытия, определяя, таким образом, положение пулемета, которое не позволяет пулям перелетать через закрытие. Затем незначительно задирают вверх ствол пулемета и наблюдают за местами падения пуль по другую сторону от закрытия, определяя тем самым мертвую зону за закрытием, которую пулемет не может простреливать. После чего положение пулемета фиксируется. О способах фиксации будет сказано чуть ниже. В дальнейшем производится пристрелка рубежей и ориентиров, расположенных за пределами мертвой зоны. После того как получается уложить пули в районе ориентира или рубежа, положение пулемета также фиксируется и помечается (записывается). Следует указать, что принципиально мыслим такой способ пристрелки рубежей и ориентиров, когда положение прицела пулемета не меняется. В этом случае пристрелка достигается исключительно опытным путем, поднятием и опусканием ствола пулемета. Но этого способа следует избегать, так как он не позволяет вводить какие-либо корректировки в дальнейшем. Не следует забывать, что разница между углом прицеливания при стрельбе на дальность в 100 метров и в 1500 метров из ПК пулей со стальным сердечником (9,6 гр.) составляет чуть более 2 градусов. Поэтому ввести какие-либо поправки «на глазок» крайне затруднительно. Поэтому следует тело пулемета с помощью простейшего отвеса или на глаз ставить горизонтально, а затем произвести пристрелку, устанавливая прицел, соответствующий расстоянию до рубежа или ориентира. Так при необходимости можно будет вводить поправку по дальности, используя прицел. В целом пристрелка рубежей и ориентиров при стрельбе с закрытых позиций аналогична правилам пристрелки при стрельбе в условиях ограниченной видимости (ночью, в тумане или при искусственном задымлении), которые указаны в наставлениях по стрелковому делу. Чтобы не изобретать велосипед, процитируем руководящие документы. «При заблаговременной подготовке к стрельбе… в бруствере вырезается желоб с таким расчетом, чтобы уложенный в него автомат (пулемет) был направлен в сторону рубежа вероятного появления противника». И еще «при заблаговременной подготовке к стрельбе… положение пулемета... фиксируется на огневой позиции с помощью подручных средств. Для этой цели при стрельбе с сошки колышками ограничивается боковое перемещение полозков ног сошки и приклада. Положение пулемета по высоте фиксируется слоем дерна (плотного снега, доской с вырезами и т.д.), подложенного под пистолетную рукоятку. При ведении огня со станка… ноги станка надо закрепить колышками. После этого навести пулемет с установками прицела, соответствующими дальности до рубежей или ориентиров, по которым готовится огонь, отметиться по ясно видимой ночью точке наводки, ограничить пределы рассеивания по фронту и записать установки». Порядок отметки наводки пулемета, полагаю, излагать здесь не следует. Укажем, что точкой наводки может быть гребень закрытия или выставленная на удалении от пулемета веха. При использовании вехи следует ее устанавливать на расстоянии не ближе 15 метров к пулемету, чтобы угловыми размерами вехи можно было пренебречь. Также возможно использование стрельбы по вспомогательной точке, которая находится либо в створе с целью или близко около нее и выше цели, например верхушка дерева. При стрельбе по такой вспомогательной точке наводки пулемет можно установить невдалеке от гребня закрытия. После чего пулеметчик ложится за пулемет и приподнимается примерно на высоту головы над пулеметом. Если местность впереди не будет видна, значит пулемет, вспышки выстрелов и пульсирующие струйки дыма при стрельбе из него видны противнику не будут. Вместо слоя дерна можно использовать деревянные вкладки (набор дощечек, укладываемых одна на другую). Эти вкладки лучше хранить у колышка, отмечающего направление стрельбы, чтобы в суматохе боя не перепутать, к какому колышку какие вкладки относятся. При пристрелке рубежа отмечаются правый и левый край рубежа и его середина. На каждой позиции, если их несколько, проводятся те же действия по пристрелке рубежей и ориентиров, после чего места сошников и приклада точно отмечаются колышками. Вторая ситуация, которую следует рассмотреть, — это стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки. Собственно, основная идея этого способа очень проста. Наблюдатель, который видит цель, находящуюся за закрытием, устанавливает веху (вехи), которая задает направление пулемета на цель. После чего отползает в сторону с линии пулемет-веха (вехи)-цель и сообщает пулеметчику расстояние до цели. При необходимости корректирует дальность, указывая насколько пулеметчику нужно увеличить или уменьшить прицел. Корректировка по направлению, как правило, не осуществляется, а подается команда о ведении огня с рассеиванием по фронту. При переносе огня на другую цель веха (вехи) переставляется. В целях безопасности в момент установки вех пулемет должен быть разряжен. Безусловно, у этого способа имеются ограничения в использовании. Прежде всего, следует учитывать, что максимальная дистанция от пулеметчика до наблюдателя, на которой последний реально в состоянии корректировать огонь, составляет около 100 метров. Докричаться или домахаться руками на большую дистанцию практически не возможно. Разумеется, если между пулеметчиком и наводчиком имеется радиосвязь или проложен полевой телефон (на что, в общем случае, рассчитывать не приходится), эта проблема снимается. Также нужно учитывать, что дистанцию ограничивает видимость и различимость вехи. По крайней мере одна из вех устанавливается в непосредственной близости от гребня закрытия. Если учитывать, что в общем случае в качестве вехи используется деревянная палка, причем не очень толстая, то следует понимать, что с определенного расстояния она может слиться для пулеметчика с окружающим фоном местности. Кроме того, для сохранения управляемости подразделением удаление пулеметчиков на большие дистанции вряд может быть целесообразным. Указанное 100-метровое расстояние предопределяет наличие ограничений по максимальной высоте закрытия и по дальностям стрельбы и, как следствие, по типу рельефа, на котором стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки может применяться. Если обратиться, например, к таблице превышения средних траекторий над линией прицеливания для пулемета Калашникова, то мы увидим, что на дистанции в 100 метров средняя траектория успевает подняться выше 30–35 сантиметров (это минимальная высота маски, которая может скрыть пулемет) только при ведении стрельбы на дальность свыше 500 метров. С учетом того что наиболее действенный огонь из пулемета достигается на дальностях до 1000 метров, это означает, что высота закрытия не может превышать около 1,4 метров. На дальности 600 метров высота закрытия должна быть менее 50 см, 700 метров — 70 см, 800 метров — 90 см, 900 метров — 110 см. То есть стрельба с закрытых позиций без предварительной пристрелки возможна только на равнинной открытой местности. Причем расход боеприпасов при таком огне, разумеется, выше, а эффективность такого огня — ниже, чем при стрельбе на дистанции до 500 метров. Поэтому этот способ ведения огня тактически не очень удобен и реально может применяться только тогда, когда к этому вынуждают обстоятельства. Справочно приведем глубины поражаемых зон (могут быть определены по таблицам превышения средних траекторий над линией прицеливания и характеристик рассеивания). При стрельбе на 500, 600, 700 и 800 метров настильность траектории обеспечивает глубокую поражаемую зону. Например, при стрельбе на 700 метров (прицел 7) превышения средних траекторий составляют на дальности 500 м — 1,7 м, 600 м — 1,1м, то есть для ростовой цели в 1,7 м вся дистанция с 500 до 700 метров включается в поражаемую зону. При стрельбе на 900 метров (прицел 9) для ростовой цели в 1,7 м поражаемое пространство будет примерно от 825 до 900 метров, а при стрельбе на 1000 метров (прицел 10) поражаемое пространство будет примерно от 940 до 1000 метров. Глубина поражаемого пространства может грубо высчитываться из пропорции: отношение высоты цели к высоте превышения средней траектории и отношение неизвестной глубины поражаемого пространства к расстоянию от точки дальности, по которой была взята цифра превышения, до точки падения (превышение ноль). Определив минимальную (500 м) и максимальную (1000 м) дальность для стрельбы из пулеметов с закрытых позиций с использованием обычного открытого прицела, можно указать на беспристрелочный способ определения того, будут ли пули задевать за гребень закрытия. Выбрав прицел по дальности до цели, следует, не меняя положения пулемета в пространстве, уменьшить прицел на единицу (как бы уменьшив дальность на 100 метров); если в этот момент линия прицеливания проходит выше закрытия, значит пули задевать гребень закрытия не будут. Теперь о порядке наводки пулемета на цель по направлению. Как было указано выше, она осуществляется по вехе, устанавливаемой наблюдателем близко к гребню закрытия. Проблема в том, что один наблюдатель не может разместить веху на линии пулемет на закрытой позиции — цель, не допустив некоторую ошибку, так как видеть одновременно цель и пулемет, находясь между ними, невозможно. А при стрельбе на дальностях 500 метров и выше такие ошибки приводят к существенным промахам. Поэтому второй солдат — как правило, сам пулеметчик — помогает наблюдателю навести пулемет на цель. Для этого он находится на б?льшем удалении от гребня закрытия, чем наблюдатель. Он занимает позицию, чтобы он из-за закрытия видел цель. Далее различают две ситуации. Если пулемет не привязан к определенной точки на местности (окопу или маскирующему местному предмету, например кусту), то пулеметчик просто встает, точнее привстает или несколько приподнимается, на линии веха, поставленная наблюдателем у гребня закрытия, — цель. Устанавливает вторую веху (достаточно заглубив ее в землю, чтобы пули не срезали ее), а затем переносит пулемет на место, находящееся в створе двух установленных вех. Если же пулемет по тактическим соображениям передвигать нежелательно, то пулеметчику нужно несколько отойти от пулемета в сторону, противоположную направлению стрельбы, приподняться до тех пор, пока он не увидит цель за закрытием, встать на линии пулемет-цель (можно поставить веху в месте своего стояния) и указать наблюдателю, находящемуся рядом с гребнем закрытия, где ему установить веху. Причем точка стояния пулеметчика, сам пулемет, веха у гребня закрытия и цель должны находиться на одной линии. После чего пулеметчик ложится за пулемет и ведет огонь в направлении установленной наводчиком у гребня закрытия вехи. Подчеркнем, что в момент наводки и наблюдатель и пулеметчик оба видят цель. Пулеметчик не видит цель лишь во время ведения огня. В принципе в напряженные моменты боя наводку по направлению может осуществлять находящийся несколько позади пулемета солдат, который приподнимается, чтобы через гребень закрытия видеть цель и результаты стрельбы. Этот солдат указывает пулеметчику, насколько по или против часовой стрелки ему нужно довернуть пулемет, чтобы навести его по направлению на цель. Правда, такой способ увеличивает опасность стрельбы, поскольку противнику часть головы такого солдата видна из-за закрытия. Несколько слов о наводке по дальности. Следует понимать, что на дальностях в 500–1000 метров увидеть места падения пуль очень сложно. Исключение составляют случаи, когда имеются пристрелочно-зажигательные пули, которые дают яркую вспышку при ударе о поверхность, но при этом не оставляют такой заметный противнику след, как трассирующие пули. В общем же случае наблюдение возможно, только если пули поднимают пыль (брызги) при ударе о поверхность. Примерами может быть обстрел полотна грунтовой дороги, сухой пашни, неглубокого снега, кирпичной стенки и т.п. Косвенно информацию о месте падения пуль можно получить по реакции противника на обстрел. Но в наиболее распространенных случаях — при стрельбе по заросшему травой полю или по достаточно глубокому снегу — увидеть места падения пуль крайне сложно. Трассирующими пулями, если противник ведет наблюдение, пользоваться нельзя, так как они выдадут примерное местонахождение пулемета. Учитывая, что при стрельбе на дальности 500–1000 метров можно использовать всего шесть положений прицела (5, 6, 7, 8, 9, 10) и сказанное выше о поражаемой зоне при таких дальностях, стрельбу можно рекомендовать вести «прочесыванием». Сначала определяется, ближе ли цель к 500 метрам или к 1000. В первом случае используют прицел 7, во втором 8, 9, 10 (на каждой установке прицела производят длинную очередь, а потом меняют установку). Рекомендуется даже при подготовки стрельбы с закрытых позиций, тем не менее, оборудовать окоп с бруствером, чтобы быть защищенным от огня противника, ведущегося по гребню закрытия. Для облечения корректировки огня наводчиком следует установить ряд простых сигналов руками, обозначающих цифры, а также основные указания наблюдателя пулеметчику: «прицел столько-то», «увеличить/уменьшить прицел», «правее», «левее», «огонь», «прекратить огонь», «внимание», «не вижу» и т.п. В завершение подчеркнем, что рассмотренный способ стрельбы далеко не всегда удобен, но в определенной обстановке может быть единственно возможным. Поэтому знать его не помешает, а овладение им особых трудностей не составляет и много учебного времени не займет. ПРИЛОЖЕНИЕ 5 Канадская территориальная армия (войска резерва) В связи с отсутствием в настоящее время в России какого-либо аналога территориальной армии хотелось бы познакомить читателей с тем, как она организована в Канаде, на основе личного опыта службы там рядовым в пехотных частях в 2000–2001 годах. Мне неизвестно, каким образом была организована территориальная армия в нашей стране в период между Гражданской и Второй мировой войнами, поэтому сравнивать с отечественным опытом не буду. Расскажу то, что мне известно. Прежде всего, следует рассказать, что такое территориальная армия. В Канаде регулярная армия комплектуются по контракту, призыв отсутствует. Однако, понимая, что контрактный принцип комплектования существенно снижает подготовленный резерв, в Канаде по территориальному принципу, то есть по месту проживания, созданы воинские формирования (Militia, не путать с российской милицией), солдаты и офицеры которых служат в основном по выходным дням и несколько раз в год привлекаются на одно-двухнедельные сборы. В остальное время они продолжают заниматься своими обычными гражданскими занятиями — работают или учатся. Для операций за рубежом, в которых принимают участие канадские войска, отдельные военнослужащие территориальной армии вливаются в ряды подразделений регулярной армии. В случае же большой войны подразделения территориальной армии будут основой для разворачивания полнокровных воинских формирований. Хотелось бы подчеркнуть, что территориальная армия — это не заранее подготавливаемые партизанские формирования, это именно части, на базе которых должны разворачиваться регулярные воинские подразделения. Принцип комплектования — добровольный. В подразделениях территориальной армии имеются специальные сотрудники, которые занимаются привлечением на службу, периодически проводятся рекламные акции. Практически каждое подразделение территориальной армии имеет свой рекламный сайт. Обычная возрастная категория рядовых военнослужащих — учащиеся старших классов, колледжей, студенты университетов. Рядовой военнослужащий может в любое время прекратить свою службу. С офицерами подписывается контракт, и они несколько лет обязаны отслужить. Базой для подразделения территориальной обороны являются большие ангары, расположенные в городской черте. Здания ангаров имеют большие подземные гаражи, где располагаются автомобили (ни БТР, ни БМП у пехотных подразделений резерва нет), и подземные служебные помещения, в которых хранится вооружение и запас боеприпасов, необходимый для учебных целей, а также обмундирование и прочее военное имущество (палатки, сани, снегоступы, полевые газовые плиты, обмундированиe и т.п.). По периметру стен ангара в два этажа располагаются различные помещения: комнаты для занятий, административные помещения, рабочие кабинеты офицеров, помещение для хранения музыкальных инструментов военного оркестра (кстати, личный состав оркестра в ходе боевых действий должен выполнять функции подносчиков боеприпасов и выноса раненых) и... бар с алкогольными напитками. Полевые выходы и стрельбы проводятся за городом, на военных базах, куда военнослужащие вывозятся на автобусах. Подготовка рядового состава организуется в несколько этапов. Базовый уровень подготовки, условно «курс молодого бойца», проводится по выходным с января по июнь либо в ангарах, либо, как было у меня, на военной базе, находящейся в городской черте. На базу нужно было явиться в пятницу вечером к 19 часам. В пятницу успевали провести одно-два занятия. В субботу целый день проходил в занятиях, в воскресенье нас распускали по домам в 18 часов. Базовый уровень подготовки одинаковый для военнослужащих всех родов войск, проводят его сержанты и офицеры пехотных подразделений, он включает в себя: владение автоматической винтовкой С7 (канадский аналог одной из модификаций М16) с установленным на ней оптическим прицелом, военную топографию, включая хождение по азимуту, строевую подготовку, противохимическую подготовку, очень подробный курс первой медицинской помощи и курс общих административных вопросов. Отмечу, что изучение уставов отсутствует. Многие военнослужащие никогда их не видели и навряд ли догадываются об их существовании. Уже во время службы в своем подразделении я из любопытства попробовал взять боевой устав в библиотеке моего подразделения — библиотека его никогда не получала!!! Насколько я понял, занятия проводятся на основании конспектов, которые составили преподаватели, когда они еще сами обучались. Один день мы полностью провели на стрельбище, стреляя из С7, к сожалению не помню точно, сколько мы отстреляли, но приблизительно магазинов по 7–10 каждый. Стрельбы всегда проводятся с берушами. Мне повезло, «наше» стрельбище было оборудовано электронной системой учета попаданий в мишень. Сразу можно было посмотреть, куда попала пуля. По слухам, по всей Канаде было всего несколько таких стрельбищ. Был один марш-бросок с вооружением, но без рюкзаков, одна ночь была посвящена хождению по азимуту, во время полевого выхода также обучали приемам передвижения и маскировке, включая камуфляж лица и обвешивания каски обрезками из мешковины разных камуфлирующих цветов, стандартной технике размещения на ночевку — треугольником (по вершинам треугольника устанавливаются пулеметы, вдоль сторон располагаются отделения, вдоль сторон по внутренней стороне из сломанных веток и бревен выкладывается дорожка, с помощью которой можно в темноте на ощупь ориентироваться, устанавливается направление, по которому можно ходить, — по часовой стрелке или против часовой, всякий идущей по-другому рассматривается как противник, вход и выход из треугольника допускается только в одном месте, где установлен пулемет, командиры размещаются посередине), обучали также собиранию и разбиранию палаток (как больших, так и парных, а также одиночных, создаваемых из водонепроницаемого полотна, носимого индивидуально каждым солдатом), также изучали обязанности часового. Было также занятие по быстрой посадке и высадке с севшего на землю вертолета. Как нам объяснили, нашему потоку повезло, наш полевой выход совпал с учениями вертолетчиков и руководители нашей и вертолетной группы решили провести совместные занятия. Стоит отметить, что два комплекта полевой формы, комплект парадной формы, рюкзак со спальным мешком и подстилающим ковриком, разгрузка, состоящая из ремня с прикрепляемыми к нему карманами для магазинов, для фляги, для штыка, для противогазной сумки, имеющая поддерживающие через плечи лямки, малая саперная лопатка и каска выдаются для хранения дома. Следующий уровень, на котором уже происходила специализация по родам войск, проходил летом на военной базе за городом в течение 6 недель (с выходными в субботу и воскресенье, по выходным можно было как оставаться на базе, так и разъезжаться по домам всем, кроме дежурного отделения, которое часто собиралось из наказанных за дисциплинарные проступки). Отмечу, что основной способ наказания — заставить солдата отжиматься или качать пресс, но при этом наказывающий должен одновременно выполнять тоже упражнение с наказываемым. Существуют и денежные штрафы, но при мне реально его применили к военнослужащими один раз за пьяную выходку. Причем историю пытались сначала замять, но почему-то не получилось. Курс включал в себя повторение приемов владения С7, обучение владению легким пулеметом С9 (аналог пулемета Minimi), пулеметом С6 (аналог бельгийского пулемета MAG), одноразовым гранатометом М-72 и 84-мм тяжелым гранатометом «Карл Густав», гранатами, а также тактическим приемам наступления. По обороне было всего пара занятий, причем очень поверхностных, кроме того, как рыть стрелковые ячейки (без соединения в единый окоп), ничего не рассказали. Из шести недель четыре отводилось на занятия в классе (точнее, в палатках), посвященных владению оружием. Также было несколько занятий по опознаванию бронетехники разных стран по фотографиям. В течение этих же четырех недель были отдельные занятия, проводившиеся на поле, располагавшимся сразу за палатками, в которых мы жили: например, по действиям, связанным с процедурой опознавания часовым приближающихся к нему солдат, по устройству и преодолению проволочных заграждений из спирали Бруно и спотыкача, натянутого на уровне сапога, процедура досмотра сдающихся в плен (ощупывание пленного, поставив его в неустойчивое положение, и с прикрытием осматривающего напарником), ознакомительное занятие по использованию приборов ночного видения, смене подразделений, порядку разведки объекта, с использованием обхода его вокруг «по ромашке», меняя точки наблюдения путем отхода назад и выхода на новую точку из глубины. Также было несколько маршей с увеличивающейся каждый раз дальностью. Пятая неделя была полевым выходом, начавшимся с марш-броска с рюкзаками и полной выкладкой. В ее ходе обучали технике патрулирования (разведке), повторяли технику размещения на месте треугольником, отрабатывали тактико-строевые приемы атаки (см. далее), отход перекатами, организацию линейной засады и налета на объект противника, один день мы обороняли парные окопы, заботливо выкопанные для нас экскаватором, одну ночь нас заставили бодрствовать. В конце курса была стрельбищная неделя: стреляли из C7, С9, С6, из гранатомета «Карл Густав», правда стреляли имитаторами (трассирующими пулями, вставленными в специальное устройство со стволом, помещаемое внутрь гранатомета), один день нас вывозили на другую базу для стрельбы боевыми М-72 по два выстрела на солдата в старый танк, метали боевые гранаты. Количество потраченных на нас патронов было огромным. Следует остановиться на особенностях тактической подготовки пехотинцев в канадской армии. Вся подготовка сводится к отработке стандартных тактико-строевых приемов (battle drills, буквально боевые строевые приемы), то есть заранее установленной последовательности действий в наиболее стандартных ситуациях, выполняемых автоматически без дополнительных указаний. Считается, что эти приемы позволяют сократить время на принятие решения и организацию действий. Теоретически эти строевые приемы не должны становиться заменой для всей остальной тактики, но практически все обучение сводится к отработке стандартных действий при атаке опорного пункта противника с ходу без взаимодействия с артиллерией и/или бронетехникой, то есть своими силами. Поэтому знание этих строевых приемов означает понимание фактически всей тактики канадской пехоты. Здесь я немножко отступлю от темы. Насколько мне известно из публикаций американской военной печати, подготовка пехоты американской армии также базируется на заучивании боевых строевых приемов. Для пехотных отделений и взводов всего таких приемов восемь: 1) атака опорного пункта противника с ходу, 2) действия при открытии огня противником, 3) выход из боя под огнем противника, 4) действия при попадании в засаду, 5) уничтожение ДЗОТа противника, 6) захват и зачистка окопа, 7) заход в здание и зачистка комнаты, 8) проделывание прохода в заграждениях. В связи с тем что изучение боевых строевых приемов фактически полностью заменяет обучение пехотной тактики уровня взвод-отделение, то знать эти приемы весьма целесообразно. Американские военные специалисты, где бы они ни готовили воинские формирования (например, те же Грузинские вооруженные силы), неизбежно будут прививать эти боевые строевые приемы своим обучаемым. Поэтому российским военнослужащим, выполняющим задачи в Абхазии и Южной Осетии, следует знать и, наверно, даже отработать эти приемы, чтобы понимать, какую тактику будут применять грузинские пехотинцы в случае вооруженного конфликта. Информация об американских боевых строевых приемах, как, впрочем, и о канадских, общедоступна в сети Интернет14. Показывать боевые строевые приемы нам начали на третьей и четвертой неделе подготовки. Руководители занятий как бы разыгрывали на небольшом поле представление перед солдатами, как нужно действовать в стандартных ситуациях. Вообще проигрывания порядка будущих действий «в сухую», без стрельбы, с привлечением всего личного состава подразделения, перед выполнением задачи (rehearsals) считается обязательным, если, разумеется, позволяет время. Причем, в отличие от тренировок, когда действия, которые являются предметом тренировки, проводятся в реальном масштабе, с соблюдением дистанций и установленных временных промежутков, проигрывание «в сухую» производится на ограниченном участке местности, с соблюдением лишь общей последовательности действий, так, чтобы все друг друга видели и поняли, как всему подразделению в целом предстоит действовать, а также поняли свое место в общем плане боя. Занимает это немного времени, но достаточно эффективно для выявления ошибок в понимании своего места в замысле боя. На удивление, на этапе «прогона в сухую» их выявляется достаточно много. Тренировок в реальном масштабе и с соблюдением временных промежутков при мне ни разу не проводилось. В канадской армии выделяют следующие боевые строевые приемы, входящие в комплекс атаки опорного пункта противника с ходу: 1) подготовка к бою. Как ни странно, но последовательность действий при подготовке к бою также относят к строевым приемам, которые нужно механически заучивать. Из особенностей этого приема, помимо вышеуказанного проигрывания «в сухую» следует отметить отдачу приказа в два этапа: сначала отдается предварительный общеориентирующий приказ, затем военнослужащие начинают готовиться к его выполнению, а уж затем следует детальный приказ; 2) действия при открытии огня противником. На этом строевом приеме следует остановиться подробнее, поскольку его изучению уделялось очень много времени. Итак, последовательность действий при попадании под огонь следующая: а) снять оружие с предохранителя, сделать два выстрела для автоматических винтовок или две очереди для пулеметов в общем направлении на противника (double tap, буквально двойное постукивание); б) броском в сторону залечь за укрытие или хотя бы просто залечь, но с обязательным броском в стороны с того места, где застало открытие огня противником и откуда делалась указанная пара выстрелов. Я достаточно долго, но безуспешно пытался выяснить, почему перед залеганием нужно сделать несколько выстрелов и почему их собственно два. Этим канадцы сильно отличаются от тех же американцев, у которых при попадании под огонь сначала нужно залечь, а уже потом начать отстреливаться. Причем большинство спрошенных честно признавалось, что не знают ответа, кроме как «так у нас учат». Те, кто отвечал, озвучили мне ряд предположений: 1) первый выстрел делается только для того, чтоб напугать противника, заставить его дернуться и сбить наводку, второй — с целью уже поразить противника, он более прицельный и осуществляется с корректировкой по результатам первого выстрела; 2) первый — чтобы сбить каску, второй — чтобы поразить; 3) одного попадания мало для гарантированного выведения человека из строя, а третий выстрел гарантированно выйдет за пределы цели; 4) простое повышение вероятности попадания (два больше, чем одно). При этом ни одно из этих объяснений не было «официальным», а базировалось исключительно на общих соображениях, на здравом смысле. Полагаю, что указанные объяснения актуальны скорее для ситуации очень близкого огневого контакта, на «пистолетной» дальности. Дело в том, что на всех учениях учебный огневой контакт начинался на дальностях, полностью исключающих вероятность попадания вторым выстрелом в ту же или хотя бы приблизительно точку. Без прицеливания этого сделать просто невозможно. А огонь открывался лишь в общем направлении на противника. Нам даже не указывалось, что этой парой выстрелов нужно прочесывать огнем наиболее вероятные места расположения огневых средств противника, говорили только о стрельбе в общем направлении на врага. Думаю, что реальным последствием такого быстрого открытия ответного огня может быть непроизвольное дергание у начавших огневое нападение солдат противника и как следствие — менее прицельный огонь. Обычно нападающие считают, что у них есть около десятка секунд безопасного обстрела, пока противник опомнится, пока поймет, куда стрелять, а здесь отпор начинается сразу. Известно, что некоторые типы засад — вообще на использовании этих «безответных» секунд, после которых сразу начинается отход с места засады. Возможно, что противник, будучи сбитым обстрелом, инстинктивно пригнется и не увидит, где конкретно залег солдат. Другим моментом является то, что перед тем, как упасть, этот прием заставляет попавшего под обстрел посмотреть в сторону противника, привести оружие в положение, удобное для стрельбы, и все-таки немного сориентироваться в обстановке (на земле это делать гораздо сложнее, трава и неровности местности являются для лежащего на земле непроницаемой для взгляда маской). Он позволяет упасть лицом в сторону противника, чтобы потом на земле быстрее и проще было сорганизоваться, тем самым ускорив время на организацию действенного отпора противнику. С другой стороны, по сравнению с тактикой немедленного падания на землю, время пребывания в стоячем положении, причем, в момент, когда противник ведет наиболее эффективный огонь, увеличивается на время, необходимое для обнаружения противника, вскидывание оружия и снятие оружия его с предохранителя, а также на производство двух выстрелов. Решение вопроса, какой из двух методов более предпочтителен требует отдельного изучения. Дальнейшие действия после залегания: в) ползком занять свое место в линии отделения, развернутого фронтом к противнику. На учениях солдаты в отделениях и отделения друг относительно друга в составе взвода всегда передвигались построением «углом вперед». При атаке с любой стороны часть солдат оставалась на месте, а другая должна была переползти так, чтобы из «угла вперед» образовалась «линия» фронтом к противнику; г) определить, где находится противник, и открыть по нему прицельный огонь с земли; д) установить контакт с остальными, что осуществляется криком; е) переменить позицию в соответствии с полученной информацией о нахождении своих сослуживцев, если необходимо. На этом стандартные действия индивидуального солдата заканчиваются, и начинаются его в действия в отделении. Для того, чтобы эта последовательность лучше была усвоена, всех заставляют заучивать как стихи следующую последовательность: «двойной удар — бросок — упал — ползешь — наблюдаешь — стреляешь — кричишь — двигаешься» (double tap — dash — down — crawl — observe — communicate — move). Справедливости ради следует отметить, что действия г), д), е) очень часто смазывались и выполнялись в произвольной последовательности, нередко параллельно друг другу. Но первичные действия выполнялись, как правило, четко и в полном соответствии с тем, что нам говорили делать. Далее в рамках того же строевого приема, если противник обнаружен, командиры отделений должны отдать распоряжение на ведение огня солдатам отделения. Приказ отдается, стандартной последовательности: сначала указывается группа/солдат, которой адресован приказ, затем указывается дальность до цели, затем угол на нее (либо методом указания времени на воображаемом циферблате, где 12 часов — направление на противника, на ориентир или направление движения, либо кулаками и пальцами в сторону от направления движения, направления на противника либо ориентира), затем назначается темп огня. Стрельба ведется одиночными. Завершается этот строевой прием докладом командиру взвода о начале боя. 3) Обнаружение противника. Этот строевой прием применяется, если противника не удается увидеть. Командир отделения запрашивает, видят ли солдаты противника, «Врага увидел?» (enemy seen?). Если кто-нибудь не видит противника (нередко бывает, что противника видят всего один-два солдата из отделения), то командиру отделения докладывают об этом «не вижу» (not seen). Командир в свою очередь либо сам указывает, где находится противник, либо поручает указание тем солдатам, которые видят противника. Целеуказание осуществляется в изложенном выше порядке. Отработке целеуказания солдатами уделялось значительное внимание. Если никто не может понять, откуда ведется огонь, то используется один из следующих приемов, рассчитанных на вызов огня и последующее обнаружение противника: – прочесывание огнем наиболее вероятных мест нахождения противника в расчете на ответный огонь, – перебежка одного-двух солдат в расчете, что по ним откроют огонь, – перебежки всего отделения с той же целью. После выполнения каждого из приемов процесс запроса об обнаружении противника повторяется. 4) Выигрыш огневого боя. Собственно это обычная перестрелка, выделенная в отдельный строевой прием, вероятно для того, чтобы подчеркнуть, что огонь противника нужно подавить (об этом судят по интенсивности и прицельности огня противника) и что до тех пор, пока он не подавлен, атака не начинается. 5) Сближение. Сближение осуществляется перебежками, сначала — половинками отделения, затем двойками, затем индивидуально солдатами в двойках. При этом всегда соблюдается сочетание огня и движения, одни бегут — другие прикрывают. У канадцев сочетание огня и движения называют принципом «одна нога на земле» (one foot on the ground), поскольку можно провести аналогию с ходьбой, во время которой одна нога всегда упирается в грунт, а другая переносится. Стрельба ведется одиночными выстрелами. Перебежки всегда короткие. Для запоминания длины перебежки применяют мнемоническое правило «я — встал — он — меня — увидел — вниз» (I’m up — he — sees — me — down). На каждое слово делается шаг. При работе в двойке полагается по завершении перебежки кричать «прикрываю» (covering), а с началом перебежки кричать «двигаюсь» (moving), оповещая напарника о своих действиях. 6) Атака. После подхода отделения на близкое расстояние от окопа противника из отделения выделяется гранатометатель и чистильщик окопа (это может быть и один солдат). Эти солдаты перезаряжают автоматические винтовки, переключают режим огня на автоматический и прикрепляют штыки. Затем они по-пластунски начинают выдвижение к окопу противника. Все остальное отделение остается на месте и прикрывает их огнем так, чтобы противник не мог высунуть голову из окопа. После подползания на самое кратчайшее расстояние в окоп закидывается граната. Нам даже рекомендовали подползать к самому окопу так, чтобы гранату закладывать, а не закидывать в окоп, ссылаясь на то, что из положения лежа закинуть точно в окоп гранату не получится. Сразу после ее разрыва в окоп заскакивает солдат, прочесывая окоп автоматическим огнем. После его подтверждения «окоп зачищен» (trench clear) к захваченному участку окопа подползают все остальные. Если атакуемая позиция состоит из нескольких очагов сопротивления (ячеек), то они захватываются в том же порядке. 7) Восстановление организации. После захвата позиций противника продвижение останавливается. Командиры устанавливают, кто и где находится, при необходимости указывают, какие позиции занять, распределяются сектора стрельбы, равномерно перераспределяются между солдатами боеприпасы, производится подготовка к отражению контратаки. Изложенное выше касалось тактики (боевых строевых приемов) на уровне отделения. Строевой прием атаки опорного пункта противника с ходу взводом, который мы постоянно отрабатывали, выполнялся следующим образом. Взвод, построенный углом вперед, прочесывает местность. Где-то посередине между тремя пехотными отделениями перемещается командир взвода с радистом и посыльными, а также отделение тяжелого оружия, включающее в себя расчет пулемета С6, гранатомета «Карл Густав» и, теоретически, легкого 60-мм миномета (реально он ни разу не брался на учения, и вообще за время службы я его видел один раз). После того как впереди идущее отделение попало под обстрел противника, оно начинает вести огневой бой. В это время заместитель командира взвода собирает остальные отделения где-нибудь в безопасном месте, укрытом от огня или хотя бы наблюдения противника, «спрятанные» отделения образуют круговую оборону. Отделение тяжелого оружия пробирается к позициям передового отделения и также начинает принимать участие в огневом бою. Командир взвода и командиры отделений проводят разведку местности и выбирают уязвимый фланг, после чего «спрятанные» отделения в обход позиций обороняющихся выводятся во фланг и осуществляют фланговую атаку. Перед броском в атаку отделения ведущие огневой бой должны усилить огонь, довести его до наибольшего напряжения. А по мере зачистки позиции противника атакующими подразделениями перемещать свой огонь впереди них, образуя что-то типа миниатюрного «огневого вала». Собственно этим полностью исчерпывается объем знаний и навыков, которые нам дали на втором уровня подготовки. Следует сказать, что после проведения учебной атаки, да и любого учебного боестолкновения каждый раз проводится разбор проведенного боя. Командир проговаривает перед солдатами, какие решения он принимал и почему, как, по его мнению, действовали подчиненные, ему можно задавать вопросы. Несмотря на то что никакой критики никто открыто не высказывал, но чувствовалось, что командирам психологически тяжело отчитываться перед подчиненными, особенно когда командиры допускали ошибки. Как мне кажется, это достаточно эффективный способ подталкивать командиров к принятию взвешенных решений. Отмечу, что по завершении каждого курса подготовки солдаты пишут анонимные отчеты по всем преподавателям, которые непосредственно передаются вышестоящим командирам преподавателей. Организационно делается так, что у самих преподавателей возможности повлиять на эти отчеты не имеется. Дальше опишу обычную службу в «милицейском» батальоне. Раз в месяц на полные выходные нас вывозили за город на учения. В основном отрабатывали вышеуказанные боевые строевые приемы. Учебные бои проводятся со стрельбой холостыми, но без лазерных имитаторов стрельбы. Дважды в год вывозили на стрельбище. Раз в год прогоняли через учебную газовую камеру. Два раза в год проводились «длинные» учения: 7 дней в феврале, 10 дней в августе. По пятницам (с 19.00 до 21.30) занимались строевой подготовкой и проводились разные занятия, как правило бывшие повторением уже пройденного, какой-то новым материал давался достаточно редко. Примером такого нового может быть изучение устройства и порядка работы с прицелом пулемета С6, позволяющим не только восстанавливать наводку пулемета по заранее пристрелянным целям, но и вести огонь с закрытых позиций. В ходе службы дополнительно к первым двум уровням подготовки отрабатывались следующие навыки: – зачистка помещений (нас учили следующему порядку — вслед за разрывом гранаты немедленно друг за другом в помещение врываются четыре солдата, стоявшие до этого друг за другом вдоль стены, которые должны атаковать в направлении углов комнаты), – использование альпинистской обвязки и спуск по веревке вниз с деревянной башни/имитатора посадочной рельсы вертолета/скалы. Впрочем, это единственный элемент альпинистской подготовки, которому нас обучали, – стрельба из стрелкового оружия по летающим объектам. Для отработки привлекались местные любители авиамоделирования, по их радиоуправляемым моделям и стреляли, – проживание в палатках в зимних условиях и хождение по снегу со снегоступами, – была попытка начать курс рукопашного боя, но через пару занятий все заглохло, – действия при столкновении с минным полем (обучали штык-ножом прокалывать под острым углом землю для обнаружения мин, прощупав ее предварительно на предмет наличия растяжек, обозначать обнаруженные мины, не снимая их, прокладывая чистую от мин дорожку для прохода остальных). Рассказывали также в общих чертах про типы мин, устройство мин. Способы разминирования не изучались. На случай подрыва одного из солдат в группе канадцы разработали отдельный строевой прием: «замри — осмотри местность вокруг — прокалыванием грунта проложи дорожку для отхода группы назад и выноса раненого», – действия при попадании в плен, было одно занятия по уклонению от преследования, имитирующего ситуацию побега из плена, – ознакомление со стрельбой из пистолета, причем это было именно ознакомление, после десятиминутного инструктажа постреляли немного, и все, – прыжки с парашютной вышки. В канадской армии действует центр изучения опыта, который периодически выпускает брошюрки с последними обобщениями этого опыта15. Брошюрки раскладывались в общедоступных местах (в частности, в баре). Они предназначены для чтения всеми военнослужащими. В мою бытность попадалась брошюрка, как общаться с журналистами, и по методике проведения физической подготовки. Правда, у меня сложилось стойкое впечатление, что эти брошюрки никто не читал. Наконец, существует еще один уровень подготовки, доступный рядовым, — это специализированные курсы: военного водителя, радиста, пулеметчика. По поводу первых не знаю, последние два проходят также по выходным дням и занимают 5–6 недель (точнее, 5–6 выходных). После их прохождения и службы в войсках резерва, если не ошибаюсь, двух лет можно попасть на курсы «молодых командиров» для дальнейшего карьерного роста. Впрочем, это уже необязательно. Хотелось бы отметить, что многие навыки приобретаются по случайному стечению обстоятельств — совпадению занятий разных видов войск с занятиями войск резерва или очередной «рекламной» задумкой командования подразделения. Например, мне достаточно много довелось «покататься» на вертолетах и отрабатывать десантирование посадочным способом, а также присутствовать на стрельбах артиллеристов, другим «везло» с прыжками с парашютом, спуском с вертолетов по канату, «катанием» на снегоходах, присутствием при стрельбах из ПТУР «ТОУ» и т.п. Дело в том, что в связи со свободным увольнением из рядового состава подразделений резерва, командование заинтересовано вносить некоторый развлекательный элемент в подготовку, чтобы удерживать людей, что оно и делает. Cознательно или нет, но элемент развлекательности является одной из основ психологической подготовки военнослужащих. Службу позиционируют именно как развлечение, да к тому же еще и оплачиваемое, а не как исполнение долга перед родиной. Разговоры о службе своей стране и ее защите не ведутся вообще. Другой момент психологической подготовки — это приучение к мысли об убийстве других людей, причем вне какой-либо связи с тем, замышляют ли они что-нибудь плохое против Канады или нет. На одном из занятий был проведен краткий опрос, почему люди записались в армию. Никто даже не упомянул службу родине. Причины приводились разные — от стандартных «хочу бросить вызов трудностям», «хочу немного заработать на карманные расходы» до смешных «понравился рекламный ролик по телевизору». Причем никакого возмущения со стороны командиров это не вызвало. Если взять срез личного состава, то получается, что одновременно в подразделении около 70% свежеиспеченных солдат, значительная часть из которых долго не продержится на службе, и около 30% солдат, которые очень долго находятся в войсках резерва, уже прикипели к ней. Это люди, которые постоянно варятся в военной тематике, прошли через большое количество учений и занятий, и они хорошо подготовлены. Многие из них принимали участие в миротворческих операциях. Приведу один случай. Один раз мое подразделение присутствовало на стрельбах артиллеристов. Нам показали в общих чертах, как осуществляют непрямую наводку орудий. Прослужившие по десятку лет офицеры, сержанты и прапорщики с удивлением узнали, что принципиальная схема наводки артиллерийского орудия не отличается от способа наводки пулемета С6 с установленным на него оптическим прицелом. Уровень подготовки и «расхлябанности» подразделения сильно зависит от его командования. Дело в том, что явка не является строго обязательной, точнее на практике за ней не очень-то следят. Многие пропускают и учения и пятничные занятия, ходят на службу по настроению. Теоретически за пропуски нужно оправдываться, но офицеры, которые не заинтересованы в уходе от них солдат, нередко не предпринимают каких-либо мер по поддержанию дисциплины явки солдат на службу. В результате на занятия и учения приходит приблизительно треть от списочного состава части. Каждый раз эта треть состоит из разных солдат, но общая доля явившихся по сравнению со списочным составом остается неизменной. Отмечу, что между военнослужащими, служащими по контракту, и военнослужащими резерва существует негласная нелюбовь. Первые считают, что вторые ничего не знают, а только играют в солдатиков. Вторые платят той же монетой. По крайней мере от моих сержантов, которые принимали участие в миротворческих операциях вместе с солдатами, служащими по контракту, я слышал отзывы, что реальное время на подготовку у тех такое же, как в войсках резерва. Все же остальное время они занимаются какой-нибудь ерундой. А на службу по контракту идут только те неудачники, кто не способен найти себя в гражданской жизни. Вообще служба в армии отнюдь не престижна и малооплачиваема (по канадским меркам). Мне пришлось общаться с достаточно большим количеством канадцев, да и американцев, и никто из них не считал, что служба в армии — достойный выбор. При обращении к консультантам по трудоустройству мне рекомендовали не указывать службу в армии в резюме, поскольку потенциальный работодатель, вероятнее всего, будет рассматривать службу в армии как работу, аналогичную работе строительного рабочего, и с недоверием будет относиться к желанию устроиться на работу более высокого уровня. Таким образом, существует разительная разница между официальным восприятием военной службы и представлениями о ее ценности в обществе. Еще один момент. Каждая часть имеет при себе финансовый фонд, из которого частично финансируется деятельность этой части. К сожалению, никаких подробностей я не знаю, кроме того, что подразделения резерва бывают «бедными» и «богатыми», несмотря на одинаковое государственное финансирование. «Богатые» могут себе позволить вывозить больше людей на учения, нанимать более удобный транспорт, закупать дополнительное оборудование и т.п. Надеюсь, что изложенное выше составляет достаточно полную картину, что из себя представляют территориальные пехотные части вооруженных сил Канады, как они организованы и как в них проводится подготовка. ПРИЛОЖЕНИЕ 6 «Прижимание» к разрывам своих снарядов как тактический прием пехоты Для согласованных действий мотострелковых… а также артиллерийских подразделений, ведущих огонь с закрытых огневых позиций, назначается рубеж безопасного удаления от разрывов своих снарядов и мин (гранат). Безопасное удаление для мотострелковых подразделений, атакующих в пешем порядке, — 400 м. В том случае, когда перед мотострелковым взводом танки не действуют, взвод атакует противника вслед за разрывом снарядов (мин, гранат) своей артиллерии на безопасном удалении от них16. Финская война. Зима 1940 года. Холодно. Снежно. Нужно прорвать линию Маннергейма. Сначала не получается. Потом взломали. Нередко достигнутый успех при прорыве линии Маннергейма связывают с введением в боевую практику нашей армии двух тактических приемов. Во-первых, с использованием штурмовых (блокировочных) групп, которым ставились не общие задачи по захвату позиций противника, а ограниченные задачи по уничтожению конкретных ДОТов и ДЗОТов противника, либо по воспрепятствованию ведению огня из их амбразур (закрыванию, заваливанию последних, стрельбой в них в упор из танков). В частности, много внимания уделяется использованию прицепных бронированных «саней Соколова», в которых солдаты штурмовых групп, а также взрывчатые вещества доставлялись танками непосредственно к огневым точкам противника или даже на них, либо ночному проникновению этих штурмовых групп на позиции противника с целью подрыва финских ДЗОТов. Во-вторых, с выведением артиллерии большого калибра (152 мм и 203 мм) на прямую наводку для разрушения укреплений противника. Обстрел ДОТов и ДЗОТов артиллерией с закрытых позиций и их бомбардировка авиацией не наносили существенных повреждений финским укреплениям. Стрельба же прямой наводкой достигала этой цели, хотя была очень опасна для расчетов артиллерийских орудий, ее осуществлявших. Орудия, стреляющие прямой наводкой, неизбежно обнаруживались противником и становились мишенью для артиллерии финнов. Для применения этого приема требовалось постоянно обманывать противника, скрывать выдвижение и местонахождение орудий. Вольно или не вольно внимание, уделяемое этим двум приемам, заслоняет другие тактические наработки и выводы финской войны. Действительно, бронированные сани, прицепляемые к танку, и 203-мм орудия на прямой наводке — достаточно яркие решения, использованные в ту войну. Отнюдь не умаляя их значения, нужно признать, что не только они сделали возможным прорыв линии Маннергейма. Целесообразность использования этих приемов стала понятна еще в декабре 1939-го, задолго до успешного штурма линии Маннергейма 11 февраля 1940 г. Однако ряд наших атак захлебнулся, несмотря на их использование, в том числе и атаки, осуществленные 11 февраля 1940 г. на многих участках оборонительной полосы финнов. Обратим внимание на один фактор, оказавший существенное влияние на успех прорыва линии Маннергейма. На будущем участке первоначального прорыва линии Маннергейма 1 февраля 1940 г. 7-я стрелковая рота 245 стрелкового полка атаковала позиции финнов, находившихся на высоте 65,5. Подходя к траншеям, идущим по гребню выс. 65,5, она попала под фланговый огонь, залегла и дальше продвинуться не смогла. С наступлением темноты рота была оттянута на южные скаты высоты, где и окопалась. В дальнейшем, используя выдвижение 7-й роты, здесь был оборудован исходный рубеж для атаки, передовые траншеи расположились на расстоянии 60 метров от надолб противника, а 2-й эшелон полка был соединен ходами сообщения с исходным рубежом для атаки. Ходы сообщения к исходному рубежу были сделаны из снега, были длиной до 500 метров и созданы для ходьбы пригнувшись. Позиции же 2-го эшелона были приблизительно на расстоянии 600 метров южнее высоты 65,5 (именно на таком расстоянии располагалась исходная позиция для наступления 7-й роты 1 февраля 1940 г.). Таким образом, ко дню штурма линии Маннергейма 11 февраля 1940 г. исходное положение передовых подразделений 245-го стрелкового полка было в 150–200 метрах от переднего края противника. В день штурма после подхода поддерживающих танков и переноса артиллерийского огня на 200–250 метров вглубь обороны противника пехота 245-го стрелкового полка одним броском преодолела отделявшее ее от противника пространство и захватила позиции на высоте 65,5. Огонь, который вел противник во время броска пехоты, характеризовался как «неорганизованный». С этого и начался успешный прорыв линии Маннергейма. Как видно, успех обеспечила «классическая» пехотная тактика — бросок к окопам сразу после переноса огня артиллерии вглубь обороны противника. Ничего необычного. У соседа слева, 255-го стрелкового полка той же 123-й стрелковой дивизии, атака поначалу складывалась неудачно. В период подготовки к штурму оборонительных позиций финнов, одновременно с 7-й ротой 245-го стрелкового полка 1 февраля одна из рот 255-го стрелкового полка атаковала позиции противника в своем секторе, располагавшихся на высоте «Язык». Рота достигла противотанкового рва противника, что на южном скате высоты «Язык», где была остановлена организованным огнем противника. На этом рубеже рота окопалась. В дальнейшем 255-й сп оборудовал затем здесь свои исходные позиции, а также сделал траншеи ко второму эшелону полка. Однако исходное положение для атаки 255-го стрелкового полка было в 200–300 метрах от переднего края, то есть несколько дальше, чем у 245-го стрелкового полка. 255-й стрелковый полк начал атаку одновременно с 245-м стрелковым полком. Большая удаленность исходного рубежа для атаки от переднего края противника потребовала и большего времени на преодоление этого расстояния в день атаки; поэтому противник успел встретить атаку полка более организованным огнем. Атака была остановлена финнами. Конечно, столь незначительная разница в удалении исходного рубежа для атаки (50–100 метров) в других условиях, возможно, и не имела бы существенного значения. Но в условиях зимы, когда атака осуществлялась по снегу, по изрытому воронками от многодневных обстрелов полю, эти 50–100 метров значительно изменяли время, необходимое для осуществления броска пехоты до окопов противника. Таким образом, действуя на одном участке местности, в равной степени используя огонь прямой наводкой для разрушения укреплений противника и штурмовые (блокировочные) группы, подразделения одной дивизии имели разные результаты. Отличалось только время, которое нужно было затратить пехоте соответствующих подразделений на преодоление расстояния до окопов противника после переноса артиллерийского огня вглубь его обороны. Чем меньше это время, тем выше шансы на успех атаки пехоты. Если это время значительно — то вероятность успеха атаки резко уменьшается. Это, на первый взгляд, очевидное правило на самом деле вызывает вопросы. Разве во время артподготовки артиллерия не «зарывает» окопы противника, не засыпает его блиндажи и подбрустверные ниши, не разрушает укрепленные огневые точки, оставляя атакующей пехоте добить редких «счастливчиков» из числа переживших артобстрел? Какая разница, потребуется ли атакующей пехоте для достижения переднего края противника одна минута, пять или десять? Убитые солдаты противника за это время не оживут. Разрушенные окопы и огневые точки не будут восстановлены, резервы за это время подвезти сложно. Однако разница есть. Только при сверхбольших концентрациях огня артиллерии на узких участках обороны противника, не имеющих хорошо заглубленных или сильно укрепленных укрытий, возможно достижения эффекта практически полного уничтожения обороняющихся подразделений исключительно артиллерийским огнем. В общем же случае артиллерия лишь подавляет позиции противника, то есть мешает ему вести огонь, пока идет обстрел. Сколь-либо результативно стрелять, когда вокруг тебя рвутся снаряды, практически невозможно. Во время артобстрела не только пехота загоняется в убежища, но и «ослепляются» артиллерийские наблюдатели и экипажи танков. Однако после переноса огня вглубь обороны или прекращения артобстрела противник, переждав обстрел в убежищах, вновь занимает позиции и обычно может вести огонь почти той же интенсивности, что и до артиллерийской подготовки. Впечатление всеразрушающей силы, оставляющей после себя лишь лунный пейзаж, производимое артподготовкой, — очень обманчиво. После переноса огня артиллерии вглубь обороны или его прекращения начинается своеобразная гонка между атакующими и обороняющимися — кто окажется быстрее: либо обороняющиеся успеют вновь занять свои позиции и встретят атакующих лавиной огня, либо основная масса наступающих достигнет атакуемых позиций и расправится с выбегающим из убежищ противником. Чем ближе пехота во время артобстрела сможет подойти к атакуемым окопам, тем выше шансы выиграть эту гонку. Попробуем сформулировать общее правило. Артиллерийская подготовка должна проводиться таким образом, чтобы к моменту ее окончания наступающая пехота могла сблизиться с атакуемыми окопами на расстояние, которое после окончания артиллерийской подготовки она преодолеет раньше, чем обороняющийся, переждавший обстрел в укрытиях, откроет эффективный огонь по атакующим. Нужно констатировать, что сплошь и рядом артподготовка проводится в нарушение этого правила. Пехота не только не пытается сближаться с позициями противника во время артподготовки, наоборот, ее специально отводят назад, подальше от обстреливаемых мест. Главная цель такого отвода — избежать опасности поражения осколками своих же снарядов и мин. Действительно, существует дистанция, ближе которой приближаться к обстреливаемым позициям нельзя. В самом упрощенном виде, главными факторами, определяющими эту дистанцию, являются: а) зона разлета убойных осколков от разрыва используемого боеприпаса, б) зона рассеивания снарядов при стрельбе конкретным орудием на определенной дальности, в) сострел орудий в батарее. При сложении этих и некоторых других факторов действительно можно выйти на дальности безопасного удаления не только в 400, но и в 600 и даже 800 метров. Удаление пехоты от разрывов собственных снарядов на такие дальности зачастую делает артиллерийскую подготовку бесполезной и гарантированно обеспечивает срыв атаки или чрезвычайно высокие потери при ее осуществлении. Даже 400 метров по пересеченной местности — это большая дистанция для тяжело нагруженного пехотинца. На ее преодоление затрачивается слишком много времени, достаточного для того, чтобы противник успел опомниться от обстрела, понять, что огонь перенесен вглубь, занять свои позиции и встретить атакующих шквальным огнем. Здесь следует привести несколько выдержек из боевых документов, касающихся удаления атакующей пехоты от разрывов своих снарядов. Из указаний командующего войсками Волховского фронта по прорыву укрепленной полосы противника (январь 1943 г.): «Во время нашей артиллерийской обработки до начала атаки противник сохраняет живую силу в убежищах и траншеях… С переносом нашего артогня в глубину пехота выходит из убежища и, в случае задержки в броске нашей пехоты и штурмовых отрядов, успевает открывать огонь по [наступающей] ... пехоте. Потеря времени нашей атакующей пехотой была неоднократно причиной безуспешных атак и штурмов. …действия артиллерии… преследуют одну цель… чтобы пехота могла, прижимаясь к своему артиллерийскому огню, овладеть передним краем противника и расчистить препятствия до того, как он сможет вновь организовать огневой отпор. С момента начала последнего огневого налета артиллерии по переднему краю противника (первый огневой рубеж артиллерии) пехота… начинает наступление и стремится быстро подойти на 150–200 м к артиллерийской огневой завесе». Из указаний командующего войсками 11-й гвардейской армии по подготовке и действиям штурмовых батальонов (декабрь 1944 г.): «…в период артиллерийской подготовки она [пехота] выводится на рубеж атаки, удаленный от противника на 200 м с расчетом занятия его за 10–15 минут до начала атаки. Батальонные минометы до подхода пехоты на 100 м к переднему краю противника ведут огонь по первой траншее…». Из инструкции штаба 67-й армии по технике и организации прорыва укрепленной полосы противника стрелковой роты (апрель 1944 г.): «5. Техника наступления на сильно укрепленную полосу противника стрелковой роты. …Прижимаясь к линии разрывов нашего артминогня (150–200 м), ротная цепь… преодолевает полосу заграждения и броском овладевает первой траншеей противника. …Под огнем [минометов] атакующая пехота может подойти к убежищам противника на дистанцию до 50 м». В «Выводах по атаке [линии Маннергейма] 11 февраля» указано, что пехота вплотную прижимались к огневому валу и двигались за ним на удалении 150–200 м, а некоторые подразделения находились в 75–100 м от него. Там же отмечается, что пехоту следует учить «плотнее прижиматься к сопровождающему ее огневому валу с тем, чтобы, не дав противнику опомниться и вылезти из убежищ [после переноса огневого вала вглубь обороны], ворваться в его траншеи, ДОТ и ДЗОТ». Разрыв между переносом артиллерийского огня и атакой пехоты, длившийся 20–30 минут, при первоначальных попытках прорыва линии Маннергейма, приводил к тому, что с переносом огня вглубь финны успевали занять передовые позиции и встретить атакующих огнем. Не только вывод 203-мм орудий на прямую наводку и прицепные «сани Соколова» взломали линию Маннергейма, но и подвод пехоты на кратчайшее расстояние к позициям противника, с тем, чтобы она сразу после переноса артогня вглубь обороны финнов одним броском достигла их окопов до того, как финны смогут открыть организованный огонь по атакующим. Можно констатировать, что в реальных боевых действиях пехоте приходилось приближаться к разрывам своих снарядов куда ближе, чем 400 метров. Риск получить осколок при «прижимании» к разрывам своих снарядов намного меньше, чем риск получить пулю, если этого не делать. Поэтому положения Боевого Устава о назначении рубежа безопасного удаления от разрывов своих снарядов и мин в 400 метрах нужно, как написано во введении к нему, «применять творчески, сообразуясь с обстановкой». Обстановка же вряд ли позволит следовать этому предписанию — нужна слишком удобная местность и не очень подготовленный к обороне противник, чтобы атакующие могли позволить себе прекратить сближение с противником на расстоянии 400 метров. Разумеется, «прижимание к разрывам своих снарядов» может быть парировано противником. Например, обороняющийся может поставить заградительный огонь и не дать атакующей пехоте сближаться. Однако то же можно сказать по отношению к любому тактическому приему — всегда можно найти контрмеры. Можно поставить вопрос: имеет ли изложенный выше опыт какое-либо отношение к современной «малой» войне? Не является ли прием «прижимания» к разрывам своих снарядов пережитком «старых» войн? Разве не выросли калибры артиллерии? Разве можно сейчас найти опоясанную траншеями линию фронта? Ну и пусть артиллерия не уничтожит всех в окопах, но ведь ущерб противнику будет нанесен, его позиции «смягчены». Пехота же сама справится с задачей по прикрытию сближения с противником своим огнем. В конечном счете, а для чего введено разделение на уровне мотострелковых отделений на огневую и маневренную группы? Несмотря на отсутствие сплошной линии фронта, опоясанной траншеями, пехоте периодически приходится выполнять задачи по атаке через открытое пространство. Именно в таких ситуациях можно и нужно пользоваться приемом «прижимания к разрывам своих снарядов». Возможности огня артиллерии и огня пехоты по подавлению противника несопоставимы. Стена разрывов артиллерийских снарядов может обеспечить полную невозможность противнику вести огонь по приближающейся к нему пехоте. Собственный огонь пехоты достигает такого же эффекта и тем более поддерживает его сколь-нибудь значимое время с большим трудом. Неиспользование «прижимания» к разрывам своих снарядов означает отказ при решении задачи на подавление огня противника от более мощного и эффективного оружия в пользу менее мощного, своего рода саморазоружение. А возрастание калибров — это лишь отговорка, скрывающая неумение применять вверенное оружие. Соответствующий технический «недостаток» вполне может быть компенсирован тактикой применения. Здесь следует, не претендуя на составление исчерпывающего и универсального перечня, перечислить те способы, которые можно использовать для сокращения дистанции безопасного удаления от разрывов собственных снарядов и тем самым для приближения атакующей пехоты к окопам противника во время артобстрела. 1. Ведение артподготовки фланговым огнем. Как известно, рассеивание снарядов по дальности больше, чем боковое рассеивание. Площадь рассеивания имеет форму эллипса, вытянутого в направлении стрельбы. Поэтому при фланговом огне с точки зрения пехотинца, осуществляющего фронтальную атаку, рассеивание снарядов существенно уменьшается. 2. Переход к концу артподготовки на обстрел артиллерией меньшего калибра. Вариант: разрывы артиллерии крупного калибра переносятся вглубь обороны противника раньше, чем разрывы артиллерии меньших калибров. С уменьшением калибра уменьшается количество взрывчатого вещества в снаряде, а соответственно радиус разлета убойных осколков, а вместе с ним и дистанция безопасного удаления от разрывов своих снарядов. Следует, однако, помнить, что разлет осколков сильно зависит от угла падения снаряда. При вертикальном падении осколки разлетаются равномерно по кругу. При небольшом угле падения, когда снаряд входит в землю как бы лежа, осколки летят в основном в стороны от боковых стенок снаряда, меньше осколков летит вперед, и еще меньше — назад. Может получиться так, что глубина ближней части зоны действительного поражения осколками (считая точки разрыва в направлении на выстрелившее орудие) у снаряда калибра 152 мм может быть меньше (порядка 7–10 м), чем у мины 82 мм (18 м). При решении вопроса о целесообразности/нецелесообразности уменьшения калибра для сокращения дистанции до окопов противника, необходимо также проанализировать, не приведет ли уменьшение калибра к такому снижению степени подавленности обороны противника, что возможным станет эффективный огонь огневых средств обороняющихся по сближающейся пехоте. Похожий способ — замена артогня на отдельных участках атакуемых траншей противника огнем из станковых пулеметов (пулеметов БМП или БТР), стреляющих фланговым огнем. 3. Переход к концу артподготовки на обстрел снарядами с установкой взрывателя на фугасное действие, если ранее огонь велся с установкой на осколочное действие. Снаряд с установкой на фугасное действие успевает заглубиться в землю, и значительная часть осколков выбрасывается вверх, а не в стороны. Это редко применимый способ, так как укрепления противника сразу начинают обстреливать с установкой взрывателя на фугасное действие. 4. Незначительный сдвиг центра рассеивания снарядов вглубь обороны противника перед концом артподготовки. Обычный перенос огня вглубь на 200 и более метров будет гарантированно замечен противником, а незначительный сдвиг примерно на 50 метров — вряд ли. Зато на величину этого сдвига рубеж безопасного удаления от разрывов снарядов своей артиллерии приблизится к окопам противника. А следовательно, пехота сможет еще ближе подойти к атакуемым укреплениям во время артподготовки. Если ввести столь незначительную поправку в установку прицела орудия нельзя (например, деления прицела соответствуют 100 м на местности), то немного повышают точку наводки орудия. 5. Частичное прекращение огня или его перенос наиболее удаленными батареями, если в артподготовке участвуют батареи, расположенные на значимо разных дальностях от обстреливаемых позиций. С увеличением дальности растет и зона рассеивания снарядов, поэтому эллипсы рассеивания от более удаленных орудий имеют большую площадь. Наиболее существенно рассеивание снарядов уменьшается, если завершают артподготовку орудия, выведенные на прямую наводку. 6. Сближение пехоты с обстреливаемыми позициями противника за танками, БМП, БТР. Так бронетехника прикрывает пехоту от летящих в ее сторону осколков и позволяет подойти ближе к разрывам своих снарядов. При использовании такого способа сближения следует обеспечить максимально возможную одновременность переноса огня артиллерии вглубь обороны противника и бросок пехоты из-за бронемашин к окопам противника. При четкой синхронизации переноса артогня и высадки солдат из БМП и БТР для осуществления ими броска до позиций противника, сближение можно осуществлять и в бронемашинах. С учетом насыщенности современного поля боя противотанковыми средствами, малейшие задержки в осуществлении броска пехоты при использовании каждого из указанных способов повлекут быстрое уничтожение бронетехники противником. Здесь следует напомнить, что предусмотренные в уставах атаки на БМП (БТР) без спешивания имеют шансы на успех, если все время в течение сближения с противником атакуемые позиции обстреливаются артиллерией, а во время переезда через оборону противника поверх бронетехники имеется «зонтик» из разрывов снарядов с готовыми убойными элементами. В этом случае противотанковые средства противника имеют мало шансов быть использованными. 7. В условиях позиционного противостояния дистанция сокращалась путем максимального сближения своих окопов с окопами противника. Такое медленное, но планомерное сближение осуществлялось либо путем выкапывания ходов сообщения от своих окопов по направлению к противнику без выхода на поверхность, либо прокапыванием пехотой ходов сообщения назад к своим позициям, после осуществления ею внезапного броска вперед на заранее определенное расстояние. 9. Наконец, можно использовать метод «непростреливаемого коридора». Он заключается в том, что в завесе артиллерийского огня оставляются достаточно узкие необстреливаемые участки, по которым пехота может сближаться с противником и даже достигать его окопов. Вариант: за некоторое время до общего переноса артогня вглубь, огонь с заранее определенного узкого участка переносится на другие участки, что также образует «необстреливаемый коридор». Следует отметить, что другие способы, указанные выше, также могут применяться не на всем фронте обстрела, а лишь на заранее определенных сравнительно узких участках, где атакующая пехота сосредоточивает свои основные усилия. 10. Как известно, дистанции действительного поражения пехоты осколками снарядов при нахождении в рост и лежа отличаются. Поэтому при приближении к разрывам снарядов пехоте в некоторых случаях можно перейти на передвижение переползанием после подхода к рубежу безопасного удаления от разрыва своих снарядов при передвижении в рост, для еще большего приближения к позициям противника. С учетом изложенного выше следует признать, что при назначении рубежа безопасного удаления пехоты от разрывов своих снарядов, не следует механически использовать постоянную величину в 400 метров, зафиксированную в Боевом Уставе, а нужно, насколько позволяют условия, сокращать эту дистанцию. Нужно принимать во внимание, что имеется ряд факторов, влияющих на подсчет офицером-артиллеристом величины рубежа безопасного удаления (далее — РБУ) пехоты от разрывов своих снарядов (в том числе точность определения установок для стрельбы, максимальный радиус разлета убойных осколков, рассеивание снарядов по дальности, дальность стрельбы и др.). Помимо них, имеются те факторы, которые влияют на величину РБУ с точки зрения общевойскового (пехотного) командира. После того как наш артиллерийский огонь по оборонительным позициям пехоты противника прекращается либо переносится вглубь ее обороны, вражеской пехоте требуется некоторое время, чтобы выйти из укрытий, занять свои позиции и быть готовой к отражению атаки (далее — время изготовки). В свою очередь, атакующей пехоте требуется некоторое время для того, чтобы преодолеть расстояние, отделяющее ее на момент прекращения (переноса) огня от оборонительных позиций противника (далее — время броска). В том случае если время броска атакующих больше, чем время изготовки обороняющихся, то атакующей пехоте придется часть времени наступать под огнем пехоты противника. Чем дольше атакующим придется находиться под огнем обороняющейся пехоты противника, тем выше вероятность, что атакующие залягут и атака захлебнется. Разумеется, и время изготовки обороняющихся и время броска атакующих сильно зависит от конкретных условий и конкретного противника, но ряд цифр, которые можно использовать в качестве ориентировочных, следует привести. По опыту Второй мировой войны, немецкая пехота обычно была в состоянии открыть огонь по атакующим через 8–12 минут после переноса артогня. В некоторых случаях немцам удавалось сократить время изготовки до 4–5 минут. Это может вызвать вопрос: а почему так долго? Ведь для того, чтобы вылезти из подбрустверной ниши или блиндажа и добежать до своей огневой позиции, требуется лишь несколько секунд. Дело в том, что побывавшему под обстрелом нужно сначала понять, что огонь перенесен с его позиции, прийти в себя и только после этого занять позицию и изготовиться к ведению огня. Теперь приведем цифры, с какой скоростью могла сближаться наша пехота с немецкими позициями. При сближении бегом в общем случае скорость составляла 100 метров за 2,5–3 минуты (30–40 метров в минуту). В боях на Карельском перешейке в июне 1944 года при планировании прорыва исходили из того, что 150–200 метров пехота преодолеет за 5–8 минут, что дает скорость 100 метров за 3,3–4 минуты. При сближении бегом при глубоком снежном покрове с преодолением рытвин, ям и воронок — 100 метров за 5 минут. При сближении перебежками в среднем скорость составляла 100 метров за 8 минут. Аналогично может возникнуть вопрос: а почему так медленно? Ведь средняя скорость идущего, даже не бегущего человека считается равной 5 км/ч, или 83 метра в минуту. Дело в том, что сближение осуществляется не по ровной местности, пехота нагружена боеприпасами и вооружением, нередко в согнувшемся положении, стреляя и перезаряжаясь на ходу. Понимая всю ориентировочность приведенных цифр, попробуем подсчитать, сколько времени потребуется атакующей пехоте для преодоления 400 метров, если РБУ назначен именно таким, и сравним с временем изготовки обороняющихся. При сближении бегом в общем случае потребуется 10–16 минут. При сближении бегом при снежном покрове — 20 минут. При сближении перебежками — 32 минуты. Как наглядно видно из приведенных цифр, расстояние в 400 метров атакующая пехота успеет преодолеть до открытия по ней огня пехотой противника только в том случае, если мы принимаем в расчет наиболее быструю скорость сближения атакующих и практически наиболее медленную реакцию обороняющихся, что в общем случае чересчур оптимистично. В остальных случаях атакующие гарантированно попадают под огонь обороняющейся пехоты. Здесь следует сделать небольшое отступление. Вот что указывалось в Объяснительной записке к вышедшим сразу после Второй мировой войны Правилам стрельбы наземной артиллерии 1945 г. (п. 380): «Задача подавления и уничтожения огневых средств пехоты противника в решающие моменты атаки имеет столь важное значение, что с возможностью отдельных случайных поражений осколками своих снарядов не приходится считаться». Там же, описывая движение пехоты за огневым валом, указывается: «При подходе на 200–250 метров к… рубежу [огневого вала] пехота подает условный сигнал о переносе огня». То есть пехота в момент наибольшего приближения к разрывам своих снарядов во время атаки была от них на расстоянии 200–250 метров. И это при том, что в той же Объяснительной записке применительно к неподвижному заградительному огню (п. 361) указывается, что норма удаления разрывов при нахождении нашей пехоты вне укрытий устанавливается в 400 метров. Эта норма удаления складывалась из максимально возможного отклонения отдельного разрыва от средней точки падения снарядов (200 м) и расстояния, на котором осколки 122–152 мм гранат сохраняют убойную силу (еще 200 м). Столь существенное отличие нормы удаления при поддержке атаки пехоты огневым валом (200–250 м) и при постановке неподвижного заградительного огня (400 м) объясняется необходимостью обеспечить атакующей пехоте возможность достигнуть оборонительных позиций противника до того, как он сможет открыть огонь по атакующим. Риск того, что пулеметы противника выкосят атакующих, считался куда более значимым, чем риск поражения отдельных солдат осколками своих снарядов. Фактически санкционировался завод атакующей пехоты в опасную близость от разрывов своих снарядов. Если мы не хотим заводить атакующую пехоту в опасную близость от разрывов своих снарядов и не хотим, чтобы ее выкосил огонь обороняющихся, то при организации взаимодействия пехоты и артиллерии необходимо сделать так, чтобы РБУ был не дальше от оборонительных позиций противника, чем расстояние, которое в конкретных условиях подразделение атакующей пехоты может преодолеть до открытия по ней организованного огня обороняющимися. Не всегда это можно реализовать полностью, но стремиться максимально сократить величину РБУ нужно всегда. «Уставную» дистанцию в 400 метров нужно по возможности сокращать. Подчеркну — я не призываю заводить войска в опасную близость от разрывов своих снарядов. Речь идет о том, чтобы тактическими приемами сокращать опасную дистанцию. Приведу, в качестве примера, описание тактики боевиков, использованной в Чечне: «На штурм горы арабы идут, как правило, группой из 20 человек. С собой — три миномета… Под прикрытием минометов поднимается по склону. Причем с какой-нибудь соседней высоты их может поддерживать еще и снайпер. К моменту завершения минометного обстрела арабы «выныривают» уже перед самым носом обороняющихся бойцов. И начинается сплошной автоматный огонь. Да такой, что головы не поднять… Если вовремя не «просчитать» их действия, то 15–20 подготовленных наемников могут взять взводный опорный пункт на горе буквально за 30–40 минут…» Здесь «выныривание перед самым носом обороняющихся» означает, что дистанция, на которую атакующие сблизились перед прекращением минометного огня, намного короче «уставных» 400 метров. Причины, по которым РБУ сократился, очевидны — близость расположения миномета к обстреливаемой позиции и меньший радиус разлета убойных осколков мины. Играет свою роль и нахождение атакующих ниже точек падения мин. Полагаю, что изложенное выше показывает, что имеются основания не рассматривать «уставные» 400 метров как непреложное требование для любых ситуаций и условий. Следует признать, что при попытках сократить величину РБУ риск удара по своим войскам возрастает. Однако это происходит только при наличии двух факторов: а) нахождение своей пехоты ДО начала открытия огня ближе, чем расчетная величина РБУ, и б) невозможность предварительной пристрелки. Например, если своя пехота находится на расстоянии 250 метров от позиций противника, а в целях соблюдения внезапности артналета пристрелку провести нельзя (иначе противник поймет, что по нему пристреливаются, и попрячется в убежища), тогда действительно пехоту нужно отводить назад, чтобы не попасть под первые залпы своей артиллерии. В случае если своя пехота начинает сближение с оборонительными позициями противника с дистанции большей, чем расчетная величина РБУ, то у артиллеристов имеется достаточно времени, чтобы скорректировать огонь и вывести разрывы туда, куда они предназначаются. Если своя пехота находится ближе, чем расчетная величина РБУ, но имеется возможность провести пристрелку, то безопасность пехоты также может быть обеспечена. Например, делаются заведомо «перелетные» выстрелы, а потом разрывы постепенно подводятся к позициям противника уменьшением величины «перелета» без производства «недолетных» выстрелов. Известны случаи, когда проводилась артподготовка, а наша пехота занимала при этом исходное положение в 100–150 метрах от переднего края обороны противника. Правда, такой артподготовке предшествовала очень тщательная пристрелка. Наконец, следует отметить, что само по себе назначение РБУ в 400 метров не означает, что ошибка в 400 метров невозможна. Удар по своим возможен и при нахождении своих войск на РБУ в 400 м, и на большей дистанции, хотя риск намного снижается. Следует подчеркнуть, что после получения первых наблюдаемых разрывов и внесения соответствующих корректировок дистанцию безопасного удаления можно сокращать. Имеется еще один вопрос, касающийся необходимости самой постановки проблемы сокращения РБУ при существовании такого тактического приема, как ложный перенос огня. Безусловно, ложный перенос (ложное прекращение) огня — один из действенных тактических приемов, содействующих успеху в бою. Однако, как практически любой другой тактический прием, он может быть парирован обороняющейся стороной. Сам по себе он основан на том, что обороняющаяся пехота, услышав прекращение обстрела своих наземных позиций, стремится занять их для отражения атаки. Чтобы парировать тактику ложного переноса огня, занявшие оборонительные позиции покидают свои убежища только после перехода пехоты противника в атаку или, точнее, после подхода атакующей пехоты на дистанцию, делающую невозможной для артиллерии атакующих возобновление огня по прежнему рубежу. То есть покидание убежищ связывается не с прекращением огня по обороняемой позиции, а именно с подходом пехоты противника на заранее установленную дистанцию. Покидание убежищ происходит только по сигналу, поданному специально назначенными наблюдателями. Позиции таких наблюдателей стремятся расположить в местах, обычно не обстреливаемых артиллерией атакующих в ходе артиллерийской подготовки, например впереди заграждений перед передним краем обороны (в скрытой огневой точке, выдвинутой впереди траншеи) либо несколько в тылу. Сигнал такие наблюдатели могут подавать не только голосом (свистком) или по радио, но и стрельбой по противнику, с очередями заранее согласованной длины. Кстати, огонь таких наблюдателей также замедляет сближение пехоты атакующих с обороняемыми позициями и дает дополнительное время для подготовки к отражению атаки. Функцию таких наблюдателей может выполнить и собственная артиллерия обороняющихся, которая откроет огонь по сближающемуся противнику. В связи с существованием «контрприемов» для придания эффективности ложным переносам огня, атакующим нередко нужно имитировать не только перенос огня, но и пехотную атаку. «Киношный» способ с показом из своих окопов чучел, одетых в солдатское обмундирование, и с имитацией шума атаки (криков «ура», стрельбы, бряцания котелками), полагаю, известен почти всем. А вот то, что приходилось выделять отдельные подразделения для имитации пехотной атаки во время ложного переноса огня, известно меньше. Эти подразделения «притягивают» на себя весь огонь вражеской обороны и могут понести значительные потери. Еще одна проблема ложного переноса огня — в момент обратного переноса огня на передний край обороны противника его точность и действительность могут снизиться. «Недостатками здесь могут являться: во-первых, разновременный, немассированный перенос огня, что, несомненно, снижает его эффективность; во-вторых, вертикальная наводка орудий и минометов, выполняемая наспех, что не отвечает тому положению средней траектории, которое было до переноса огня в глубину. В результате этого траншея противника будет поражаться незначительным количеством отдельных снарядов и мин». Поэтому встречаются рекомендации меньше трех ложных переносов огня не делать (результат не оправдывал затрат). Разумеется, обмануть противника, тем более несколько раз подряд, удается не всегда. Наконец, от ложных переносов огня и периодов молчания могут отказаться по тактическим соображениям — сокращая время артподготовки, чтобы противник не успел к атакуемому участку подвезти резервы. Одним словом, существование такого тактического приема как ложный перенос огня, само далеко не всегда означает, что пехота сможет беспрепятственно сблизиться с оборонительными позициями противника. Оно не всегда снимает проблемы, которые решает уменьшение РБУ. Противопоставлять здесь не следует. Для рассмотрения вопроса об обоснованности предусмотренного боевым уставом рубежа безопасного удаления (РБУ) пехоты от разрывов снарядов своей артиллерии в 400 метров, представляется целесообразным для сравнения привести данные о РБУ в американской армии. Прежде всего, отметим, что в американской армии имеются две группы рубежей: одна для учений — минимальная безопасная дистанция (minimum safe distance), другая для боевых действий — дистанция оцениваемого риска (risk estimate distance). Согласно полевому уставу 6–141–1 «Анализ целей полевой артиллерии и использование вооружения: неядерные боеприпасы», минимальная безопасная дистанция составляет для 105-мм снарядов — 350 метров и для 60-мм мин — 300 метров. Подчеркну, это для учений мирного времени. Но, как отмечают американские авторы, «ни один пехотинец не хочет преодолевать последние 300 метров перед позицией противника без поддержки навесным огнем, как минимум подавляющим эти позиции». Приведем данные, каковы дистанции оцениваемого риска, по мнению американских военных специалистов. ТАБЛИЦА 1. Сведения о вероятности поражения разрывами боеприпасов американских артиллерийских систем калибр Число стреляющих орудий система Вероятность поражения 10% (радиус в метрах) Вероятность поражения 0,1% (радиус в метрах) 1/3 макс. дальн. 2/3 макс. дальн. макс. дальн. 1/3 макс. дальн 2/3 макс. дальн макс. дальн 60 мм миномет 3 М224 60 65 65 100 150 175 81 мм миномет 3 М29, М29А1 75 80 80 165 185 230 105 мм гаубица 4 М119 М102 85 85 90 175 200 275 155 мм 4 М109 М198 100 100 125 200 280 450 4 (*) 150 180 200 280 300 475 203 мм 4 М110 195 235 275 365 390 520 * При ведении стрельбы снарядами двойного назначения (dual purpose improved conventional munition — DPICM). В руководящих американских документах приводятся также такие данные для 120-мм миномета. ТАБЛИЦА 2. Сведения о вероятности поражения разрывами 120 мм мин американского миномёта калибр система Вероятность поражения 10% (радиус в метрах) Вероятность поражения 0,1% (радиус в метрах) 1/3 макс. дальн. 2/3 макс. дальн. макс. дальн. 1/3 макс. дальн. 2/3 макс. дальн. макс. дальн. 120 мм М120/121 100 100 100 150 300 400 К таблице нужно сделать несколько пояснений. Прежде всего, обращает на себя внимание наличие двух групп дистанций: дистанция с вероятностью выведения из строя (то есть с вероятностью серьезной раны, требующей эвакуации с поля боя, или смерти) один к тысяче и с вероятностью один к десяти. Возникает вполне естественный вопрос, а зачем американцы приводят дальность, на которой выведение из строя каждого десятого солдата практически гарантировано. Ответ — в подходе к указанным дальностям. Они не рассматриваются как стандарты, которые командир не может нарушать в бою. Их задача — предоставить командиру возможность оценить степень риска поражения осколками своих снарядов и сравнить этот риск с другими рисками, возникающими в бою. Вместо указания на дистанцию полной безопасности они предоставляют информацию, позволяющую командиру сбалансировать риск поражения осколками своих снарядов с необходимостью обеспечить максимально возможное сближение атакующей пехоты с позициями противника. В руководящих американских документах (полевой устав 6–71, глава 4) указывается, что одновременность сближения атакующей пехоты на дистанцию штурма вражеской позиции и переноса (прекращения) огня позволяет в максимальной степени использовать шок и замешательство, вызванное артподготовкой у солдат противника. Американцы прямо указывают, что эти дистанции не являются максимальной дальностью разлета осколков и что некоторая вероятность поражения сохраняется даже, если солдаты находятся вне дистанции оцениваемого риска и даже вне минимальной безопасной дистанции (!). Указанные в таблице дальности рассчитаны исходя из того, что огонь ведется перпендикулярно передовой линии собственных войск, а все дистанции считаются от намечаемого центра рассеивания снарядов. Все ошибки, связанные с точностью стрельбы и определением центра рассеивания снарядов, учтены в приведенных выше дистанциях оцениваемого риска. Данные приведены исходя из того, что солдат одет в зимнюю форму, в каске, но без бронежилета, а также находится в вертикальном положении на открытой местности. Справедливости ради следует отметить, что в американских руководящих документах, а именно в полевом уставе 3–90.2 «боевая группа на базе танкового и мотопехотного батальона» (Таблица G-2) и 3–09.21 «Тактика, приемы и процедуры для батальона полевой артиллерии» (Таблица 5–3) точно такие же дистанции оцениваемого риска приводятся для положения солдата лежа, а не стоя, то есть эти данные подходят для передвижения по-пластунски. Но при этом критерий выведения из строя также другой — невозможность солдата участвовать в штурме вражеской позиции в течение 5 минут после начала атаки. Американцы также пишут о том, что возможно сокращение дистанций оцениваемого риска путем перехода на стрельбу орудиями менее крупного калибра, использованием укрытий, стрельбой параллельно передовой линии собственных войск (рассеивание по дальности больше чем боковое рассеивание), использованием наиболее точных систем и комбинаций снаряд/заряд/установка взрывателя. Важно подчеркнуть, что в таблице приводятся данные для корректируемого огня. Для некорректируемого огня, разумеется, дистанции увеличиваются. Например, американские специалисты приводят данные, что привычка к менее точному определению установок для стрельбы минометов и ведение из них некорректируемого огня приводит к тому, что на 2/3 максимальной дальности стрельбы средняя ошибка по дальности минометных мин калибра 60 мм составила от 200 до 400 метров, для 81-мм мин — от 100 до 300 метров, а 105-мм снарядов — от 0 до 100 метров. То есть получалось, что с уменьшением калибра ошибка не уменьшалась, а увеличивалась. И еще один момент, на который следует обратить внимание: все дистанции оцениваемого риска зависят от того, насколько близко находятся орудия от обстреливаемой позиции. В американской артиллерии в качестве стандартного тактического приема принята так называемая концепция эшелонирования огня (echelonment concept). Она заключается в том, что начинают обстрел вражеских позиций орудия с наибольшей дистанцией оцениваемого риска, а по мере сближения атакующей пехоты с позициями противника переходят на огонь орудий с меньшей дистанцией. Это позволяет подводить пехоту как можно ближе к вражеским позициям Читателям может быть интересно мнение, высказанное иностранным военным специалистом по поводу РБУ, установленного в советских руководящих документах. В книге «Полевая артиллерия и мощь огня» генерал-майора Бэйли указано следующее: «Фактором, определяющим успех атаки, является безопасная дистанция между артогнем и атакующими войсками. Рекомендованная [советскими военными специалистами] безопасная дистанция для танков составляет 200 метров, для БТР (БМП) 300 метров, для пехоты 400 метров, что означает прекращение артиллерийской поддержки в момент, когда оружие обороняющихся становится наиболее эффективным. Эти цифры мирного времени были больше, чем цифры, применявшиеся на практике, любой армией во Второй мировой войне, и маловероятно, чтобы они соблюдались на войне. Советы практически наверняка передвигались за своим артогнем как можно ближе, насколько это возможно…»17 Одним словом, есть повод задуматься. ПРИЛОЖЕНИЕ 7 Американский пехотный окоп Тому, кто первый раз видит, как американские полевые уставы предписывают создавать окопы для пехоты, они кажутся несколько странными. В глаза бросается существенное отличие американского окопа от отечественного. Не вдаваясь в длительные описания, приведем для наглядности рисунок. РИСУНОК 7. Американский пехотный окоп (общий вид) Обращает внимание, что солдат ведет огонь фланговый огонь, а бойница во фронтальном бруствере отсутствует. А вот так выглядит система огня взаимно поддерживающих ячеек. Попробуем понять ту логику, которой руководствовались американские военные при выборе такой формы устройства окопа. Американские специалисты исходили из того, что в типичной ситуации на участке прорыва танковый батальон Советской Армии (31 танк) будет наступать по фронту 700–800 метров и будет поддержан одной мотострелковой ротой, 6-ю 122-мм САУ и приблизительно 70 артиллерийскими орудиями других систем (включая минометы и РСЗО). РИСУНОК 8. Система огня взаимно поддерживающих ячеек Они искали возможность предоставить своей пехоте такую оборонительную позицию, которая бы позволила американской пехоте не только укрываться от огня атакующих советских подразделений, но и вести эффективный бой с ними. На военной базе Форт Хантер Лигет (Калифорния) Управлением по экспериментам в области развития боевого применения войск (Combat Developments Experimentation Command) в 1970-х годах производились полевые опыты по использованию разных форм оборонительных позиций, названные PARAFOX VII. В ходе этих опытов рассматривалось три варианта оборонительных позиций. 1. Безбрустверная парная ячейка. 2. Парная ячейка со сплошным фронтальным бруствером. 3. Парная ячейка с бойницей во фронтальном бруствере. Для российского военного читателя может показаться немного странным, что в ходе эксперимента не рассматривалась траншейная система обороны, а только ячеечная. Из этого не следует делать вывод, что, по американским взглядам, траншеи вообще не должны применяться. При наличии времени и ресурсов американские парные ячейки соединяются траншеями. Сначала для переползания, а затем, при наличии помощи инженерных подразделений, и в рост. Однако оборонительный бой пехотинцы ведут из ячеек. Поэтому именно их формы и рассматривались в ходе эксперимента. РИСУНОК 9. Ячейка пехотинца. Вариант без бруствера Безбрустверная ячейка являлась традиционной для американской армии. Вынутый грунт уносился, а не использовался для создания бруствера. Отметим, что бруствер может простреливаться огнем из пулеметов и к тому же сильно демаскирует позицию. Поэтому отказ от бруствера может иметь обоснование. На схемах не показаны ловушки для гранат, устраиваемые на дне окопов и перекрытия. Парная ячейка с фронтальным бруствером предполагала, что солдаты будут стрелять исключительно во фланг, находясь постоянно под защитой бруствера. Однако участвовавшим в эксперименте солдатам это не понравилась, они постоянно высовывались за края бруствера для ведения фронтального огня. РИСУНОК 10. Ячейка пехотинца. Вариант с цельным бруствером впереди окопа РИСУНОК 11. Ячейка пехотинца. Вариант с бойницей в бруствере Третий тип ячейки был сделан для того, чтобы избежать высовывания солдат из-за бруствера. Эксперимент заключался в проведении атак на все три типа позиций. В атаке принимал участие взвод из 23 человек, позиции обороняло отделение из 8 человек. Всего было проведено 72 экспериментальные атаки, из них 18 ночных. Результаты оценивались по ряду критериев. 1. Средние количество выбывших из строя солдат. А) безбрустверная ячейка: атакующие — 11,4, обороняющиеся — 4,0. (соотношение 2,8:1) Б) ячейка со сплошным бруствером: атакующие — 14,4, обороняющиеся — 2,3. (соотношение 6,2:1) В) ячейка с бойницей в бруствере: атакующие — 11,1, обороняющиеся — 2,2. (соотношение 5,1:1) Обращает внимание снижение потерь обороняющихся при использовании бруствера и возрастание потерь атакующих при обороне из ячейки со сплошным бруствером. 2. Эффективность огня атакующих (количество попаданий на 100 сделанных выстрелов) А) безбрустверная ячейка: 3,1. Б) ячейка со сплошным бруствером: 1,0 В) ячейка с бойницей в бруствере: 1,4. Огонь по ячейке со сплошным бруствером был наименее эффективен. 3. Время подавления позиций. Во время экспериментов позиция считалось подавленной, если положение солдата не позволяло ему вести огонь по атакующим. Результаты эксперимента (в процентах от всего времени оборонительного боя) А) безбрустверная ячейка: 48,9% Б) ячейка со сплошным бруствером: 34,6% В) ячейка с бойницей в бруствере: 38,6%. Причем 20% времени подавления позиций во всех трех случаях определялось «самоподавлением», связанным с набиванием магазинов патронами, перезарядкой магазинов или приказами командиров не вести огонь до специального указания. 4. Эффективность огня обороняющихся. 4.1. Количество попаданий на 100 сделанных выстрелов. А) безбрустверная ячейка: 11,7 Б) ячейка со сплошным бруствером: 12,6 В) ячейка с бойницей в бруствере: 13,1. 4.2. Средние дальности поражения атакующих А) безбрустверная ячейка: 158,9 метров Б) ячейка со сплошным бруствером: 146,9 метров В) ячейка с бойницей в бруствере: 149,7 метров Существовало опасение, что при стрельбе во фланг эффективность огня обороняющихся упадет. Действительно, дальность, на которую ведется огонь, возрастает. Цель движется под углом более 30 градусов к обороняющемуся, а не прямо на него, что заставит стрелять с упреждением. К тому же атакующий солдат становится как бы уже из-за того, что наблюдается сбоку. Логично было предположить, что фланговый огонь будет эффективен только на ближней дистанции, что позволит атакующим подходить ближе к окопам. Однако, как видно из результатов эксперимента, все эти факторы ухудшили эффективность флангового огня по сравнению с огнем фронтальным лишь на 12 метров (на фоне средней дистанции поражения около 150 метров). На практике атакующие никогда не атаковали позиции строго перпендикулярно линии окопов. Атакующие всегда выбирали направление сближения с окопами, которое было наиболее удобно с точки зрения проведения атаки. Как результат, атаки концентрировались на определенном участке и обороняющимся приходилось преимущественно обстреливать этот участок. Средний угол, под которым приходилось вести огонь обороняющимся из безбрустверных ячеек, был более 20 градусов. Средний угол, под которым приходилось вести огонь обороняющимся, ведущим фланговый огонь, был лишь на 12 градусов больше. Отметим, что результат эксперимента интересен и еще в одном аспекте — реальная дальность, на которой поражался противник из стрелкового оружия, оказалась около 150 метров, что намного меньше максимальной дальности эффективного огня в 300–400 м, которые указываются в технических описаниях стрелкового оружия. По результатам эксперимента был выбран вариант ячейки со сплошным бруствером. Но поскольку солдаты настаивали на сохранении возможности вести наблюдение и огонь во фронт, то было предложено разрешить доработку такой позиции — растягивать края ячейки за фронтальный бруствер. РИСУНОК 12. Усовершенствование ячейки пехотинца По мнению американских военных специалистов, при использовании таких позиций оборона будет осуществляться следующим образом. Пока враг находится на значительном удалении и не может эффективно подавлять обороняемую позицию, огонь ведется во фронт. РИСУНОК 13. Ведение фронтального огня с боков бруствера По мере приближения противника к обороняемым позициям вероятность того, что позиции будут подавлены фронтальным огнем атакующих, возрастает. Когда огонь атакующих не дает стрелять вперед, обороняющиеся отходят назад и начинают вести фланговый огонь. РИСУНОК 14. Ведение косоприцельного огня с боков бруствера Рисунок не очень удачный, солдаты должны отойти еще глубже, чтобы не получить ранения в руки (нижний солдат) и в голову (верхний солдат). При этом противник поражается под неожиданном для атакующих углом — сбоку. У нас распространенным контрприемом для случаев, когда противник пристрелялся по обороняемой позиции, является переход на запасную позицию, которая, как правило, имеет сходный сектор обстрела с оставляемой. Чтобы противник не пристрелялся, используется также периодическая смена мест ведения огня. Американские специалисты, видимо, исходили из того, что при сверхконцентрациях огня атакующих на узких участках никакая смена позиций не поможет. Справедливости ради следует отметить, что эксперименты выявили одну интересную особенность поведения солдат в такой позиции. Вопреки ожиданиям, солдаты зачастую не отходят назад под прикрытие фронтального бруствера даже после того, как на позицию обрушивается сильный подавляющий огонь противника. В 50% случаев солдаты продолжают вести огонь по противнику, наступающему фронтально на обороняемую позицию, и не переходят на ведение флангового огня. В свое время отечественные руководства по фортификации предупреждали от увлечения фланкирующими позициями, приблизительно по той же причине. Вот что говорилось по этому поводу: «Во время атаки защитники окопа более всего стремятся отразить врага, наступающего на них непосредственно, и менее всего будут заботиться о поддержке своего соседа обстрелом подступов к нему и промежутка… Хотя взаимная поддержка окопов обязательна, но основывать только на этом оборону позиций не следует. Для надежного фланкового огня необходимо создание отдельных, скрытых, фланкирующих построек». Американские специалисты в связи с этим отмечают, что для эффективного использования таких позиций необходимы тренировки солдат по переходу на фланговый огонь и жесткий контроль над этим со стороны командира во время боя. В тот момент, когда солдат заходит за фронтальный бруствер, перед фронтом его позиции образуется мертвая зона, которая должна быть закрыта огнем с соседних позиций. Поэтому переход от фронтального к фланговому огню следует осуществлять одновременно всем подразделением. Нужно ли российской армии переходить на систему парных фланкирующих окопов по американскому образцу? Такие голоса уже раздаются. Или же стоит жестко придерживаться привычных способов оборудования позиций, приведенных, в частности, в приложении №25 «Фортификационные сооружения» Боевого устава по подготовке и ведению общевойскового боя. Часть 3. Взвод, отделение, танк. Представляется, что ответ на оба вопроса — нет. Позволю себе сослаться на слова известного специалиста по фортификации, генерала-лейтенанта Д.М. Карбышева. Он писал: «[фортификационные] формы, неуместные в одних условиях борьбы, рациональны при других, откуда следует, что никаких твердых, «современных», неизменных [фортификационных] форм не было и быть не [может]. Следовательно, чтобы правильно и грамотно применять те или иные фортификационные формы, необходимо выяснить влияние на них различных факторов борьбы». В своих работах Карбышев освещал вопросы по устройству позиций, которых условно можно назвать «вечными». Приведем примеры таких вопросов. А) Следует ли в обороне полагаться на изолированные опорные пункты или нужно применять систему сплошной траншеи? Б) Располагать ли окоп на переднем скате (боевом гребне), на топографическом гребне или на обратном скате? В) Следует ли оборудовать единый окоп на все подразделение или ячейки на одного-двух солдат? Г) Следует ли делать бойницы в бруствере или их следует избегать? Д) Следует ли делать бруствер или нужно окопы должны быть по возможности безбрустверными? В зависимости от конкретных условий ответы на эти вопросы могут быть прямо противоположными. Еще один «вечный» вопрос полевой фортификации — следует ли полагаться на фланкирование и взаимную поддержку или следует развивать фронтальный огонь обороняющихся подразделений? От ответа на этот вопрос применительно к конкретным условиям (прежде всего — психологическая готовность обороняющегося солдата обстреливать не тех, кто атакует его окоп, а поддерживать соседа, надеясь на его встречную поддержку) и зависит возможность использования войсками парного фланкирующего окопа по американскому образцу. Тактический прием, на использовании которого построена идея американского окопа, — вполне разумен, но далеко не всегда он может быть на практике реализован. Отметим, что сам прием вполне может быть использован и в рамках действующего Боевого Устава. Наш Боевой Устав предусматривает оборудования для стрелков основных и запасных позиций (мест для стрельбы). В принципе возможно, что одно из мест для стрельбы для каждого стрелка будет рассчитано на ведение огня исключительно во фланг. И переход от фронтального огня к фланговому и назад вполне может быть осуществлен при смене места для стрельбы. ПРИЛОЖЕНИЕ 8 Тактика «непростреливаемых/огневых» коридоров для малых пехотных подразделений Сначала определимся с терминами «непростреливаемый/огневой» коридор. Словосочетание «непростреливаемый коридор» не очень удачно. Сразу приходит мысль о том, что речь идет о полосе наступления, которая не может по каким-либо причинам простреливаться обороняющимся противником. На самом деле речь идет о том, что своя собственная артиллерия не обстреливает заранее установленную полосу наступления. Термин «огневой коридор» в последнее время получил значение, не связанное с тактически приемом, являющимся предметом этой статьи. Сейчас под огневым коридором понимают противозасадный прием, заключающийся в огневом поражении артиллерией заранее намеченных участков вдоль маршрутов движения колонн техники. Однако для целей настоящей статьи в связи со сложившимся в военно-исторической литературе словоупотреблением будут использоваться оба термина «непростреливаемый» и «огневой» коридоры, причем для обозначения приема скрытного сближения с оборонительными позициями противника во время их артобстрела. Также в рамках настоящей статьи, для упрощения изложения, не будет рассматриваться взаимодействие пехоты с бронетехникой при использовании данного тактического приема. Успехи наступлений наших войск в конце Второй мировой войны немецкие военные специалисты часто связывали с использованием советскими войсками тактики непростреливаемых/огневых коридоров. Так, например, один из немецких генералов так описывал действия частей Советской Армии в ходе наступления 14 января 1945 года: «По всему фронту наступления образовалось множество «огневых коридоров», в которые неудержимо рванулись русские части». Другой немецкий командир полковник Ганс Генрих Янус на допросе указал, что одной из причин быстрого разгрома немецкого фронта в Померании являлся «новый тактический прием русской артиллерии, состоящий в переносе перед атакой ураганного огня, причем создаются огневые коридоры, внутренняя сторона которых не простреливается; немецкий пехотинец во время русской артподготовки прячется в укрытие; однако при создании таких коридоров огонь не прекращается, немецкий пехотинец остается в укрытии, а русская пехота по непростреливаемым коридорам врывается на узких участках в немецкую оборону». Прежде чем перейти к рассмотрению вопроса о возможности использования тактики «непростреливаемых» коридоров для действий малых (до взвода) пехотных подразделений, коснемся несколько сходной тактики, работающей для крупных подразделений. Идея достаточно проста и почти самоочевидна. Понятно, что по мере продвижения атакующих подразделений через порядки противника возникает риск контратаки и/или обстрела продвинувшихся вперед частей с флангов. И один из способов парирования действий обороняющегося противника — поставить или подготовить к постановке огневые завесы из разрывов снарядов по левому и правому флангу наступающих войск. Стена разрывов снарядов, во-первых, может воспрепятствовать сближению контратакующих подразделений с прорывающимися вперед частями на дистанцию, с которой можно вести эффективный огонь по атакующим; во-вторых, поскольку разрывы снарядов и мин поднимают в воздух частицы грунта, создавая вместе с дымом от разрывов плохо проникаемую для наблюдения маску, то и ведение огня и наблюдение за атакующими обороняющимся противником становится затруднительным. В некоторых случаях непрерывные огневые завесы не ставятся, а ведется или подготавливается огонь по участкам местности, которые вероятнее всего будут использоваться для проведения контратак, со скачкообразной сменой обстреливаемых участков или без оной. В разных публикациях метод постановки огневых завес по флангам атакующих называется по-разному. Можно встретить использование терминов: огневое обеспечение флангов полосы ввода в прорыв, огневое обеспечение флангов в наступлении, огневое окаймление флангов полосы прорыва, огневое прикрытие флангов наступающих, прикрытие флангов отсечным заградительным огнем и т.п. Сколь-либо детальное рассмотрение этой тактики не является предметом настоящей статьи. Однако попробуем приблизительно подсчитать, сколько ориентировочно орудий потребуется для того, если нужно будет поставить две параллельные непрерывные огневые завесы, обеспечивающие атакующих от фланговых контратак и обстрела обороняющимися. Для упрощения подсчет произведем для такого вида огня артиллерии, как неподвижный заградительный огонь (НЗО). Считается, что ширину участка НЗО следует назначать из расчета не более 50 метров на орудие. Поскольку ширина участка заградительного огня зависит от фронта действительного поражения осколками, создаваемого разрывом гранаты, то в зависимости от калибра орудия ширина участка НЗО на одно орудие изменяется. Так, на 152-мм орудие ширина составляет чуть более 60 метров. Для 82-мм миномета — около 30 метров. Ширина в 50 метров соответствует орудию калибра 122 мм. Однако усредненно будем ориентироваться на ширину участка НЗО на одно орудие в 50 метров. Элементарный подсчет говорит нам, что для постановки НЗО вдоль фланга наступающих войск на участке в 1 км потребуется 20 орудий. А с учетом того, что обеспечивать огнем нужно и правый и левый фланги наступающих, то общее количество орудий возрастает до 40 единиц. Отметим, что подсчитаны только орудия, которые участвуют в образовании «стенок» огневого коридора, без учета орудий, предназначенных для ведения огня перед фронтом наступающих. Запомним эти цифры и вернемся к описаниям практики использования непростреливаемых/огневых коридоров. Вот что можно найти в воспоминаниях немецкого офицера Готтлоба Бидермана (Gottlob Herbert Bidermann): «Документы, найденные у смертельно раненного (советского. — А.М.) полковника, содержали детальный план боевых действий 3-го Белорусского фронта, и по картам можно было определить основные точки прорыва нашей (немецкой — А.М.) обороны. В документах также содержатся основные принципы новой системы наступления, которая будет использована против нас: наступление будет предваряться мощной артиллерийской подготовкой, за которой последует заградительный огонь на флангах коридора прорыва. А за этим внутри двух стен рвущихся снарядов в район, часто не более 100 метров шириной, входят танки и пехота. Снова враг использует нашу тактику». Описание тактики непростреливаемого коридора можно найти в книге Э. Миддельдорфа (Eike Middeldorf) «Русская Кампания: тактика и вооружение». Вот что в ней сказано: «Другим способом введения противника (немцев — А.М.) в заблуждение явилось создание узких, шириной до 150 метров «непростреливаемых коридоров», которые во время массированного огня на всем фронте оставались незамеченными для обороняющихся. Русские продвигались по этим коридорам еще во время артподготовки и занимали исходные позиции, глубоко вклинившись в оборону противника». В книге приводится схема, которая, казалось бы, должна полностью разъяснить порядок использования непростреливаемых коридоров. РИСУНОК 15. Схема использования непростреливаемых коридоров Однако при ее детальном анализе возникает ряд вопросов. Даже понимая всю условность схемы, при соотнесении ширины непростреливаемого коридора (150 метров) с ее глубиной получается, что последняя величина составляет приблизительно 750 метров, из которой 200–250 метров приходится на участок до переднего края обороны, а 500–550 метров в глубине обороны противника. С учетом приведенного выше норматива для обеспечения постановки НЗО потребуется 30 орудий (750 м: 50 м х 2 фланга). Отметим, что сосредоточение 30 орудий на фронте 150 метров эквивалентно плотности 200 орудий на километр. А если ширина непростреливаемого коридора составляет 100 метров, то плотность становится эквивалентна 300 орудий на километр фронта. Такие плотности близки к максимальным плотностям артиллерии, которые достигались к концу Второй мировой войны. Причем указанные плотности рассчитывались исходя из количества орудий, выполнявших разнообразные задачи в ходе прорыва вражеской обороны. Однако в нашем подсчете не участвовали орудия, ведущие огонь перед фронтом наступающего подразделения, ведущим контрбатарейную борьбу и обстрел иных целей в глубине обороны противника. Орудия, привлеченные для создание стенок непростреливаемого коридора, не осуществляют подавление позиций противника. Все, что достигают эти 30 орудий, — это создают своего рода маску из разрывов, сквозь которую затруднено ведение огня и наблюдение за участком непростреливаемого коридора. Попутно отметим, что различие двух тактических приемов: огневого обеспечения флангов и непростреливаемого коридора — как раз и состоит в том, что используются два разных эффекта артиллерийского огня: в первом случае поражающее действие, во втором — маскирующий эффект. Широко известно, что снаряды при рассеивании образуют вытянутую в направлении стрельбы зону, называемую эллипсом рассеивания. Центр рассеивания снарядов должен находиться на некотором удалении от границы непростреливаемого коридора. Судя по схеме, границами коридора являются места разрыва наиболее приближенных к его центру снарядов. Схема указывает, что «стенки» коридора находятся друг от друга на расстоянии 150 метров. Это расстояние указано как наибольшая ширина коридора, возможно потому, что больший разрыв в стене огня огневого вала становился бы слишком заметен. Атакующим, желающим использовать непростреливаемый коридор, нужно стремиться к сохранению его достаточно узким, иначе необстреливаемый артиллерией наступающих участок будет замечен наблюдателями обороняющихся и по нему будет открыт огонь из глубины обороны. Следует отметить, что полоса, через которую может пройти пехота, уже, чем границы непростреливаемого коридора, в связи с разлетом убойных осколков от разрыва. Условно можно сказать, что разлет убойных осколков (зона действительного поражения осколками) «откусывает» еще 20–40 метров с каждой стороны непростреливаемого коридора (о соотношении с дистанцией безопасного удаления — ниже), что оставляет пехоте совсем узкую полосу для продвижения от 20 до 100 метров. Очевидно, что только небольшое подразделение может быть заведено на позиции противника через такой узкий коридор строить войска в батальонные колонны и маршировать по такому коридору, разумеется, никто не будет. Наконец, для того, чтобы НЗО действительно затруднял наблюдение, темп огня должен высоким, что означает, что поддержать такой коридор долго не получится. Количество боеприпасов всегда ограничено. Высокий темп ведения огня быстро приводит к исчерпанию их запаса. Вывод следует однозначный: создание непростреливаемых коридоров путем создания двух параллельных огневых завес, как это указано у Э. Миддельдорфа, не имеет смысла. Для этого потребуется слишком много артиллерийских ресурсов, а обеспечивать эти ресурсы будут действия лишь небольшого подразделения. Наверно, единственная ситуация, когда это оправдано, — обеспечение выхода из боя или отхода из окружения. Имеются данные о том, что сходный прием использовался нашими войсками в Афганистане. Например, автору приводился пример, когда рота выводилась бегом по основанию ущелья, при этом огонь артиллерии (23 орудия) в виде флангового НЗО велся в течение 10–12 минут с темпом 3–5 выстрела в минуту на орудие по склонам ущелья на удалении около 700 метров от маршрута вывода. Нецелесообразность создания непростреливаемых коридоров методом постановки двух параллельных огневых завес не означает, что этот тактический прием неприменим вообще. Возможны следующие способы его создания. 1. Оставление во время артиллерийской подготовки узких участков обороны противника совсем не обстреливаемыми. Если используются ложные переносы огня, то возможно осуществление броска отдельных подразделений к позициям противника сразу после ложного переноса, так, чтобы при возврате огня на прежний рубеж атакующая группа оказалась на непростреливаемом участке. Этот способ помогает выманить противника из укрытий, если противник уже привык к использованию нашими войсками ложных переносов огня. 2. После сближения атакующей пехоты на минимально возможную дистанцию к позициям противника, перенести огонь на соседние участки, обстреливаемые в ходе артподготовки огнем других орудий. 3. Наконец, возможен перенос артогня вглубь обороны противника, осуществленный ранее, чем на остальных участках. Перенос огня может осуществляться в том числе, постепенным смещением центра рассеивания снарядов на 50–100 метров вглубь обороны противника, так называемым «методом сползания огня». Эти способы не потребуют привлечения дополнительных ресурсов. А желаемый тактический эффект будет достигнут. Обороняющиеся подразделения будут думать, что артподготовка по их позициям продолжается, и будут оставаться в укрытиях. А в это время атакующие осуществят вклинение в оборону. «Непростреливаемые коридоры» могут образовываться «сами собой», если оборона противника построена очагами, отдельными опорными пунктами, между которыми имеются значительные промежутки. В этом случае обстрел артогнем этих опорных пунктов оставляет промежутки между ними необстреливаемыми и дает возможность атакующим просачиваться вглубь обороны, обходя очаги сопротивления, так как это делали штурмовые отряды немецкой пехоты еще в конце Первой мировой войны. Здесь следует сделать оговорку. Удаление границ непростреливаемого коридора на 100–150 метров означает, что проникающая через него пехота может находиться в опасной зоне от разрывов своих снарядов, хотя и вне зоны действительного поражения осколками. На войне, когда риск получить осколок при проходе через непростреливаемый коридор соотносится с опасностью получить пулю при атаке той же позиции без использования этого тактического приема, выбор может быть сделан в пользу использования непростреливаемого коридора. Для уменьшения риска поражения осколками своих снарядов следует границы коридора образовывать путем обстрела снарядами с установкой взрывателя на фугасное, а не осколочное действие (осколки летят вверх, а не в стороны), а также использовать артиллерию небольшого калибра, в том числе минометы. И все же этот прием является очень опасным для отработки на учениях в мирное время. При разрыве снарядов нередко образуется группа крупных осколков, которые летят на значительно большие дальности, чем основная часть убойных осколков. Как известно, дистанция безопасного удаления значительно выходит за зону действительного поражения осколками. Риск поражения крупными осколками относительно невелик, но он есть. В мирное время нет факторов, которые бы заставляли принимать этот риск. Разумеется, планируемые границы необстреливаемого коридора должны быть хорошо привязаны к местным ориентирам или обозначены иным образом, чтобы и те, кто создает коридор, и те кто атакуют через него, знали: одни — куда вести огонь, куда нет, другие — куда двигаться. Для минимизации размывания границ непростреливаемого коридора следует принимать меры к уменьшению рассеивания снарядов, в частности стрельбу с близких дистанций, в том числе прямой наводкой. Может быть целесообразным выделить отдельные орудия для образования границ коридора стрельбой с близкой дистанции, которые не будут вести огонь во время артиллерийской подготовки и откроют огонь (или вообще будут выведены на огневые позиции) только непосредственно перед атакой пехоты. Артиллерийские наблюдатели должны иметь возможность хорошо просматривать границы «непростреливаемого коридора», чтобы не потерять разрывы, образующие его границы в массе остальных разрывов. Желательно, по возможности, заранее производить пристрелку будущих границ «непростреливаемого коридора». Особенно эффективно применение непростреливаемых коридоров против обороны, система огня которой построена на фланговом огне, например по американскому образцу. При фронтальной атаке соседние участки, с которых по идее должен осуществляться обстрел атакующих, продолжают оставаться подавленными артогнем, а на самом участке вклинения в оборону обороняющиеся не готовы вести фронтальный огонь, поскольку приучены при подходе атакующего противника на близкую дистанцию переходить на фланговый огонь. В завершение следует сказать, что использование принципа лежащего в основе «непростреливаемого коридора» возможно не только при наличии артиллерийской поддержки, но и при ведении подавляющего огня из тяжелого оружия пехоты — гранатометов, огнеметов, пулеметов (орудий), установленных на БТР (БМП), установленных на станки пулеметов. Последнее может удивить, но в свое время станковые пулеметы использовали для ведения навесного огня через головы наступающих пехотинцев с расстояния 1800 метров, при поднятии ствола под углом 32 градуса к линии горизонта. На таком расстоянии эллипс рассеивания пуль, в который попадало до 75% всех сделанных выстрелов, составлял примерно в длину 50–60 метров и около 15 метров в ширину; траектория на последнем участке была очень крутой, что позволяло атакующей пехоте приближаться на расстояние до 40 метров до окопов обороняющегося противника. Но даже если не вспоминать про ведение навесного огня из пулеметов, наличие у современной пехоты достаточного количества тяжелого вооружения позволяет ей самостоятельно организовывать непродолжительные «огневые валы» путем обстрела вероятных мест размещения позиций противника. А это в свою очередь делает возможным использование непростреливаемых коридоров. Одним словом, при правильной организации тактика «непростреливаемых коридоров» может использоваться и в настоящее время. ПРИЛОЖЕНИЕ № 9 Методика ведения огня по вероятным местам нахождения живой силы противника из индивидуального стрелкового оружия (бесцелевой стрельбы18) 1. Общие положения При ведении боевых действий типичной является ситуация, когда огонь необходимо вести в общем направлении на противника, который наблюдением не обнаруживается (далее — бесцелевая стрельба). Разумеется, при наличии возможности для решения соответствующих задач используется групповое оружие пехоты. Однако такая возможность имеется не всегда и приходится рассчитывать на ведение огня из индивидуального стрелкового оружия. Существенный уклон в обучении стрельбе по целям, которые либо видны в течение всего цикла производства выстрела, либо обнаруживают себя, а потом исчезают, создает ошибочное представление стрелков о видах огня, используемых в бою. Обучаемым прививается ошибочный подход «не вижу — не стреляю». В результате в ходе боевых действий методом проб и ошибок приходится осваивать приемы и тактику бесцелевой стрельбы, зачастую допуская существенные ошибки в их использовании, руководствуясь солдатским фольклором, а не научно обоснованными методиками. 2. Причины, по которым обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы может оказаться невозможным Примерный перечень подобных причин. 2.1. Вынужденное нахождение стрелка ниже верхней кромки покрывающих поверхность объектов (трава, кустарник, камыши, гаолян, снег, россыпи камней и т.п.). Наиболее типичным примером является падение в траву или снег высотой (глубиной) свыше 30–40 сантиметров при совершении перебежек. В этом случае стрелок, завершивший перебежку, и занявший положение для стрельбы лежа, видит перед собой лишь непросматриваемую массу травы или снега. При этом занять устойчивое положение для стрельбы сидя с колена или сидя с ногами, обращенными в сторону противника, невозможно, поскольку так будет создаваться заметная цель для сосредоточения огня противника, хорошо различимая выше верхней кромки травы или снега. Ведение же огня по противнику является необходимым и для такой ситуации. Другой пример — это действие в растительности выше человеческого роста (кустарник, камыш (рогоз),поля культурных растений типа подсолнечника, гаоляна и т.п.). 2.2 Незначительное падение зрения, вследствии плохого питания (недостатка витаминов), стресса, психологического истощения, усталости глаз от долгого наблюдения через оптические приборы, часто возникающее при ведении боевых действий. Значительное ухудшение зрения приводит к тому, что человек вынужден компенсировать его ношением очков. Незначительное ухудшение, которое не доставляет бытовых неудобств, зачастую либо не замечается, либо игнорируется. В результате расположенный вдалеке противник визуально не обнаруживается, особенно когда освещение местности ярким солнцем скрывает вспышки его выстрелов. 2.3. Стрельба не из статичного положения. Поскольку фокусировка взгляда в момент быстрого смещения головы является более сложной для организма, чем при фокусировке из статичного положения, то возможность выявления целей при резких движениях падает. Например, если вести огонь приходится на бегу. Другой пример — ведение огня в «челночном режиме» с постоянной сменой позиций (по схеме: выстрел — уход ниже уровня закрытия — смещение вбок — краткосрочное появление выше уровня закрытия для выстрела). Такое ведение огня может повысить устойчивость обороны, но при кратковременном («мерцающем») появлении над горизонтом закрытия в зависимости от физиологических особенностей организма конкретного стрелка он может не успевать обнаружить противника. 2.4. Ведение огня через заведомо пробиваемые, но не просматриваемые препятствия (металлические и деревянные заборы, фанерные и гипсокартонные стены, автомобили (кроме зоны нахождения двигателя) и т.п.). 2.5. Стрельба «по-сомалийски», то есть на (полу)вытянутых руках из-за горизонтельного или вертикального укрытия. Данный тип стрельбы заслуженно относят к нерекомендуемым. Его часто используют либо совсем необученные, либо откровенно трусливые стрелки. Проблема в том, что могут быть тактические ситуации, когда такую стрельбу рационально применять, например если при ведении боя внутри помещений противник зажал стрелка очень плотным огнем в укрытии, из которого обязательно необходимо вырваться. В этой ситуации начинать отжимать сектор у противника получается преимущественно стрельбой «по-сомалийски». 2.6. Цели могут находиться за дымовой завесой, поставленной противником. 2.7. В зимних условиях, на фоне снега, цели при соответствующей маскировке могут совсем не различаться. 2.8. Из-за особенностей рельефа местности и растительности для некоторых стрелков подразделения ведение огня по участкам сосредоточенного огня, определенных приказами старших командиров, может быть только бесцелевым. Возможно сочетание указанных выше факторов. Например, при наступлении в лесу может потребоваться быстро перемещаться, при этом противник находится за непросматриваемой маской из растений и не наблюдается совсем. Данный список не является исчерпывающим, а служит для создания общего представления у стрелков о ситуациях, когда необходима бесцелевая стрельба. Во всех подобных случаях, если причины, по которым обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы оказывается невозможным, действуют в отношении всех стрелков подразделения, то использование принципа «не вижу — не стреляю» приведет к тому, что противник вообще окажется не под огнем. Это позволит ему вести огонь как на стрелковом полигоне, а также создаст условия для его беспрепятственного маневра. В наставлениях по стрелковому делу указано, что «стрельба по целям, находящимся за дымовой завесой или за маской, ведется длинными очередями с рассеиванием пуль по фронту». Данные указания, которые посвящены только одной из ситуаций, в которых обнаружение целей для ведения прицельной стрельбы принципиально невозможно, необходимо расширить. 3. Типичные ошибки при ведении бесцелевой стрельбы Существуют три основные ошибки. 3.1. Стрельба над головами противника. Это, пожалуй, самая распространенная ошибка. Невозможность прицелиться зачастую означает возникновение у стрелков затруднений при приданию стволу стрелкового оружия положения, параллельного земле. А такое расположение оружия для бесцелевой стрельбы является главным условием ее действенности. Так, при стрельбе из положения лежа магазин или удерживающая автомат за цевье рука становятся естественным ограничителем, не позволяющим центру оружия опуститься ниже определенного уровня. При этом в бою стрелок старается вжиматься корпусом в землю, неосознанно надавливая при этом плечом на приклад вниз. Ствол оружия по правилу рычага при этом задирается вверх. Другой причиной стрельбы поверх голов является неправильное мысленное определение уровня поверхности грунта. Когда противник не виден, мозг стрелка пытается додумать, как бы тело противника могло бы располагаться в пространстве. Огонь ведется по центру воображаемого корпуса противника или под обрез цели. При таком додумывании фигура противника помещается мозгом на мысленно определенную поверхность грунта. Проблема в том, что такая поверхность в состоянии стресса определяется мозгом неверно. Мозг за поверхность грунта принимает верхнюю кромку покрывающих поверхность объектов (трава, снег, и т.п.). В результате додумывания подошва ботинок воображаемого корпуса противника помещается на 30–40 сантиметров выше, чем находится истинный уровень грунта. Как следствие, центр воображаемого корпуса противника, куда ведется огонь (или нижний обрез цели), поднимается выше, что приводит к перелету пуль над целью. Также свою роль играет тот факт, что в состоянии стресса мозг, додумывая положение противника в пространстве, помещает его в положение стоя, так как именно такое положение является наиболее типичным в обычных жизненных обстоятельствах. При этом в реальности противник находится зачастую либо в положении лежа, либо хотя бы в положении сидя. Здесь отметим, что и при прицельной стрельбе проблема определения уровня грунта создает те же проблемы. Например, при наступающих сумерках растительность на земле начинает скрадывать нижний край фигуры цели. Цель как бы уменьшается. Поскольку инстинктивно стреляют в центр цели, то при неверном определнии нижнего края цели точка, куда направляют огонь, смещается вверх. Сходным эффектом обладает яркое освещение — неправильное определение габаритов цели приводит к смещению воображаемого центра цели и способствует промахам. При длительном удержании оружия в положении стоя приклад как бы сползает вниз в подмышку. Дело в том, что постоянное вдавливание приклада в плечо неудобно. Удобнее, если подмышка держит приклад оружия как одно из плеч рычага. Руки при этом выполняют функцию точки вращения рычага. При этом физиологическое удобство удержания будет приводить к тому, что ствол оружия будет задираться вверх. 3.2. Ненужная концентрация огня на видимых целях, вместо распределения огня по фронту. Для простоты объяснения рассмотрим ситуацию ведения огня в лесу. В лесу условно выделяют три опушки: истинная опушка (край) леса, опушка невидимости и опушка безопасности. Опушка невидимости — это воображаемая линия, дальше который наблюдатель, находящийся вне леса, не видит вглубь этого леса. Аналогичным образм можно определить линию невидимости относительно любой позиции внутри леса. Опушка безопасности — это воображаемая линия, дальше которой основная масса выпущенных в сторону леса пуль не пролетает из-за потери ими кинетической энергии при пробитии стволов деревьев и дальнейшего торможения о воздух после потери ими изначальной обтекаемой формы. Для целей настоящего изложения рассмотрим опушку (линия) невидимости. Эта линия практически никогда не является прямой. В лесу есть места, которые просматриваются на большую глубину, чем другие места, просматриваемые хуже. Как правило, это связано с густотой растительности и шириной листа у растений. Вследствие этого при движении на противника или при движении противника на стрелка, часть солдат противника будет открываться раньше, чем другие. Инстинктивная психологическая установка бороться с наиболее опасной целью приводит к тому, что по видимым целям ведется избыточный огонь, а по невидимым целям огонь не ведется совсем. Причем нужно понимать, что цель может оставаться необнаруживаемой до дистанции ведения огня практически в упор. Поэтому ведение огня подразделением по заранее распределенным секторам, даже если в этих секторах нет противника, вместо сосредоточения огня на открывшихся целях, является более результативным для условий лесного боя. Разумеется, если преодолена ошибка с ведением огня поверх голов противника. 3.3. Невыдерживание темпа стрельбы. Поскольку бесцелевая стрельба возможна только путем прочесывания массой выстрелов определенного участка фронта перед стрелком (огонь с рассеиванием по фронту), то стрелки часто переходят «для надежности» на ведение огня непрерывными длинными очередями. Логика такого действия заключается в том, что с увеличением густоты выпускаемых пуль вероятность поражения противника увеличится. Однако даже при ведении огневого «прочесывания» нужно помнить об ограниченности носимого боекомплекта. Командирам следует жестко контролировать расход боеприпасов и останавливать огонь, если нужно сбить начившуюся безостановочную стрельбу непрерывными длинными очередями. 4. Отдельные сложности при использовании бесцелевой стрельбы Помимо добросовестных ошибок, которые допускаются при слабой обученности технике ведения бесцелевой стрельбы, существуют и другие сложности. 4.1. Использование бесцелевой стрельбы как оправдание собственной трусости. В ситуации сильного стресса, когда страх за собственную жизнь начинает пересиливать возможности стрелка по ведению стрельбы в соответствии с приемами и правилами ведения огня из стрелкового оружия, стрелок может прибегнуть к бесцелевой стрельбе в качестве самооправдания. В подобной ситуации реально возможности для ведения прицельного огня имеются, но стрелок выбирает вариант ведения бесприцельного огня, реально чтобы имитировать боевую работу. 4.2. Падение уровня безопасности при ведении бесцелевой стрельбы. Приницп «не вижу — не стреляю» прежде всего изначально направлен на повышение действительности стрельбы. Однако косвенно он способствует безопасности стрельбы, частично (не полностью) снимая проблему поражения стрелков огнем своего же оружия. Необходимость найти и опознать цель при прицельной стрельбе, безусловно, увеличивает безопасность стрельбы. Для снижения воздействия указанных негативных факторов бесцелевая стрельба: а) как правило, применяется только в составе подразделений и только по прямому указанию командира. Индивидуальный бесцелевой огонь, как правило, запрещается, за исключением действий в заранее отработанных боевых ситуациях, например на первых минутах при попадании в засаду или при атаке цепью в лесу или иной густой высокой растительности (выше уровня головы); б) применяется из линейных или близких к линейным боевых построений. Например, при построении типа «клин» («углом вперед») допускается стрельба строго вперед или назад, но не допускается стрельба наискосок. Применение бесцелевой стрельбы для сложных построений типа «конверт», «ромб», «параллельные колонны», «трилистник» или «обратный трилистник» ограничивается определенной частью порядка, а при относительно слабой подготовленности личного состава — запрещается до развертывания в цепь (линию). Если линейные построения удержать в бою не получается, например подразделение в бою распадается на несколько групп, пусть даже имеющих локтевую связь друг с другом, но не действующих в качестве единой линии, то бесцелевая стрельба запрещается. Здесь очень важно отметить, что безусловно будут ситуации, когда бесцелевая стрельба будет целесообразна и безопасна и при нарушении указанных выше правил, но в качестве общего правила указанные ограничения необходимы. 5. Методы бесцелевой стрельбы 5.1. «Утиная охота». Метод заключается в том, что стрелок последовательно простреливает парными одиночными выстрелами или короткими очередями все возможные (!) места для позиций лежа противника в своем секторе (для правшей оптимальнее справа налево, то есть перемещая ствол, начиная с наиболее неудобного положения удержания оружия к более удобному). Такими позициями могут быть позиции справа и слева от ствола дерева. Стрельба ведется на уровне корней дерева. 5.2. «Вьетнамское» удержания оружия. Применяется при ведении огня на ходу. К сожалению, обычные способы стрельбы на ходу при бесцелевой стрельбе приводят к задиранию ствола вверх. Поэтому требуется простой прием, придавливающий ствол по направлению к горизонту. Оружие удерживается сильной рукой (правой — для правшей) у пояса, а слабая рука вытянута вперед с выпрямленным и зажатым локтем. Оружие удерживают сверху за цевье, мешая выпрямленной рукой смещению оружия вверх при выстрелах. Для удобства удержания корпус оружия может быть несколько завален на бок. 5.3. Метод заведомого недолета (стрельба на рикошетах). Как известно, недолет лучше перелета, так как после удара о грунт пули рикошетят и летят дальше, при этом создавая наблюдаемые противником земляные фонтанчики, что психологически подавляет проитвника. Метод заключается в том, что стреляющий добивается наиболее дальних наблюдаемых попаданий в грунт, а потом для производства выстрелов начинает делать небольшие приподнимания ствола вверх, периодически возвращаясь к стрельбе в грунт для производства рикошетов. Этот способ удерживает от чрезмерного задирания ствола вверх и прижимает траектории полета выпущенных пуль к земле. 5.4. Стрельба «по-сомалийски» с вертикальным или горизонтальным рассеиванием. При стрельбе «по-сомалийски» ствол не пытаются направить на цель за счет додумывания положения противника для поражения цели (это практически всегда приводит к стрельбе над головами противника), а делается «прочесывание» (стрельба с рассеиванием по фронту и глубину) оружием с особым вниманием на движение, отталкивающее пистолетную рукоятку автомата от себя. Например, при стрельбе из-за горизонтального закрытия нужно добиваться относительно близких попаданий в грунт. Так будет скомпенсирована тенденция к стрельбе поверх голов противника. 6. Отработка бесцелевой стрельбы Для отработки бесцелевой стрельбы обычные мишени размещают за полностью непросматриваемыми преградами (например, за широкими полосами ткани, растягиваемой на деревянных стойках поперек всего стрельбища). В некоторых ситуациях целесообразно использование задымления зоны мишеней. Пересаживание кустов и деревьев в зону мишеней, с практической точки зрения, нереально. После чего ведется бесцелевой огонь в составе подразделений (отработка одиночными стрелками нежелательна — это может закрепить ненужный поведенческий стереотип). Для целей отработки бесцелевой стрельбы на автоматы можно закреплять самодельные грузики на цепочках, наглядно показывающие угол возвышения ствола относительно положения для стрельбы параллельного уровню земли. Без надлежащей отработки данного вида стрельбы войска все равно будут вести бесцелевую стрельбу, только с ничтожными результатами. При отработанной бесцелевой стрельбе, учитывая высокую настильность траекторий пуль современного стрелкового оружия, она позволяет добиваться довольно хорошего результата при поражении ненаблюдаемых целей. ПРИЛОЖЕНИЕ 10 Общие тактические схемы Валецкий О.В. Методы борьбы против мин и СВУ / Под ред. О.Ю. Пономаренко / Фонд социальной поддержки военнослужащих имени Героя Советского Союза Г.И. Бояринова. М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2022. 304 с. Мины продолжают оставаться серьезной угрозой как в ходе войны, так и после ее окончания. Простые в изготовлении и дешевые в производстве, они дают возможность слабейшему противнику наносить урон самым современным армиям мира. Практика разработки и применения различными террористическими организациями самодельных взрывных устройств немногим отличается от такой практики армий 1970–1980-х годов, и, более того, наблюдается быстрый прогресс в области разработки все новых СВУ террористами. Невозможно противодействовать угрозам применения подобных СВУ, не обладая знаниями как об историческом развитии мирного оружия, так и о практике его применения и о путях борьбы против него. Валецкий О.В. Разведывательно-диверсионные действия и организация сил специального назначения сторон в Югославской войне / Фонд социальной поддержки военнослужащих имени Героя Советского Союза Григория Ивановича Бояринова. М.: Издатель Воробьёв А.В., 2022. 316 с. Разведывательно-диверсионные действия являются видом боевых действий пехоты, и проводить четкую границу между тем, где заканчиваются собственно классические пехотные действия на фронте, а где начинаются разведывательно-диверсионные действия, невозможно. В начальный период войны в Югословаии важную роль в боевых действиях играли силы специального назначения, т.к. линий фронта, по сути, и не было и тяжело было определить, где начинались, а где заканчивались разведывательно-диверсионные действия, которые приходилось вести практически всем частям и большинству подразделений. В книге повествуется о создании и роли сил специального назначения противо-борствующих сторон в период гражданской войны в Югословаии 1992–1995 гг. Глотов В.С. Курская стратегическая оборонительная операция (5 июля — 23 июля 1943 года) / Фонд социальной поддержки военнослужащих имени Героя Советского Союза Григория Ивановича Бояринова. М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2022. 684 с.: с ил. Книга посвящена одной из славных страниц в истории Великой Отечественной войны — Курской оборонительной операции, проходившей с 5 по 23 июля 1943 г. Эта операция являлась частью знаменитой Битвы на Курской дуге, которая по своим масштабам, напряжённости, военно-политическим последствиям относится к ключевым сражениям не только Великой Отечественной, но и Второй мировой войны в целом. Основываясь на отечественных и зарубежных публикациях, статистических справочниках, военных донесениях, а также воспоминаниях фронтовиков, автор буквально по часам воссоздает ход событий, детально описывает боевые действия, приводит свидетельства людей, принимавших участие в сражениях. Всё это придает повествованию особый оттенок подлинности, неприукрашенной реальности. Маркин А.В. Альбом тактических схем для самостоятельной подготовки в малых и средних группах / Фонд социальной поддержки военнослужащих имени Героя Советского Союза Григория Ивановича Бояринова. М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2022. 92 с. Настоящий альбом схем составлен для изучения тактики действия в группах при отсутствии профессиональных инструкторов для тренируемой группы. Приводимые в нём схемы тактического взаимодействия сделаны простыми, чтобы их изучение не требовало какого-либо предварительного военного образования. Язык пояснений к схемам преднамеренно избегает общепризнанной военной терминологии, а в самих схемах не используются условные обозначения, установленные в руководящих документах (уставах, наставлениях и пр.). Приведённые схемы охватывают большую часть основных тактических приёмов. Результатом их изучения должно стать формирование тактического мышления у обучаемых. 1 Infantry Platoon Offensive Operations. Fort Benning, GA, United States Army Infantry School, 1996. Lesson2 // www.globalsecurity.org/military/library/policy/army/ accp/in0501/Isn2.htm. 2 См.: www.nadn.navy.mil/USMCInfo/Documents/Pubs/b2107.pdf. 3 Филатов Н. Краткие сведения об основах стрельбы из винтовок и пулеметов. М.: Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР, 1936. С. 226–229; Пономарев П. Прикладная баллистика. М.: Государственное военное издательство, 1936. С. 203–205. 4 Дьяконов В.Г., Блинов А.Д. Курс артиллерии. Книга 9. М., 1949. С. 70. 5 Cм.: Infantry School MOC NCM DP 3 — Infantry master lesson plan. 6 Сунженцев Дмитрий. По блохам стреляют из гранатомета // Щит и меч в Чечне. 2–8.10.2003. Спецвыпуск № 46 // www.mvdinform.ru/files/1522.pdf. 7 Буднева А. Путь «Сатурна» // Спецназ ГРУ-2. Война не окончена, история продолжается. М.: Русская панорама, 2002. С. 607 8 www.vrazvedka.ru/main/learning/razvedka/afr-01.shtml. 9 armyapp.dnd.ca/38CBG_ARSD/CD/plq/mlp/Mod6/PO207/207-03SectionBattleDrills.doc. 10 Голынський Иван. Подготовка пешего патруля: украинский вариант // Солдат Удачи. 2007. № 8. С. 10. 11 members.tripod.com/selousscouts/drake_shoot.htm. 12 См., например: Баранов А.Р., Маслак Ю.Г. Тактико-специальная подготовка войскового разведчика внутренних войск: Учебно-практическое пособие. M.: Академический Проект; Екатеринбург, Деловая книга, 2006. С. 39. 13 carrscompendiums.com/ccSEA/Documents/AD0389601/AD0389601_SI.html. 14 globalsecurity.org/military/library/policy/army/fm/7-8/ch4.htm, armyapp.forces.gc.ca/ 38cbg_arsd/CD/plq/mlp/Mod6/PO207/207-03SectionBattleDrills.doc. 15 armyapp.dnd.ca/allc/main.asp. 16 Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. 2005. п.п.182, 207. 17 Bailey J.B.A. Field Artillery and Firepowe. Naval Institute Press; Rev Exp edition, 2003. 584 p. 18 При выборе термина рассматривались варианты «бесприцельная» и «неприцельная» стрельба. Они были отвергнуты. Словосочетание «неприцельная стрельба» часто употребляется в негативном контексте, а «бесприцельная стрельба» не совсем корректно, так действие по наведению оружия с помощью прицельных приспособлений часто есть, только цель не видна. Наиболее близким, хотя, может быть, неидеальным, термином представляется «бесцелевая стрельба». Этот термин подчеркивает, что стрелок не наблюдает целей. Здесь можно критиковать выбранный термин за то, что цели, конечно, имеются. Их просто не видно. Но лучшего термина подобрать не получается. ————– ————– --------------- ------------------------------------------------------------ 141